Ловушка для ... Поттера?

— Гарри Поттер, ты что творишь?! — рассерженный визг Гермионы разнёсся по тихому дому, заставив задребезжать стёкла. — Не смей от меня прятаться! — ПМС, не иначе. — усмехнулся Поттер, плотоядно оглядывая огромный многоэтажный бутерброд, который больше приличествовал бы Рону. — И ты здравствуй, Гермиона. — ухмыльнулся он влетевший в кабинет подруге. — Не заговаривай мне зубы! — напустилась та. — Ты что делаешь?! — Эм-м, да вот, со службы непосильной домой вернулся, теперь восполняю калории, потерянные при защите «Всеобщего блага»! — на последних словах Поттер скривился. — Ты, — девушка задохнулась от возмущения, — ты сказал, что у тебя всё под контролем и ты решаешь вопрос со Снейпом! — И что? — Ты спёр из аврората несколько артефактов! — глаза подруги гневно засверкали. — Не спёр, а позаимствовал. Всё равно без дела пылятся, так пусть поработают на благо одного отдельно взятого члена общества, который это самое «общество» уже много лет охраняет и развлекает. — Гарри, ты же представитель закона, ты его должен поддерживать, а не нарушать! — Я и поддерживаю. — Но, Гарри, эти артефакты … — Всё, что я забрал, я верну, сохрани Мерлин авроратских хранителей, да не иссякнут их лень и раздолбайство. Я не взял ничего, что помешало бы доблестным аврорам исполнять свой долг. Я не оставил аврорат с голой задницей перед преступным миром. Эти артефакты годами пылятся в хранилище и, заметь, не в единственном экземпляре. А мне без них действительно не обойтись. Подруга вздохнула, но, видимо, решила не отступать: — Ты разнёс склад с контрабандной продукцией к мордредовой бабушке так, что кроме пыли ничего не осталась, ни улик, ни товаров! — Гермиона, почему тебя это волнует? Это проблема того, кому я зачем-то на этом складе понадобился, то есть начальника аврората. — Гарри, ты же должен был просто оказывать помощь при задержании контрабандистов! — Я и помог. Злодеи в Мунго, контрабандный товар уничтожен, а сотрудники аврората избавлены от многочасовых описей и проблем с хранением запрещённой продукции. — Но ты должен понимать … — Мне вот интересно, Гермиона, все знают, что «я должен», даже ты, и только мне это неизвестно, почему так? — Но … — Каждый раз, когда я пытался делать то, что действительно ДОЛЖЕН, мне давали по рукам. Из кожи вон лезли, чтобы я, даже случайно, не умудрился сделать хоть что-то полезное. Посмотри на Рона, он простой оперативник, даже не старший в группе, а пользы от него в разы больше, чем от начальника-меня! Я задолбался быть их свадебным генералом! А тут, ну извини, из себя вышел. — Да тебя в аврорате уже боятся! Гарри, зачем ты Такертона превратил в прыщавый кактус?! — А это чтобы он поменьше по бабам бегал и больше времени работе уделял. — Ладно, а слоновьи уши с хоботом ты ему зачем приделал?! Над ним же теперь весь аврорат издевается! — Чтобы чётче указания начальства слышал и носом чуял, когда к делу нужно отнестись с особой ответственностью. — А зачем О’Рили превратил в Пиннокио с ослиными ушами?! — А это чтоб меньше врал и глупости чужие не слушал. О том, что Такертона, только вчера вернувшего себе человеческий облик, Гарри одарил ещё и икотой Гермиона, похоже, была пока не в курсе. Икота оказалась загадочной и, похоже, долго играющей. Попытка сотворить любое, даже самое простое, заклинание заканчивалась неприятным сюрпризом. Так, «Люмос» обернулся разбитой посудой. После «Акцио» кофе в чашках и кофейниках на всём этаже превратился в рогатых жаб. Самое неприятное, что «Акцио» Такертон применил в кабинете главного аврора, подзывая важные документы, как раз в тот момент, когда не выспавшийся и пребывающий в очень скверном настроении «главный» решил взбодриться глоточком крепкого кофе. Поэтому огромная жаба, прыгнувшая на лоб сердитого начальства, а потом со смачным шлепком плюхнувшаяся ему куда-то между пузом и бёдрами, настроения никому не улучшила. Спеша исправить оплошность, Такертон замахал палочкой, осчастливив начальство неизящным клювом и павлиньим хвостом. Изрыгая, по-птичьи вероятно, матюки и клацая по полу прорвавшими дорогие ботинки, изогнутыми когтями, увидевший в произошедшем насмешку над своей драгоценной особой «главный» вышиб Такертона из кабинета. Пытаясь смягчить падение амортизирующими чарами, аврор приземлился в услужливо появившуюся посреди коридора лужу смолы. Цель в общем-то была достигнута, приземление вышло не таким жёстким, как могло бы — плюхнись он на плитку, а присыпавшие его и налипшие сверху бумаги, добавили образу некоторой деловитости. Как только окружающим стало понятно, что с невербальными у Такертона тоже не всё благополучно, а сотрясающая его тело икота способствует полёту заклятий, куда придётся, трансформируя их во что попало, пространство вокруг него резко опустело. Впрочем, особо любопытные сослуживцы высовывались из-за шкафов и столов в ожидании целителей из Мунго, которые, похоже, не особенно спешили забрать человека, с которым расстались меньше суток назад и его, славящегося премерзким характером начальника. Сообщать подруге эти подробности Поттер не собирался, не за чем лишать Рона удовольствия посплетничать. На друга он не сердился, прекрасно сознавая, что не выболтать проницательной жене о взятых на время, без чьего бы то ни было разрешения, артефактах, у его, достаточно простодушного друга не было ни малейшего шанса. И так странно, что о Такертоне она узнала, похоже, только сегодня, да и то не всё. Ну что же, запас злости на Такертона у Поттера и не думал иссякать. То, что этот лентяй даже шнурки на ботинках без магии завязать не умеет, знал весь аврорат, так что его подчиненного ждут несколько незабываемых дней. А потом и ещё что-нибудь придумается, если, конечно, Гарри к тому времени не успеет воплотить свои планы в жизнь и не уволится со службы. Хотя, кто мешает Мальчику-которого-сильно-разозлили одаривать этого придурка эм-м … частным образом. Гадостный ледяной ком, смёрзшийся в груди, подтаял, истончился и рассыпался мелкими сияющими осколками, давая возможность свободно дышать и чувствовать жизнь в полной мере. Что привело к такому результату, невозможность жить по-прежнему и то, что он, наконец, принял решение или предположение Гермионы, что Снейп всё же желает быть найденным, — Гарри не знал, но, безусловно, был рад этим переменам. — Не волнуйся, Гермиона, на самом деле он дёшево отделался, — голос парня вдруг стал жёстким, а глаза холодно сверкнули. — Пусть скажет спасибо, что они с дружком не скачут сейчас по сугробам в Арктике красножопыми макаками. Хорошо, что ты зашла, я хотел с тобой поговорить. — О чём? — голос подруги оставался напряжённым. — Мы с Джорджем за эти дни выяснили всё, что могли, о доме Снейпа и защите, которая его окружает. Я могу прийти практически к его порогу, но он просто вышвырнет меня и исчезнет. Он не ответит на письма, не станет со мной встречаться и разговаривать. Мне нужен шанс пробиться к его настоящим чувствам, так чтобы он не смог скрыть их или отступить. Я расскажу тебе свой план. — ЧТО?! Гарри, ты понимаешь, какую чушь несёшь?! Ты что сериального бреда под тёткиной дверью переслушал?! Я уже не говорю о морально-правовой стороне этой затеи! Придумать такое!.. я ещё, может быть, поняла бы, услышь подобное от третьекурсницы-хаффлпаффки, но подобный мелодраматический бред … от тебя! — Гермиона явно была вне себя от идеи Поттера, и единственное, что не позволяло её возмущению проявиться в более цветистой форме, то, что она, как подозревал Гарри, так до конца и не поверила в серьёзность его намерений. — В жизни своей ничего глупее не слышала. — Гермиона, ты хоть представляешь, как я жил? Годами скрывал чувства и оплакивал свою утрату … разрывая сердце и душу, собирая себя из кусков. Каждое утро я просыпался, чтобы умереть заново, цепляясь за, нет, не за надежду — за её фантом, ускользающую тень — тело НЕ найдено! Он умер на моих руках, но я так и не смог до конца поверить в это, потому что, если бы поверил, умер бы сам. Почти три года я тратил всё свободное время на поиски и попытки опровергнуть очевидное. Я заглядывал в глаза незнакомцам в надежде поймать его взгляд и иногда мне казалось, что ловил. Я научился жить так … Создал свою семью и иллюзию счастья с фантомом, существующим только в моём воображении… А теперь я узнаю, что он жив! Мы дышим одним воздухом, возможно, соприкасаемся мантиями в министерстве или книжной лавке. Я потратил годы жизни, выжигая себя изнутри и, если я дорог ему хоть чем-то, хоть самую малость — я хочу знать! Мне необходимо узнать это! Если Северус чувствует ко мне хоть что-то — он никогда не признается … Оттолкнёт, уйдёт, не поверит … и он имеет на это полное право, потому что я — Поттер! И мне жизни не хватит, чтобы убедить его, но я буду пытаться! Он, как никто, умеет держать удар и скрывать чувства. Я встречусь с ним, чего бы мне это ни стоило … Сколько ещё лет уйдёт, чтобы убедить Северуса в своей искренности и разобраться в его истинных чувствах?! Пять, десять, пятнадцать, вся жизнь?! Ты понимаешь, что этого мне уже не вынести? За все мои мучения я хочу, чтобы он, хоть на несколько мгновений, почувствовал, каково это … Конечно, я не значу для него так много, но хотя бы отдалённо. Всё, что мне нужно для поддержки — вера, хоть малая толика надежды, что, возможно, всё не напрасно. И если эта затея даст мне хотя бы минимальный шанс пробить броню и понять суть его отношения ко мне — я должен его использовать! Мне важно было поговорить с тобой первой. Рон — мой друг, но он никогда не поймёт меня, а без вас я не справлюсь. Я не умею тебе этого объяснить, но чувствую, каждой своей клеточкой чувствую, что это мой единственный шанс и единственно правильное решение. Гарри опустил голову. Как бы ни было тяжело смотреть на текущие по щекам подруги слёзы, отступить он не мог, наверное, потому что, как и сказал, всем нутром чувствовал, что этот шанс — единственный! — Гарри, а как же люди? Те, кто любит тебя и переживает?! — Гермиона, те кто меня действительно любит будут в курсе, что со мной всё в порядке, а остальные … для остальных я символ, знамя, развлечение, трофей, досадная неприятность … кто угодно, только не человек, имеющий право на свою жизнь и свой кусочек счастья. Один раз я отдал жизнь, «положив её на алтарь Всеобщего Блага», не требуй от меня отдавать её повторно, в угоду чьим-то надуманным чувствам. Я ИМ ничем не обязан и ничего не должен. Кто помог мне, когда я, сбиваясь с ног, пытался найти хоть какие-то зацепки? Кто, всерьёз, озаботился тем, чтобы отыскать хоть что-то от погибшего героя, что-то, что можно было положить в его могилу? Все только говорили, переливая из пустого в порожнее, наслаждаясь своими теориями! Мы разыскали Северуса за несколько дней, чем занимались министерство и аврорат пять лет?! У Снейпа полно клиентов и не говори мне, что никто не догадался, у кого зелья заказывает! Просто всем наплевать! И на меня им, в сущности, так же наплевать, как и на него. К тому же через день всё разъяснится. — А если узнают, что всё это наши проделки?! Газеты смешают тебя с грязью! — Вас я отмажу, скажу, что вы были под «Империусом». А на меня, начиная с первого курса школы, столько дерьма вылили, что уже без разницы. Пусть хоть раз напишут правду по настоящему поводу. — Ну уж нет! Я своё добровольное участие отрицать не буду! И нас всех посадят в Азкабан, — Гермиона улыбнулась сквозь слёзы. — И Молли будет нам присылать пирожки на Рождество, надеюсь, как героям войны, нам сделают такую поблажку. — С напильниками. Гермиона непонимающе моргнула. — Ну, пирожки с напильниками, чтобы устроить побег. Наконец до подруги дошло и она хихикнула: — Точно! А потом посадят и её! И Артур пришлёт нам торт с паяльной лампой … и тоже сядет… А потом там окажутся все Уизли и члены «Ордена Феникса», и мы заживём большой дружной семьёй! — В соседних камерах … — Кроме Перси. Он будет строчить апелляции. А профессор Снейп будет варить нам зелья и писать тебе романтические письма! Он точно не сядет, потому что сли-зе-ри-не-е-ец! — и она разразилась истеричным смехом. — А чего тут вдруг так весело? Ни Гарри, ни Гермиона не заметили появившихся на пороге Джорджа, Луну и Рона, подозрительно оглядывающего заплаканную, истерично хохочущую жену. — А это Гермиона планирует массовый переезд в Азкабан. — Я не согласен! — возмутился Рон — Я буду сопротивляться! — Погоди, дорогой, когда ты услышишь «Гениальный План» Гарри — первый, добровольно, туда побежишь, чтобы нервы сэкономить! — обрадовала его Гермиона. — Жажду подробностей! — Джордж энергично потёр руки и прямо-таки засиял от предвкушения.