***
Дата родов была назначена на пятнадцатое ноября. В это время Чейн должен был прибыть в госпиталь, простимулироваться, помучится несколько часов и в конце концов родить. Омега внутри него явно был не согласен, поэтому третьего числа в пять часов утра уже отошли воды. Сей факт настолько напугал Чейна, что к моменту прибытия в госпиталь, он был во всех смыслах никакой. Нервное напряжение и страх превратили его в безвольную тряпку. Давление упало, а пульс участился, от этого кружилась и болела голова. Доктор Питерс, с которым была договоренность, приехать не мог, зато прислал коллегу, не менее опытного и талантливого по его утверждению. Когда Чейн увидел юного на вид омегу, он откровенно был шокирован. Доктор Мэттьюс вошёл в палату и осмотрел Чейна. Внешний вид пациента ему сразу не понравился. — Встать можете? — сухо проговорил Мэттьюс. Чейн мотнул головой. Тошнило. — Давно такое состояние? Чейн не мог ответить. — Я вас сейчас осмотрю. Все будет хорошо. Мэттьюс оказался очень аккуратным, но в тоже время дотошным. Он говорил про раскрытие, про то, как будут проходить роды, спрашивал про схватки. На Чейна нацепили датчики и оставили. Ощущения были не из приятных. Время шло, схватки становились все чаще и длительнее. Чейн пытался выполнить рекомендации Мэттьюса ходить и правильно дышать, но как только он принимал вертикальное положение, в глазах темнело. Мэттьюс мелькал периодически, но спустя часа четыре Чейн перестал воспринимать его как часть реальности. Схватки становились все болезненнее, омега устал. Хотелось поскорее покончить с этим, вновь просочившийся в палату Мэттьюс сказал, что первая фаза подошла к концу. Чейн почувствовал сильные потуги. А дальше все ему показалось адом. Боль, крики. Но кричал не сам он, а на него. Говорили, что неправильно дышит, неправильно рожает. Чейн не помнил ничего, что читал о родах и не слышал практически ничего, что ему говорил Мэттьюс. Результатом не совсем слаженной работы было то, что огромное существо, что пыталось разорвать омегу на части, всё-таки появилось на свет, ужасно завизжало, а потом его сразу сунули в руки отцу. Чейн слабо приобнял сына и почувствовал, как Мэттьюс почти ласково коснулся его плеча. — Спасибо, — сорвано прошептал Чейн, глядя на омегу.***
Майло сильно расстроился, что Чейн не позвонил ему, что рожал сам, да ещё и непонятно с кем. А Чейн думал о том, что наверно болтовня и помощь друга смогла бы скрасить его десятичасовые роды. Майло и Дастин пришли на следующий день. Оба были взволнованы и рады видеть друга. Майло быстро сменил гнев на милость, умиляясь новорожденному омеге, Дастин интересовался самочувствием Чейна. Выглядел омега паршиво, но был рад, что все кончилось, хоть Дастин и утверждал, что все еще впереди. — Доктор Мэттьюс оказался нормальным врачом. По крайней мере, он не лебезил и не заискивал. — Хочешь его отблагодарить? — Майло! — в один голос воскликнули Дастин и Чейн. — Молчу. Дастин пробыл не долго. Он отпросился всего на полдня. Пришлось оставить Чейна наедине с Майло, которого тот не решался выпроводить. Омега был просто очарован ребёнком. — Ты ещё не придумал, как его назвать? — Майло осторожно взял маленького омегу на руки и передал его Чейну. — Я рассматриваю что-то между Клайвом и Чаком. — Ты серьезно? — возмутился Майло. — Нет конечно. Ну посмотри на него, какой он Клайв?! Дальше они спорили об имени, пока Чейн не поставил точку. — Мэттью. Его будут звать Мэттью. В честь доктора Мэттьюса. — Отлично. К Дэну, Лэну и Сэму добавится Мэтт, — Майло рассмеялся и поднял большой палец вверх. — Вижу, что я тебя утомил. — Нет, ты что. Майло, я и Дастин — мы всегда тебе рады, — Чейн был рад, что судьба свела его с такими омегами, которые заменили ему двух паршивых альф. — Я заеду за тобой в день выписки, ты не против? — Майло спросил это уже в дверях. — Спасибо, — Чейн улыбнулся. Он знал, что друг в любом случае забрал бы его из госпиталя.***
Первая неделя, как и сами роды, показались Чейну сущим ужасом, хоть вида он старался не подавать. Омега забыл напрочь, что такое сон, почти не ел. Он потерялся во времени, но раскинуть себе не давал. Быть постоянно при ребенке — тяжело. Теперь он понимал Дастина и совсем не понимал Майло, который стремился себя связать по рукам и ногам такой ответственностью. При всем при этом Чейн безумно любил своего сына. Глядя на Мэттью, он внутренне ощущал весь спектр положительных эмоций. Майло, загруженный работой, мог приезжать только вечерами, что исправно и делал. Он готовил или просто некоторое время находился с Мэттью, чтобы Чейн мог элементарно принять душ или спокойно поесть. Дастин же погряз в семейных делах и работе, настроение у омеги было отвратительным, но своими проблемами он с Чейном не делился. Омега старался звонить каждый день и давал некоторые советы, которые традиционно действовали. — Что там с Дастином? — на второй неделе не выдержал Чейн. — Он как воды в рот набрал. — Мне он лишь обмолвился, что на грани развода. Но толком ничего не рассказал. — Он уверен, что справится с тремя детьми один? — Чейн был удивлен. — Он и так один. Питер свалил ещё месяц назад. Дастин нанял няньку с восьми до восьми. Но по-прежнему зашивается. От помощи отказывается. — И ты молчал! — Он просил тебе не говорить, — виновато опустил глаза Майло. Омега держал на руках ребенка и кормил его смесью из бутылочки. Чейн уверенно взял телефон. Разговор с Дастином был коротким. Чейн упрекал его в том, что он баран, а сам Дастин видимо умолял не лезть в его жизнь. Закончив, Чейн тяжело вздохнул. — Вот видишь! — Майло уставился на омегу своими большими голубыми глазами. Чейн внимательно осмотрел его. Майло был очарователен. Длинные светлые волосы, большие голубые глаза, точёные губы и мягкие черты лица. Он был очень привлекательным. Чейн представлял, скольким альфам разбил сердце этот паршивец. — Ты наверно устал, — Чейн видел, что Майло держится только на морально-волевых. — Если мне пора выметаться, так и скажи, — друг улыбнулся. Он встал, уложил почти спящего Мэттью в кроватку. — Нет. — Спасибо, что позволяешь мне… — неуверенно начал Майло. Он мог расстроиться на ровном месте. Чейн подошёл и обнял его. — У тебя ещё все впереди.***
Вовсе не сложно привыкнуть быть отцом, сложно свыкнуться с новым положением. У Мэттью не было отца-альфы, так гласили документы. Но это совсем не нравилось Чейну. Выяснять отношения со своими бывшими альфами он не хотел, но понимал, что совсем скоро окажется в таком же положении, как и Дастин, когда чужого человека сын будет видеть чаще, чем родного папу. Мэттью, казалось, рос не по дням, а по часам, но вот крикливости и беспокойный сон все равно не давали жить спокойно. Были моменты, когда омега плакал часами с небольшим перерывом на еду. Чейна пугало такое состояние, педиатр за сотню баксов говорил, что все в норме, откричится и перестанет, а вот Дастин всерьез посоветовал обратиться к хорошему неврологу. Чейн ночь не спал, укачивая Мэттью на руках, парень молчал, но стоил только положить его в кроватку или рядом с собой на диван, как сирена начинала выть с новой силой. Такое поведение установилось неделю назад, но причина была не выявлена. Дастин сказал, что Чейн просто избаловал его, но как такое могло случиться с месячным ребенком в голове не укладывалось. Наутро Чейн чувствовал себя абсолютно разбитым. Майло трубку не брал, а Дастина беспокоить в выходной день не хотелось. Друг явно был не в лучшем положении, чем он сам. Весь день Мэттью провел на руках отца. Ближе к вечеру, Чейну удалось положить сына в кроватку, а дальше был квест. Полнейшая тишина и мольба о том, чтобы соседи внезапно не начали ремонт или не организовали вечеринку на соседнем балконе. В полной тишине, постоянно выключая воду, Чейн принял душ, так же тихо разогрел вчерашние слипшиеся макароны. Омега поймал себя на мысли, что совершенно перестал следить за собой, что все время отдавал сыну. Дастин говорил, что это абсолютно неправильно. Чейн переоделся, мокрые отросшие волосы он зачесал назад. Стоя перед зеркалом в домашних штанах и футболке, он отметил, что нисколечко не набрал в весе, а даже скорее всего потерял и значительно. Вещи стали великоваты. Довольно выдохнув, Чейн прилёг на диван. В его маленькой квартире, где кухня, спальня и гостиная располагались по периметру единственной комнаты, а детская фактически была посередине, омеге негде было уединиться. Он уже готов был провалиться в сон, когда на краю сознания услышал настойчивый стук в дверь. Чейн открыл глаза и, взглянув на часы, с грустью осознал, что не проспал и десяти минут. На секунду омега подумал, что никто и не рвался к нему в квартиру, но стук раздался снова. Мэттью заворочался. Чейн нехотя встал и направился к двери. Открыв замок, он не стал снимать дверь с цепочки и приоткрыл. На пороге стоял Норман. Чейн был искренне удивлён. — Впустишь? — громко спросил альфа. — Если продолжишь так орать, то нет. Чейн отстегнул цепочку и впустил Нормана. От альфы несло только закончившимся гоном и любимым одеколоном Чейна. Норман вошёл и сразу осмотрелся. Помещение ему показалось маленьким, а потом он перевел взгляд на уставшего, посеревшего омегу с красными глазами и отросшими волосами, в одежде, которая висела на нем, как на вешалке. Чейн зевнул, прикрывая рот и устало выдохнул. Вдруг Норману стало стыдно, что он отнимает у омеги пару часов сна, но Чейн отнял у него намного больше. Мэттью окончательно проснулся и недовольно запищал, омега метнулся к сыну и подхватил его на руки, пока парень не разорался окончательно. Норман подошёл сзади и из-за плеча омеги взглянул на ребенка. — Как его зовут? — прошептал Норман. — Мэтт. — Мэттью Колман? — А ты какие-то другие варианты видишь? — Не злись. Дай мне. Чейн повернулся к Норману и прижал сына к себе. — Не бойся, — альфа смотрел омеге в глаза, одним только взглядом пытаясь доказать, что не причинит вреда. — Ты поспишь пока. Норман взял ребенка на руки и сел на диван, кивнув на место рядом с собой. Чейн глубоко вдохнул запах альфы, от него становилось спокойно. Омега лег рядом, обхватив рукой ногу Нормана. — Всё-таки боишься, что я убегу с твоим ребенком? — тихо усмехнулся альфа. — Мэтт ест только гипоаллергенную смесь, памперсы бери, чтобы кожа дышала, спит почти всегда на руках. Чейн засыпал, крепко вцепившись в ногу альфы. В глубине души он действительно боялся, что Норман может поступить, как последняя сволочь и украсть его сына для каких-нибудь своих целей. Каких, он не успел придумать, сутки без сна не позволили продержаться и нескольких минут. Наутро Чейн проснулся от запаха омлета и солнечных лучей, пробравшихся сквозь щель между шторами. Омега резко приподнялся, но увидев сына в кроватке опустился обратно на подушку. Он лежал уже в другом положении, нежели засыпал вчера, на подушке и накрытый пледом. — Ты наверно впервые за все время после рождения ребенка выспался, — Норман присел на корточки перед Чейном и потянулся, чтобы поцеловать омегу в лоб. Чейн отвернулся, не позволив. — Не надо. — Я не просто так пришел к вам, — Норман сел на край дивана, рядом с Чейном. — Я хочу сделать тест на отцовство. Но без твоего согласия, само собой, я не стану. — Я думал, что ты уже успел собрать слюни моего сына. Чейн поднялся и сел, обхватив колени руками. Так ему было видно спящего Мэттью. — Я буду помогать. — Ты уверен, что Мэтт твой? Норман отрицательно мотнул головой. — Тогда зачем все эти обещания? Возникла пауза. Омега встал и подошел к столу, где под накрытой тарелкой был завтрак. Он и не сомневался, что тот предназначался ему. Норман сел напротив. — Мэттью — омега? — Омега, — жуя, подтвердил Чейн. — А где твои друзья — помощники? — Норман не унимался, чем изрядно подбешивал омегу. — Заняты. Послушай, Норман, я не против, если ты сделаешь тест и уж тем более, если ты хочешь помогать. Но учти, ни при каких раскладах я тебе Мэтта не отдам, если конечно он вообще твой ребёнок, — последнее Чейн произнес особенно жёстко. Норман должен понимать, что играть с ним никто не собирается. — А если я захочу вернуть тебя? — альфа произнес это, не глядя на омегу. — Делай, что хочешь, и уходи. Больше Норман не пытался заговорить с Чейном. Омега выкрал себе время на душ, а когда вышел, быстро выпроводил альфу, поблагодарив за помощь.