Солнце вновь воссияет над нами

*** — Нет, я сказал. — Хладнокровно сказал Обито, смотря в глаза своему наставнику. Минато раздраженно поджал губы. — Я не разрешаю снимать с вас печати, потому что уровень доверия к вам все еще находится ниже нуля. Вы не будете участвовать в войне, ваша задача — руководство чунинами и всеми, кто останется в Конохе. — Вам нужны все силы в войне! Вы поступаете неразумно, господин Хокаге. — Минато дернул плечом. Диалог с Обито они вели уже около получаса, и каждый из них не собирался отступать от своих заявлений, поэтому все так и затянулось. — Вы, сенсей, и будете силой. Здесь, в Конохе. — Ухмыльнулся Учиха, сверля взглядом бывшего Хокаге. — После того, что вы сделали с моей ученицей, с моей деревней и с моими людьми, я не намереваюсь больше хоть на малую долю доверять вам. Ваши действия привели к тому, что сейчас наши деревни находятся на пороге войны. Если хотите что-то исправить, тогда смиритесь со своим положением и будьте благодарны, что ваше имя не было опозорено на все деревни. — Эти слова окончательно поставили точку в этом диалоге. Обито отвернулся от мужчины и снова начал читать отчеты, которые ему принесли совсем недавно, а Минато развернулся и вышел из своего бывшего кабинета. Минато Намикадзе был одинок. Прошло уже много времени с тех пор, как его жизнь разрушилась. Своими же руками он уничтожил не только все свои достижения, но и свою семью. Именно поэтому сейчас Минато был одинок: Кушина развелась с ним сразу после отставки, Иоичи приходил раз в несколько месяцев, чтобы проведать отца, а его ученики буквально стали презирать его. Намикадзе не с кем было поговорить, потому что все его близкие люди ненавидели его за то, что он сделал с Наруто. После того, как Кушина выгнала его из дома, Минато пошел в ту квартиру, которую он купил десятки лет назад. Именно здесь он иногда проводил время, чтобы побыть в тишине, когда Наруто и Иоичи, будучи маленькими, устраивали «концерты». Именно здесь он иногда ночевал, когда Кушина была зла на него. Многое было в этой квартире, и в тот момент она была единственным пристанищем для Минато. Намикадзе много раз приходил к Кушине, чтобы поговорить. Ему потребовалось время, чтобы понять ее поступок, и он до сих пор не верил до конца, что его любимая женщина могла собрать на него компромат и отдать его старейшинам. Однако он все еще любил Кушину, конечно, он любил ее. И именно поэтому, возможно, он и не заметил того, что делала его жена у него за спиной. Возможно, его любовь к этой женщине была действительно сильна, а доверие безграничным, поэтому он упускал все знаки, которые были. Он буквально верил, что Кушина не может его предать, только не она, поэтому и не замечал всего того, что происходило с его женой. И предательство бывшей Узумаки стало настоящим ударом для Четвертого: его мир разрушился, а сердце разлетелось на тысячи осколков. Минато долго не мог понять, что не Кушина первая предала его. Именно он стал первым, кто сделал трещину в крепких отношениях. Именно он предал свою жену, свою семью, а Кушина, в итоге, просто встала на защиту своих детей. Намикадзе хотел, чтобы его деревня процветала, была могущественной и сильной, ведь именно это он пообещал Хирузену много лет назад: он дал клятву, что Коноха будет великой деревней и никогда не будет очернена слухами или поражениями. Минато настолько хотел выполнить обещание, данное Третьему, что забыл про обещание, которые еще раньше дал Кушине. В начале их отношений, когда чувства только зарождались, Минато понял, что Кушина — та единственная, кого он хотел бы видеть рядом с собой. Та самая женщина, которая будет идти рядом с ним до конца, сшибая на пути все препятствия. И тогда он дал ей обещание, пожалуй, самое важное на тот момент: Минато пообещал, что Кушина никогда не будет страдать из-за него, никогда не будет нуждаться в чем-либо и всегда будет любима им. Чуть позже, когда он узнал о том, что у них будет ребенок — первый на тот момент — Намикадзе поклялся, что будет защищать свою семью до последней капли крови, что не даст детей в обиду и обеспечит достойную жизнь. И он нарушил свое обещание — много раз. Первый раз, когда согласился запечатать в новорожденную дочь демона, потом — когда поддался страху, чувствам, желанию быть первым во всем и посчитал свою маленькую Наруто слабой. Еще раз — когда внушил своему сыну, что девочка монстр, что она не способна сдерживать демона, с надеждой, что одиночество поможет Наруто стать сильной. Своими руками он разрушил тот хрупкий, но важный мир, который был между его детьми. Дальше он совсем забыл про свою жену, полностью погрузившись в хокагскую работу. Должно быть, Кушине было действительно тяжело, потому что она чувствовала холодность и отстраненность своего любимого мужа. За всю жизнь Минато много раз нарушил обещания. Последней каплей стало его стремление контролировать джинчурики, контролировать эту силу — он почти убил свою дочь и разрушил жизнь старшему сыну. Что было бы, если бы его не остановили? Что было бы, если бы Минато совершил задуманное? Кушина не захотела больше терпеть ту боль, что он причинил ей и ее детям — тогда она приняла радикальное решение развестись с этим человеком и обезопасить не только себя и детей, но и всю Коноху от дальнейшей власти Минато. Кушина предала его один раз. И именно это стало расплатой за те предательства, что он совершил за всю жизнь. Сейчас Минато был одинок. Единственным, что хоть как-то скрашивало его жизнь, — это желание вернуть жену. Намикадзе действительно ни о чем так не сожалел, как о потере своей любимой Кушины. Несомненно, он потерял еще сына, который был опорой и поддержкой для него, однако именно уход Кушины стал для Минато стрелой в самое сердце. Той самой стрелой, которая разбила на мелкие кусочки его уже давно закаменевшее сердце. Минато знал, что из-за своих действий он лишился семьи, поста, всего, что было у него. Сын, кажется, еще раньше него понял, что они натворили. Кушина ушла. А Наруто… Наруто поняла, какой он человек, раньше всех остальных. Потому что испытала сама на себе всю его черствость и раскрыла все темные стороны его души. И для Минато Наруто давно перестала быть дочерью — она была оружием деревни, джинчурики. И это было одной из его главных ошибок, о которой он понял только потом. Намикадзе понял, что своими действиями он не делал Наруто сильнее. Он только уничтожал ее. Но уже не мог остановиться — ему нужна была сила, чтобы возвысить деревню. Наруто не была для него дочерью с тех самых пор, как потеряла контроль над Лисом, потому что он не хотел видеть слабого шиноби в своей семье. Но правда была в том, что Наруто тоже была его семьей — важная часть того пазла счастливой жизни, которую он потерял по своей же вине. А вместе с этой частью пропали и другие — Кушина и Иоичи. Когда-то у него была семья, пусть и неидеальная, но его, однако сейчас у него есть только чувство горького сожаления и бутылка сакэ. *** Шикамару устал. Он действительно устал от всего происходящего в мире. Он просто хотел спокойной жизни здесь, в Конохе, со своими любимыми людьми: Наруто и Саске, его закадычные товарищи и буквально члены семьи, Темари, его возлюбленная, и родители. Неужели он так много просил? Однако мир считал, что это действительно много, потому что вместо миссий и семейной жизни Шикамару сейчас разрабатывает стратегии и готовит бойцов к войне. Его и Саске назначили командирами подразделения бойцов дальнего боя — именно таковыми они и были. Обито сначала хотел, чтобы Шикамару возглавил стратегов, но парень сказал, что будет со своей командой на поле боя, а со стратегами успешно справится его отец. Шикаку поддержал своего отпрыска, поэтому Саске и Шикамару были назначены командирами. Подразделения разделялись на отряды — помимо ответственности за все подразделение на Саске и Шикамару лежала ответственность за свои отряды. Многие их одноклассники входили в отряды: например, команда семь была под командованием Какаши Хатаке. Иоичи был командиром отряда, в который входили его собственные ученики, кроме Хинаты, однако сам он был в подразделении все того же Хатаке. Насколько знал Шикамару, Неджи и Хината находились в отряде Хьюга, который возглавлял первый. Также был создан отряд Учих, который возглавил Шисуи. Итачи же не входил в этот отряд, и был командиром другого — в подразделении Саске и Шикамару. — Шикамару! — Услышал он голос Кибы, когда шел в сторону квартиры Итачи, чтобы забрать сокомандника и пойти к Обито. К слову, сам Обито отказался отсиживаться в укрытии, куда перевезли всех Дайме, глав кланов и других значимых людей. Хокаге заявил, что он будет сражаться, как и все остальные шиноби. Фугаку намеревался с собой забрать свою жену, как это сделали другие главы, но Микото воспротивилась. Она сказала, что кто-то должен остаться в Конохе и помогать людям в случае катастрофы. Фугаку, в конце концов, не решился оставлять свою жену одну в деревне в период войны, поэтому и сам остался здесь. В деревне оставалась и Рин, которая сразу заявила своему мужу, что никуда не поедет, хотя он даже рта открыть не успел. Сын, естественно, остался в Конохе и обещал присматривать за мамой. Как они пообещали Наруто, они пытались уговорить Кушину уехать вместе с главами кланов, но женщина уперлась. Шикамару тогда искренне восхитился упертостью дамы, и решил, что именно это качество взяла Наруто от своей матери. А в том, что Кушина и в родном мире Узумаки была такой, Шикамару был уверен. В конце концов Учиха, хоть и привык спорить со своей возлюбленной, не стал делать это с ее матерью и применил секретное оружие: «Кушина-сан, Наруто очень просила, чтобы вы не участвовали в боевых действиях и остались хотя бы в Конохе, потому что она не хочет потерять мать». Женщина даже как-то сжалась после таких слов, тяжело вздохнула и согласилась остаться в деревне. В конце концов — здесь была Микото, и они вместе начали проворачивать бурную деятельность. Что делал Минато, Шикамару особо не интересовался. Когда он был в доме у Обито, Рин-сан рассказывала, что учитель несколько раз приходил к ним, и они с Учихой долго разговаривали у того в кабинете. Сам Обито, когда Шикамару и Саске зашли к нему после работы, сообщил, что Минато упорно рвется на войну, но Хокаге отказался снимать печати и оставил того в Конохе. На самом деле Шикамару относился к бывшему Хокаге довольно насторожено. Минато был очень умным человеком, который имел огромную силу. И пусть сейчас на нем стоят печати, Намикадзе мог найти способ проникнуть на войну, не имея при этом никаких сил. И почему-то Шикамару был уверен, что именно так Четвертый и поступит, о чем и сообщил Обито. Саске тоже согласился с этим, как и Обито. Хокаге сказал, что больше, чем уверен в этом, однако тогда это сыграет против самого Минато. Как бы то ни было, Учиха был уверен, что его сенсей обязательно выделится и что-нибудь натворит. — Киба? Что-то случилось? — Лениво спросил Нара, когда Инузука остановился около него. — Наруто… — Начал Киба. — Ты скажешь, где она? Ее уже неделю нет в Конохе. — Я же говорил, что она на миссии по поручению Хокаге. — Тяжело вздохнул Шикамару. Действительно, не многие знали о том, куда на самом деле отправилась Наруто, поэтому официальной версией была ее миссия от Обито. — Но когда она вернется? Скоро начнется война. Что если она попадет в ловушку? Может быть, ей нужна помощь? От нее же нет вестей? Я спрашивал у Саске, но он ничего мне не ответил. Я вообще его побаиваюсь, как ты с ним в одной команде находишься, не понимаю. Он же только одним взглядом заморозить может! А его вечно надменный голос и его хмыканье! Не понимаю, он так никогда не найдет кого-то себе. Кто его полюбит? — Тараторил Киба, а Шикамару с поднятыми бровями смотрел на собачника. Затем он перевел взгляд куда-то за спину, усмехнулся и махнул рукой. — Йоу, Саске! — Со смешинками в голосе сказал Шикамару, но Киба не обратил внимание. Он продолжил распинаться обо всех, по его мнению, недостатках Учихи, совершенно забыв про первоначальную цель. — А еще ходят слухи, что он ушел из клана. Хотя родители говорят, что это неправда, поскольку в резиденции нет никаких официальных заявлений. Но мне сказали, что Саске в принципе перестали видеть в клане. Как думаешь, это правда? А если он и правда ушел, то почему? Может быть, Фугаку-сан его выгнал? А почему? — Киба… — Начал было Шикамару. Он указал парню за спину, однако тот не заметил, продолжая размышлять. Саске, кажется, уже начал веселиться — в своем стиле, конечно: сложил руки на груди и натянул ухмылку на лицо. — Как думаешь, у меня есть шанс с Наруто? — Перескочил Киба на другую тему. Шикамару подавил в себе обреченный вздох. Саске позади Инузуки удивленно поднял брови, но пока ничего не говорил, очевидно, ожидая продолжение мысли. — Я уверен, что ей интересен, но получится ли что-то большое? И как родители отреагируют, если я начну встречаться с Наруто? Мне кажется, они будут не очень довольны. А еще Саске. Мне показалось, что он испытывает к Наруто какие-то чувства. Как сейчас помню наш разговор с ним. Как думаешь, это может быть? Саске вообще может что-то испытывать? Я имею в виду, он же твой лучший друг, ты должен что-то знать. А Наруто твоя лучшая подруга — она говорила тебе что-то обо мне? В любом случае — если Саске влюблен в Наруто, то я не думаю, что она влюблена в него в ответ. То есть — мне кажется, он не подходит ей. Ты посмотри на надменную рожу Учихи и на Наруто — они же совершенно разные. — Киба, почему ты такой идиот? — Задал флегматичный вопрос Шикамару. Его собеседник даже замолчал после такого заявления и с удивлением посмотрел на товарища. Затем, словно что-то почувствовав, обернулся и уперся взглядом прямо в Учиху. Киба подпрыгнул и отскочил за спину Шикамару, на что Нара только тяжело вздохнул. — Ты что здесь делаешь? — Спросил он у своего сокомандника. — Я устал тебя ждать и решил встретить. — Ухмыльнулся Саске. — Здравствуй, Киба. — С-Саске. — Нервно пискнул Инузука. Он осоловелыми глазенками бегал по окружающему пространству, только чтобы не пересекаться взглядами с Учихой. Сам же красноглазый, очевидно, испытывал что-то наподобие веселья и искренне наслаждался эмоциями одноклассника. — Я, пожалуй, пойду. Сакура и Ино уже давно ждут меня, наверное. — С такими словами он вышел из-за спины Шикамару и по большой дуге обошел Саске. Учиха проводил его взглядом, и Нара уверен, что тот нервно вздрагивал, пока чувствовал на себе взор юного шаринганистого шиноби. — Зачем ты так довел бедного Кибу? — Весело спросил Шика, хотя по-своему сочувствовал ему. В конце концов Нара никому бы не пожелала быть во врагах у Учихи Саске. — Я ничего ему не сделал. Я же не виноват, что у него слабые нервы и длинный язык. — Хладнокровно сказал Учиха. — Когда-нибудь язык и невнимательность Кибы станет его погибелью. — Покачал головой Нара. Киба является примером искреннего и вечного невезения. — Наруто не выходила на связь? С отъезда Узумаки прошло уже больше недели. Наруто связывалась с ними всегда несколько раз — хорошее все-таки фуиндзюцу. Она сообщила, что успешно добралась до острова, что на неизвестное количество дней она пропадет и выйдет на связь только тогда, когда все закончит. Саске, конечно, поворчал, но понимал, что ей нужно сосредоточиться, поэтому не дергал девушку. Наруто попросила связаться с ней только тогда, когда будут новости по союзникам и врагам и когда начнется сама война. Сокомандники пообещали сообщать ей только самое важное и оставили девушку в покое. Шикамару, на самом деле, волновался за свою подругу. Он знал, что опыта у нее было в несколько раз больше, чем у него, однако он не мог не волноваться. Наруто была практически одна на неизвестной территории, а ее спутник — шиноби другой деревни. Шикамару знал, что Итачи тоже был рядом с Наруто и искренне будет защищать джинчурики, однако все равно его не покидало чувство чего-то ужасного. Что-то произойдет, и Нара просто надеялся, что это не будет связано с кем-то из его близких. — Нет. — Покачал головой Учиха. А еще Шикамару не давала покоя просьба Наруто, которую та передала ему несколько дней назад: девушка попросила не оставлять Саске одного. По сути, рядом с Учихой сейчас находится только Нара, потому что все остальные близкие ему люди уехали из деревни, поэтому Наруто и попросила не оставлять его одного. Шикамару сразу нашел скрытый подтекст в этой просьбе: Узумаки просила быть для Саске опорой, если что-то с ней случиться и не покидать его. Нара только и мог, что согласиться с этим, потому что что-то выяснить у Наруто и переубедить ее было гиблым делом. Хотя Шика искренне сомневался, что сможет что-то сделать, если с Наруто случится несчастье. Он помнил тот день, когда они спасали ее от Минато. Помнит, как Саске чуть не сошел с ума от мысли, что Наруто могла умереть. Что будет, если Узумаки действительно покинет этот мир? Что будет, если девушка действительно умрет и оставит Саске? Шикамару сомневался, что Учиха захочет существовать в мире без Наруто. Он, скорее, уничтожит весь мир, а потом последует вслед за возлюбленной. А что будет с Шикой? Сможет ли он жить в мире без своих товарищей? Без своих друзей. Эти двое буквально стали ему семьей, частью его души и сердца — они столько времени были одним целым, что он буквально не представлял жизни, где не будет вечной мрачной рожи Учихи или перебранок с Узумаки. Могут ли люди быть так сильно связаны? Можно ли шиноби создавать такие сильные и прочные эмоциональные связи? В детстве бы Шикамару сказал, что нет, нельзя. Но спустя годы, проведенные плечом к плечу с Саске и Наруто, и влюбившись в сильнейшую куноичи Песка, Шикамару мог с уверенностью сказать, что да, он создал эти связи и ни о чем не жалеет. — Дай Ками, она не влипнет в неприятности. — Пробормотал Нара. — Ты сам веришь в то, что сказал? Неприятности и Узумаки — это синонимы. — Шикамару был вынужден согласиться с этим утверждением. А предчувствие у него все-таки было плохое.