Не Надо Больнее.

Казалось бы, столь незамысловатое молчание, всё понятно, но частички нераскрытых до сих пор тайн так и парили в напряженном всюду воздухе. Н⃞о⃞ в⃞с⃞ё⃞ б⃞ы⃞л⃞о⃞ е⃞щ⃞ё⃞ с⃞т⃞р⃞а⃞ш⃞н⃞е⃞е⃞… То признание, которое так хотел услышать Эдди весь год, оказалось для него потрясением, которое очень сильно изменило его жизнь… Он просто стоял, осмысляя всё ещё раз, думая, мир реален, или всё-таки нет. Сон это, или нет?.. А что вообще есть реальность?.. Он ничего из этого не знал, просто знал, что пустота в груди уже заполонила весь вакуум внутри него. Он уже слился со своими снами и страхами, не зная, где находится. Где-то между, наверное. Ричи же просто вперил в него свой холодной взор ледяных ужасающих глаз и замер. Просто замер. Стоит и не двигается, но по нему видно, что впервые за долгое время, он наконец-таки волнуется, смотря на него трепетным взглядом. Находя на последнем вздохе рядом с Ричи силы, парень удаляется с данной местности, пусть ему и было ужасно больно: как физически, так и морально… А Ричи, до сих пор до конца не осознав, видит, что сейчас точно всё кончено. В воздухе точно та атмосфера, которая и требуется для полного отсутствия каких-либо чувств… * * * Эдди уже ничего больше не хотел… Ему уже было всё равно на свою жизнь после такой правды… Он уже стоял у обрыва… Того самого обрыва… с которого, когда-то, неудачники прыгали в своё счастливое время. А сейчас Эдди понимал, что он просто утонет… С таким гигантским животом ему уж точно не выплыть на поверхность. Сейчас всё вокруг было тихо. Безмолвно. Слово бы так и надо. И «ребёнок» внутри затаился, словно бы в скором предверии собственной смерти… Эдди, дрожа и изнемогая от душевной внутренней боли, и, поджав губы, погладил свой живот, глядя на него тяжёлым грустным взором всё тех же детских карих глаз… — Кем бы ты там не оказался, просто знай… Что мне действительно стыдно перед тобой… мне стыдно за то, что я веду на самоубийство нас двоих… а ведь ты и не можешь сказать мне нет… Перед глазами резко пролетели все встречи с Ричи, все их улыбки, разговоры, все их совместные эмоции, и, пожалуй, их кризисные отношения, которые никогда не обещали быть самыми счастливыми, как они всегда мечтали… И… даже та сладостная боль, которой Эдди, в каком-то смысле, обожал на своём теле… Увечия от любимого… что может быть лучше этого для Эдварда, всегда обожавшего давление в свой адрес, пусть и противясь этому в некотором смысле?.. Ответ: Ничего. Он никогда не отдавал себе отчёт в том, что просто с ума сходил, когда чувствовал удары на всём своём теле от парня своей мечты… Своего рода мазохист… В каком-то смысле ему было даже жаль себя, пусть себя он старался несильно жалеть в повседневной жизни с Ричи, так как из-за таких осознаний можно было погрузиться в самую ужасную депрессию, в которой, собственно, он и уже находился по той же причине… Вздрогнув, будто бы от боли, он закрыл свои уставшие очёса, замотав головой, словно какой-то безумец, который не решался соглашаться с внутренним голосом и какими-то демонами прошлого и так и не решаясь принимать мрачных корней внутри его души, что чернее ночи… Сначала было очень даже легко… Но спустя несколько мгновений Эдди затрясся, и взгляд, который и до этого был полон самых ужасных страданий, пустой, уже не видящий никакого смысла в жизни, даже, отчасти, взгляд, что был полон решимости, но и бесстрашного безумия… И вдруг… в самый последний миг, прямо секунда в секунду с, возможно, собственной погибелью, — его янтарный взгляд обрёл прежнюю глубину, какая была заметна только в тот самый ужасный и страшный вечер, но который стал единственным его самым счастливым днём в жизни и самым счастливым и маленьким отрывочком периода того времени… Успевая в тот миг облегченно выдохнуть, словно бы от чего-то освобождаясь, душеньку свою несчастную, также, освобождая, — он понял одно: что он никто в этой жизни, и ничто никогда ему не поможет здесь… Но в самый последний момент, чрез силу открывая очи красные свои, залитые кровью тех лживых лет его, тех лживых его фраз и лживых чувствах, он попрощался лишь с тем, что он был «никем»…