Abyssum Abyssus Invocat

«Я хочу быть с тобой в полдень, утром, ночью… Я хочу видеть твои слезы, твою улыбку, знать вкус твоих поцелуев, вдыхать запах твоих волос, ощущать твое дыхание на моем лице… Я хотел бы видеть тебя в последний час моей жизни, лежать в твоих руках, испуская последний вздох.» — © Лиза Клейпас, Снова магия.

      Перо Ангела, отражая тусклый свет звезд, блестело кровью. Оно попало прямо в меня, и боль уже распространялась по телу. Благодать существа жалила и заражала, как яд. Себастьян избежал худшего. Он был древним; его тело могло бороться с благодатью, но я… Я был совсем ребенком по меркам демонов. У меня не было сил вечности, чтобы справиться с этим. И мой ребенок…       Пожалуйста, нет. Пожалуйста, пожалуйста, нет. Я умолял любого, кто готов слушать. Только не мой ребенок.       Но рана уже нанесена, и Эш бил наверняка. Он стремился причинить Себастьяну как можно больше вреда, нанести ему удар туда, где он причинит боль сильнее всего, и он преуспел. Агония пронзила мое существо, боль и горе застряли в животе, поднимаясь в горло. Я стал бесформенной массой боли в один миг. Растущая связь между моим сыном и мной внезапно прервалась. Там, где когда-то вспыхивали маленькие искры, теперь было холодно и пусто. Мой ребенок…       Сиэль.       Мерлин, Сиэль. Я быстро прикрыл рану, пытаясь отстранить свою боль еще немного. Этот маленький мальчик был всем, что у меня осталось. Я должен был защитить его, и ему не нужно было видеть последствия того, что произошло. Это будет только отвлекать его и беспокоить. Я смогу расслабиться, как только этот ангельский ублюдок будет разорван на части, и мой ребенок окажется в безопасности.       Себастьян поймал мой взгляд, и я понял, что он знает. Наш ребенок ушел. Наш ребенок был мертв, а он даже не знал, что мы создали сына. Да, нашего ребенка не было, но Сиэль был еще жив. Он был все еще здесь, и он нуждался в нас. Демон кивнул в понимании, прежде чем вернуться к своему хозяину. — Молодой Господин, я хотел бы попросить вас об одолжении. Пожалуйста, закройте глаза, — его голос звучал мягко и почти ровно. Но под этим спокойствием незаметно дрожала ярость, которую я никогда не слышал от него раньше. Конечно, Себастьян был зол, но он никогда не был таким. Никогда… — Я дворецкий. Я не могу испортить мнение своего о себе, выглядя неприглядно. Пожалуйста, не открывайте глаза, пока я не скажу.       Неприглядно? Он имел в виду… Глаза Сиэля расширились, но он дал свое согласие и закрыл их, скрывая под веками сапфировый цвет, который я обожал. Его дворецкий коротко улыбнулся, прежде чем изменить свою форму. Мой живот и спину в этот момент прострелила жгучая боль, заставившая меня зашипеть сквозь стиснутые зубы. Багровые глаза Себастьяна смотрели меня, полные грусти. Нельзя ничего говорить. Не рядом с приближающимся врагом. Не рядом с Сиэлем, ничего не подозревающим. Позже. Если это «позже» у нас будет. Звук, казалось, встревожил молодого графа, как бы молчалив не был его защитник. — Гарри?       Я подавил желчь и крики, что покрыли заднюю часть моего языка. Говорить нормальным тоном, это был бой, который я чуть не проиграл от боли, пронизывающей мое покалеченное и израненное тело. — Я в порядке. Закрой глаза, малыш.       Себастьян наконец повернулся к нашему врагу, его глаза переливались всеми оттенками красного. Температура достигла своего предельного уровня, пока воздух не стал холодным от его ненависти. Видя его таким, чувствуя его ярость, я знал. Я мог расслабиться, уверенный, что наш ребенок будет отомщен, даже если это будет последнее, что он сделает. Это тоже было хорошо, потому что моя сила уже истекала. Потеря крови делала мою хватку на Старшей палочке дрожащей и неуверенной. Мои внутренности кровоточили, и все, что я мог сделать, это попытаться остановить липкую жидкость, закрывая рану. Это не сработало. Повреждения были слишком велики. Что-то важное было разорвано внутри. — Теперь я могу показать тебе свое истинное лицо, — прошипел Себастьян. Я мог представить, что вкус мести горько-сладким медом осел на его языке. Я знал, что он будет и на моем. Перья смолистого цвета начали окутывать фигуру дворецкого, медленно изменяя тело, чтобы раскрыть правду о нем, — Оно неприглядно, отвратительно, отталкивающе… или, я так думал. Пока моя пара не пришел и показал мне, что в этой грязной форме может быть столько удивительного. Что-то чудесное появилось из этого тела… но ты поранил то, что принадлежит мне, Ангел.       Черные ногти изогнулись, превращаясь в когти. Зубы заострились, клыки сверкали белыми жемчужинами в темноте. Это был демон, в которого я влюбился. Его истинное я, тот, кому я доверил все. Мужчина, которого я назвал парой.       Платформа на недостроенном мосту уже рушилась от атаки Эша, начала опасно скрипеть и наклоняться. В одно мгновение, кровь, образовавшая лужицу подо мной, текла в одном направлении, а затем Сиэль начал соскальзывать в другую сторону. Его голубые глаза были закрыты, несмотря на быстрое приближение смерти.       Родители должны были защищать своих детей. Еще до того, как кинуться за ним, я знал, что это будет больно. Небольшой магический импульс подтолкнул меня вперед него, когда я скатился по склону платформы. Одно быстрое заклинание приклеивания на моих руках гарантировало, что, когда я схвачу Сиэля за запястье, я не уроню его. К сожалению, с моей палочкой в другой руке, не было времени наложить заклинание на мою вторую ладонь. Мы упали через край моста, и только моя демоническая сила и когти спасли нас от долгого падения.       Старшая палочка, зажатая между металлическим выступом и моей рукой, которой я отчаянно цеплялся за него, чтобы спасти моего малыша, разлетелась на части, и некоторые из них болезненно впились в мою кожу. Они оставили след даже на моей демонической плоти.       К чести графа, он не кричал. Между ним и водой было огромное расстояние, но он верил, что я его защищу. Я, однако, вскрикнул, чуть не заорав от агонии, внезапно пронзившей мое тело. Меня бы вырвало от боли, если бы в желудке еще что-то осталось. Толчок, внезапное ускорение и тяжесть, спасающая нас обоих, широко раскрыли мою рану. То, что раньше было сквозным отверстием, теперь превратилось в широкий разрыв. Кровь текла свободно и тяжело. Теперь нельзя было скрыть травму от внимания маленького лорда. Не тогда, когда он увидит доказательство в считанные минуты. Новая волна ужаса вскипела во мне, и я молился. Мерлин, я молился.       Пожалуйста. Пожалуйста, только бы ребенок не выпал из моего раненного живота. Пожалуйста, только бы Сиэль не видел этого. И Себастьян. Особенно не он…       Я не сомневался, что рана была очень глубокой. Впервые я начал сомневаться, выживу ли я этой ночью. Головокружение обрушилось на меня, как волны на берег. Тьма танцевала пятнами по углам моего зрения. — Гарри. Ты можешь продержаться до того, как я досчитаю до десяти? — Себастьян спросил со своего места сверху, голос темный и тяжелый с обещанием убийства. Я хотел сказать ему «нет». Нет, я не мог ждать. Моя жизнь таяла с каждой каплей крови, но… Я был единственным, что удерживало Сиэля от верной смерти. Падение с этой высоты означало бы его конец. Даже когда мой разум начал темнеть, наступил поразительный момент ясности. Это было то, что имел в виду Гробовщик: — Правда в том, что мы очень скоро увидимся, потому что до наступления ночи… вы умрете.       Сообщение было не для Фантомхайва. Оно было для меня. Я умру сегодня ночью. Почему-то эта мысль не беспокоила меня так сильно, как несколько недель назад. Моего ребенка не было, у меня больше не было супруга. Сиэль… Он защищен. Я убедился в этом благодаря своим контрактам с Себастьяном. Он позаботится о нем, если меня не станет. Если бы спасение его жизни означало конец моей собственной, ну… Итак, я солгал. — Да! — закричал со всем удовольствием, которое мог найти в себе Даже для меня это звучало жалко и слабо. Должно быть, он принял мое слово за чистую правду, потому что его сила вспыхнула и раздулась вокруг нашего врага. — Хорошо, тогда начнем. Десять, — Драка началась всерьез. Эш не знал, что разбудил спящего дракона. Мальфас был не просто демоном. Он был Великим, Принцем Ада, с сорока легионами в его распоряжении. Он радовался разрушению врага, — Девять.       Я начал терять время. Между криками Эша о «ненужном», «бесполезном» и медленном обратном отсчете я обнаружил, что постепенно пропадаю. Сиэль задохнулся, дергаясь в моей руке, когда кровь капнула на его лицо. Когда я собрал силы посмотреть на него сверху вниз, он в ужасе уставился на мое разбитое тело. — Гарри, ты истекаешь кровью! Ты умираешь, дурак! Просто отпусти меня! Ребенок! — Он плакал, голубые глаза отражали страх в его душе. Душа, сохранив которую, я не сожалел даже сейчас. — Слишком поздно… — Мой голос дрожал от правды слов. Было слишком поздно, — Но я все еще могу спасти тебя… Я не… отпущу тебя, Сиэль. Я не позволю тебе умереть… — головокружение одолело меня снова, и мое сознание померкло.       Моя рука соскользнула, вонзив осколки палочки глубже в кожу, и я на мгновение вернулся к действительности. Кровь сделала мою хватку скользкой, а останки Старшей палочки только усилили неуверенность хватки. Нет, нет! Я не мог отпустить. Не так, как было с Томом, Себастьяном или даже с моей человеческой жизнью. Я должен был держаться, или это означало смерть моего малыша.       Я вызвал всю магию, которая была мне доступной, и вложил ее в свои руки, как будто от этого зависело все. Сломанная палочка вспыхнула от притока магии, но закрепила невербальное заклинание приклеивания. Это принесло такое облегчение, что вся энергия, которую я так отчаянно жаждал, исчезла в одно мгновение. Я так устал… Так сильно устал. Увижу ли я своего ребенка на другой стороне? Эта мысль вызывала легкую улыбку на моем лице. Да. Да, это звучало прекрасно. Краем сознания я услышал, что отсчет Себастьяна достиг нуля и, прежде чем мое зрение отказало, я увидел, как он подошел к тому месту на платформе, за которое мы держались.       Он был последним, что я видел перед тем, как мои чувства померкли.       Он был последним, что я видел перед смертью.