Власть случая

— Ах ты! — мужчина рассмеялся, одновременно вытянув руку, подманивая к себе ребенка. — Тебе нужны были доказательства? Иди сюда, Драко. Белокурый малыш ойкнул и попытался спрятаться, но требовательные взгляды взрослых держали крепко. Из кресла высунулся старший Малфой, оценивающе оглядывая ребенка с ног до головы. Тот стушевался на секунду, но, будто что-то вспомнив, задрав нос и подбородок, прошествовал к дивану, в самом конце неаккуратно зацепившись за ковёр. Сильные руки тут же его поймали и опустили на кожаную обивку. Мальчик выпрямил спинку и замер встревоженным тушканчиком, готовый дать деру в любой момент. Этот чёрный человек его пугал. У папа было много знакомых, называющих себя черными магами, но этот… Он напоминал колдуна из сказок, что иногда читала мама. Длинный, худой, обряженный в чёрное, и светлые пятна рубашки и вставок только подчеркивали тьму, он сам, казалось, излучал темный прозрачный свет. При этом в один момент казался жестоким и беспощадным, а в другой — добрым и заботливым. Это пугало малыша ещё больше, он совершенно не знал, как себя вести. — Значит, ты дракон? — спросил мужчина, чуть развернув его к себе. — Д-да! — смело ответил ребенок, чуть заикнувшись. — А какие они, по-твоему, драконы? — Голос напоминал нежный шелк. — Сильные… — Дальше. — Хитрые. — Допустим. — Умные! — Уверен? — Грозные? — Несомненно. А ещё? — Красивые?.. — Пф-ф. Драконы — опасные, сильные, древние существа. Подчас одинокие, большей частью скрытные, и жуткие собственники с манией к собирательству. А ещё они полностью самодостаточны. — Самодо… — Самодостаточны — они не равняются ни на кого, подчинены только своим желаниям и инстинктам, их слово единственно верное, а кто не согласен, просто завтрак. Им не нужны ни родители, ни друзья, ни компания. Из нас троих дракон — я! Твой отец — белая королевская кобра. Он может казаться неспешным, но очень юрок и стремителен в броске. Ты же пока белая светлоглазая ящерка-хамелеончик, ни когтей, ни зубов и уж тем более крыльев, подстраиваешься под окружающих, как большинство детей. Это не хорошо и не плохо. Но, заигравшись, ты навеки можешь остаться лишь обманкой, тенью или отражением, за которым тебя уже никто не увидит. За которым никто не увидит дракона! — А у вас совсем нет семьи и друзей? — уточнил малыш, которому в тайне ото всех очень хотелось подружиться с другим чудесным мальчиком — Мальчиком-который-выжил; ведь он должен быть лучшим, а Малфои получают только самое лучшее! — У меня все они есть и много. Они мои сокровища. И как любой дракон, я лелею их, берегу и преумножаю. — Мой папа тоже… ваше сокровище? — прыснул ребёнок. Северус склонился к платиновой макушке и тихо прошептал, проводя ладонью по волосам: — Я ещё не решил. Малыш пару раз с трудом моргнул, зевнул и обмяк в аккуратных объятиях. — Эльф! — позвал лорд Принц, не опасаясь разбудить ребенка, чары его ещё ни разу не подводили. — Перенеси Наследника в его кровать и проследи, чтоб он до утра отлучался из нее только до туалета и обратно. — Ты смеешь командовать? — тут же возмутился Люциус, но наткнувшись на выгнутую бровь, грозно бросил в пустоту: — Выполнять. Драко исчез с дивана. — Что ты этим хотел показать, ему только пять. Ребенок как ребенок. А ты ловко его усыпил. — У меня крестник его возраста. Научился. Ему действительно только пять, но если эта вещица будет в доме, из него вырастет трусливый засранец. Эта мерзость провоцирует развитие самых неприглядных сторон души и качеств характера. Из белых зайчиков драконы не вырастают. А с таким довеском ты вполне можешь получить брехливую дворнягу с повадками гиены, прикрывающуюся именем и не заботящуюся о чести семьи. — Что ты хочешь? — Я? — Ладно! Что МНЕ делать? — Найди некроманта, — Северус подлил себе в бокал выпивку, — притащи хоть из-под земли. Этот кокон долго не продержится, поэтому убери тетрадь в экранированный сейф Гринготтса, пока не найдешь специалиста. — А может там его и оставить? — с надеждой простонал Люциус. — Я могу здесь колдовать? — спросил Принц разрешение на действия в чужом меноре. — Да. Северус поднялся, встал, широко расставив ноги, взял трость, уперев ее нижний конец в обложку. Дерево медленно раскручивалось меж ладоней, словно мужчина пытался добыть трением огонь. Огня не было, а вот ветерок поднялся. Магический поток обвивал тело мага, закручиваясь и трепля его одежду и волосы. Тонкие губы шептали певучие слова на незнакомом языке. Воздух заискрился нитями и огнями. С каждым мигом, с каждым произнесенным словом становилось темнее, словно немногочисленные искры не испускали свет, а поглощали его. Люциус сидел, чуть покачиваясь, и действительно в тот момент напоминал кобру, зачарованную дудочкой укротителя. А напротив него в вихрях магии сверкал черными очами… Маг? Демон? Дракон? Колдун? Он не знал. За дрязгами политических игр они забыли, что значит быть волшебниками. Прав был господин, выступая за традиции, против засилия маглов, но и его свели с ума, выворачивая правильные идеи наизнанку. — О ком ты подумал? — спросил Северус, не отводя глаз. — О лорде, его изначальных планах, а… — Хм. Буйство прекратилось и гость сел на диван, убирая трость в подпространство. — Что? — Скорее всего, в этой вещице часть души вашего господина. — Часть? — Часть. И довольно молодая, судя по энергетике. А ещё сильная. Это один из первых крестражей, если не вообще первый. — Креср… Чего? — Крестражей. Черная магия. Я изучал аналогичные ритуалы в Америке. Это жутко. Берут жертву, через ритуальное убийство вынимают душу, разрывают ее и помещают в предметы. Защита у таких вещиц непревзойденная, находиться с ними без вреда для себя невозможно. А представь огромный храм, сложенный из таких кирпичиков с начинкой. Не удивительно, что Смерть рассердилась на них. Но что надо сделать с собственной душой и остаться при этом в живых, я не знаю… — Сможешь что-то сделать? — Нет. Только сварить вам индивидуальные очищающие. Тебе нужен некромант. И узнать, кому ваш Лорд ещё оставил часть себя в качестве сувенира. — Даже не представляю! — Думай! Это только осколки. Большие, маленькие, но осколки. Где-то носится потрёпанная основа, искореженная, убогая и злая. Без тела, и нет возможности восстановления. К тому же она жаждет вернуться. Когда это произойдет, мало не покажется никому. — Когда? — Когда, Люциус, именно когда!