***
- Слушай, Чимин, да тебе везет как утопленнику! Пак поднимает полный непонимания взгляд на своего однокурсника и молчаливо просит продолжить. - Сегодня озвучили результаты распределения по парам, тебе в наставники достался Мин Юнги. Говорят он очень строг с танцорами и не дает спуску никому. - Я умоляю, кто действительно строг, так это его парень. Вы видели как Хосок проводит отборочные в начале года, там не то что перваши, там и те кто с ним в команде готовы в штаны наложить от одного только взгляда. Чимин перестает слушать уже после первого предложения. Сам он никакой проблемы не видит и Мин Юнги его точно не пугает. К строгости он давно привык и чтобы бояться ему надо что-то побольше. - В любом случае, это никого не касается. Танцы даже не мое направление я занимаюсь ими ради удовольствия, так что это никак не повлияет на мою учебу, - ставит точку в дискуссии Пак и уходит на последний ряд, подальше от шумных ребят. На самом деле, то, что ему достался в наставники конкретный Мин Юнги все таки малость напрягало. Была между ними какая-то недосказанность, из-за которой Чимин чувствовал себя крайне неловко в обществе старшего. Особенно после того случая, когда Юнги своей критикой довел Чимина до слез. Хосок тогда два часа отчитывал своего парня, а потом еще неделю не разговаривал с ним. Ни Юнги, ни Чимин тогда этого порыва не поняли. Но Чимин остался доволен. Хен заступился за него перед своим парнем. Он считает, что Юнги не прав. Он считает, что Чимин хорош в своем стиле. Это подпитывает не только самолюбие, но и влюбленность Чимина. Спустя час после пар Чимин направляется в сторону танцевальной студии и уже готовит себя к сегодняшней тренировке. Когда Пак входит в помещение в нем уже есть несколько танцоров, в дальнем углу сидят Юнги и Хосок тихо о чем-то переругиваясь. Решив, что нужно поговорить по поводу их совместной работы Чимин направляется прямо к ним. Первым его замечает Мин и тут же замолкает. - Хосок-хен, Юнги-хен, - Пак склоняет голову в приветствии и дождавшись ответных кивков поворачивается в Юнги. - Мне сказали, что ты будешь моим наставником, хен, ты уже определился с нашей программой? - Я еще в раздумьях. Чимин,что ты сам предложишь? Может есть какие-то идеи? Пак задумывается на короткое мгновение. На самом деле у него в голове давно есть одна идея, но она рассчитана на трех человек, Чимин не знает как на нее отреагирует старший. - По глазам вижу, что уже знаешь, что хочешь танцевать. Выкладывай. - Эта идея на троих, Юнги-хен. Поэтому я не знаю насколько она подойдет. Мин задумывается. На самом деле идея на трех танцоров это не так уж и плохо. Главное, что вообще входит в эту идею. Но у этого мальчишки как правило плохого не бывает. Вопрос сейчас в другом, кем будут оставшиеся двое танцоров. Хотя Мин кажется уже догадывается. - Опять решил созвать легендарных 3J? - Ну не легендарных, а всего лишь упорных и талантливых,- встревает в их разговор Хосок. - Да, я Да, я думаю в концепт который я хочу предложить идеально впишутся Чонгуки и Хосок-хен,— бубнит Пак. — Так какой концепт то, ты все бубнишь да бубнишь, а идею свою не раскрываешь, — лениво тянет Юнги, за что в принципе получает недовольное шипение Хосока и тяжёлый взгляд из под ресниц от Чимина. — Это будет национальный фольклор смешанный с элементами современного танца. Хосок-хен будет выступать в окружение классических инструментов, что-то вроде самульнори*. Я буду с веерами, а Чонгуки будет танцевать тхальчхум*, — быстро расписывает свою идею парень. Он долго думал над этим проектом, но предложить его смелости не хватало. Юнги долго думает, но к концу дня все таки даёт свое разрешение и начинает ставить хореографии для парней. Мин и Пак постоянно ругаются, совместные тренировки не проходят без колких фраз и постоянных ядовитых комментариев, после них они выходят с полным ощущением что терпеть друг друга не могут. Но Хосок парней разнимает и всегда читает наставления, чаще он отчитывает Мина от чего Чимин злорадно хихикает и показывает старшему язык. Завершают они проект спустя долгий месяц упорного труда, а ещё спустя полтора выступают с ним на фестивале. Чимин светится как лампочка и ему не верится, что он не только свою задумку реализовал, но и с Хосоком сблизился.***
Тэхен вздрагивает от того с какой силой закрывается дверь и поворачивается в сторону входа чтобы выразить свое недовольство. Слова так и застревают в глотке, потому что это ебаный пиздец никак иначе. — Чимин, какого лешего с тобой случилось. Почему у тебя синяк под глазом. Ты что подрался? Тэхен не верит на самом деле, потому что мать его за ногу Пак Чимин был в этом плане святой. Он никогда не дрался, пиздюлей получал, да, но драться, нет. — Мы не дрались, так просто вышло,— угрюмо бормочет Чимин и уходит в свою комнату. Ким вздыхает, долго смотрит на закрывшуюся за Чимином дверь и решает узнать из другого источника. — У аппарата Хосок, слушаю внимательно, —раздаётся из телефона после трех гудков. —Хен, давно тебя не слышал. Как твои дела? Правила приличия говорят сначала спросить как там Хосок и только потом почему у его подопечного лицо разукрашено. — Да подрался, подрался с Юнги. Почему не говорят так что больше я не знаю. Ким в очередной раз вздыхает и поблагодарив старшего отключается. Поднимается с дивана и скребется к другу. Из-за двери раздаётся тихое заходи и Тэхен толкает её, вваливаясь в комнату. — Из-за Хосока, да? — интересуется Ким и даже не ждёт ответа и так прекрасно его знает. Знает и именно поэтому не давит и ждёт когда друг отойдёт, остынет и переосмыслит ситуацию. Это рано или поздно случилось бы. Хотя бы потому что, все прекрасно знают какой Юнги вспыльчивый. А ещё Юнги ревнивый, что пиздец. Он очень любит Хосока и очень не любит когда к Хосоку кто-то клинья подбивает. Парни молча обнимаются ровно до тех пор пока Чимин не вырубается от усталости.***
Чонгук возвращается в общежитие позже обычного. Тэ-хен сидит на кухне и упорно строчить какую-то программу даже не отвлекаясь на младшего. Чонгук приветствует старшего, берет из холодильника свой ужин и направляется в комнату Чимина. Тот уже второй день светит фингалом под глазом, упорно молчит откуда он и на занятия не ходит. Друзья не настаивают. Сейчас же Пак сидит перед зеркалом и пытается намазать синяк мазью и постоянно морщится. Чонгук наблюдает за картиной пару минут, а потом подходит и отобрав у старшего баночку с мазью аккуратно начинает наносить её вокруг глаза. Ресницы Чимина подрагивают, а глаза искрятся такой искренней благодарностью, что сердце Чона замирает. Старший такой невероятно красивый и даже фингал не портит его вид. Чонгук аккуратно подушечками пальцев водит по коже и мечтает чтобы момент продлился вечность. Они заканчивают с процедурой и молча перебираются на кровать старшего где тот безмолвно раскидывает свои руки намекая на объятия и кто такой Чонгук чтобы отказываться от этого. Они лежат на мягкой постели, а их ноги переплетаются между собой. Пак очень быстро засыпает и его дыхание выравнивается, становится медленным и спокойным. Чон ещё долго лежит перебирая пряди старшего. Прежде чем уснуть младший шепчет тихое "люблю тебя" и ласково целует старшего в макушку. То, что Чимин все это время не спал знать ему совсем не обязательно.