В коем-то веке собраться всем вместе предлагают Сокджин и Намджун, и приглашают к себе на ужин. Повод тоже есть — Сокджин получил повышение на работе, ради которого усердно работал последние полгода. Однако, всем вместе собраться всё равно не вышло, и компания получилась чисто мужская: Аюми идти не захотела, потому что слишком быстро уставала от шумных компаний и предпочитала больше времени проводить дома, а у дочери Юнги поднялась небольшая температура, поэтому она вместе с его женой остались дома. Предварительно Юнги осмотрел дочь и оставил необходимые лекарства.
Юнги помогает Сокджину у плиты, и в четыре руки на столе довольно быстро появляются блюда и закуски. Тэхён с Намджуном в это время увлечены беседой о своей работе и учёбе в магистратуре.
— Ну вы посмотрите, прямо идеальные мужчины, — издаёт смешок Чонгук, делая глоток пива из бутылки и наблюдая за парнями, суетящимися между кухонным гарнитуром и столом.
— Завидуешь, что тебе такого не досталось, мелочь? — Юнги опускает тарелку перед Чонгуком чуть громче, чем это следовало сделать, и Чон ухмыляется. Ничего нового.
— Сам не понимаю, как мог тебя упустить, — беззлобно плюет в ответ ядом Чонгук, и Юнги смеётся.
— Начинается, — безысходно протягивает Сокджин. — Вас лучше в разное время приглашать, чтобы вы не пересекались!
— У нас просто такая любовь, — парирует Юнги и треплет Чонгука по волосам. — Да, мелкий?
— Сам ты мелкий, — Чонгук отталкивает руку Юнги и приглаживает волосы, которые он растрепал.
Сокджин и Юнги расставляют на столе оставшиеся тарелки и бутылки с пивом, и принимаются рассаживаться по своим местам. Рядом с Чонгуком, слава Богу, занимает место Джин, и он стреляет взглядом в Юнги, который оказывается напротив него.
— Джун, достань мне безалкогольного из холодильника, — просит Сокджин Намджуна, который сидит ближе него к холодильнику.
— Безалкогольного? Только не говори нам, что вы с Намджуном тоже... — в притворном ужасе тычет пальцем в живот Сокджина Чонгук.
— Я так скоро стану многодетным дядей, — ржёт Тэхён.
— Придурки, мне на работу с утра, — закатывает глаза Сокджин, оценив шутку.
— На такие косяки только ты горазд, — с ухмылкой отвечает Юнги на шутку Чонгука, накладывая себе в тарелку рис.
— У тебя у самого такой же косяк по дому бегает, — недовольно возражает Чонгук, чувствуя себя уязвлённым. Юнги вечно пытается его подколоть, о чем бы ни шла речь. Эта перепалка длится уже не один год, ещё с тех пор, как Тэхён с ним встречался. Чонгук сейчас уже сам не вспомнит, с чего началась эта недовражда, но каждый раз, стоит им оказаться в непосредственной близости, между ними начинают искры лететь, что очень раздражает их друзей, вынужденных это терпеть из раза в раз.
— Я этот косяк сначала планировал, а потом очень упорно делал, — нагло улыбается ему Мин.
— Так, парни, брейк, — Намджун передаёт бутылку пива своему парню и машет рукой между Чонгуком и Юнги. — Будете продолжать в том же духе — больше в этом доме не появитесь.
— Хорошо,
пап, — бурчит Чонгук и цепляет себе побольше кимчи палочками.
По кухне раздаётся звон бутылок, которыми они чокаются и поздравляют Сокджина с новой должностью. В связи с новой должностью, у него теперь будет ещё выше оклад, и как бонус его командировки станут тоже чаще, что для самого Сокджина является неоспоримым плюсом, потому что большего фаната своей работы, чем он, ещё поискать. Это, однако, совсем не радует Намджуна, который и так сетует, что Сокджина отправляют куда-нибудь каждый месяц, зачастую нарушая их планы. Но Намджуну приходится терпеть. Сокджин ни за что и никогда не уйдет со своей работы.
— Как, кстати, Аюми? Давно её уже не видел, — спрашивает у Чонгука Сокджин, когда все допивают по бутылке пива и начинают открывать по второй, а Намджун ставит на стол сухарики с соусом и орешки.
— Нормально, — пожимает плечами Чонгук. — Только изжога постоянно мучает и часто в туалет хочется. Её бесит это.
— А малыш как? Живот же, наверное, уже совсем большой.
— Пинается во всю, — Чонгук улыбается. — Забавно так. Ладонь кладёшь на живот, а он в ответ по ней толкает.
Чонгук впервые почувствовал, как его сын шевелится, уже через несколько недель после того, как это ощутила сама Аюми. Сначала он был ошарашен, и весь вечер не мог оторвать ладоней от живота, в ожидании, когда ребёнок даст о себе знать ещё раз. Сейчас он гораздо активнее и пинается очень много, поэтому Чонгуку не нужно поджидать какого-то особого момента. Больше всего он активничает вечером, ближе к тому времени, когда пора ложиться спать. Тогда Чонгук кладёт ладони на живот сверху, и малыш неизменно в них толкается, словно знает, что это его папа с ним хочет пообщаться таким незамысловатым способом.
— Тоже хочу потрогать, — говорит Намджун.
— Ты уже натрогался, когда мы Юджин ждали, — замечает Юнги.
— То Юджин, а то... а как вы назовёте-то его?
— Мы ещё не придумали, — вздыхает Чон. Аюми всё ещё не была заинтересованна в выборе имени, а Чонгук, озадаченный таким важным делом, всё никак не мог придумать хоть что-нибудь, что ему бы понравилось. Его начинали торопить даже родители и старший брат, но у него всё ещё не было ни одной идеи.
— Мы знали, что будет Юджин сразу, как нам сказали, что это девчонка, — вспоминает Юнги.
— Ну, мы не такие быстрые, как вы, — Чонгук сжимает губы в полоску и тянется к телефону, который начинает звонить, высвечивая имя Аюми на дисплее.
Чонгук, взяв мобильный, отходит в другую комнату, чтобы галдёж парней не мешал разговаривать. Выйдя в гостиную, он открывает балкон и решает постоять там, пока говорит с девушкой. На улице всё ещё прохладно, но уже куда теплее, чем было зимой. Чонгук запахивает рубашку на груди, закрываясь от ветра, и опирается на перила.
— Да, Аюми?
— Чонгук, ты ещё у ребят?..
— Да, а что такое? — Чонгук настораживается, слыша, как дрожит у девушки голос.
— Живот болит, — выдыхает она в трубку и всхлипывает. — Уже минут десять, и не проходит.
Чонгук замолкает на секунды, соображая, что следует делать. Он старается не терять голову, сохранять хладнокровие. Паниковать нельзя, иначе ещё больше напугается Аюми, которая и без того в ужасе. Она вообще стала слишком мнительной, и чем дальше, тем проще её напугать или задеть чем-то. Она чаще плачет, больше замыкается в себе, и Чонгук понимает, что с Аюми становится сложнее. Он лишь надеется, что это прекратится после рождения сына и всё вернётся на свои места, и Аюми снова станет той веселой, целеустремлённой и уверенной в себе.
— Аюми, я сейчас приеду, хорошо? Не волнуйся и собирайся пока в больницу. Нужно показать тебя доктору, — как можно спокойнее говорит ей он. — Если будет хуже, звони мне сразу, ладно? Я постараюсь очень быстро.
Чонгук возвращается на кухню чуть бледный, обращая на себя взгляды всех парней. Они оставляют бутылки и смотрят на него в ожидании, когда он скажет, что случилось. Чонгук переминается с ноги на ногу и устремляет взгляд на Тэхёна.
— Мне нужно срочно домой.
— Что случилось? — встаёт со стула Тэхён.
— У Аюми болит живот, — Чонгук идёт в прихожую, ищет среди курток свою и быстро натягивает её на себя, тут же ныряя ногами в кроссовки по очереди.
Остальные парни идут вслед за ним и тоже принимаются спешно одеваться, пока их всех не останавливает Сокджин, загородив выход.
— Так, вы куда все собрались? Еду только я, потому что единственный не пил алкоголь и могу вести машину. И Юнги едет с нами, потому что единственный врач. Остальные сидят дома и ждут нас здесь, — безаппеляционно заявляет Сокджин, беря с комода ключи от машины.
— Только позвоните сразу, как только что-то выяснится, ладно? — просит Тэхён и быстро обнимает потерянного Чонгука, похлопав его по спине. — Всё будет хорошо, не переживай.
Сокджин ведёт Чонгука и Юнги на парковку, где стоит его автомобиль, и Чонгук едва ли не срывается на бег. Его сердцебиение не усмиряется с той минуты, как Аюми сказала о своём плохом самочувствии, и вряд ли его пульс придёт в норму, пока он не убедится, что с ней и ребёнком всё в порядке, что им обоим ничего не угрожает. Чонгук сам не знает, когда в нём появился этот непривычный инстинкт — думать ещё и о ребёнке. Но теперь всякий раз, когда он думает об Аюми, он думает и о нём, словно они теперь неделимое. Наверное, это и есть родительский инстинкт. Он хотел бы верить, что это он, потому что всё ещё переживает, что отцом станет никудышным. Он листает периодически те книги, что подарили им Сокджин и Намджун, но никакой уверенности они в него особо не вселяют. Чонгук надеется, что всё это само приходит, когда рождается ребёнок.
Сокджин гонит до дома Чонгука и Аюми на предельно допустимой скорости, но Чонгуку кажется, что они всё равно едут не достаточно быстро. Он нервно трясёт ногой, смотря в окно на мелькающие в темноте огоньки, и мысленно просит, чтобы всё обошлось. Он знает, что с беременными всякое случается, и на протяжении последних месяцев в нём сидел этот страх, но ничего не случалось, и он думал, что их всё это обойдет стороной. Не обошло.
— Сколько недель, Чонгук? — отвлекает его Юнги, сидящий на переднем пассажирском сиденьи рядом с Сокджином.
— Тридцать две, — тихо отвечает Чонгук. — Что это может быть? Это очень плохо?..
— Главное, чтобы не кровотечение, — отвечает ему честно Юнги. — Если просто болит живот, то ещё ничего, а если кровотечение... то плохо дело. Отслойка плаценты — самое страшное, что может быть. Тогда есть риск потерять обоих.
Чонгук больше ничего не спрашивает, предпочитая не слышать ничего ни о каких кровотечениях до тех пор, пока не увидит Аюми. От всех этих словечек, которые использует Юнги, только хуже, и он уже знать не хочет что там может быть. Только бы обошлось всё.
Аюми их встречает у самого порога, ещё больше перепуганная, чем Чонгук. У неё покрасневшие глаза и она держится рукой за низ живота.
— Привет, ты как? — спрашивает сразу Юнги, пока Чонгук обнимает девушку и вытирает с её лица слёзы.
— Не знаю, — качает она головой.
— Где болит? — он отгоняет Чонгука от Аюми и трогает её живот.
— Внизу живота. Ненадолго отпускало, но сейчас болит опять...
— Матка в тонусе, — говорит Юнги, убирая с её живота руки. — Давай, одевайся. В больницу ехать нужно. Кровотечения нет?
Аюми отрицательно машет головой и засовывает руки в рукава плаща, который ей помогает надеть Чонгук.
— Юнги, что это значит? — спрашивает у него Чонгук, когда Сокджин ведёт Аюми к машине, пока он сам закидывает себе на плечо её рюкзак с необходимыми вещами и закрывает квартиру на ключ.
— Угроза преждевременных родов, вероятно, — спокойно отвечает Юнги и Чонгук округляет в ужасе глаза.
— А ребёнок?.. Что с ребёнком будет?..
— Успокойся, Чонгук. Быстро долетим до больницы, Аюми подлечат. Пессарий установят, да выпишут домой.
— Кого установят?..
— Забей, — машет рукой Юнги и подгоняет его к машине, где он усаживается вместе с Аюми назад.
До госпиталя доезжают действительно очень быстро. Процессом рулит Юнги, и уже через несколько минут Аюми у них забирают врачи, а Чонгука отправляют на стойку регистрации, чтобы оформить документы. Чонгук копается в рюкзаке Аюми, находя в нём её айди-карту и страховку, и передаёт их девушке за стойкой. Пока она вбивает данные в компьютер, он складывает руки поверх стойки, утыкается в них лбом, и не замечает, как к нему подходят Юнги и Сокджин.
— Срок действия айди-карты истёк, — говорит ему девушка спустя несколько минут.
— Как истёк?.. — Чонгук ошарашено вскидывает голову, упираясь взглядом в регистратора.
— Вот, — показывает она. — Истёк позавчера. Страховка, в таком случае, тоже становится недействительной. Вам необходимо будет платить полную стоимость лечения.
— Да как так... — стонет Чонгук, снова утыкаясь лбом в свои руки.
— Извините, — вмешивается с улыбкой Сокджин. — Вы не могли бы пока оформить её, а завтра мы уладим всё с документами. Так ведь можно?
— Да, конечно, это мы и сделаем, — дружелюбно кивает ему в ответ девушка.
Она быстро оформляет Аюми, выдаёт Чонгуку бумаги на подпись, и говорит, что будет ждать их завтра с документами Аюми.
Забрав айди-карту и страховку, Чонгук убирает всё обратно в рюкзак, и усаживается в кресло, обхватывая голову руками.
— Ну что ты? — плюхается рядом Сокджин.
— Штраф за просрочку айди-карты, оплата этого лечения в госпитале... с такими успехами нам просто не на что будет рожать... — он трёт руками лицо, вымученно вздыхая.
— Если с айди-картой завтра разберёшься, то оплатить со страховкой нужно будет только тридцать процентов от стоимости, — говорит Юнги. — Должно получиться не очень много. Если что, подкинем тебе, что ты переживаешь.
— Я не возьму.
— Ну знаешь, выбирать тебе тут уже не приходится. Засунь в зад свою гордость, — раздражённо говорит Мин.
— Вы хотя бы здесь можете не собачиться? — прерывает их Сокджин. — У меня есть один хороший друг, работающий в иммиграционке. Я спрошу у него, сможет ли он помочь с картой.
— Спасибо, — кивает Чонгук.
***
Аюми кладут в стационар, опасаясь начала преждевременных родов. Обещают установить пессарий, который эту угрозу сможет минимизировать, и собираются понаблюдать несколько дней, прежде чем отпустить девушку домой. Аюми, успокоившаяся после беседы с доктором, гонит Чонгука домой, заверяя, что всё уже нормально, что она в порядке, и ребёнок тоже чувствует себя хорошо. Шевелится вот, не спит ещё. Чонгук сидит с ней ещё недолго, пока она не начинает засыпать, потом чмокает в губы и обещает приехать завтра. Про карту и страховку он решает пока ничего не говорить, чтобы она не волновалась, ведь ей нервничать сейчас вообще нельзя. С этим он может разобраться и сам.
В коридоре Чонгука всё ещё ждут Сокджин и Юнги, негромко о чем-то переговариваются, и встают с кресел, как только Чонгук выходит из отделения и идёт к ним.
— Ну что? Аюми в порядке? — спрашивает Сокджин.
— Да, засыпает.
— Поедем обратно к нам?
— Поехали. Не хочу домой.
***
Следующим утром Чонгук первым делом собирается к Аюми в больницу, как и обещал ей. Тэхён вызывается попомочь с её айди-картой. Сокджин сообщает, что поговорил со своим приятелем, и тот без проблем согласился помочь им. Он записал себе номер телефона этого парня, который, по словам Сокджина, в курсе, что Тэхён должен зайти, и просит позвонить ему, как только приедет.
Тэхён глушит мотор неподалёку от иммиграционного центра, проверяет, не забыл ли документы Аюми, и направляется внутрь. Зайдя в холл, он оглядывается по сторонам, и достаёт телефон из кармана, набирая этому парню, как и обещал. Ему отвечают через несколько гудков.
— Да? — слышится на другом конце.
— Эм... офицер Пак?
— Да, это я, — отвечает голос, после чего возникает пауза в несколько секунд, а потом он продолжает. — О, ты, наверное, от Джина?
— Да, я в вестибюле иммиграционного центра.
— Одну минуту, стой там, я сейчас встречу тебя.
Вызов скидывают, и спустя обещанную минуту к нему подходит парень, выглядящий куда моложе, чем Тэхён себе предполагал, но по его офицерской форме он предполагает что тот, должно быть, не так уж и юн.
— Здравствуйте, офицер Пак, — чуть не забывшись, Тэхён подаёт голос. — Я Ким Тэхён.
— Пак Чимин, — широко улыбается парень. — И можно на ты. Идём в кабинет.
Офицер разворачивается в другую сторону и зовёт Тэхёна за собой по направлению к кабинетам. Тэхён плетётся следом за ним, невольно его разглядывая. Чимин немного ниже него ростом, но хорошо сложен и форма сидит на нём отлично. Тэхён вдруг вспоминает, что когда-то в детстве тоже мечтал носить такую, пока не увлёкся писаниной. Может, он сейчас тоже носил бы какую-нибудь форму, если бы не передумал и поступил в академию.
Чимин заводит его в кабинет и приглашает присесть в кресло напротив.
— Джин сказал, что просрочка небольшая, — говорит офицер Пак, усевшись за свой стол и скользнув по Тэхёну взглядом, пока тот достаёт документы девушки.
— Да, — кивает Тэхён. — Всего несколько дней. Но у Чонгука, нашего друга, сложная ситуация, а сама Аюми попала в больницу, и...
— Я знаю, Сокджин всё объяснил мне, — отмахивается рукой Чимин. — Думаю, можно будет поставить задним числом и обойтись без штрафа.
— Правда?
— Да, никаких проблем, — улыбается ему Чимин.
— Отлично, — выдыхает Тэхён. — Чонгук что-то будет должен за это?
— Мм, — Чимин делает вид, что задумался, и вскидывает взгляд к потолку на секунды, и снова переводит его на Тэхёна, которому вдруг становится неуютно. — Одно свидание.
— Чего? — обескураженно выпаливает Тэхён. — У Чонгука беременная девушка в госпитале, какое...
— Я и не про Чонгука.
Тэхён недовольно хмурится, смотря прямо на офицера, и чувствуя, будто над ним потешаются. В глазах собеседника пляшут черти, и его самодовольная улыбка слишком уж наглая и открытая, что выводит Тэхёна из себя.
— Это шутки Сокджина или что? — металлическим голосом спрашивает Тэхён, сложив руки на груди.
— Не думаю, что у Джина настолько хорошее чувство юмора, — ухмыляется Чимин. — Карта будет готова к вечеру. Встретимся часов в шесть?
Тэхён невольно сжимает челюсти, смотря на айди-карту, которую офицер держит в руках. Деваться некуда. Ему нужно помочь Аюми и Чонгуку. В конце концов, от одного свидания ещё никто не умирал. А в лучшем случае он вообще получит карту при встрече сразу же, и свидания можно будет избежать.
— В шесть так в шесть, — цедит Тэхён и встаёт с кресла.
— До вечера, — всё так же ослепительно улыбается ему Чимин.
Тэхён, негодуя от злости, покидает кабинет офицера и спешит к машине. Усевшись за руль, он набирает на телефоне Сокджину, но у того занято. Он набирает ещё раз спустя пару минут, но там всё ещё короткие гудки. Плюнув на это дело и ударив по рулю рукой, Тэхён заводит машину и трогается с места.
Сокджин перезванивает, когда Тэхён уже паркуется возле дома. Заняв своё место, он глушит мотор и отвечает на звонок.
— Так, с одним Ромео поговорил, теперь давай с тобой, — весело говорит Сокджин в трубку, не дав Тэхёну даже поздороваться.
— Ты всё это время трындел с офицером?
— Вообще-то, дорогой мой, я на работе, и у меня есть здесь и другие обязанности! — возражает Джин.
— Что за херня, Джин? Ты к кому меня отправил?
Сокджин смеётся, и Тэхён зло закатывает глаза, крепче сжимая в ладони телефон. Он вылезает из салона, ожидая, пока Сокджин на другом конце звонка отсмеётся, и громко хлопает дверью автомобиля.
— Воу, как грозно! — слышит хлопок Сокджин. — Что тебя так разозлило?
— Ты отправил меня к какому-то придурку, который откровенно пытался меня развести! Что это за подстава, Джин?! Мне такие приколы не по душе, и ты это прекрасно знаешь! Пусть этот твой офицер свои шутки себе в задницу засунет!
— Эй, Тэ, подожди, — успокаивает его Джин. — Слушай, ты, наверное, не так понял Чимина.
— Серьёзно? Не так понял? — передразнивает его Тэхён. — Твой дружок потребовал свидание в обмен на карту Аюми!
— Ты просто ему понравился, Тэ. Он сам сказал мне это.
— С чего он вообще взял что я встречаюсь с парнями!
— Ну... я сказал ему, — осторожно отвечает Сокджин.
— Джин, ты нормальный?! Как это вообще вышло?! Ты что, позвонил и сказал «эй, чувак, нужна помощь, к тебе придёт Тэхён и он немного гей?!». Так что ли, сваха ты недоделанная?! — продолжает он возмущаться.
— Да успокойся ты. Всё было не так. Мы просто разговорились с Чимином. Он только недавно отошёл от довольно болезненного разрыва, и в шутку спросил, не гей ли случайно тот парень, которого я к нему отправляю. Ну, я и сказал, что ты би, и что ты свободен сейчас.
— Для этого твоего офицера я занят, ясно? Мне эти интрижки не нужны, так же как и отношения. А секс на одну ночь я способен организовать себе сам.
— Тэхён, ты зря так реагируешь. Чимин отличный парень, и он не ищет секса на одну ночь. С ним можно построить серьёзные отношения. Подумай насчёт этого свидания. Мне кажется, вы отлично подойдёте друг другу. Он сейчас звонил и выспрашивал о тебе, куда тебя можно пригласить и всякое такое. Ты реально понравился ему. Хотя бы попробуй, ну что ты теряешь?
— Я заберу у него карту и всё. Я не собираюсь идти с ним ни на какое свидание, — отрезает Тэхён и кладёт трубку.
***
В шесть часов Тэхён, как и было оговорено, подъезжает снова к иммиграционному центру. Чимин в этот момент как раз выходит из здания, и тут же замечает его. Тэхён выходит из машины, и ждёт, когда офицер подойдёт к нему.
— Привет, ещё раз, — Чимин снова улыбается этой своей очаровательной улыбкой, убирая назад свои чуть длинноватые чёрные волосы, которые треплет поднявшийся ветер.
— Привет, — кивает Тэхён, засовывая ладони в карманы куртки.
— Что надумал насчёт свидания? — интересуется офицер.
— Извини, но я не заинтересован, — машет головой Тэхён.
— Жаль, — вздыхает Чимин, и ныряет ладонью во внутренней карман форменного блейзера, чтобы достать айди-карту Аюми. — Сокджин сказал, что ты классный парень. Думал, смогу убедиться в этом лично.
Чимин протягивает карту Тэхёну и тот берет её в руки, пряча в карман.
— Тебя подвезти куда-нибудь? — спрашивает Тэхён у Чимина, чувствуя себя неловко, когда по лицу офицера пробегает тень грусти. Всё же, Чимин помог им почти бескорыстно, не считая этой глупой просьбы о свидании. Тэхён явно будет чувствовать себя мерзко, если просто развернётся и уйдёт.
— Если это будет удобно, — улыбка снова появляется на лице Чимина и Тэхён немного смягчается, приглашая его в автомобиль. Чимин усаживается на переднее сидение рядом с Тэхёном и пристёгивается. — Здесь не далеко, — говорит офицер и называет адрес своего дома.
Тэхён пристёгивается и заводит машину, трогаясь с места. Район, в котором живёт Чимин, действительно находится неподалёку, и до его дома они доезжают за считанные минуты, на протяжении которых оба молчат. Тэхён паркуется у самого подъезда, и поворачивается к офицеру, чтобы попрощаться.
— Спасибо за помощь с картой. Это правда было очень важно. Ты выручил моих друзей.
— Мне не сложно, — пожимает плечами Чимин. — Но я всё ещё надеюсь на свидание. Если вдруг ты надумаешь, мой номер у тебя есть.
Чимин ещё раз улыбается Тэхёну и выходит из машины, направляясь в свой подъезд, оставляя его в смешанных чувствах. Тэхён закусывает губу, наблюдая за удаляющимся от автомобиля офицером, который сразу же скрывается за дверью подъезда.
