Однажды во сне

Вся компания едет в неизвестность, за голосом. Олаф рассказывает в пути различные факты, которые он вычитал в книгах, и что он думает об этом. Особенно всех почему-то зацепила фраза «у воды есть память», что казалась такой странной и такой правильной одновременно. Эльза и Ганс, находясь на заднем сидении вместе с ним, толкают друг друга локтями в бок и вечно ссорятся. Причина ссоры одна, с того самого момента, как Эльза рассказала всем о голосе — она собралась встретиться с ним одна. Ганс, в который раз упрямо заявляет, что об этом она может только мечтать. — И потом, это может быть опасно! — ещё один толчок со стороны принца. — Прости, но я уже всё решила! — в ответ толкает Эльза. Анна, что сидит впереди, с Кристофом, закатывает глаза и оборачивается к ним. — Может, нам лучше помолчать? Эльза, ты не боишься, что можешь не услышать голос из-за ваших перепалок? И, я полностью согласна с Гансом — одна ты никуда не пойдёшь. Эльза возмущённо взглянула на сестру и принца. — Это может быть опасно для вас! Потому я… — Нет! — хором воскликнули Анна и Ганс. — Эльза, мы преодолеем это вместе, — Анна протянула ладонь к ней, сжав её руку в ободряющем жесте. Ганс только молча опустил руку королеве на плечо. Она сдалась, но, к сожалению, всё уже решила сама, потому, она всё же отошлёт их, но с помощью хитрости и магии, и надеется, что они её простят и поймут. Спустя несколько минут полного молчания Анна решает обернуться назад и видит милейшую картину: среди нескольких мешков с вещами они, наконец, заснули. Ганс лежит на спине, обнимая Эльзу, что уснула на его груди, подложив обе ладони себе под щёку. Оба они укрыты шалью Идуны, а рядом, прижавшись к спине Эльзы, спит Олаф. Одно из лучших чувств — осознание того, что ты нужен. Осознание того, что кто-то хочет говорить с тобой, хочет знать, что ты делаешь или хочет увидеть тебя. И Ганс, крепко и нежно сжимая в объятии королеву, наконец чувствует, себя нужным, просто потому, что он, это он. Улыбка появляется на его лице, когда Эльза шевелиться в его хватке, после чего тут же исчезает, сменившись беспокойством. — Кристоф, останови! Я снова слышу голос!