Солнце вновь воссияет над нами

*** Наруто сидела под огромным деревом на окраине Конохи и поглаживала по шерсти сидящую рядом лисицу. Жима прижималась своим боком к боку спутницы, а ее шерсть слегка блестела, когда солнце падало на нее. Лисица тихо фырчала, когда ладонь человека касалась особо чувствительных мест, Наруто усмехалась, наслаждаясь спокойствием своего товарища. — Тебе становится легче? — Спросила Жима. — Кошмары все еще мучают, а любое прикосновение чужого человека передается в боль. — Поморщилась Наруто. — Но мне становится легче, когда я начинаю доверять человеку. Боль от прикосновений Саске и Шикамару уходит почти сразу, как будто ее и не было, иногда она действительно не появляется. Но прикосновения того же Джирайи или Цунаде, других шиноби — это боль. Жима ткнула своим носиком в живот Наруто. Девушка улыбнулась и потрепала животное по голове, слегка проводя рукой между ушами. Жима слегка дернула ушами, когда Узумаки задела их пальцами, а потом снова фыркнула, дернув усиками. Лисица посмотрела на Наруто своими яркими голубыми глазами и сморщилась. — Все пройдет со временем. Я уже говорила, что это все обусловлено твоим страхом. И только ты знаешь, как победить его. — Серьезно сказала Жима. — Какой это страх? Страх перед предательством? Страх доверять людям? Страх снова попасть туда? — Наруто была уверена, что она боялась всего этого. Она буквально содрогалась от мысли, что снова попадет в лапы Минато, что она доверится людям, а они предадут ее, как и много раз до этого. Но так же она понимала, что по большей части ее страхи были спровоцированы ее собственным сознанием, которое просто не хотело, чтобы ему снова причинили боль. Поэтому оно старалось как можно сильнее огородить себя всеми возможными способами. — И ты сама знаешь, что должна справиться с этим. Страх для шиноби — это верная погибель. — Знаю, но сражаться с самой собой, со своими страхами, с собственным подсознанием — это всегда тяжелая работа. — Ты делаешь успехи. Уж в ком я точно уверена, так это в тебе. — Жима снова дернула усиками. — Мне пора идти, Изуми будет искать меня. Ты помнишь, что обещала заглянуть к нам, когда уладишь все дела в деревне? Маленькие лисята подросли и постоянно спрашивают о тебе. — Я обязательно загляну к вам на месяц-другой, но сейчас у меня такое чувство, что скоро будет что-то плохое. — Поджала губы Наруто. — Думаешь, будет новая Война Шиноби? — Серьезным голосом спросила Жима. — Хокаге-сама полностью уверен в этом, и кажется, что у него есть доказательства. Он созвал совет Пяти Каге, поэтому скоро они прибудут сюда. У меня есть предчувствие, что этот совет решит не просто судьбу стран, но и то, как будет проходить жизнь шиноби последующие несколько месяцев, если не лет. — Жима только покачала головой, а потом, лизнув спутницу в щеку и пожелав удачи, растворилась белым облаком, отправляясь в свой мир. Наруто поднялась на ноги и побрела в центр Конохи с надеждой, что никто ее не остановит и она сможет провести этот день наедине с собой — точнее с Лисом, но от этого блохастого создания ей никуда не деться. Ей необходимо было провести несколько часов за медитацией, а потом потренироваться в ниндзюцу и тайдзюцу, однако, конечно же, ее планам не суждено было исполниться. Когда Наруто подходила к центру по одной из мало используемых тропинок, она почувствовала приближающуюся знакомую чакру, поэтому тяжело вздохнула. Этот человек не стал бы искать ее просто так. — Наруто, мне нужна твоя помощь! — Когда Какаши появился прямо посреди дороги, не давая пройти дальше, Наруто даже не удивилась. Если Хатаке чего-то хотел, он обязательно находил ее, где бы она не находилась. — Это не что-то важное, потому что иначе вы бы просто сказали это сделать. — Нахмурилась девушка, проходя мимо наставника. — Значит, это что-то, что вы просто не хотите делать. — Дело жизни и смерти! — Привел весомый аргумент Хатаке, что впрочем никак не проняло джинчурики. — И опять же, если вы спрашиваете, значит, Хокаге-сама сказал вам, что это самое можно будет спихнуть на меня, если я соглашусь. А то, что это связано с какой-то вашей обязанностью шиноби, я даже не сомневаюсь. — Рассудила Наруто, а Какаши с самым флегматичным лицом шел дальше рядом с ней. — Наруто, помоги своему сенсею. Я столько в тебя вложил, столько сил потратил на то, чтобы воспитать тебя достойным шиноби. — Начал распинаться великий Копирующий ниндзя, отчего Узумаки даже притормозила и со скептицизмом посмотрела на джоунина. — Я не буду тренировать ваших подопечных. — Отрезала Наруто. Обито, который решил, что команда десять прекрасно тренируется и без своего сенсея, решил поручить Копирующему тренировку генинов и чунинов. Какаши долго отнекивался, говорил про свою большую загруженность и про миссии, однако Обито, сказав свое хокагское слово, пресек все его попытки. Наруто помнит, как Хатаке потом возмущался, потому что «его бедное сознание не выдержит снова тренировать каких бы там не было шиноби». В конце концов Какаши все-таки начал занятия два дня назад и сегодня, очевидно, его инициативность закончилась. — Наруто, мне нужно написать два отчета, которые требует от меня Хокаге уже несколько недель. Ты знаешь, что будет, если я их не напишу к концу дня. — Взмолился Копирующий. Наруто искренне восхитилась своим вторым сенсеем, когда он отправил Какаши подметать улицы, а потом разбирать бумаги в бухгалтерии, потому что тот не предоставил ему нужный отчет. И это все ужесточилось, когда Хатаке попытался спрыгнуть с наказания, отправив клона. Обито предвидел это, поэтому отправил Наруто к Какаши, чтобы та поставила ему печать на очаг чакры. Ох, Узумаки тогда очень пожалела, ведь из-за маски не смогла увидеть лицо Какаши. Где это видано — Копирующий ниндзя Конохи убирает снег с улицы, а потом разбирает бумажки. Воистину потрясающее зрелище. После такого Какаши старался не задерживать отчеты, однако в этот раз что-то пошло не так. Обычно задержка составляла около двух дней — Хокаге смирился с этим фактом. Однако, видимо, Хатаке снова расслабился, поэтому Обито был на грани нового наказания. Помня прошлый опыт, Какаши не стремился повторять его, поэтому сейчас ему скорее нужно было написать эти чертовы отчеты. На самом деле после того, как Обито стал Хокаге и перестал ходить на миссии, отчеты от Какаши стали всеобщей проблемой. Видимо, джоунин настолько привык к тому, что бумажками занимается Учиха, что совсем потерял сноровку в заполнении. И теперь его отчет были слишком короткими или слишком длинные. Или их вообще не было. И шиноби, в том числе и Хокаге, искренне хотелось плакать, потому что разбирать эти бумажки было сущим адом. — Сколько вам можно говорить о том, что отчеты лучше писать сразу? — Вздохнула девушка. Ей совершенно не хотелось заниматься подготовкой шиноби, и она была так рада, когда Обито решил, что команда десять еще не готова к такому. И сейчас она хочет подписаться на это, потому что хочется помочь своему сенсею. Как жаль, что сегодня у нее не было никаких дел и миссий. — Почему бы вам не попросить Саске? Или Шикамару? Это же тоже ваши любимые ученики. — С надеждой спросила девушка, хотя уже знала ответ. Учиха младший сегодня тоже был занят отчетом о своей одиночной миссии, потому что Обито требовал все расписать в мельчайших подробностях и предоставить это лично ему, а Шикамару был в клане, работая с отцом над планами. То же самое ей сказал Какаши, поэтому Наруто, имея доброе сердце и незанятый день, согласилась. — Какаши-сенсей, вы мой должник. — Со вздохом сказала она. — Где у вас проходит тренировка? И кого вы вообще тренируете? Подготовка проходила на полигоне десятой команды, однако Наруто, когда Какаши назвал список его подопечных, хотелось лишь побиться головой об стену. Это было пять чунинов и пять достаточно сильных генинов, которые в этом году претендуют на экзамен, но их имена, по крайней мере некоторых, не вызывали в Наруто особо положительных чувств. Например, Сакура Харуно, которая считала Узумаки слабой куноичи, непонятно как ставшей джоунином. Или Сарутоби Конохамару, который бегал за ней хвостиком уже около пяти месяцев, утверждающий, что однажды Наруто станет женой Шестого Хокаге — то есть его. Были еще несколько генинов, родители которых ненавидели джинчурики и которых все те же родители настроили против нее. В числе чунинов был так же Киба, который после того случая в кафе и не очень милого разговора с Саске, умудрившимся вправить мозги Инузуке, но не выдать их отношения, стал обходить Наруто стороной. Компания была не самая радужная. — До конца жизни не расплатитесь. — Фыркнула Узумаки. — Буду считать это оплатой за все потраченные на десятую команду нервы. — Безэмоционально проговорил Хатаке. — Так просто не соскочите. — Покачала головой Наруто. С такими словами она помахала своему сенсею и ушла шуншином, оставив того тяжело вздыхать и думать, на что же он подписался. — Дайте сил. — Проговорил Какаши, смотря на приземляющиеся листики от техники. *** — Сегодня вас тренирую я. — Оповестила Наруто, когда все необходимые пришли на полигон. — Какаши-сенсей отлучился по срочному делу, поэтому сегодня вы в моем распоряжении. Я не знаю, как он вас тренировал, но сегодня все будет происходить так, как я скажу. — Говорила девушка твердым голосом. — Зовут меня Намикадзе Наруто. — Как раз в этот момент какой-то шиноби решил подобраться к ней со спины, скрывая чакру. Узумаки даже прибавила ему несколько баллов, поскольку он действительно хорошо ее скрыл, однако скрытность у него хромает. Он начал подходить к ней, ступая по земле довольно тяжелыми шагами для шиноби, поэтому чуткий слух Узумаки уловил эти звуки. Она с разворота ударила его ногой в бок, затем выбила из руки кунай и уложила «смертника» на лопатки, ставя обездвиживающие печати. — Какого…? — Мальчик даже глазом не успел моргнуть, как потерял всю способность двигаться. На вид ему было лет пятнадцать, а по уровню чакры и проявленным способностям — неплохой чунин. — Не следует нападать на кого-то, не оценив его способности и окружающую обстановку. Был бы здесь настоящий враг, ты бы умер еще тогда, когда начал подкрадываться ко мне. — Усмехнулась девушка. — Честно скажу, что желания находиться здесь у меня нет, но грех не помочь своему сенсею. Я с вами нянчиться не собираюсь, потому что у нас нет времени на это. Если вы пришли сюда в игры играть, то просто сдайте свой протектор Хокаге, потому что ситуация серьезная. Мир в прямом смысле находится на грани войны, и если вы не хотите сдохнуть в первом же сражении или при первой атаке, то, будьте добры, тренируйтесь и вникайте в то, что говорят вам ваши наставники. — Еще нас будет учить демон. — Тихо пробурчал какой-то генин, но Наруто его услышала. — Если кто-то сомневается в моей компетенции и способности обучить шиноби необходимым навыкам, то это ваше право. Я никого убеждать не собираюсь. Мой ранг джоунина говорит о том, что я имею достаточно сил, ума и техник, чтобы участвовать в войне, чего я не могу сказать о вас. Если вас отправили сюда, то значит вы слабы, поэтому для своего же блага слушайте людей, которые старше, сильнее и опытнее вас. — Эти слова хоть и не были произнесены злобным голосом, но многие прониклись. Больше никто не желал заикаться про ее «демонскую сущность». Однако некоторые шиноби вовсе начали выводить ее из себя в процессе занятий. Наруто очень сильно хотела побиться головой об стену, потому что работать в такой обстановке было совершенно невозможно. Узумаки пожалела о своем желании помочь Какаши-сенсею в первые же минуты, когда Конохамару подбежал к ней и начал голосить что-то про тренировки и их будущую семейную жизнь. Затем наступили часы тренировок, когда нужно было обратить внимание на каждого присутствующего шиноби. Несколько из них категорически не собирались принимать помощи от «демона», как ее называли родители, другие — по иным причинам. Например, Сакура, которой становление Наруто джоунином уязвило гордость, ведь она-то стать им не смогла, постоянно делала все не так, как говорила Наруто. Хотя Узумаки категорически не желала понимать причину этого, потому что Сакура была ирьенином, и им важнее был ранг в медицине. Скорее всего, решила девушка, тут взыграли дух соперничества и желание заполучить Саске. Насколько поняла Наруто, об их отношениях с Саске не знал почти никто. Шикамару, Итачи, которым они рассказали сами; Неджи, который несколько месяцев назад дал ей понять, что в курсе всего, что произошло и что знает про их отношения; Шисуи, который как-то узнал об этом уже очень давно; Обито, Какаши, Джирайя и Цунаде скорее всего догадываются, но пока ничего не говорят; Гаара, что было и так понятно. Остальные, как могла предположить Наруто, не знали и знать не хотели. Сакура, которая, хоть и менее яростно, но пыталась привлечь внимание своего извечного кумира, видела в Наруто соперницу. Она завидовала Узумаки, потому что видела, как она была близка с Учихой. Ино — вечная соперница Сакуры — тоже не оставляла без внимания персону джинчурики, так как ее новая любовь — Шикамару — не обращал на нее внимание и часто проводил время с Наруто. Если говорить кратко, Узумаки была на плохом счету у Сакуры и Ино, так как их кумирам было не наплевать на девушку. Узумаки искренне считала этих девушек не глупыми, довольно сообразительными, не испытывала к ним никакой неприязни или других отрицательных чувств. Иногда ей было просто жалко их, потому что их надежды никогда не будут оправданы и они останутся у разбитого корыта. И если относительно Ино Наруто было уверена, что влюбленность пройдет совсем скоро, то насчет Сакуры она вообще не была уверена. Харуно из родного мира до последнего любила Саске, даже спустя десять лет после войны. Она любила его, когда он был нукенином, любила, когда он был генином, любила, когда он избивал ее, пытался убить. Сакура была предана любви к Саске, что просто не смогла его отпустить после всего происходящего. Она не могла простить его до конца, но и отпустить тоже. Возможно, это стало причиной того, что команда семь отдалилась, а потом и вовсе распалась. Наруто давно заметила, что Сакура из этого мира почти такая же, как и из родного, поэтому была уверена, что и ее любовь к нему такая же — преданная, фанатичная, разъедающая. В этом мире Саске не избивал, не предавал ее, поэтому и чувства Сакуры были не приглушены злостью и обидой. Поэтому и сейчас Харуно видела в Наруто соперницу, из-за чего совершенно не желала принимать помощь от нее. Девушка сама пыталась справится с клонами Узумаки, которые практиковали ее в тайдзюцу. — Сакура, упор на левую ногу. На левую! — Устало повторила Наруто в сотый раз, однако Харуно делала все с точностью да наоборот. — Твой враг воспользуется этой стойкой. Он с легкостью выведет тебя из равновесия одним ударом. — Не говори под руку! — Воскликнула Сакура, когда клон Наруто поставил ей подножку и уронил на землю, больно ударяя ногой. — Черт! — Ты мертва. — Оповестила Узумаки, нависая над розововолосой. Харуно фыркнула и поднялась на ноги, начиная заново отрабатывать неправильную стойку. Наруто махнула на упорную девчонку рукой и пошла дальше, обещая себе вернуться сюда. У других шиноби, что тренировали тайдзюцу, особых проблем не было. Некоторые хоть и не открыто, но все-таки прислушивались к словам Наруто, другие просто делали все, что она скажет и даже не возникали. У тех, кто тренировал ниндзюцу, в основном были стихии земли и воды. С Водой Наруто могла помочь, показав несколько техник, а вот с Землей были проблемы. Она не обладала этой стихией, поэтому могла помочь только в тренировке атак. — Вкладывай больше силы. — Посоветовала Наруто генину, который тренировал метание. — Можешь приправить удар чакрой, и тогда твоя атака будет сильнее, быстрее и болезненнее. Кого-то Наруто отправила на медитацию, потому что их контроль чакры был не совсем хорошим. Это было двое генинов, которые претендовали на экзамен в этом году, однако Наруто даже не представляла, как с такими способностями они туда попадут. Конохамару, который все-таки был довольно неплохим чунином, постоянно отвлекался и пытался втирать Наруто свои речи про их «счастливую семейную жизнь», поэтому его дыхание постоянно сбивалось и удары не получались. — Когда атакуешь тайдзюцу, держи рот на замке. Контролируй дыхание, сердцебиение, но не забывай про противника. Я не сомневаюсь, что ты можешь заболтать до смерти человека, однако материальные атаки более эффективны в бою. — Рядом стоящие шиноби фыркнули, а Наруто, слегка потрепав парнишку по волосам, снова подошла к Сакуре. — Черт возьми! — Прорычала Харуно, ударяя кулаком по земле. Трещины были явным свидетельствованием ее злости и раздражения, однако клон Наруто смотрел на нее с насмешкой и сочувствием. — У тебя много силы, Сакура, но ты используешь ее неправильно. Чему тебя учила Шизуне-сан? Я уверена, что ученица Цунаде-сан не могла научить тебя такому. Научись воспринимать свои эмоции не как силу, а как особенность. Ты сможешь обуздать их, если перестанешь зацикливаться. — Вздохнула Узумаки, готовясь к очередной словесной атаке Сакуры. — Да что ты понимаешь в этом? — Рыкнула Харуно. — Скажи мне, для чего тебя сюда отправили? Ты ведь ирьенин. В случае войны ты будешь работать в полевых госпиталях, а для этого твоих боевых навыков хватит сполна. — Устало спросила Наруто. — Цунаде-сан решила, что ты станешь отличным боевым ирьенином, я права? И для этого у тебя хватает медицинских навыков, но не хватает других. Она хочет, чтобы ты была не в полевых госпиталях, а на поле боя. — Откуда ты…? — Потому что я тоже вижу в тебе это. То, что однажды увидела Шизуне. То, что увидела в тебе Цунаде-сан. Ты можешь им стать, если засунешь свою гордость куда подальше и примешь мою помощь. — Покачала головой Наруто. — Тебе нужно подтянуть тайдзюцу, Сакура. Как я поняла, с ниндзюцу и с контролем проблем нет, поэтому тебя отправили сюда только из-за тайдзюцу. Но если ты не начнешь слушать то, что я говорю, надежды Цунаде-сан окажутся напрасными. Дальше дела с Сакурой пошли легче. Розововолосая хоть и не показала это, но в какой-то степени прониклась словами Наруто. Она начала слушать все то, что говорит джинчурики, и у нее даже получилось несколько раз развеять клона. Узумаки незаметно для Сакуры улыбнулась, замечая еще одно сходство с той девушкой из родного мира. Она так же любила похвалу и ценила, когда люди отмечали ее способности. В целом и в общем, тренировка прошла хорошо, без особых проблем. Все тот же шиноби, который хотел напасть на Наруто в начале, попытался сделать это снова, однако, конечно, его попытка не увенчалась успехом. В конце концов все уставшие и не совсем довольные ушли с полигона, а Наруто расположилась под деревом. «Чтоб я еще раз начала тренировать кого-то!» — Пробурчала в подсознании Наруто. «Не зарекайся, Узумаки, возможно, когда-нибудь тебе дадут команду. И испытаешь ты на себе всю тяжесть роли сенсея.» — Весело сказал Лис. «Отказываюсь!» «Да кто тебя спросит? Хатаке тоже отказывался, а вот где находится сейчас.» — Наруто готова была поклясться, что Лис клацнул зубами и закатил глаза. Как только она закрыла глаза, то почувствовала много-много чакры как в Конохе, так и за ее пределами. Наруто нашла Саске, который находился в клане; Итачи и Шисуи, которые были в резиденции; и Шикамару, который тоже был в своем клане. Обито находился рядом с Учихами в своем кабинете, а Какаши у себя дома — Наруто надеялась, что он писал отчет. Девушка почувствовала еще несколько знакомых ей шиноби, в том числе и Кушину, находившуюся дома. Она невольно скривилась и вздрогнула, когда почувствовала слабую, скрытую печатями чакру Минато и сильную чакру Иоичи недалеко от резиденции. Однако все эти противные ощущения исчезли, когда она уловила еще едва заметные следы давно знакомой чакры. На сердце сразу стало легче, а на лице расплылась улыбка, когда она почувствовала песчаную бурю, двигающуюся к Конохе. Гаара скоро будет здесь.