Проделка старого графа

— Вы искали меня, матушка? — в гостиную, едва сдерживая свое нетерпение, вошла старшая дочь семьи Браунов. — Я читала в своей комнате и совсем потеряла счет времени и… — О, Боже! Милисента Роберта Браун! Что за неподобающий вид?! Твоя кожа стала еще темнее, разве это возможно?! Что с твоими волосами?! Ты видела себя в зеркало, прежде чем прийти ко мне и нагло врать?! — Но матушка! — Никаких «но», Милисента! Ты снова носилась с крестьянскими детьми? Что мне с тобой делать? Ведь тебе уже 18! Бери пример со своей младшей сестры! Милисента раздраженно передернула плечами. Вот уж с кого она не хотела брать пример, так это с ее изнеженной младшей сестры. Эйва была всего на 2 года младше, но выглядела лет на 12. В отличие от сестры у нее была довольно бесцветная внешность: светлые золотистые волосы, голубые водянистые глаза, практически лишенные пигмента ресницы и брови и такие же бесцветные губы. Она была тоненькая, как тростиночка, с бледно-сероватой кожей и вдобавок очень нежная и болезненная. Эйва могла часами сидеть в своей комнате, читая книги или вышивая очередной носовой платок. А если она и выходила погулять в сад по просьбе сестры, то неизменно куталась в слой одежды и надевала старомодную шляпу с огромными полями.       Милисента Браун не походила на девицу благородных кровей в общепринятом смысле этого слова. Несмотря на то, что рост ее был невысок (всего-то 5,3 фута), а фигура изящна, все же чувствовалась в ней сила, которая так и рвалась наружу подобно туго закрученной пружине. Талия ее не нуждалась в корсете. Строго говоря, несмотря на прямой приказ от баронессы, няня и так позволяла ей не носить его, аргументируя это тем, что корсет вреден для здоровья. Леди Кейтлин в ответ лишь качала головой, понимая, что для ее свободолюбивой дочери носить это приспособление пытки смерти подобно. Выгоревшие на солнце волосы шикарной волной спадали ниже пояса. Обычно баронесса лично заплетала волосы старшей дочери в замысловатую прическу, которая к сожалению не доживала и до обеда. Казалось, что и волосы своей хозяйки жили своей собственной жизнью и подобно ей рвались на свободу из стягивающих в своих оковах заколок и гребней. Глаза Милисенты были ее особой гордостью — обрамленные каймой темных и длинных, загибающихся на концах ресниц, они имели оттенок мягкой и тягучей карамели и были глубокими, как омуты, в которых хотелось тонуть без остатка. На смуглой золотистой коже в минуты веселья ее глаза сверкали, как два драгоценных камня. Заканчивали ее образ аккуратный носик с маленькой горбинкой и пухлые губки цвета нежной розы. — Что скажет наш сегодняшний гость, когда увидит тебя, Милли? — уже мягче проговорила баронесса и отвела непослушную прядь волос с лица дочери. — Мейчас же прими ванну, а потом мы посмотрим, как можно спасти наше положение. Милисента сделала короткий книксен и уже собиралась бежать в свою комнату, но вдруг вспомнила: — Матушка, кто же к нам едет? — Гонец передал мне письмо от некоего виконта Финна Валентайна Вулфхарда. Его фамилия кажется мне смутно знакомой, но я, как и ты, в полнейшем недоумении, доченька. Не хочется думать о плохом, но очень надеюсь, что это не один из знакомых твоего отца, который едет требовать свой долг. Девушка горестно вздохнула и отправилась в свою комнату. Как только дверь за девушкой закрылась дверь, баронесса села в свое любимое кресло-качалку и прижала тонкие пальчики к вискам. Что нужно этому виконту? Зачем он решил навестить их? Чем угощать гостей?.. И еще много разных вопросов крутилось в голове леди Кейтлин. Она резко выдохнула и поднялась на ноги. — Думаю, Нэна знает, что делать, — произнесла она и отправилась на поиски своей главной помощницы и хранительницы ее домашнего очага, который едва не развалился после смерти ее мужа, барона Джеймса Максимилиана Брауна. ***       Милли нежилась в ванной, пока Люси тщетно пыталась расчесать ее длинные волосы перед мытьем. Из воды виднелись плавные изгибы ее нежных бедер, а длиннющие для ее малого роста ноги покоились на краю большой деревянной лохани, которая служила ванной в доме баронессы. — Ауч! Люси, ты делаешь мне больно! — Простите, госпожа, но их просто невозможно прочесать! От ваших игр и быстрого бега они ужасно запутались, — захныкала служанка, — боюсь, что гребень может сломаться, а другого, способного справиться с Вашими волосами, у нас нет! — Как жаль, что я не мальчишка! Иногда я просто мечтаю обрезать свои волосы прямо до самого черепа, и тогда бы я могла бегать и играть где и когда угодно! — мечтательно проговорила девушка и тут же снова скривилась от боли. — И мне не приходилось бы терпеть все эти процедуры день за днем! -прокричала она в отчаянии. — Не говорите глупостей, маленькая госпожа! Кто же Вас тогда замуж возьмет? — проговорила вошедшая в комнату старая няня. — Ха! А кто сказал, что я собираюсь замуж, Нэна? Замуж выходят такие, как Эйва, а я навсегда останусь жить с тобой и мамой в нашем доме! Вы же пропадете тут без меня! Кто же будет кормить кур и овец? А грядки пропалывать? Мистер Уилкс уже стар, а я обожаю копаться в саду! — Уж кому, как не мне знать, Нэна! Ведь я уже битый час пытаюсь привести ножки нашей госпожи в порядок! Но они огрубели от хождения без обуви! — Да кому нужна эта обувь! В ней неудобно гоняться за детьми и играть в жмурки, все сразу угадывают, где я! — О, Господи, детка! Какой же ты еще ребенок! — со вздохом произнесла Нэна, намыливая волосы своей воспитанницы ароматным мылом с запахом лаванды. — Пора начать вести себя, как леди, госпожа! Замуж выйти когда-нибудь Вам все же придется. — Ты забыла, Нэна! Я бесприданница, так что тебя ждет будущее со мной в моих крепких объятьях, — засмеялась девушка и обняла старую женщину мокрыми руками. — Леди Милисента! Ну вот, придется теперь менять одежду! Прекратите и сидите тихо! Няня аккуратно ополоснула волосы девушки и завернула ее в большую простынь. Милли села в кресло у очага, чтобы обсохнуть, а Нэна начала аккуратно расчесывать ее длинные волосы. В отблесках пламени они переливались всеми оттенками золота. — Что же я надену, няня? — вдруг озабоченно спросила молодая девушка? — К сожалению, у Вас нет нарядов, чтобы встречать «такого» гостя, госпожа… Но я порылась в сундуках Вашей матери и нашла прелестнейшее платье, правда, немного старомодное. — Что же поделаешь теперь, Нэна? Надеюсь, что мы не заденем чувств утонченного и наверняка привыкшего к роскоши старикашки виконта! — и они весело рассмеялись.