Не Надо Больнее.

В основу клубного дома TOZIER заложены принципы респектабельного проживания. В окружении этих тихих переулков обеспечены комфорт и спокойствие, а центральное расположение открывает доступ ко множеству значимых мест Дерри, позволяющих в полной мере насладиться удовольствием от жизни в самом центре этого скоромного на вид городка. Архитектурный стиль клубного дома TOZIER является образцом гармоничной интеграции здешних тенденций в привычный городской ландшафт центра. Актуальное панорамное остекление и использование натурального камня в отделке делают атмосферу здесь ещё уютнее. Здесь даже есть закрытый ландшафтный сад, гармонично вписанный в пространство внутреннего двора. Уже само наличие зелени, цветов, фонтана, зон для отдыха — огромное преимущество. Но эдакая приватность и обособленность такого пространства в самом центре Дерри — это действительно исключительная роскошь. Фасад его радует глаза Ричи благородными пропорциями... Он разбирался во всём этом. И не уставал узнавать от родителей об этой роскоши всё больше. Теперь же Ричи ходит в эксклюзивных, чёрных и своих любимых кроссовках Converse. Также у него теперь есть крутые ботинки L.L. Bean, отличавшиеся в его коллекции обуви особой текстуированной резиновой подошвой и ребристым, водостойким верхом. Теперь он стал любить чёрный стиль и любые тёмные тона, что прекрасно подчёркивали свободу в его запретных действиях. На нём всегда теперь чёрная косуха, или же иногда он менял их под цвет майки. Под ними была такая же чёрная футболка с надписью Nirvana, так как парень часто стал её слушать. А также в его гардеробе находились майки и футболки с надписями других его любимых рок-групп. Хоть он и знал, что его мать Мэгги не любит рок, он всё равно его слушал, невзирая на некоторое её недовольство, когда она слышала, как он играет рок на электрогитаре у себя в комнате. Теперь же на нём всегда были элитные рваные джинсы белых, чёрных, синих и других цветов. Также всегда имелось немного Supreme в гардеробе (ну вот только словом „немного” тут не обойдёшься, потому что было „много”). Сейчас Ричи облегченно вздыхает, сидя на шезлонге рядом с фонтаном, любуясь ало-золотым закатом. «Как же мне везёт...» Сейчас он просто счастлив, хоть сегодня он и был у директора школы. Но как ему повезло, что у него было преимущество перед ним. Этот визит в Дерри ещё никогда в жизни его так сильно не радовал и не волновал одновременно. Радовал, что родители постарались. Волновал, потому что он возвращается в прошлое, чему был не так рад. Ещё родителям удалось продать этот их старый дом в Дерри. Прямо за первую неделю в Дерри. Вот удивительно, кто-то нашёлся очень быстро. Но он всё равно очень благодарен своим родителям за этот дом и сад, так как знает, что они хотели уединиться в городишке поскромнее, чем богатый шумный Чикаго. Ещё он благодарен им за то, что те разрешили ему, когда придёт время, самостоятельно заняться бизнесом, который они открыли, как ему кажется, совсем недавно. «Хорошо, что у папы хватило денег обустроить всё за месяц до нашего приезда в Дерри...» Но было кое-что... что он так и НЕ СМОГ простить своему отцу... то, что изменило его жизнь, возможно, навсегда, как думал он в тот ненавистный день, но нет. Теперь всё наладилось, хоть он и думал, что не сможет выжить в Чикаго без... того... о ком теперь даже страшно было подумать... Но он - всего лишь детская мечта, в чёрно-розовых цветах. Но он - всего лишь тени прошлого, которым и суждено было остаться в этом самом прошлом. На его удивление, Макс тоже переехала в Чикаго с родителями, как раз по той причине, что теперь её родители сотрудничают с Тозиерами. Ричи был этому безумно рад и благодарен жизни за то, что она теперь будет рядом... прямо как тогда, в Дерри, когда ему было ужасно плохо. Даа... в Чикаго вместе с Макс жизнь казалась ему просто конфеткой, причём самой сладкой, какую он когда-либо ел. Особенно эти небоскрёбы, уходившие прямо в бесконечное звёздное небо, которыми они вместе любовались. В то время этот город казался ему большим и страшным. Он был слишком юн и мал для него. Но Макс встретила там своих старых друзей, которые почему-то уехали туда же, и они стали все вместе сбегать из дома вечером от своих родных, и любоваться на огни вечернего города, а сидели они на каких-то холмиках, возвышавшихся вдали. А старыми их друзьями и были - Дастин и Лукас, которые как раз с ними тусовались. Но, как оказалось, Лукас был не в обиде на Макс за то, что та теперь любила Ричи. Всё решилось довольно-таки мирно. И Ричи был рад проводить время со своими же старыми друзьями, которые, как раз-таки не причиняли ему боли, и они с Максин вместе стали пропадать с ними. Пусть с Макс он и проводил больше времени, они всё поняли. С ней он ходил в здешние аркадные, и это было божественно. Но тут воспоминания о ком-то важном, без кого на душе всегда было одиноко, вдруг снова накрыли его с головой. «Эдди... почему ты не уехал из Дерри?...» Нет, теперь его это не волновало. У него теперь совсем другая жизнь. Совсем другая любовь. Как, скорее всего, и у того, о ком он до сих пор вспоминал красивыми ночами в Чикаго, но без него они казались мрачнее чёрной пучины вод болота... Он был зависим исключительно от Макс, когда жил в большом городе, и он знал, что его родители её уважают и всегда готовы были впустить в дом. И они всегда знали, что пара занимаемся чём-то неприличным... пока они пропадают на работе. А произошло всё просто. Они вернулись домой раньше обычного, а дверь была приоткрыта. Макс же не заметила, как и Ричи. Но родители никогда не подавали виду... Они действительно были рады за своего сына, так как знали, что он на правильном пути. Они чаще стали открыто говорить ему, что гордятся им, и, несмотря ни на что, всегда поддержат. И Ричи же тоже был счастлив, что жизнь предоставила ему такую хорошую судьбу. А с Макс он мог забыться, просто не думать ни о ком больше, чему был безмерно рад. К сожалению, после трагической смерти её брата два года назад, её родители забросили свой бизнес, пребывая в печали... Но как же Макс была благодарна родителям Ричи, когда те предложили Мэйфилдам сотрудничать. Он по-прежнему старался забыть того, кто был ему больше неважен, как только мог. А рыжеволосая голубоглазая девочка очень помогала ему в этом, и теперь полностью отдалась ему. Несколько раз они даже стояли с вином в руках на балконе, любуясь на небоскрёбы Чикаго, одновременно целуясь с сигаретным дымом, окутывающим их тогда. Будучи на губах Макс, Тозиер чувствовал табачный привкус во рту от неё. Да, она была его старше, ему было всего лишь шестнадцать, а ей аж восемнадцать. Но, на его удивление, у его родителей совсем не было претензий на этот счёт, так как, скорее всего, теперь они боялись спугнуть его точно так же, как тогда в Дерри, года два тому назад... «Ричи стоял напротив отца, тот лишь краснел, а мать орала на него, кидая различными тяжёлыми вещами. Он застыл также, как и от фразы своей матери: «Ричи, дорогой, так получается...» А после, жизнь его перевернулась навсегда... после её ужасных слов он даже не стал требовать всех подробностей. - Отец, как ты мог так поступить?... Эти слова слетели с губ Ричи с такой моральной болью и детским грустным непониманием. В его горле встал ком, который сжал все его внутренности, руки вспотели, на глаза уже наворачивались солёные слёзы. Он убежал наверх в свою комнату, закрывшись на замок, и отбежал на полметра. - Нет, нет, нет... Э-Эдди... как же он... Эти слова только и смог произнести Ричи, ведь за это он сейчас переживал намного больше, и, разрыдавшись самыми горькими слезами, которыми только можно, в порыве гнева и небывалой ярости скинул все свои вещи с рабочего стола... Он съехал на пол, начал словно бы рвать на себе волосы, впившись в них ногтями. Он не хотел никуда даже собираться... Он не хотел уезжать. Нет. Его жизнь станет ужасной... расколется на две части, и больше никогда не соберётся воедино, никогда не станет прежней... Он испытывал отчаяние... Он знал, что уже ничего не сможет сделать... а бежать ему было не к кому... Он должен был помирить родителей, что он и хотел сделать... но уже не здесь. Да, тогда были безумные сомнения... - Так, если я сбегу, моя мама только обвинит отца в том, что это он виноват в моём побеге, и так они точно не помирятся... Начал рассуждать Тозиер вслух, схватившись за голову, кинув очки на кровать, и сев рядом, он опёрся на руки, закрывая лицо, и начиная тихо плакать в ладони. Он хотел побежать к Эдди, но!... Нет. Ему всё равно придётся уехать... но он не мог этого сделать... Не пережил бы этого... Нет. Никогда!... - Ричи, мы ждём, - заплаканный голос матери за дверью словно бы порвал его связки, но он всё же еле вымолвил: - Неужели никак нельзя здесь... - Ричи, нет, мы уезжаем прямо сейчас...» Нет, эти воспоминания не просто ранили его душу, они её рушили. Но нет. Он больше не позволит им всплывать в памяти. Только не в этой жизни. Эти воспоминания кажутся ему такими страшными, потому что он был слишком юн тогда, чтобы здраво осознавать происходящее. И для такого ребёнка, каким он был, казалось, что всё для него тогда было стрессом. Даже малейший пустяк... И слишком преувеличенным, как казалось ему сейчас. Но он задумался. Вроде теперь жизнь казалась ему чересчур роскошной и невыносимо желаемой. Нет, он не был-таки сильно избалован. Он был просто самым счастливым, что у его родителей теперь всё хорошо, что всё забыто в далёком прошлом... Как и тот, про кого он боялся даже думать в том ключе, в каком раньше думал... «И очень даже верно, что сегодня в школе я сказал Каспбраку не подходить ко мне... и я теперь правильный... Прошлое должно оставаться в прошлом, а я не должен его воротить...» А теперь же Ричи просто вернулся к старым школьным привычкам. Начал дерзко вести себя в школе с теми, кого считал ничтожными слабаками по сравнению с собой и его крутой бандой. Такими же, как и его старший брат Майк. Хоть он и знал, что тот его старше, как и Макс, но у Ричи есть всё, что могло заткнуть тому рот. У него есть деньги, а деньги, как ему казалось, решают абсолютно всё, все конфликты, что встречаются в его жизни. Он даже готов был заплатить Каспбраку, лишь бы тот не появлялся на его глазах в школе каждый день... Но теперь-таки он знал, каким образом сейчас можно задобрить здешних учителей и директора, который за два года больше постарел, как лично ему показалось. И его поведение автоматически становится для учителей авторитетом. К тому же сам директор посещал их клуб, точнее клубный домик. И ему там очень даже понравилось. Поэтому сейчас ему очень нравилось иметь дело с Тозиерами в целом, что было заметно лишь самому Ричи. Теперь Ричи курит отменные сигареты, но отныне же не злоупотребляет этим, как когда-то два года назад, совершая большую ошибку. Ну а эта неделя в Дерри уже казалась ему раем. Он также отрывался со своими друзьями, испытывая приятную ностальгию, заходя в старые аркадные Дерри. Хотя в Чикаго он больше не скучал... и Чикаго же и изменил его. Скучал он только если... когда оказался там впервые... но это уже совсем неважно для него. Он хочет забыть своё тёмное прошлое... И он это сделает. Хотя, уже сделал. Пусть даже теперь одну такую тень старой жизни он каждый день замечает в коридорах школы... Он старается не дурманить голову этими старыми воспоминаниями, связанными с ним, которые, порой, случайно вырывались из неизведанного уголка памяти, который он так и не исследовал... он старался удерживать... но... Но одно всё же вырвалось... «- Ну допустим верю, Балабол. Ты только мой, понял? - ухмыльнулся Эдди, пританцовывая около Ричи. - Ну да... правда, а где же тогда метка на твоей шее... она выглядит такой девственной и привлекательной, - пошло облизнулся Ричи, смотря на желанное место, отчего рядом стоящий слегка покраснел. Очень даже покраснел. - Оу, да? Ну лично я тебя забронировал с четвёртого класса, - точно так же улыбнулся Эдди, уже изменившись в настроении и поведении, забыв про всякую там агрессию и обиду на Ричи. - Хм, правда? Я просто убивался тогда, думая, что тебя уже забронировали, поэтому не бронировал. Ты, оказывается, был слишком классный для меня, - Ричи наигранно, с пошленькой улыбкой потеребил шорты, где было его достоинство, - Биллом. Я, должен признать, тогда уже было приревновал своего сеньора. - Ну да, ну да... а у самого давно уже фантазия во снах играла лучше моей, в то время, - подошёл к уже покрасневшему Ричи, Эдди, приложив свою руку на ещё не убранную руку Ричи с шорт, пролезая под неё и гладя член под тканью, - и твой член, наверное, тоже. Боже, как же Ричи тогда покраснел, что, казалось даже потерял дар речи или проглотил язык от такого смущения и ощущений. Как же ЕГО мальчик загонял его в краску... Ричи так искренне хотелось, чтобы это было так. Чтобы Эдди действительно был его мальчиком. Хотел его так называть... Очень хотел... жаждал также... как сейчас его самого... - О... д-да, - начал Ричи, уже непривычным для себя тоном, таким уже более скромным и манящим. Эдди, теперь со злорадным выражением лица, пошло опустил брови. - Э-Эдди, - тут чувства накрыли Ричи с головой так, что как будто это его лёгкие сжались, как при приступе астмы, а не у Эдди. Он не мог дышать, застыв на месте, забыв, что вообще существуют какие-то там слова. Он просто наслаждался своими чувствами, которые были намного слаще сладкого. Он просто задыхался от чувств, как и Эдди. По нему это было заметно. - У тебя встал, - начал сладостно Эдди каким-то несвойственным для самого себя голосом, от чего Ричи почувствовал пот, выступивший на спине...» А дальше он не смог вспомнить... потому что его уже захлестнуло этими чувствительными воспоминаниями. Он больше не должен думать о нём. У него теперь другая жизнь. И он любыми путями постарается контролировать её.