***
— Ну здравствуй, Хэ Су, — лицо Шэньчжэнь исказилось в злой усмешке, — рада, что ты ещё жива. Честно говоря, это даже удивительно. Хотя… ты ведь уже с детства привыкла к подобному отношению, не так ли? — Ты хоть знаешь, что делаешь? Если Со узнает… — У Со теперь иного толка проблемы! — уверенно заявила Сяо со знанием дела. — К тому же, он в любом случае уже не поможет. — Что ты с ним сделала? — Я? Абсолютно ничего. Просто принц наконец-то принял решение. И знаешь, ты ему больше не нужна, — с какой-то долей торжества сказала черноволосая, наблюдая как лицо соперницы становится всё печальнее. — Увы и ах, однако наследник счёл необходимым принести эту жертву. Не бойся, я, может быть, даже возьму на себя воспитание твоих детей. Пока своих не рожу, конечно, а может кого и оставлю. От твоей противной дочери, конечно, придётся избавиться, уж больно сильно тебя напоминает. И младший сын тоже, больные наследники мне ни к чему. — С чего ты решила, что Со вообще согласится на подобное? Думаешь, он тебя любит? — А любовь и не нужна. Все принцы становятся одинаковыми, когда речь заходит о троне и власти, — говоря это, Сяо начала вышагивать по небольшой комнатушке так, словно это был целый тронный зал, где её уже готовились короновать. — Но Волк — не просто принц, Шэньчжэнь, — с улыбкой произнесла Су. — Мне так жаль тебя. Дочь рабыни, от которой отказался наследник Ё, — конечно, это было не совсем так, ведь девушка сама решила, что они друг другу не подходят, однако что-то доказывать принцессе в планы Ман Воль не входило, — ты потеряла всё, что дорого. Как чувствуешь себя после этого, а, любимая супруга Волка? — Су ничего не ответила. — Знаешь, а я могла бы помиловать тебя, если ты… признаешь полное своё поражение. — Ты-то? — усмехнулась темноволосая. — Не смеши. — Ты права, твоя судьба уже предрешена, однако, не забывай: твои дети в полной моей власти. И что же мешает мне выдать твою милую доченьку, например, за одного из послов или… отправить в качестве наложницы? — Нет… Нет! Нет! Нет! — но Шэньчжэнь ушла, а душераздирающие крики супруги Волка продолжали раздаваться. — Только не это… нет… — наложницы редко выживали, им травили, казнили, подсылали к ним убийц. А иные, кто даже не добирался до определённого статуса, были хуже прислуги. После девушке стали сниться сны. Один страшнее другого. Вот она идёт по дворцовому саду, а везде лежат бездыханные тела слуг, а здесь… у самого фонтана окровавленный труп Ки. *** Когда ранним утром к ней подошёл надзиратель, Су была уверена, что это — самый настоящий ангел смерти. Однако же прежде её выволокли на улицу, где их ждали несколько мужчин. Одного из них Хэ узнала сразу же, это был её «друг по несчастью» — Чимон.***
Сколько Со помнил себя, он никогда не был в почете у императрицы. И дело было даже не столько в его шраме (нет, это было «большим из его грехов»), однако, даже ещё до всего женщина будто молча ненавидела среднего сына. В порыве она даже пожелала, чтобы вместо первенца (второго сына короля!) умер именно четвёртый. Возможно, дело было в том, что Со так хорошо общался с наследным принцем. Он думал так, а потом придворный астролог как-то поделился с ним, что именно ему, Ван Со, суждено однажды возглавить разрушить старые порядки для воцарения новых. Как-то императрица пригласила к себе колдунью, та о судьбе династии и поведала. И хотя пророчество это было довольно странным, Ю поняла, что ничего хорошего от этого ждать не стоит. Поэтому ей стало так вдруг спокойно, когда мальчишкой Со забрали Каны. (Дабы спасти большее, нужно принести в жертву меньшее…) Довольно часто она повторяла эту фразу, глядя на его обезображенное лицо. С другой стороны, может ли мать ненавидеть своё дитя? Может принести его в жертву? Должно ли поступать таким вот образом? Конечно, принц не мог ответить на этот вопрос однозначно… до самого последнего момента. Ведь Су не отказалась от младшего из их сыновей. У того были проблемы со здоровьем и никто не стал бы противиться воле матери, которая хочет избавить имя и честь свою от позора. Однако Хэ была не такой. Наоборот, всячески помогала и баловала всех своих детей, без исключения. — Что мне этот мир без господина сердца и нашего плода любви? — она говорила искренне. И любила искренне. А теперь… теперь… — Её нигде нет, — в палатку вошёл Ку Чхан Сон, — принц, вашей супруги… — Я понял… понял… — Со с силой снёс со стола все предметы. Чернила, бумаги, книги, даже шкатулку с даром киданей. Пойди оно всё в пекло! Дыхание его стало прерывистым, а после, почувствовав себя по-настоящему несчастным, мужчина позволил слезам «обжечь» кожу лица. — Господин, вы… — Пойди прочь! Уходи! Вы все уходите… — раненным зверем, он почти зарычал от смеси злости и безысходности. Храбрые воины вынуждены были уйти, оставив принца одного. Конечно же, всем было известно какое глубокое чувство связывало четвёртого наследника с первой супругой. Плодом их любви стали дети, которые теперь остались без матери, без поддержки и надежды. — Жаль детей, вряд ли они с отцом сумеют найти… — Шэньчжэнь очень красивая, — прервал Ку Чхан Сона Ван Вон, — если бы хоть одна из моих жён обладала столь же нежными чертами лица. — Ты прав, брат, принцесса Сяо бесспорно красива, однако, для любви, если, конечно, она настоящая, нет такого понятия, — задумчиво изрёк наследный принц. — Наследный принц, поздравляю, — сменил тему девятый наследник, глядя на брата со смесью зависти и желанием выслужиться, — слышал, вас скоро коронуют. — Наш отец-повелитель жив, покуда будет так, не стоит разговоры подобные вести, не пристало. Вон усмехнулся. Му, конечно, был человеком добрым и хорошим, однако подобного рода качества шли, увы и ах, не в плюс человеку, которому вот-вот должны были доверить судьбу целой династии. Вот Ё другое дело, за его спиной стоит императрица Ю, той нет равных в умении плести интриги и строить козни. — Да, как считаете нужным, — кивнул девятый принц и стоило мужам империи заметить приближающегося всадника, как вышеупомянутый сын императора поспешил отойти в сторону. Мужчина спрыгнул с лошади и, склонив голову в знак почтения, протянул Му письмо. Развернув то, на лице принца отразилась целая гамма чувств: от непонимания и обречённости до ужаса и страха. — К-кто… кто написал это письмо? — дрожащим голосом спросил наследник престола. — Чхве Чжи Мон… — Брат, что же такого там написано? — поинтересовался Ук, видя состояние старшего принца. Тот протянул ему бумагу и, несколько мгновений спустя, когда восьмой принц пробежался по размашисто написанным символам, всё стало ясно как день… император умер. Да здравствует император!***
**Синмёнсунсон, или как знали её теперь под именем императрицы Ю, родилась и выросла в землях Сондо. Тогда её пророчили в жёны повстанцу Кунъе, что также воевал и с заметно ослабевшим королевством Силла. Кунъе слыл человеком жестоким, лишённым способности любить. Он убил нескольких супруг до Синмёнсунсон, которой некуда было деваться от своей судьбы. Семья Син могла сохранить свои богатства и привилегии, лишь породнившись с членом правящего дома. Конечно же, девушка испытала огромное облегчение, когда Кунъе свергли с престола, а впоследствии и убили. Так, была основана новая династия Ван, родоначальником которой стал молодой и успешный Гон, коронованный под именем Тхэджо. Его первая жена была убита от рук наемников Кунъе. Конечно, Гон не мог стерпеть подобного и поддержал восстание вместе с отцом и братьями. Военачальники Хон Ю, Пэ Хён-гён, Син Сунгём и Пок Чигём были щедро одарены новым королём за помощь в свержении теперь уже покойного повстанца. Особенно выделился среди остальных Син Сунгём, за что ему была оказана милость породниться с династией. Так, Синмёнсунсон стала официальной правительницей трёх объединенных государств. И хотя брак оказался счастливым для обоих супругов, Тхэджо взял себе ещё несколько жён и наложниц, так что и детей у него, а следовательно и соперников для детей императрицы, было в разы больше. Стоит отдать должное Ю, в большинстве случаев она действовала с умом, лишь иногда позволяя себе сцены ревности, как, например, когда король объявил о том, что ему необходимо взять в жены мать будущих принца и принцессы Ук и Ён Хвы. О, как же женщина была зла. Ведь в тот год она потеряла своего первенца, а Ё начал постоянно простывать и подолгу болеть. Тогда она, грозясь убить тогда ещё младшего сына, пусть и не желая того, но испортила ему лицо. Да, женщина пожалела сотни раз об этом, однако сделанного не вернёшь. Зная, что Со могут использовать против неё же самой, королева отправила сына в другую семью, а сама, проливая горькие слезы, со временем и сама поверила в то, что Ван Со — её позор, а от позора всегда лучше избавиться с самого начала. Даже покойный отец её, генерал Сунгём, убил младшую из дочерей в колыбели. Синмёнсунсон молча наблюдала, как родитель пронзает крохотное тельце новорожденной наследницы Син. Синмёл родилась раньше срока, слепая и глухая, она даже не могла закричать от боли, физической и душевной. Но если тогда девочка ненавидела отца за это, то со временем с отчетливой ясностью поняла, что он всё сделал правильно. С подобными недугами, Син Синмёл была обречена на вечные страдания. После случая с Со, император всё реже стал навещать первую супругу. Так, вместе с женой Хванбо, у него появились две наложницы. Но если о Солхи правитель вспоминал редко, то вот Олджэй-хутуг, казалось, искренне полюбил. Ненавистная Сон Нян родила императору дочь и сына, стала хорошей подругой королевы Хванбо и возвышалась слишком стремительно. Но Ю подвернулся подходящий случай и, отравив наложницу О, которая потеряла ребёнка, императрица обвинила во всём Нян и Хванбо. Но если у второй был королевский статус, то у первой, наоборот, абсолютно ничего. Дети, конечно, ещё маленькими тогда были, а, впрочем, Ю не пожалела своё дитя, какое дело ей до чужих?! И всё-таки, дабы быть точно уверенной, что Сон не вернётся в Сонгак, королева отправила вслед за ней разбойников. Те должны были только припугнуть её, детей Нян любила, всё бы для них сделала. Но, видимо, что-то пошло не так и наложницу убили, а Сая и Ман Воль словно сквозь землю провалились. Позже Ю узнала, что тех продали на рынок рабов. Конечно, это в её планы не входило, а разбойники, с которых должно было спрашивать, гибли как мухи один за другим. Когда же Ван Гон вновь вернулся к любимой супруге, Ю и думать забыла о произошедшем. Так или иначе, случившееся было ей только на руку. Минуло более двадцати лет, и вот муж вновь покинул её, но теперь уже навсегда. Ю кричала и плакала, проклинала императора за то, что тот бросил её. Конечно, это было ожидаемо. Мужчина получил смертельное ранение и хотя лекари несколько недель боролись за его жизнь, всё оказалось напрасным. Несколько мятежников всё же удалось схватить, однако они всё никак не хотели признаться, кто же их предводитель. Судя по снаряжению, это не обычные разбойники или крестьяне. Нет, тут явно было что-то не так… Ю перебрала всех, кто мог бы разработать и воплотить в жизнь подобную атаку. Чиновники бы на такое не осмелились, в большей своей массе они были преданы императрице. Наместники, отличавшиеся консервативными взглядами тоже исключались, слишком непредсказуемым был исход. Дальше шли купцы и ремесленники, но даже с их деньгами провернуть такое было бы невозможным. Крестьяне жили довольно неплохо, за исключением некоторых поселений за пределами столицы, да и тех было не так уж и много. Если рассматривать членов династии, то Ю, как обладательница здоровой логики, почти сразу же поняла, что стоит обратить взор свой на новоприбывших. — Как твои дела? — обратилась к невестке королева. Даже находясь в трауре, Ю умело прятала свои чувства и не позволяла эмоциям взять шефство. — Благодарю, Ваше Величество, со мной всё хорошо. А как у вас? — Ну, в свете последних событий, не так хорошо как хотелось бы. К тому же, твоя кузина совсем не навещает меня, — под этим подразумевалось то, что Шэньчжэнь не проявляет к свекрови должного почтения, — надеюсь, ты понимаешь о чём я? — и хотя тон у королевы был спокойный, а улыбка, казалось, навсегда поселилась на её красивом и холеном лице, Хонг было не по себе. Комом в горле встали сладости и чай, аромат которого заполнил собой всё пространство. — Да, госпожа, — Хонг кивнула, опуская голову всё ниже и ниже. ***** — Ты не понимаешь что делаешь! — воскликнула девушка в попытке образумить кузину. — Ты можешь не любить королеву, но обязана слушаться и почитать её. — С чего это? — Разве ты не знаешь что она может сделать?! — Могла сделать, но не теперь, когда император скончался, а на его место жаждут возвести наследного принца Му, — с издёвкой произнесла Шэньчжэнь и сделала пару глотков ароматного напитка. — Говоришь так, словно… — принцесса Сяо улыбнулась так широко, как только могла. — Не может быть, — Хонг мотнула головой, желая забыть о догадке, которая вот так вдруг всплыла в сознании. — Когда умрут наследники, к кому обратятся чиновники? — К тем, у кого есть сыновья? — предположила третья невестка. — Именно. — Но у нас с тобой нет детей, — разумно заметила младшая кузина. — У Хэ Су четыре мальчика, предложим одного из них. — Ну да, а она тебе их так просто возьмёт и отдаст? — А зачем спрашивать о таком у покойников? — принцесса расплылась в едкой усмешке. — Со дня на день найдут её тело, ужасное и безобразное. Любой испугается смотреть, — судя по тону, принцессе приносило истинное удовольствие издеваться над несчастной соперницей. — Но если всё так, как кто-то поймёт что перед ним именно Хэ? — Родимое пятно и шрам на запястье. Видишь, милая кузина, я всё предусмотрела.***
Это ночью Со заснул беспокойным сном. Всю неделю его мучила бессонница и вот сегодня он наконец сумел победить сей недуг, хоть и не в такой форме, какой хотелось бы. Вообще, зачастую, находясь вдали от семьи, Волка мучили кошмары. В них он-то вспоминал о своём одиночестве в Шинджу, то вновь и вновь убивал стаю голодных и злых волков, которые так и норовили растерзать его. Иногда сны всё же были странными, например, как сегодня. Тогда он видел Су, они даже разговаривали. — Как ты? — Я устал, я очень устал… — А почему ты устал? — спросила она. — Потому что тебя нет рядом, — признался Ван, — я хочу слышать твой голос перед сном, чтобы спокойно засыпать, — говорил он искренне. — Но ты не можешь. Ведь ты предал меня, Со, ты предал нашу любовь и наших детей. — Что? О чём ты говоришь? — но девушка больше не отвечала. — Нет, пожалуйста, стой… — словно призрак, она прошла сквозь палатку, черноволосый побежал за ней. Казалось, сейчас только вечер, а не глубокая ночь. И Со сумел разглядеть под ногами тела, накрытые белой тканью. Срывая их одно за другим, взор мужчины туманился. Это были его дети… его дети. А совсем рядом стояла Су, она подставила свой указательный палец ко рту, призывая супруга к молчанию. — Сяо…***
Проснулся Со от странных звуков на улице. Мужчина огляделся и с облегчением понял, что всё это было лишь сном. Однако же выйдя наружу, принц заметил скопление людей. Со подошёл ближе и увидел телегу, на которой кто-то лежал. Ван Му похлопал брата по плечу, а смысл этого движения Волк понял лишь несколькими мгновениями спустя, когда ему показали родимое пятно на лодыжке и шрам на запястье. — Что? Откуда это? П-почему… — негодовал Со, заметив также и заколку в волосах покойницы. Это был его подарок супруге на годовщину. — Её нашёл местный житель провинции Коч, сказал, в груди жертвы было это, — один из воинов протянул наследнику кинжал, — скорее всего… — Кто-то убил мою жену, а после оставил её растерзание диким зверям… этого вы хотите сказать? — Так всё и выглядит. — Только вот звери таких следов не оставляют, — как бы не был подавлен Со, всё же он много времени провёл в окружении волков, что норовили убить его, так что… без проблем мог различить хаотмчные и рваные следы зверя от спокойных и взвешенных действий человека. — Кто убийца? — Никто не знает. — Не верю! — Но это так… Му, понимая, что брату сейчас тяжелее всего, попытался отвести того от обезображенного тела невестки. Но, казалось, он не видит ничего в том ужасного. Для Волка Су всё также оставалась единственной и любимой Волчицей, в которой мужчина кроме внешней привлекательности ценил не меньше и внутренние прелести. Ум, логика, доброта и благородство души. Вон скривился при виде трупа, уж больно ужасно он выглядел. Да и узнать в нём Су было бы большим трудом, если бы не отличительные приметы (шрам и родимое пятно!), а также кошмар, который приснился принцу накануне. Теперь он знал, что к нему и правда приходила его Ханьюл. И он виновен в гибели возлюбленной не меньше, чем те изверги, что посмели так осквернить тело супруги Волка. Но те если и не умрут раньше, то Со обязательно найдёт виновников и каждого из них заставит испытать ту же боль. (Сяо…) — произнесла Су во сне. Может быть, это знак? Может быть, именно с неё Со и стоит начать?!