Оправдать средства достижения цели

Возвращение в деревню было долгожданным. В гостях хорошо, особенно когда изображаешь принцессу, а тебе все подыгрывают и стараются угодить если не искренне, то хотя бы создать комфортные условия. На самом же деле шпионка ожидала немного другого отношения к себе. Слегка пренебрежительного, местами высокомерного, но никак не дружеского. А благодарность была не только в деньгах, но и в словах, улыбках и взглядах. Покидая дворец, Микино обернулась на него в последний раз, захотев остановиться и вернуться назад навсегда. Кажется, тогда её случайно задел плечом Какаши и она скорее интуитивно продолжила своё движение рядом с ним, оставаясь ещё какое-то время мыслями в прошлом дней. Прекрасном и светлом, каких давно у неё не выдавалось за последнее время. Но так ли это? Живя в Конохе, она стала замечать, что таких светлых дней становится всё больше. Задания перестали быть кровавыми и бесчестными, как это было раньше в Тумане, появилось много миссий обычных шиноби. Охрана торговцев, поиски пропавших людей. И самое удивительное, их удавалось спасти. Раньше бы ей приходилось уничтожать тела, чтобы никто не раскрыл секреты, что в них хранятся. Даже то, где могла бы быть жестокость, сходило на нет в этой деревне. Шиноби не были такими уж жестокими, всё время искали компромиссы и решали все ситуации мирно, но в то же время были готовы к бою. Пожалуй, это приятно поражало Момочи, — как улыбающийся минуту назад человек с мирно поднятыми вверх пустыми руками мог в итоге взять верх в ожесточённой схватке. Эта их переменчивость или, вернее сказать, обратная сторона медали, была ей по душе. В какой-то степени похожую манеру решения проблем пыталась перенять и сама шпионка, ведь первая часть — с улыбкой — могла решить некоторые проблемы, не вынуждая прибегать к техникам. Ей даже не приходилось ломать себя и закрывать глаза на всё, чему её научили в Тумане, что-то внутри само стремилось к такому миру. — Мой отчёт уже готов. Достаточно подробный, но миссия оказалась значительно легче, чем я представляла. Не знаю, к добру ли это или я уже перестала волноваться во время миссий. Не хватает стимула, пожалуй. Это точно был А-ранг? — усмехнулась Момочи, всячески показывая перед Какаши свой профессионализм, если это можно было так назвать. Встретилась с ним она не случайно — им обоим нужно было сдать отчёты Пятой и лично послушать слова Даймё о его впечатлениях. И рассказать о своих, конечно. Цунаде любила узнавать впечатления Микино от миссий. Хотя и прекрасно понимала, что та не проколется даже в такой речи. Готовилась заранее, выбирая слова, чтобы не показаться слишком жестокой или кровожадной. Перестала после первых заданий спрашивать, нужно ли убивать или заботиться о том, чтобы преступник не взболтнул чего лишнего. — Так ты у нас теперь принцессой стала? Легко со всем справляешься, всё тебе по силам. Пожалуй, это лучше, чем уходить на миссии командой, а возвращаться одному, — и в словах Какаши была правда. Однажды ему уже пришлось вернуться в деревню в одиночестве, потеряв своих товарищей, которым он не успел полностью открыть свои чувства. Мирное время всегда лучше войны, потому и миссии стали несколько иными, это чувствовалось и в их сложности. И снова доклад перед Хокаге-сама. Недолгий рассказ по делу о своей работе, действиях и оценке ситуации. И не было в этом ничего странного. Хотя выражение лица её помощницы и советницы Шизуне иногда было таким холодным, что Микино ощущала пробегающие по спине мурашки. Впрочем, винить молодую Като было бы странно. Если Цунаде беспокоилась только за жизнь жителей деревни, то Шизуне делала то же самое, но ещё и заботилась о самой Хокаге. Разве шпионка не является угрозой для всех? Многие хищники надолго затаивались без движения, прежде чем наброситься на жертву и свирепо её разорвать. Видимо, так и видели саму Момочи. Не все, конечно, но часто в глазах тех, с кем она ходила на миссии или всего лишь пересекалась, особенно в общежитии, виднелись крохи льда, даже если на устах была улыбка, в искренности которой девушка всегда сомневалась, лишь тешила себя тем, что это наигранная вежливость. Справедливости ради, те, с кем она успела сблизиться, не видели в ней угрозы и смотрели с искренней улыбкой. Возможно, не доверяли, но уж точно не показывали это, зная, что шпионке такое отношение помешает встать на верный путь, по которому она уже шла. Действительно шла, порой забывая о первоначальной цели. В жизни стало заметно меньше тревог и разочарований. Пожалуй, это и подкупало, ведь раньше приходилось жить в страхе, потом настигла тревога и неопределённость, постоянное ожидание. Конечно, и цель присутствовала, но казалась всё более недостижимой с каждым днём — словно они отдаляются от неё. Сейчас эта ситуация повторялась. Всё меньше сведений об Орочимару, его местоположение оставалось неизвестным, а в Конохе будто старались не вспоминать об этом. Жизнь текла привычным чередом, все были заняты своими делами, в основном развивали свои навыки, получали новые или старались на благо деревни. Список дел на день был совсем небольшим. По совету Куренай Микино решила купить ароматические свечи. Запахов было не так уж и много, но шпионка была нацелена найти что-то свежее, желательно бодрящее — цитрусовый аромат прекрасно подходил для утра, чтобы чувствовать себя бодрее. Для сонной и неуклюжей Момочи это было бы идеальным вариантом. И часть пути от резиденции Хокаге она проделала вместе с Какаши, но тот в какой-то момент исчез, сославшись на срочные дела, характер которых Микино определила почти безошибочно: он точно отправился читать свою развратную книгу в одиночестве. И осуждать его девушка не собиралась. Только хотела пожелать хорошего дня, подняв взгляд, но увидела нечто более важное. Впереди стоял рослый мужчина с прекрасной белой копной жёстких светлых волос. Смотрел он тоже куда-то вверх. Стоило перевести взгляд на один из столбов, так Микино застыла от удивления. Там стоял, раскинув руки, парень. Тоже светлые волосы, широкая счастливая улыбка и ясный, яркий взгляд. Несколько секунд понадобилось, чтобы узнать в этом возмужавшем молодом человеке Узумаки Наруто, которого Микино помнила мелким, но честным и справедливым шкодником. Духу хватило подойти к его сенсею. — Джирайя-сан? — негромко спросила она, привлекая к себе внимание жабьего мудреца. Конечно, девушка уже не сомневалась в том, кого сейчас встретила, но это было удивительно. Узумаки появился ровно в тот момент, когда он был нужен деревне, чтобы не позволить всем погрязнуть в ежедневной рутине шиноби. Он точно привнесёт лёгкий разлад и добавит в жизнь всех немного неожиданности. — Вы вернулись? — О, соблазнительница-сан, — узнал мужчина Момочи, обернувшись. План двухлетней давности был полностью раскрыт, что даже немного смутило. Лгать доброжелательному и уважаемому человеку было совестно, учитывая, что он не был против нахождения Микино в деревне. — Мы вернулись после долгого обучения. Наруто не может быть всё время вне деревни. — Должно быть, и сведения собрали, — появился Хатаке рядом с саннином уже в прекрасном расположении духа. В руках новая книга, рядом счастливый и довольный собой и возвращением ученик. Жизнь расставляла всё по местам, что нельзя было не заметить. И это действительно радовало всех — Сакура стояла неподалёку и смущённо улыбалась, поглядывая на Узумаки. Или это была гордость за него? Тот действительно вырос, черты лица остались мягкими и приятными, а улыбка оставалась теплее солнца. На его щеках определённо были лучи, а не усы лиса. — Микино-сан, как давно я вас не видел! — наконец обратился шиноби к шпионке с немного виноватым видом. Её это слегка насторожило, но должное внимание этому решила не уделять. Сейчас важнее хорошо поприветствовать его и порадоваться вместе со всеми. — Вы даже не постарели, выглядите ещё молодой. Вот на этой фразе у Момочи дёрнулся глаз. Ей недавно исполнилось всего двадцать пять, а какой-то маленький лисёныш уже считает годы до старости и первых морщин. И точно не светлые пряди придавали ей возраст, а этот язык без костей. Услышав это, Сакура испытала искреннее сочувствие и уже засучила рукав, готовясь дать другу по голове за такое высказывание, Какаши отошёл на пару шагов назад, предусмотрительно спасая свою шкуру. И героем ситуации оказался Джирайя. Кажется, он по опыту знал, что Наруто не выжить из-за таких слов, хотя даже Момочи не особенно злилась, но где-то в душе неприятное чувство осталось. — Давайте все вместе успокоимся и сходим в барбекю поесть мяса. Мы голодны с дороги, а у вас, я уверен, много вопросов накопилось. Ни один не оставим без ответа, — этот мужчина умел ненавязчиво становиться центром внимания. И несмотря на репутацию извращенца, о которой уже знала окружившая его компания, все прислушались к словам. — Я угощаю вас. Поведаю о своих странствиях и приключениях, расскажу, что из меня вышел прекрасный учитель. Вас же хочу видеть благодарными слушателями! — Конечно, лучший сенсей, который будет рад, если его ученик превратится в молоденькую красотку без одежды, — бурча себе под нос выдал Наруто. Видимо, Джирайя представил это зрелище, из-за чего под его носом уже виднелся небольшой кровавый след. Видимо, у старика скакало давление от таких воспоминаний, что не было удивительным. Впятером они отправились в кафе, где часто бывала команда Асумы, но сейчас они были на длительной миссии, как и Гай со своими подопечными. Все вне деревни, не получится встретить Наруто в первый же день его прибытия. Возможно, ему это пойдёт на пользу, и он не перевозбудится от большого количества внимания, отдохнёт получше и наберётся сил после дороги. А мясо оказалось очень вкусным… Джирайя позаботился о девушках за столом и приготовил им мясо, добившись идеальной прожарки. Настоящий джентльмен. Какаши беседовал со своим учеником, слушая рассказ о его новых навыках и приключениях с саннином. И он действительно был увлекательным, даже шпионка прислушивалась невольно время от времени. Было что-то прекрасное в этом воссоединении, оно вызывало лёгкое волнение и радость у всех присутствующих. И Микино замечала взгляды Сакуры на своего товарища. Смех и улыбки. Атмосфера за столом напоминала если не семейную, то точно дружескую. — Хокаге-сама вызывает вас. Срочная миссия, — появился чунин рядом с их столом, и все разочарованно выдохнули. Их прекрасный пир прервали, пускай они уже поели и просто общались друг с другом. Но приказы обсуждать — последнее дело. Поэтому пришлось оперативно явиться снова в резиденцию. Особенно обидно стало Момочи, которая, видимо, пропустит долгожданный отдых, планов на который было не так уж и много. Но она точно собиралась отдохнуть так, чтобы отправиться на следующие миссии с новыми силами. Теперь же придётся снова трудиться, но это должно принести плоды. Как бы хорошо она не относилась к Наруто, каким бы он бескорыстным не был, но о его связи с Орочимару Микино прекрасно помнила. Цель у них была весьма схожа — вернуть того, кто дорог. И если Наруто было бы проще убедить друга вернуться, в чём шпионка уже сомневалась, раз Учиха ещё не вернулся, то Момочи предстояло пойти против естественного порядка вещей и воскресить мертвецов. Её семью, которую не хотелось терять. Это тоже не естественно. — Какие полномочия у нас будут в Суне? — задала важный вопрос девушка, выслушав суть миссии. Происшествие действительно не просто неприятное, а опасное. Если Акацки решили покуситься на жизнь Каге, забрав его прямо из деревни, то эта организация была серьёзнее, чем подозревала шпионка. И вступление в неё Кисаме пугало теперь сильнее. Отлов джинчуурики, похищение людей, убийства за деньги. Последнее было обычным делом наёмников, но связь с биджу уже была не простой миссией. Вряд ли бы кто-то их нанял для этого, значит, те собирали эту ужасающую чакру в своих целях, о которых пока не было известно, что ещё сильнее озадачивало. Три дня до Суны прошли быстро. Пожалуй, это были два с половиной дня, ибо Темари, которую команда встретила по пути, всё время торопила шиноби. Потеря брата сказалась бы на ней слишком сильно. Теперь, когда она его приняла, и он признал семью, Гаара стал самым главным человеком в их с Канкуро жизни. Спасение товарищей, друзей и семьи Микино научилась уважать. Теперь она не хотела осуждать и называть глупцами тех, кто рвётся в заведомо неравный бой, если что-то случается с их близкими. Она сама так поступила бы, а теперь начала это чётко понимать и не смущаться после своих действий, принимать благодарность с поднятой головой и достоинством. Потому и теперь поддерживала рвение всех шиноби, которые объединились. Прибыть в Суну удалось вечером. Новость о состоянии Канкуро повергла всех в шок, но Сакура сразу продемонстрировала плоды своих трудов, спасая жизнь советнику Казекаге. И только после того, как его жизни перестала угрожать опасность из-за яда, с шиноби Конохи решила пообщаться Чиё. Взгляд её был серьёзен, пускай на столе и стоял чай, а брат был оставлен за дверью. Со старыми людьми Момочи всегда было тяжело общаться. Все россказни об их мудрости она считала пустыми, пока не убеждалась лично. Из чего состоит их мудрость, за которой все к ним стремятся? Жизненный опыт и ошибки, но их могут совершить многие, даже больше этих мудрецов, ещё и в раннем возрасте. И выводы сделают более полезные. А их убеждения уважали, похоже, только из-за того, что люди очень долго их придерживались. Но становились ли они от этого правильными? Кто-то может быть преступником до самого конца и перед смертью утверждать, что он герой. Такое же малое зло творили и старики, навязывая своё мнение молодёжи, не думая, что их опыт может оказаться таким же честным. Закостенелые разумы ещё не подсказывали ничего хорошего, так было и в Тумане. — Я не в восторге от того, что мне придётся работать с шиноби Конохи. Вы высокомерные и считаете, что всё делаете правильно, а виноваты все вокруг вас, — отозвалась бабулька беззубым ртом, из-за чего губы уже частично ввалились в рот. — Но вот она… с ней я никуда не пойду. И вперила взгляд в Момочи. Конечно, это было неприятно, но Микино не показала своих чувств на потеху старухе. Лишь отпила предложенный им чай и подняла голову повыше, будто демонстрируя, что она не настолько мелочна, чтобы ругаться с кем-то вроде неё. Да и Хатаке явно лучше справиться, не начнёт ругаться, как это может сделать девушка. — Я помню времена Кровавого Тумана. Это было не так давно. И эти времена ещё не прошли. Всё лишь прикрыто глупой политикой восстановления чести и авторитета деревни. А ты — последователь. Знаю я, как вы работаете. Миссия провалится — нож в спину. Появилась угроза — нож в спину. Утечка информации или угроза этого — нож в грудь. Удивительно, что ты ещё жива, деточка, — не унималась Чиё, продолжая свой уже монолог. — Не доверяю я тебе. Пускай сейчас ты с Конохой, но, если до сих пор жива, это доказывает, что ты та, кто вонзал нож. — Вы не правы. Выжить в Тумане тех времён было действительно сложно, а Ягура-сама не отличался добротой. Но я не была той, кто вонзает нож. У меня был напарник, который защищал до момента, пока не потребуется от меня избавиться. И если я до сих пор жива, то это только моя заслуга. Я бежала, спасая свою жизнь, когда деревня уже хотела избавиться от меня, — раздражённо ответила Момочи, продолжая иногда отпивать чай. — Я не предатель, я бегу от этого предательства. И если Туман меня нагонит, я снова убегу. Жизнь человека бесценна. Я шпионка и куноичи, раньше бы не нашла причины жить. Оказавшись в Конохе, я была поражена их доверию мне. И то, что я жива, полностью их заслуга, потому я буду биться на стороне Листа до последнего. Вот та деревня, где я живу без страха быть убитой, где товарищ подставит своё плечо, а не воткнёт в спину нож. И я не откажусь от этого. Называйте меня предательницей, но я обрела настоящую жизнь только теперь. Жалкое существование в страхе уже прошло. Я могу помочь людям и буду защищать их. Ненадолго повисла тишина. Микино никогда так не высказывалась прилюдно после объяснения своей позиции. Наруто сжал кулаки под каменным столом. Какаши тяжело выдохнул и отвёл взгляд в сторону. И только между Микино и Чиё продолжался диалог, теперь немой. Напряжённые взгляды и не простые гляделки. Микино не стала опускать глаза или смотреть в сторону, ибо желала слышать ответ. И получила его хитрой улыбкой старухи. Такой напор девушки убедил Чиё, что та искренна и не собирается никого предавать. Обычно люди верно следуют за теми, кто спасает их жизнь и даёт возможность ощутить мир и спокойствие. Это заметно разрядило обстановку за столом и позволило всем выдохнуть перед тяжёлым следующим днём. От Хокаге в эту же ночь поступило новое указание. Команда Гая как раз возвращалась с миссии дорогой, пролегающей рядом с границей страны Ветра. Но найти их на такой большой территории всё равно было непростой задачей, несмотря на наличие бьякугана. Он был один, а девушка не была Хьюга, чтобы использовать его в полной мере, к тому же она дала слово не развивать техники, связанные с додзюцу, оставляя это право лишь клану. Ночь была напряжённой. Приказы старейшин казались неуместными, будто те хотят не спасти своего Казекаге, а вернуть его мёртвое тело в деревню, иначе бы они не отправили Темари в патруль в одно из своих укреплений, а позволили бы следовать за братом. Уходя, она всем видом невольно показывала свою злобу и сдерживаемую ярость, которую была готова выплеснуть в любой момент. Кажется, на собрание старейшин при Казекаге это совершенно не повлияло — своего они уже добились, поэтому могли перейти к другим действиям. По «заслугам» чуть не получила и Микино, чью личность они всё-таки установили, — не хотели видеть предателя другой страны в рядах ещё одной, которая должна была помочь. Потому девушке пришлось собраться заранее и ждать первых лучей, чтобы мирно уйти из страны и поспешить на поиски Гая с его командой. Для этого пришлось использовать Паккуна, который очень помог ей, но во время поиска не упускал момента поддеть девушку. Совершенно не обидно, по делу. В какой-то момент Момочи подумала, что пёс может делать это специально — ради разряжения обстановки и поддержания здорового духа. Отличный контракт заключил Какаши, но Микино о призывных животных и не думала никогда. Это точно было не её стилем ведения боя и только вредило бы. — Поэтому нам нужно спешить сюда, — указала точку на небольшой карте Микино, пока переводила дух после продолжительного и быстрого бега. Сомнение читалось в глазах Гая и Неджи. Тен-Тен была готова исполнять любой здравый приказ, а Ли просто любой. — Это приказ Какаши. Там мы встретимся и дальше поможем Гааре-сама. Важно успеть, так как джинчуурики погибает после извлечения биджу. Политика Гаары была направлена на построение дружественных связей с Конохой. Если Казекаге будет не он, то о союзе можно забыть. Я видела советников Суны, я видела старейшин. Поверьте, сами эти люди не станут добровольно идти на мир. И не одобрят кандидатуру на этот пост, желающую продолжить политику Гаары. — В этом случае высок риск конфликтов, особенно на границе, — выдал здравую мысль Гай, в который раз смотря на карту, словно обдумывая последствия смерти Гаары. Не только человеческие. Несмотря на весь его пыл и горячность, Майто умел мыслить верно, но не жестоко. — В прошлом такое уже случалось. У Суны нет достаточно плодородных земель, чтобы заниматься земледелием. Страна Огня для них — лакомый кусок земли, которой они всегда хотят завладеть. — Тот инцидент с Орочимару они вспомнят и обернут против нас самих, — подключился к разговору Хьюга, давая собственную, более беспристрастную оценку ситуации. — И стоит помнить, что сейчас у него в руках находится Учиха. Это будет использовано против нас самих и даст им повод уже для нападения. — Мы должны спасти Гаару! — своеобразно подвёл итоге Ли. Вывод был верный, да и настрой на лучший исход он вернул. Тен с улыбкой кивнула головой, Гай ослепительно и широко улыбнулся в своей манере, показав ученику большой палец вверх. Неджи скорее усмехнулся от такой реакции, оставаясь таким же собранным и серьёзным. А Микино поспешила спрятать смущение из-за набитого рта. Куноичи угостила её данго, а Момочи была так голодна, что умудрилась испортить такой момент. Зато позавтракала и проблем с энергией не возникнет ещё долго. Обновлённая команда Гая с неофициальным членом выдвинулась в пункт сбора, куда вскоре должны были прибыть и остальные. Пришлось рассказать и почему она так рано покинула Суну, объясняя тем самым свою кандидатуру в роли сопровождающего. Все, пожалуй, отнеслись к этому со спокойным сочувствием, зная, что Микино может задеть жалость. Она не из тех, кто просит пожалеть или говорит, как всё плохо. Но бурную реакцию Рока Ли она всё-таки получила. По его мнению, это было несправедливо, а людям нужно давать второй шанс, если горят их сердца. Момочи он считал достаточно милой и даже доброй. Но точно не предательницей. И эту речь он мог бы продолжать очень и очень долго, дыхания хватало и на неё, и на бег. Но по команде Неджи все остановились. Впереди был человек с большим запасом чакры, который будто ждал шиноби. Находился на одном месте, минимум движений. Значит, они были близко к цели, но теперь было важно оставить человека позади, но времени на обход не было. Всеми было принято решение вступить в бой. Только приблизившись к нему, Микино узнала противника в этом бою. — Нам не победить… — тихо и почти безнадёжно сказала она, чем вызвала удивление с примесью страха у троицы и уверенный смешок Гая. Но тот будто и не узнал своего противника, с которым уже сталкивался прямо в деревне. — И теперь не сбежать. Услышав эти слова от самого Кисаме, можно было бы подумать, что он высокомерный и невоспитанный отступник, который использует не совсем честные приёмы против шиноби. Но это были слова его бывшей напарницы, которая знала его с юности. Чудовищная сила, он смог бы противостоять и биджу, лишь бы не отвлекали. Но сейчас ситуация оставляла желать лучшего или хотя бы выжить в этом бою. Не придавал уверенности и численный перевес. Он скорее был большим минусом, который мог быть поставлен под угрозу. Пожалуй, все это понимали, но к бою были готовы. Защитить нужно не только страну, но сначала друг друга. Как старший, вперёд вышел Гай и сразу обозначил, с кем придётся по-настоящему драться Кисаме. — Меня зовут Хошигаки Кисаме, мы уже знакомы с тобой, но я ещё ни разу не видел твоих учеников, — опасно горящим взглядом он окинул сплотившихся за спиной Гая шиноби, но Микино достался отдельный и продолжительный взгляд, явно дающий понять, что она не в безопасности. — Не представишь их? Меж бровей Гая проступила глубокая морщина от негодования. Своих учеников он бросать был не намерен, но у них завязывался собственный бой. И сенсей не мог разорваться, он посвятил всего себя противостоянию с оригиналом нукенина. Один клон достался и самой Микино. Снова она его встретила, не желая больше попадать на глаза. По лёгкому прищуру от улыбки Хошигаки девушка предположила два варианта развития событий: или он ей рад, или эта улыбка кровожадная, и он её убьёт. Первый вариант нравился самой девушке больше, но она понимала, что такого она дождётся теперь только во сне. Пришлось тесниться назад из-за огромного напора бывшего товарища, ответственного за жизнь, но в итоге она наткнулась спиной на скалу. Все остальные шиноби уже во всю боролись против нападающих клонов, только этот медлил и не начинал бой первым. — Я не хочу с тобой драться, — наконец произнёс Кисаме, а Микино остановилась, как вкопанная. Что ещё ему делать, как не драться? Момочи сейчас его противник. Пускай она и была раньше его подругой, пускай она не так сильна, но оканчивать бой до его начала, основываясь на этих аргументах, было бы бесчестно, а сам нукенин это сильно не любит. Но дело казалось в другом. — Ты скрываешь меня от них? Значит, будет разговор, — смогла с небольшим облегчением выдохнуть она, пропав из поля зрения шиноби Конохи. — Я слышала, что Гаару похитили Акацуки. Я не отступлю и стану за него бороться, так как это в интересах Конохи, а значит, и в моих тоже. — Давно ты стала предательницей? — совсем серьёзно спросил он и сел прямо на землю, приглашая Микино повторить это, что она и сделала, прислонившись спиной к скале. — Я говорю не про то предательство, когда ты пошла против Мизукаге, а про твоё отношение к Конохе. Слышала бы ты себя раньше. — Мне дали кров и доверились. Разве у меня есть повод ненавидеть этих людей сильнее, чем тех, кто хотел меня убить? — драками они действительно ничего не смогли бы решить, а разговор был жизненно необходим. Так они хотя бы смогут узнать о старых обидах и, возможно, станут действительно врагами, а не теми, кто в лицо скалит зубы, а за спиной всеми способами ищет путь к спасению. — Я не хочу говорить об этом. Ты тоже ушёл из деревни. Разве мы не равны сейчас? — Я не предал свою мечту, — отрезал Кисаме, не намереваясь прекращать диалог или брать в руки Самехаду. — И в Тумане, и сейчас я до сих пор хочу избавить мир от лжи, ибо это величайшее зло. А что стало с тобой? Твоей мечтой была тихая жизнь в деревне, освобождённой от кровавой тирании. И ты была на пути к этому. Тот переворот… я не стал бы тебя ловить и позволил бы уйти в любом случае, но помогать бы не стал. Твоя мечта была такой, но что сейчас? Ты наплевала на свою деревню и не пытаешься ничего сделать. Была бы ты предана Туману, как раньше, могла бы продолжить брать миссии за деньги и искать единомышленников. После смерти Мизукаге были возможности совершить задуманное. Сразу. Во время избрания нового Мизукаге. В любое другое подходящее время. Только ты не воспользовалась этими возможностями и сбежала в Коноху, поджав хвост. — Я мечтала о спокойной жизни. И если для восстановления мира в Тумане, мне бы понадобилось много средств, времени, план и единомышленники, то придя в Коноху, меня быстро приняли, а по прошествии времени поняли, что я не шпионю. Теперь мне доверяют всё больше день ото дня. И знаешь, что я делала недавно перед своей последней миссией? Я ходила в бани с куноичи. Мы сидели и общались, а не думали, как бы доказать Каге свою пользу и верность, чтобы остаться в живых. Не пыталась найти подвох в каждой миссии, ведь они могут оказаться планом по уничтожению тех, кто располагает большим количеством информации, — с печальной улыбкой рассказывала о своих буднях в новой деревне девушка, не упоминая свою истинную цель. Причина на это была весьма весомая — Кисаме считал Забузу предателем. И хоть Микино он был готов простить участие в заговоре против Мизукаге, так как тоже хотел, чтобы его давнему товарищу ничего не угрожало, то от мечника предательства он потерпеть не мог. И скажи она сейчас нукенину, что собирается на самом деле вернуть Момочи к жизни, то вряд ли бы сдвинулась с места. Этого бы мужчина не допустил. Потому и приходилось лгать, ссылаясь на собственные ощущения, которые она даже не приукрасила. Даже лжи не было в этих словах шпионки. От этого становилось горько, ведь ей действительно пришлось предать мечту. Только временно. Вернув Забузу к жизни, она поспособствует переменам в Тумане, как они и задумывали раньше. — Если ты присоединишься к Акацуки, твою мечту получится исполнить быстрее и проще. У лидера есть план, которого мы придерживаемся. Ты будешь выполнять некоторые поручения, а в итоге он сделает Туман таким, каким ты хочешь его видеть, — передал слова главы Кисаме, как смог. Больше интерпретировал их на свой лад, применимо к его мечте, но посыл стал понятен. — Я не хочу делать ещё что-то, чтобы в итоге снова провалиться. Я уже попробовала, не вышло. Сейчас я всего лишь сменила деревню, но живу так, как мечтала раньше. У меня есть прекрасные товарищи и друзья, я не хочу их променять на что-то эфемерное, чего невозможно достичь так быстро обычными путями, — вновь отказала Микино, позволив себе некую грубость. — Мир без лжи не будет возможен, Кисаме. Это сказка, которой тебя кормят. Моей работой было лгать другим и узнавать правду. Думаешь, больше не будет таких людей? Этого не может быть. — И когда он сделал тебя такой трусливой? — всего одного вопроса хватило, чтобы у Микино от возмущения и неожиданности расширились глаза, а кулаки невольно сжались. — Он хотел, чтобы я была в безопасности, чего я и добилась! Так и поступают те, кто любят, а не просят подвергнуть свою жизнь риску, как это продолжаешь мне навязывать ты, — резко поднялась на ноги шпионка и выхватила из подсумка кунай, выставив его вперёд. Это должно чётко обозначить её намерения и не дать Кисаме возможности понять её неверно. — Я не верю, что ты стала такой. Это уже не ты, Микино. Не та девушка, которая не боялась повернуться ко мне спиной, — со злобой и досадой рыкнул он. И бой всё-таки завязался. Благодаря тренировкам в Конохе, Микино быстро сменила оружие на катану, о которой ей постоянно твердил Какаши, для удобства отражения ударов живым мечом. Самехада до сих пор выглядела ужасающей, в бою всегда страшно идти против такого оружия, уж тем более — против мечника. Но какое-то время Момочи могла сдерживать натиск этих чудовищно сильных ударов. В один момент, когда замахнуться удалось высоко, а шея преступника была открыта, девушка хотела нанести удар, но получила лишь ногой в живот. Из лёгких выбило весь воздух, катана упала на землю, а Микино отлетела на пару-тройку метров, ударившись о валун. Местами он покрошился из-за непрочной породы и сильного удара бесхвостого биджу. Подняться уже оказалось очень тяжело. Она прислонилась спиной, что жутко болела, к этому самому камню и глотала ртом воздух, пытаясь начать дышать. Конечно, дыхание вернулось, пускай и глаза слезились и под носом уже было мокро. В тот момент она хотела подняться и использовать технику, которая сработает с большей вероятностью, но Хошагаки настиг быстрее. Схватив её за горло, он придавил девушку к земле. Дышать она могла свободно, сосуды тоже не были пережаты. Простой способ обездвижить. Ногами она вряд ли сильно ударит, может дергаться станет меньше. — Посмотри, что с тобой стало. Разве так должна выглядеть куноичи, идущая на миссию? — провёл он шершавой ладонью по оголённой ноге прямо до бедра, где начинались шорты. Это было удобно для здешнего климата, но Кисаме и в этом увидел предательство. После этого он продолжил вести рукой по телу. Сетчатая ткань на животе, утягивающий топ и очень широкие, свободные рукава. Явно не то, что поможет мисси. — Ты ушла из Тумана, попыталась забыть родную деревню и мечту. Но она будет тебя преследовать. У тебя больше не получится жить так беззаботно, как сейчас. Каждый раз, смотря на себя, тебе будет противно от всего, что ты сделала. А совесть продолжит мучить тебя, пока ты не решишь со всем покончить. И он сжал пальцы на горле. Сосуды уже с трудом справлялись со своей основной функцией, а перед глазами возникла белая пелена и слёзы покатились по лицу. Не от боли, это была реакция организма на травмирующие действия. Микино не хотела плакать, зная, что защищает на самом деле. Хотела бы объяснить всё так, чтобы Кисаме понял истинный смысл и принял его. Но было поздно, да и этот момент не располагал к такой долгой и тяжёлой беседе. Вот только других моментов у них не было. Он враг, а она, пускай и бывший товарищ, не может найти выход, чтобы протянуть руку помощи и вытащить нукенина к свету из той тьмы, в которой он сейчас погряз. Тьма, полная лжи и обмана, которая не поддавалась объяснению. Пустые надежды и мечты, а она всего уже добилась, только другим путём. Момочи хотела сказать ему пару слов перед тем, как окончательно потеряет сознание, но неожиданно для такой ситуации ощутила резкую боль. Казалось, в жизни она ничего больнее и неприятнее не ощущала. Отвратительнейший хлюпающий звук, и она начала захлёбываться своей же кровью. В какой-то момент эта пытка прекратилась, но вместо освобождения она провались в беспросветную тьму. Обман был раскрыт, и тело бедолаги, которого использовали для странной техники, опознали, но Кисаме вернулся сознанием в своё тело. Итачи тоже завершил свою технику спустя несколько минут, не заставив своего напарника ждать. — Я совершал ужасные вещи и думаю, что излишне жесток с ней. Но не могу оставить в покое, когда вижу, что Коноха забрала её и использует в своих интересах, — поделился он с Учиха своими впечатлениями. — Итачи-сан, она не присоединится. Теперь точно. — Коноха не так хороша, как может казаться на первый взгляд. Прогнивая изнутри, прикрывается этой идеальной картиной мира. Только жизнь почти каждого шиноби этой деревни сломана, и они больше не видят другого выхода, кроме как служить деревне. Не все вырываются из этого круга, — жирно намекнул Итачи на себя и всё-таки посочувствовал напарнику мысленно. Они оба старались на благо дорогих им людей, только выбрали разные способы. И оба были слишком жестокими. Вот только назад пути уже не было.