СайтаГены

— У… учитель! Я вас люблю! — предельно серьёзно сказал Генос и согнулся в дзарэй, глухо стукнувшись лбом об пол. Сайтама задумчиво посмотрел на его спину и вздохнул. — Я думал, у киборгов нет чувства юмора. — Но я не шучу! — вскинул голову Генос. В его механических глазах плескалось отчаяние. Сайтама вздохнул чуть громче. — Если не шутишь, так даже хуже. Знаешь, от тебя и так очень много проблем. — Я вас так люблю, что моё ядро сейчас, кажется, взорвётся! — выпалил Генос, старательно отсчитывая в уме десять слов. Сайтама вздохнул совсем уж глубоко, прикрыл глаза и провёл ладонью по лысине — признак крайней степени задумчивости. Генос сжал кулаки, его голова безвольно повисла, короткие светлые волосы кое-как прикрыли лицо. На самом деле признаваться он не хотел. Надеялся, что не дойдёт до этого, случая не представится, желания не появится. Дошло, представился, появилось. Конечно, бить его учитель за такое не станет, но теперь наверняка выгонит. А он только привык каждое утро тайком любоваться на его заспанное лицо. — Сколько же от тебя проблем, — вздохнул Сайтама. По телевизору шло очередное бессмысленное шоу, на улице вдалеке выли сирены, видимо, предупреждая о приближении очередных аномалий, на кухне в раковине капала вода. В груди Геноса едва слышно гудело ядро. — Эй, — позвал Сайтама, переворачиваясь на спину, — я думал, киборги ничего не чувствуют. — Это роботы ничего не чувствуют, — ответил Генос, не поднимая головы. — А киборги всё-таки люди, хоть уже и не целиком. — Тогда я, наверное, робот. Я уже давно ничего толком не чувствовал, — задумчиво сказал Сайтама. Генос поднялся, преисполненный решимости, подошёл к нему вплотную и снова упал на колени. — Тогда позвольте вам помочь, учитель. — А? — Я помогу вам почувствовать. — Чего? — Если мы оба постараемся, вы сможете почувствовать любовь. — Нафига? Генос нежно улыбнулся, наклоняясь к его лицу. — По глазам вижу, что ты какую-то хрень задумал, — настороженно сказал Сайтама, но не отодвинулся. Застыл, как офигевшая статуя и только громко дышал через нос, пока Генос осторожно его целовал. Губы у него оказались совсем не жёсткими, не железными, как казалось на первый взгляд, а очень даже тёплыми и почти человеческими. По крайней мере у немногих девушек, с которыми Сайтаму сводила жизнь, они были именно такими. Пожалуй, у Геноса даже мягче. И приятнее. Намнооого приятнее. Он целовался так хорошо, что по спине побежали мурашки, а колени непроизвольно сжались. — Учитель, — шёпотом выдохнул Генос, обнимая Сайтаму за плечи и мягко поглаживая основание его шеи. — Нравится? Уже начали влюбляться в меня? Захотелось рассмеяться в горло и шлёпнуть самоуверенного пацана по затылку. А вот выставить за дверь или хотя бы отпихнуть с себя — не хотелось. — Не знаю, — ответил Сайтама и поймал пальцами светлую прядку. — Ты старайся. Глядишь, что-нибудь, да получится. Генос серьёзно кивнул и снова наклонился к его лицу.