***
Дворец погрузился в траур. Не раздавались больше веселые песни жительниц гарема, умолкли птицы, небо заволокло свинцовыми тучами, что давили на людей своей непоколебимой тяжестью. Казалось, королева Ю навсегда облачилась в белые одежды, позабыв о своих ярких нарядах. Сперва из жизни ушёл её дрожайший супруг, а после выяснилось, что её любимый Чжон был жестоко убит. Она ведь совсем позабыла о нём, лишь император занимал думы госпожи в последнее время, а о нём женщина и думать забыла. Нет, она просто ужасная мать, которая не сумела уберечь собственное дитя. Чжон, её милый Ван Чжон, добрый и нежный. Всю себя она отдала ему, но даже так, так и не стала для него каменной стеной, щитом от стрел, самой крепкой защитой. Императрицу могли считать злой, жестокой, бессердечной, да какой угодно. Да, так, наверное, в какой-то степени и было, однако были люди, которых она любила и берегла в силу своих возможностей. Но вот ирония. Теперь, когда наследный принц ушёл в мир иной, а на трон взошёл Ё, женщина не чувствовала радости. Она так долго шла к этому, но получив всё, ощущала лишь пустоту внутри, которая ядом растекалась по телу. Печальные дни преследовали династию, тенью опустившись на Сонгак. — Матушка, — как и всегда, Ё пришёл утром за благословением родительницы, — как вы? — она улыбнулась через силу. По крайней мере, Корё отныне принадлежит её сыну. Но… почему на душе так скверно?! — Их нашли? Хоть кого-нибудь? — Нет, но обещаю, убийцы моего брата обязательно понесут наказание, — так или иначе, бывший третий наследник любил младшего Вана, когда тот родился, Ё посвящал ему почти всё своё свободное время. И, конечно, подобную утрату они разделили на двоих. — Будь осторожен, — предупредила императрица, — боюсь, тот, кто осмелился отравить покойного наследного принца, причастен и к гибели Чжона, а значит, и над твоей головой нависла опасность. — Думаете, это кто-то из дворца? — Вполне возможно, — кивнула Ю. Ясно одно — события последних месяцев дело рук не одного человека. Так или иначе, цепочка событий должна привести к какому-то определенному концу, но что там ждет их всех — увы и ах, неизвестно до сих пор.***
Прошло уже полгода, а Со так и не привык к мысли о том, что Су больше нет. С абсолютной уверенностью он мог заявить, что единственная женщина, которую он любил и желала была именно она. Он и раньше это понимал, однако тяжёлый характер, который он перенял у матери, вынуждал раз за разом совершать ошибки. К сожалению, осознав это лишь теперь, принц не мог ничего изменить и всё же, каждый раз он вновь и вновь приходил к могиле супруги. О Сяо он и не вспоминал, ему претила одна только мысль, что принцесса вот так свободно ходит теперь в покоях, которые принадлежали Хэ Су; что она пьёт и ест из посуды, из которой когда-то делала это сама Ман Воль. Ещё больше его раздражал факт того, что Ё строго-настрого запретил Со разводиться. Мол, поддержка киданей — это залог успеха. Может быть, так и было. Но в самом деле, даже если они муж и жена, Волк не считал возможным находиться в обществе Шэньчжэнь дольше положенного, о совместных ночах и речи не шло. Поиски виновников в гибели Су затянулись. И хотя Волк не сдавался, все вокруг говорили, что покойницу не вернуть, а тратить свою жизнь на самобичевание, по меньшей мере, глупо. Хотя, конечно, в какой-то степени все они, кто говорил ему так, были правы, однако Со был не из тех, кто вот так просто может просто взять и стереть из памяти более десяти лет брака, в котором был как взлёты, так и падения. И всё же… это была любовь. Такая, которая продолжает вечно гореть в сердце, даже когда ничего уже нельзя вернуть. — Где ты, любимая? — повторяла Со.и каждый раз, стоило вернуться в резиденцию, что была их домом, мужчина делал то единственное, что хоть как-то спасало его в сложившейся ситуации. В былые времена они часто писали друг другу стихи, полные нежности и обожания. Всех их Су с особым трепетом складывала в большую нефритовую шкатулку, что холодом теперь едва не убила его. Да, как и этот камень, возлюбленная стала хладным трупом, ничто не могло теперь вернуть к жизни Ван Со. **Если ты влюблен, прими, что ты покинут. Если ты император, прими, что ты раб. Эй, любимая моя, на розу не сердись за то, Что говорит она, что похожа на щеки твои! Предай меня сумасшедшего От любви, огню, если хочешь! Эй, Волк…если желаешь почувствовать Сладость губ молодых, попробуй сахар. Молодостью своей ты не гордись, Прими себя за зернышко в амбаре… — это любовное послание он написал ей в первый год их совместной жизни. С тех пор Волк окончательно признался себе в том, что нашёл ту самую… единственную Волчицу. И как бы сильно не желал мужчина возвыситься, он понимал, что трон займёт наследный принц. Теперь же, когда того не стало, править империей начал Ё. Со бы солгал, сказав, что доволен этим фактом, однако… после смерти супруги Волк так и не стал собой в полном смысле этого слова. Боль душила его изнутри, не давала забыть. Письма были сложены аккуратной стопочкой, а над ними возвышалось кольцо из красного камня. Он лично выбрал это украшение на ярмарке в Шинджу. (…этот подарок — знак моей любви и глубокой преданности… …моя любовь… отныне и навсегда… …любовь…)***
Ки проливала горькие слёзы. Прошло уже много месяцев со смерти матушки, но она так и не привыкла к мысли, что той больше нет с ними. Они были очень-очень близки. Ближе матери у девочки никого не было. Она уважала отца, любила братьев, но всем своим существом привязана была к Ханьюл. Невестка императора отвечала тем же, прощала дочери всевозможные шалости, баловала её и, конечно же, не ставила ниже по статусу среди сыновей. Законы дворца жестоки: если у тебя дочь, ты зачахнешь в стенах резиденции, но, коль родился мальчик, значит есть и надежда подняться с самых низов. Однако даже зная эту истину, Ханьюл не только приняла, но и полюбила крошку всем сердцем. — Можно? — в покои вошла принцесса Сяо. Конечно, для вида женщина всё же пыталась «подружиться» с детьми супруга от первого брака, но Ки сразу поняла какая она на самом деле. Выселила её из собственной комнаты, прогнала дядюшку в восточный дворец. — Слышала, тебе вновь нездоровится? — Не стоит беспокоиться, — процедила наследница сквозь зубы. Легкая усмешка тронула губы принцессы. — Кажется, Су совсем не научила тебя манерам. Жаль, — она притворно вздохнула, — в таком случае тебе будет тяжело в новой семье. Но… что поделать? — В новой семье? — удивилась темноволосая Ки. — Ты не слышала ещё? Ах, да, наверное, это был сюрприз. Тебя выдают замуж за принца киданей, очень скоро ты отправишься… — Какой принц? Нет, так нельзя. Почему меня никто не спросил? — А разве должны? — Да, я дочь принца Ван Со. — Вот именно, родители сами решают что лучше для их детей. Мы с твоим отцом решили, что принц Монкут очень хорошая для тебя партия. — Кто вы такая, чтобы принимать подобное решение? Вы не моя мать… — вспылила Ки, приходя в бешенство от осознания того, что какая-то женщина пытается занять место Ханьюл. — Послушай-ка меня сюда, — Шэньчжэнь с силой надавила на подбородок падчерицы, принося ей вполне объяснимый дискомфорт, — твоя мать давно уже умерла. Я пыталась быть с тобой доброй, хотела уладить дело миром, но раз ты любишь, когда с тобой обращаются как со скотиной, впредь так и будет! Будешь много болтать, я от тебя и мокрого места не оставлю. Поняла? — зная, что принцесса наверняка не шутит, Ки кивнула. Сейчас ей ничего другого и не оставалось, кроме как согласиться со всеми условиями этой женщины. Получив своё, Сяо удовлетворенно хмыкнула. «Когда эта девчонка станет женой брата, он-то научит её манерам…» — не без удовольствия подумала принцесса и, открыв двери, покинула рыдающую дочь Ханьюл. *Ханьюл с улыбкой наблюдала за тем, как дети весело играют в саду. Подле неё сидела Ки, о чём-то рассуждая. Наконец, госпожа поинтересовалась что же занимает думы любимой дочери принца. — Матушка, а кто будет моим мужем? Принц? — предположила девочка. — Ты бы хотела выйти замуж за принца? — Ки кивнула. — Наверное, ты мечтаешь, чтобы он был очень красивым и храбрым, да? Ах, конечно, все девочки твоего возраста хотят этого, однако… иногда бывает так, что человек, чьё лицо уродливо, обладает прекрасной и чистой душой. Сперва ты можешь не любить этого человека, но в какой-то момент понимаешь, что жизнь без него теперь уже потеряла всякий смысл. И вот оно… истинное счастье. — Ну, а всё же, может быть, я стану женой иноземного принца. Он увезет меня в свою страну и я стану править ею? — в свои десять лет Ван Ки была очень амбициозной. — Зачастую принцессы, которые становятся женами иноземных принцев, более никогда не могут вернуться на родину. Разве ты этого хочешь? — То есть, — начала рассуждать Ки, — в таком случае, я не смогу больше увидеть вас? — К сожалению… — Тогда нет, матушка, ведь я так люблю своих братьев. Вы же… не отдадите меня замуж за принца? Не отошлете меня? — Нет, доченька, однажды ты обязательно продолжишь моё дело. Ты станешь править всем государством, с твоей силой будут считаться, тебя будут бояться и любить. Ты станешь прекрасной госпожой… — сказав это, Ханьюл поцеловала дочь в лоб. Нет, она никогда и никому не отдаст своих детей. Детей Волка и Волчицы…* Вдруг Ки с отчетливой ясностью поняла, что одна из главных причин, по которой Шэньчжэнь хочет выдать её замуж за одного из младших братьев — желание избавиться от дочери покойной соперницы. Многие говорили, что принцесса очень сильно похожа на матушку. Её просто отправляют в ссылку. Всем известно насколько жестокими могут быть кидане и, конечно же, с Ки там никто не будет церемониться.***
— Почему вы решили это, не посоветовавшись со мной? — негодовала королева. — Не думала, что стоит беспокоить вас по таким пустякам. В конце концов, все знают насколько сильно вам тяжело, — Сяо даже не испытывала чувство стыда. По сути, она приняла решение касательно судьбы члена династии в обход королевы-матери, чего не позволяла себе даже покойная невестка. — И что? Это не значит, что ты можешь быть столь дерзкой. В конце концов, ты всего лишь невестка, знай своё место… — Госпожа, я принцесса киданей. И я отлично знаю какое место должна занимать по праву рождения. Ведь… как ушёл из жизни император Тхэджо и трон занял король Чонджон, так и вы однажды вынуждены будете уступить место другой. К тому же, какая разница чьей женой станет моя падчерица. В любом случае, это принесёт выгоду всем. Да и судьба её мало кого волнует, не так ли? — добавила Шэньчжэнь, понимая, что взболтнула в самом начале лишнего. — Даже когда я умру, место императрицы займёт Мин Бао, — ответила черноволосая, уловив истинный мотив, который двигал невесткой, — если с ней что-то произойдёт, её сменит Сяо Хонг. Если трагедия повторится, королевой станет ещё одна супруга императора, которую он обязан будет взять. И там нет для тебя места. — А если Чонджон уйдёт раньше? — холеное личико принцессы исказилось в злой усмешке. — Иди-ка ты прочь, милая, — Ю нашла в себе силы прямо сейчас не отправить невестку в темницу. Нет, если хочешь избавиться от своего врага, нужно делать это предельно осторожно. Так, чтобы никто не мог заподозрить откуда «руки растут». Когда принцесса наконец ушла, королева приказала принести чай. Аромат травяного напитка заполнил собой всё пространство, успокаивая нервы Её Величества. Эта Шэньчжэнь была настолько дерзкой, что иногда Ю начинала жалеть, что вообще позволила сему браку быть заключенным. Ну как… как эти кидане так глубоко пустили свои корни, что выдрать их теперь было так трудно? Нет, конечно, королеве было не так уж и важно за кого именно выйдет замуж внучка, однако от этого решения зависело будущее Корё. Если однажды произойдёт так, что наследников династии не останется (а ввиду последних событий это был вполне реальный сюжет!), тогда, роди Ки сына от наследника Сяо, он может занять престол. По всей видимости, именно на это кидане и рассчитывали, предлагая подобный союз и при этом, требуя огромного приданого. К тому же, принцесса специально пошла напрямую к императору с данной мыслью, как бы показывая, что Вдовствующая Императрица начинает терять свои позиции. И это раздражало женщину больше всего. В прежние времена супруг часто советовался с ней касательно внутренней и внешней политики, доверял тайны, это несомненно поднимало статус королевы. Люди верили ей, слушались, уважали и боялись. А теперь? Теперь она была как все женщины до неё, не могла принимать важные решения, не могла давать советы, хотя и знала, что так будет правильно. Тхэджо ценил острый ум супруги, всегда прислушивался к её мнению. В конце концов, она дочь военачальника, Син Сунгёма, с приходом к власти Ю оказывала большое влияние не только на супруга, но и на министров. — Но что же нам тогда делать? — спросила преданная служанка Её Величества, глядя на госпожу с беспокойством. — Ничего, — рассуждала королева, — рано или поздно на эмоциях невестка совершит ошибку, которая будет стоить ей всего, что она имеет на сегодняшний день, — коварная улыбка озарила лицо императрицы Ю. Шэньчжэнь хочет получить абсолютно всё, при этом не жертвуя тем, что ей дорого. Но это неправильно. Законы природы одинаковы для всех, а те, кто не обращает на них внимания, просто глупы.***
Шэньчжэнь тенью скользнула в покои супруга. Со сидел, поникнув головой. Это была прекрасная возможность сделать шаг к сближению. Она обхватила его спину руками, оставила поцелуй на шее. Принц не сопротивлялся, позволяя ей зайти дальше. Усмехнувшись, принцесса хотела было продолжить, как услышала вдруг «Су». — Я так скучал по тебе, любимая… так скучал, — повторил мужчина. Обернувшись, его взгляд до краев наполнился разочарованием и злостью. Он сразу же поспешил убрать от себя женские руки. — Что-то случилось? — А? Нет, — наконец выдохнула принцесса, почувствовав на себе недовольный взгляд мужа, — подумала, что ты очень устал и… — Не стоит волноваться, принцесса. Со мной всё в полном порядке. — Просто мне кажется, прошло уже так много времени с гибели невестки Су, я думаю, стоит отдать её вещи нуждающимся. — Что? — Это было бы хорошим решением. В конце концов, кто придет в резиденцию, может подумать, что покойница всё ещё хозяйка этого дома. — И пусть думают. Так оно и есть, — Сяо стиснула зубы, дабы не высказать наследнику все что она думает на этот счёт, — что-то ещё? — Как-то принц обещал, что подарит мне на свадьбу любое украшение, какое я только пожелаю? — Да… — Я выбрала, вот это, — добавила она, с лукавой улыбкой глядя на кольцо из красного нефрита. Она уже много слышала о том, что этот подарок считался в некоторой степени признанием Со в любви к первой супруге. Получи его Шэньчжэнь, за её спиной перестали бы шептаться слуги бывшей невестки. — Оно такое красивое, могу я его забрать?! Это же для меня, не так ли? — девушка схватила кольцо и было надела его на палец, как Волк вырвал украшение из рук принцессы. — Не стоит, лучше купить новое, — на выдохе произнёс Ван Со и сжал подарок, который Хэ Су носила с особой гордостью, — а теперь, пожалуйста, оставь меня. Шэньчжэнь оставила мужа одного. Сердце её разрывалось от боли. Ну почему? Почему именно так? А ведь правильно говорят, Волк всю жизнь любит одну Волчицу.