Проделка старого графа

      Девушка пробежала своими маленькими пальчиками по резной крышке комода и тихонько вздохнула. Они приехали в Лондон неделю назад. Виконта практически никогда не было дома — за те восхитительные месяцы, что супруги провели вместе, у Вулфхарда скопилась целая гора неотложных дел. После печального случая с гнедой кобылой в душе мужчины поселился страх за жизнь своей супруги, и он выезжал в город лишь в случае крайней необходимости, все свое время и внимание посвятив девушке с медовыми глазами. Милисенте не нравилась суета большого города, не нравился этот дом, в котором все говорило о холостяцком прошлом мужа. Слуги здесь тоже отличались — они все время молчали и любезно улыбались, а слова из них нужно было тащить чуть ли не клещами. Девушка снова вздохнула — она ужасно скучала по болтушке Сэди!       В городе у виконтессы практически не было знакомых, кроме Матараццо, Леруа и Шнаппа. Матараццо сейчас не было в городе, а к мадам ехать совсем не хотелось. Хотя девушка и не знала наверняка, связывало ли ее мужа с Клодин что-то большее, чем дружба, своим женским чутьем она чувствовала в ней соперницу. Ну, а Шнапп…       Оставалась всего неделя до дня рождения Вулфхарда и Милли планировала устроить супругу сюрприз, пригласив самых близких людей виконта на званый ужин. По рассказам веселого итальянца, который был частым гостем в Вулфхард-хаусе, виконтесса поняла, что самыми близкими друзьями супруга были Гейтен, Ноа и Клодин. Но после свадьбы Шнапп так ни разу и не появился в их доме. Милисента чувствовала, что мужу не хватает лучшего друга, и стоило итальянцу упомянуть в разговоре Шнаппа, лицо виконта мрачнело и он быстро менял тему разговора. Девушка не знала, что за кошка пробежала между ними, но очень хотела это выяснить. Милисента решительно встала с диванчика у окна и направилась в прихожую. Надевая пальто, она спросила у служанки адрес мистера Шнаппа. И если женщина и удивилась странному вопросу хозяйки, то виду не подала и послушно начеркала нужные сведения на бумаге. ***       Карета городского возницы остановилась у парадного подъезда небольшого здания в современном стиле, укрытого с обеих сторон густыми насаждениями хвойных деревьев. Милисента никогда не спрашивала о статусе Шнаппа, но из обрывков разговоров она поняла, что он был единственным сыном в семье и наследником большой судоходной компании.       Осторожно ступая по каменной дорожке, ведущей к дому, девушка поднялась на крыльцо здания и постучала в массивную дверь из красного дуба. Через некоторое время она приоткрылась, и в проеме показалась седая голова пожилого слуги. — Мистер Шнапп у себя? — спросила с милой улыбкой виконтесса, на что слуга коротко кивнул и открыл дверь настежь, приглашая девушку в темноту прохладного здания. Мужчина проводил Милисенту в небольшую уютную гостиную, в которой было темно из-за задернутых плотных занавесок, лишь отблески огня в камине бросали на стены причудливые блики. Виконтесса протянула к огню свои озябшие пальцы и стала ожидать хозяина дома. ***       «Кого это черти принесли?!» — спускаясь по лестнице раздраженно думал про себя Шнапп. Он недавно проснулся, и голова его нещадно трещала после вчерашней попойки. Этот глупый слуга даже не соизволил узнать имени гостьи. Видимо, он просто не счел это нужным. В последнее время в дом часто наведывались смазливые девицы, и ни одна из них не появлялась больше одного раза.       Мужчина вошел в гостиную и застыл как истукан. Он несколько раз быстро сморгнул, но видение не исчезло — у камина, протянув свои изящные ручки к огню, стояла виновница его сегодняшнего похмелья и ужасного настроения. Ноа не хотел, чтобы девушка видела его в таком плачевном состоянии и хотел сбежать, осторожно шагнув назад. Половица под его ногой предательски скрипнула, и девушка испуганно повернула голову на источник звука. Глаза молодых людей встретились. Ноа шумно сглотнул — даже сейчас в темноте этой комнаты он увидел янтарные искорки в ее больших и глубоких, как море, глазах. Девушка потрясенно разглядывала мужчину. Она видела его лишь однажды, но сегодня от прежнего Шнаппа не осталось и следа: бледное осунувшееся лицо с темными кругами под глазами, щетина, которой явно не меньше трех дней и горящие лихорадочным блеском глаза. Ноа увидел, как в глазах девушки потрясение сменилось жалостью. Разорвав наконец зрительный контакт, молодой человек подошел к виконтессе и, прикоснувшись горячими губами к крохотной ручке, произнес скрипучим, охрипшим от сна голосом: — Моя леди, прошу простить меня за мой неподобающий вид, я не ожидал гостей сегодня… От его слов виконтессе вдруг стало неловко, и она поругала себя за эту безумную идею приехать к молодому человеку без предупреждения. Подняв глаза на мужчину, девушка участливо спросила: — Что с вами произошло, мистер Шнапп? Вы выглядите нездоровым. Вы можете рассказать мне… Возможно, в моих силах помочь Вам? И поддавшись неожиданному порыву, девушка прикоснулась к щеке мужчины своей прохладной ладонью. Прикосновения виконтессы обжигали, и Шнапп, положив свою ладонь поверх маленькой женской ручки, неожиданно невесело рассмеялся. Отстранившись от девушки, мужчина отошел на несколько шагов и тихо проговорил: — Моя леди, если бы Вы только знали, насколько Вы правы… Я болен уже несколько месяцев, и причина моего нездоровья сейчас находится в этой комнате… Недоуменный взгляд Милисенты изменился, когда до нее наконец дошел смысл слов молодого человека, и она, недоверчиво покачав головой, прижала руки к дрожащим губам. Ноа больше не хотел сдерживать рвавшиеся наружу признания. Он слишком долго скрывал свои чувства, надеясь, что очередная влюбленность скоро закончится. Но заглянув в эти родные глаза, снившиеся ему каждую ночь, Ноа понял что не в силах разлюбить эту потрясающей красоты девушку. Сердце мужчины сжалось от боли: — Зачем Вы пришли? — спросил Шнапп, и его голос сорвался на шепот. Девушка сделала несколько шагов, но в нерешительности остановилась. Что она могла ответить на его признание? Чем могла облегчить его боль? Что ей невероятно жаль? Девушка прекрасно понимала, что сейчас мужчина меньше всего нуждался в ее жалости. Она не стала оскорблять его чувства глупыми и ничего не значащими словами, а только тихо произнесла: — Уверяю, мистер Шнапп, я и понятия не имела… Если бы я знала об этом, я бы не стала причинять Вам беспокойство, поверьте… Единственная причина, по которой я здесь — это мой супруг и Ваш лучший друг. Я просто хотела попытаться восстановить Вашу дружбу и… — Это невозможно, — грубо оборвал ее речь мужчина. — Прошу Вас, Ноа, неужели нет никакого выхода?.. Я уверена, что все еще поправимо… Мужчина резко повернулся и стремительно приблизился к девушке: — Моя леди, Вы должны знать — я готов на все ради одного Вашего благосклонного взгляда! Только прикажите, и я обойду все преграды, брошусь в огонь и воду! Я готов всю жизнь провести у Ваших ног как собачонка! Да я даже на убийство пойду! — на последней фразе девушка вздрогнула, а Ноа продолжил уже тише, и в голосе его сквозила горечь. — Но только не просите меня возобновить нашу дружбу с виконтом, — голос мужчины становился все тише, а взгляд требовательнее, — я не смогу находиться рядом с Вами без права и возможности смотреть в Ваши необыкновенные глаза, вдыхать аромат Ваших волос, прикасаться к желанным губам… На последних словах Шнапп, подавшись вперед, заключил Милисенту в крепкие объятия, а его губы прижались к нежным губам напротив. Девушка не успела ничего сообразить и изумленно охнула. Воспользовавшись ее замешательством, язык мужчины проник внутрь ее сладостного рта, сплетаясь с языком девушки. От нехватки воздуха и прикосновения чужих губ голова девушки пошла кругом. Милисента уперлась руками в грудь мужчины, но железное кольцо рук Ноа никак не хотело выпускать ее на свободу. Разорвав поцелуй, Милисента отвернула свою голову на бок, рвано хватая воздух и не оставляя попыток освободиться от удушающих отчаянных объятий Шнаппа. Неожиданно мужчина резко отпустил девушку, и она, покачнувшись, едва не упала. Они стояли друг напротив друга, не в силах опустить своих глаз. Виконтесса смотрела на Шнаппа с немым укором, а он на нее — с неприкрытым желанием. Судорожное дыхание с шумом вырывалось из их груди, а губы раскраснелись и припухли от страстных поцелуев. — Теперь Вы знаете, что делает со мной одно Ваше присутствие, — произнес мужчина осипшим от возбуждения голосом. От его слов девушка вздрогнула, а из глаз скатились две прозрачные слезы. Ей было стыдно и больно от того, что она невольно разрушила многолетнюю дружбу мужа. — Прошу Вас, не плачьте, моя леди, — ласково произнес Ноа. Он осторожно приподнял подбородок Милисенты, заставляя встретиться с ним взглядом, — Вам не в чем себя винить. Судьба порой играет с нами жестокую шутку… Но я хочу, чтобы Вы знали — в любое время дня и ночи, невзирая на время и расстояния, Вы позовете меня, и я приду… С этими словами мужчина склонился к девушке и собрал губами катившиеся по ее щекам слезы. — Вам пора, моя леди, — прошептал Ноа, и девушка повернулась, чтобы уйти, но ее остановил голос мужчины: — И еще… Вот Вам мой совет, виконтесса. Если Ваш супруг спросит Вас обо мне, — скажите, что меня не оказалось в городе. ***       Виконт сидел в кресле у камина и не отрываясь смотрел на танцующие языки пламени. Его фигура казалась расслабленной, лишь побелевшие костяшки пальцев, с силой сжимающих бокал с темной янтарной жидкостью выдавали его нервное напряжение. Послышались легкие шаги и в гостиную, улыбаясь, вошла Милисента. Но улыбка сползла с ее лица, стоило ей услышать притворно-мягкий голос супруга: — Где ты была? — Гуляла по городу — в растерянности ответила девушка. Мужчина резко вскочил со своего место и в два шага сократил расстояние между ними. С силой сжав хрупкие плечи жены, он прорычал: — Не смей мне врать, Милли! Я знаю, где ты была! А теперь ответь мне, Бога ради, зачем ты туда ездила?! Девушка потрясенно смотрела на своего мужа. Она впервые видела его таким: лицо его исказилось от едва сдерживаемого гнева, на любимых ею острых скулах ходили желваки, а глаза блестели от бешенства. — Отвечай мне, Милли! — прокричал мужчина и грубо тряхнул девушку, отчего ее голова безвольно качнулась из стороны в стороны, будто у тряпичной куклы, а из полных страха глаз покатились горячие крупные слезы. Милисента внезапно почувствовала, как к горлу подступает тошнота, и сдавленно ответила: — Ничего… -а затем чувствуя, что ее тело начала пробивать нервная дрожь, отчаянно прокричала, — Ничего!.. Слуга сказал, что его нет в городе… Виконт резко отпустил девушку и отошел к камину, а она обессиленная опустилась на пол, обняв свои сотрясающиеся от глухих рыданий плечи. Милисента взглянула на мужа — Финн стоял, сгорбившись и опустив голову — он впервые выглядел таким несчастным и опустошенным. Девушке захотелось подойти к мужу и прижавшись к родной спине, попросить у него прощения за свой необдуманный поступок, но ее остановил холодный голос виконта: — Завтра Вы возвращаетесь домой, виконтесса. И впредь я запрещаю Вам выходить из дома без моего разрешения. И тем более видеться или даже разговаривать с этим человеком. Надеюсь, Вам все понятно? — Да… — девушка сидела на полу, опустив голову. Она вдруг поняла, что это их первая ссора… И все по ее вине… — Вы можете идти, — голос супруга был ледяным. В нем больше не было той нежности, которой он окружал ее последние полгода, только беспросветный холод и пустота. Поднявшись с пола, Милисента, с трудом передвигая непослушные ноги, побрела в свою комнату. Виконт снова наполнил свой бокал алкоголем и задумчиво покрутил его в руках, глядя, как янтарная жидкость растекается по его стенкам. Вулфхард поморщился и по привычке потер свою переносицу большим и указательным пальцем. Он проклинал себя за то, что накричал на Милисенту. Перед глазами возникла ее сжавшаяся от страха фигурка, огромные, полные слез глаза… Вернувшись домой и узнав у служанки, куда отправилась его жена, виконт пришел в бешенство. В его воспаленном мозгу тут же возникли непристойные картинки, на которых его любимая сгорает в объятиях лучшего друга… Сердце мужчины болезненно сжалось от воспоминаний. Смачно выругавшись, виконт с силой бросил свой недопитый бокал в стену, и брызги стекла разлетелись во все стороны.В эту ночь, впервые за пол года супружества, Финн и Милли ночевали в разных постелях.