***
Шум дождя разбудил Эстер. Она и не заметила как уснула, свернувшись калачиком на заднем сиденье школьного автобуса. Подумала, что вряд ли в такую погоду ее кто-то побеспокоит. Эстер прижалась к окну. Темно. Далеко на севере сверкают молнии. Эстер потерла затекшие ноги и руки, повернулась на другой бок, сжалась в комочек и продолжала слушать как по стеклам автобуса бьют тяжелые дождевые капли.***
Инма очнулась от того, что ее мокрое тело трясло от холода. - Вот дура! - только открыла рот, как он заполнился грязной водой. Она уснула, разглядывая ночное небо сквозь прямоугольник водостока. Теперь сильный ливень собрал кучи мокрого песка и грязи, и сильный поток воды нес весь этот мусор вниз. Ведь для этого и нужны водосточные системы? Чтобы там, наверху, было чисто. А вся грязь вместе с водой устремляется вниз. Инма должна была встать и убраться подальше от выломанной решетки. Но медсестра медлила. Она снова повторяла свою мантру "это я виновата", обвиняя себя в смерти бывшего мужа, детей, в смерти пациентов и друзей, в смерти Висенте. Инма вспомнила их последнюю близость, они так шумели и наверняка мешали Эстер и Хорхе. У медсестры навернулись слезы на глазах. Я люблю вас всех. Мокрая земля вперемешку с песком и солью постепенно закрывала отверствие, выстраивая фантастическое сооружение, напоминающее строения Антонио Гауди́*. Инма в последний момент поняла, что на нее навалилось слишком много мокрой земли.***
Хорхе похвалил себя за то, что догадался укрыться под полиэтиленом. Он не думал о дожде, скорее о тепле. Большой кусок грязного целлофана когда-то защищал корни виноградника от ночных перепадов температур. Хорхе интуитивно закутался в него с головой. Старое полиэтиленовое полотно потрескалось на сгибах и было идеально - защищало от ночной прохлады и неожиданного дождя, и пропускало воздух. С восходом солнца дождь резко прекратился. Хорхе еще немного полежал в своем коконе, раздумывая, что надо обсушить целлофан и забрать его с собой.***
С первым проблеском света Эстер поднялась и вышла на дорогу. Если и остались живые, то в это время они будут спать. Эстер оглянулась. Ни души, ни звука, ни шороха. Интересно, какой сегодня день. Она не вела календарь. Снова вернулась в автобус, выбрала самый большой рюкзак какой могла найти среди детских школьных рюкзаков. Она держала розовый с нарисованными пони и темно-синий со знаком Real Madrid. Розовый был чуть больше, но темно-синий не так привлекал внимание. Она вытряхнула из него все, что было - тетради, ручки, детские носки, пластмассовые фигурки футболистов, еще карандаши и пустой контейнер для еды. Уложила в рюкзак чистые тетрадные листы, набор фломастеров, карандаши, которые насобирала из других рюкзаков, жвачки. Подумала и положила обратно в рюкзак пустой контейнер. Вдруг пригодится. Много не весит, если будет мешать, то выкинет. Еще раз осмотрела салон автобуса. Примерно час спустя Эстер шагала по дороге. Все время вниз. К морю. Она скоро доберется до берега. Дорога пуста, она шла, взбивая ногами песок и соль, полагаясь только на себя. Через полкилометра Эстер наткнулась на маленькую автозаправочную станцию. Остановилась и внимательно ее изучала. Мелькнула маленькая искорка надежды, а вдруг есть вода или еда. Эстер выждала еще минут десять. Пересекла разбитую асфальтовую площадку и обнаружила такой знакомый запах бензина словно кто-то совсем недавно здесь заправлялся. Запах горючего висел в воздухе. Шланги колонок, как ни странно, находились на своих местах. Даже все окна были целыми. Эстер заметила деревянную дверь в мастерскую техремонта, она зашла внутрь. Длинный металлический шкаф с инструментами около стены. Железная бочка с мусором, заполненная наполовину. Повсюду пыль, песок и соль. Еще одна дверь. Эстер толкнула ее и оказалась в подсобном помещении магазина. Полки, покрытые серой солью. Картонные коробки, заполненные чем-то тяжелым. Эстер попробовала снять одну из них, но ей не хватило сил. Оглянулась в поисках стула, но ничего не нашла. Еще одна стена была заставлена все теми же коробками. Эстер подумала, что будет обидно, если там хранятся железки. Она вернулась в мастерскую, поковырялась в ящике с инструментами и нашла гаечные ключи. Вернулась к коробкам и стала продираться сквозь картон, раздирая его металлом. Несколько движений и уже можно помогать себе руками, разрывая коробку. Консервы! Рыбные консервы! Эстер тихо взвизгнула от удовольствия. Теперь достать хотя бы одну банку и поесть. Черт! Она останется здесь, на заправочной станции! К черту море! Тут есть еда и крыша! Эстер вытащила банку с тунцом и тут же, за пару минут, съела ее. Когда прошло первое чувство голода, и Эстер немного успокоилась, она выглянула из мастерской на улицу. Пустую банку надо спрятать, чтобы никто не догадался, что здесь есть еда. Все еще с банкой в руке Эстер обогнула здание и нашла вход в продуктовый магазин. В углу около входной двери лежала куча мусора, куда Эстер запрятала пустую банку. Пустые металлические полки, разгромленная касса, грязные пятна на каменном полу, похоже на засохшую кровь. Эстер окинула взглядом стены магазина, где дверь в подсобку? Похоже, коробки с консервами не предназначались для продажи. Эстер молча поблагодарила того, кто сохранил для нее еду. Онa сделала круг по магазину. В отключенных холодильниках лежали кучи непонятного товара, покрытые плесенью. Эстер даже не рискнула открыть дверцу. На полках остались пластмассовая посуда, игрушки, стиральный порошок и на самой нижней полке, в самом углу, лежала плитка шоколада. Эстер схватила ее и спрятала в рюкзак. Около кассы девушка заметила старый телефонный аппарат. Зачем то подошла к нему. Постояла и сняла телефонную трубку. Пальцы сами набрали номер матери из той, прошлой жизни. Наверно мамы нет дома, подумала Эстер и аккуратно положила трубку на место.***
Хорхе смотрел как очистилось небо и раздумывал, вернуться назад на дорогу или двигаться вперед, по грязи, через виноградники. После дождя пахло мокрой землей и травой. Словно не было никакой эпидемии, никакого вируса. Он сунул в рот зеленый виноградный листок, омытый дождем. Кисло. Поморщился, пожевал и выплюнул. Свернул кусок целлофана, пусть мокрый, высушит потом. И зашагал через поле, надеясь, что сегодня он доберется до побережья. Медленно передвигая ноги по хлипкой грязи Хорхе добрался до конца поля. Здесь были высажены кусты, которыми отмечали частную территорию. Хорхе ломанулся сквозь кусты как медведь, не обращая внимания на предупреждающие знаки - это частная земля. Хорхе шагал прямо, пока не увидел кострище, вокруг которого было три тела, двое мужчин и женщина. Всем около сорока лет. Возможно они и были владельцами этих земель. Фэн-вирус уравнял всех перед смертью. Хорхе поднял глаза и увидел нечто черное на вертеле над углями. Они перед смертью что-то готовили. Хорхе стоял и посмотрел повнимательнее на то, что осталось от костра и от обеда. На вертеле было обугленное тело младенца, без головы, выпотрошенного, насаженного на жердь. Его поджаривали над костром. Но не успели съесть. Смерть решила пообедать раньше.***
Бетонные перекрытия не выдерживают огромного потока дождевой воды, смешанной с грязью, песком и солью, и оседают. Старый асфальт трескается и проваливается в канализацию. Инма успевает увидеть кусочек неба, вздыхает в последний раз и закрывает глаза. Кусок бетона придавливает ее, образуя своеобразный саркофаг.***
Эстер выбралась из магазина, обнимая детский рюкзак, в котором теперь хранились плитка шоколада и консервы из подсобки. Она как могла прикрыла вход в помещение старым хламом, пусть все думают, что там только куча мусора. Эстер потеряла много времени и сейчас торопилась к берегу. На дороге попадались странные вещи - ноутбуки, мобильные телефоны, фен, папки с документами. Эстер решила, что когда вопрос стоит о жизни и смерти, то все остальное уже не важно. Прибрежный городок, названия которого Эстер не знала, состоял из маленьких белых домиков в два этажа. Синие и желтые оконные рамы, распахнутые двери. Словно дома приглашали в гости. Эстер повернулась к одному из них и вскоре отпрыгнула назад. На крыльце лежал труп мужчины, он уже высох и стал похож на восковую фигуру. Эстер подумала, что еще год назад она боялась самого слова "мертвец", а сейчас занимается тем, что разглядывает мертвое тело, чуть ли не тыкая в него пальцем. - Все вранье! - прошептала Эстер. Красивые домики, в которых живут трупы. Магазины, в которых ничего не купить. Телефоны, по которым не позвонить. - Я устала, - проговорила Эстер, словно обращалась к кому-то, кто мог слышать ее из белого домика. Дорога шла под уклон, и далеко впереди виднелись заросли камыша. Эстер потянула носом воздух. Соленый. Она еще раз вздохнула полной грудью. Соленый с примесью запаха рыбы. Эстер прибавила шаг. Еще немного. Еще один вздох. Соленый морской воздух и неприятный запах тухлой рыбы. Она остановилась, подставив лицо соленому ветру. Но так и не получила ожидаемого удовольствия. Этот противный затхлый рыбный запах. Эстер почти побежала. Дорога сворачивала влево и там, за поворотом, она остановилась.***
Хорхе почти добежал до поворота. Тихо. Только ветер поднимает песок и соль, закручивая их в странные вихри. За спиной остался сельский дом с кострищем. У Хорхе не хватило смелости заглянуть на кухню, он боялся обнаружить детские останки на тарелках местных каннибалов. Впереди тянулось пустое пространство, и воздух стал другим. Соленый морской. С примесью странного запаха. Но в любом случае Хорхе радовался, что добрался до берега. Далеко впереди расстилался грязно-серо-желтый пляж с накатывающими на берег унылыми темными волнами, и слышен был отдаленный звук прибоя. Хорхе побежал. Весь берег был покрыт тушками грязной рыбы. Вот откуда такая вонь, пронеслось в голове у Хорхе. И тут же он подумал, что Фэн-вирус не убивает рыб, ему нужны теплокровные. Хорхе потрогал носком кроссовки ближайшую рыбу. И отпрыгнул, услышав хриплый голос. - Вся погибла, рыба вся погибла. Хорхе повернул голову. Древний старик в рыбацкой одежде, даже не забыл высокие сапоги. Абсолютно лысый, кажется у него не было ни бровей ни намека на бороду. Кожа головы была неестественно красной. Хорхе подумал, что старик мог лечиться от рака и не стал задавать вопросов. - Я каждый день хожу в море, - на этих словах старик кивнул на лодку, на которую Хорхе сначала даже не обратил внимания. - А что случилось? - Хорхе почувствовал, что задал глупый вопрос. Но ответ старика был неожиданным. - Так Vandellós** развалился. Хорхе не сразу сообразил, что речь идет про атомную электростанцию из Каталонии. Старик прищурился, показывая себе на голову: - Я тоже вот волос лишился, пока рыбу ел. - А как узнали про АЭС? Что там случилось? Пожар как в прошлый раз? - Да кто ж теперь узнает. Только говорили, что прорвало трубопроводы и все вылилось в море. Хорхе не знал, что ответить. Значит море сейчас более опасно, чем эпидемия Фэн-в. Пока он раздумывал, старик оттолкнул свою лодку и стал активно работать веслами, направляясь в серую дымную полоску, которая покрывала волны.***
Эстер час спустя сидела на берегу. Она нашла чистый участок, раскидала ногами протухшую рыбу, пытаясь вернуть ее морю. Но волны снова и снова выбрасывали ненужные тушки, а вместе с ними мертвые водоросли и мусор. Пустое море. Безжизненное. Эстер всю дорогу тешила себя мыслью, что первым делом окунется в теплые волны. Но Средиземное море уже не казалось таким теплым, таким чистым. Эстер поежилась от ветра. Надо двигаться, иначе замерзнет. Где сейчас Хорхе, куда делась Инма. Эстер перебирала в голове возможные варианты. - Надеюсь, они живы, - тихо прошептала. Куда направиться? Налево - Валенсия, Барселона, а дальше Франция, Италия. Направо - Мурсия, Севилья, Гибралтар и можно попасть в Португалию. Налево - большое население средней Европы, которое всегда погибало при эпидемиях из-за скученности. Направо - возможные иммигранты с Африки, которые переплывают море, чтобы грабить европейские города. Со злости Эстер принялась ходить вдоль пляжа сначала в одну, потом в другую сторону. Остаться на месте? Она нашла маленькую автозаправочную станцию, где есть еда. Она может наведываться в подсобку и уносить с собой несколько банок, приходить на берег и ждать сигнала, ждать момента, ждать... Эстер сама не знала, как сформулировать. Только чувствовала, что ей не надо уходить. Она заметила белесое бревно, выброшенное прибоем на берег. Развернула его так, чтобы защититься от ветра и села. Под ногами хрустели рыбьи кости вперемешку с мусором, солью, осколками стекла. Хотелось пить. Ветер усилился, гнал по песку сухие ветки. Песок попал ей в глаза и Эстер заморгала. Надо поплакать, тогда соринка выйдет со слезой, вспомнила Эстер слова мамы. Но плакать не получалось. Она закрыла глаза, протерла веко пальцем, еще поморгала и от удивления распахнула глаза. В море, на приличном расстоянии от берега, кто-то плыл на лодке. Эстер зажмурилась, думая, что ей привиделось. Но нет. Человек, кажется, это был худой мужчина, медленно взмахивал веслами и все время смотрел в воду. Эстер подавила первый порыв - вскочить и закричать. Нельзя никому доверять. Поэтому Эстер сжалась около бревна в надежде, что лодочник ее не заметит. Она слушала шум волн и не заметила как уснула, обнимая детский школьный рюкзак. Эстер проснулась от боли в спине. Она проспала полдня и чуть не обгорела на солнце. Встала, потянулась. Хотелось есть. Достала консервы, одну рыбную, одну - как оказалось - рис с овощами. Сначала выпила всю жидкость, размышляя где найти чистую воду. Затем пальцами доставала куски сельди, заедая ее рисом. Пустые банки закопала в песке, подальше от "своего" бревна. Вымыла руки морской водой, вытерла о штаны. Скоро вечер и тепло уйдет вместе с солнечным диском. Спать на берегу нельзя. Могут напасть, если кто остался в живых, как тот лодочник. Можно замерзнуть и застудить себе все. И сдохнуть от какого-нибудь воспаления, не имея ни лекарств, ни больниц. Эстер вздохнула. Чистый песок под бревном закидала высохшими водорослями. Нужно вернуться на заправку и закрыться в подсобке. А завтра снова прийти на берег. Эстер сама не понимала, зачем ей это. Но раз решила, то так тому и быть.***
Хорхе смотрел как старик направил лодку вверх по течению. Ему тоже надо двигаться. Сначала он повернул на юг, дошел по берегу до водораздела. Чтобы перейти через мостик, придется подняться по крутому берегу. Хорхе постоял, подумал и развернулся обратно. Он часто останавливался, чтобы найти женские следы, вдруг Эстер или Инма прошли здесь. Глупо конечно, они могли остановиться в одном из пустующих домов, они могли сидеть где-то на берегу в одном месте. Они могли погибнуть. Хорхе помотал головой, изгоняя эту мысль. Он перешагивал через рыбьи тушки, стараясь не задевать их. Хотелось есть и пить. От летнего солнца стало жарко. Хорхе решил замедлиться и отдохнуть. Его лицо болело. Хорхе на время забыл о ожогах, на солнце кожа стала гореть и снова появились неприятные ощущения. Он попытался посмотреть на свое отражение в воде, но ничего не увидел. А может искупаться? Снять потную грязную одежду, залезть в прохладу морских волн. И нахуй радиацию! Хорхе уже подошел к кромке воды, когда очередная волна вынесла на берег человеческую руку с облезлой кожей. Хорхе отшатнулся. На море нет ни чаек, ни буревестников. Тишина. Куча мусора, мертвых морских жителей и костей. По большей части рыбные кости, но есть и побольше размером. Может собаки, может ребенка. Хорхе не стал всматриваться. Он все еще нес кусок целлофана. Надо устраиваться на ночлег, пока солнце не скрылось за горизонтом. Жутко хотелось есть. Хорхе стал собирать большие сухие ветки. Можно завернуться в полиэтилен как он спал на винограднике, постелив под себя ветки и раскидав их вокруг. Если кто-то наступит, то Хорхе надеялся услышать треск. Хорхе все еще не нашел удобное место и шел, неся в охапке целлофан и ветки. Он смотрел на море, старик на лодке ушел далеко вверх, его не было видно. Затем Хорхе оглянулся, не идет ли кто за ним. Слева небольшой пустырь, когда-то подготовленный для строительства отеля на первой линии моря. А за ним грунтовая дорога. Место неплохое, чтобы расположиться на ночь. Здесь нет ничего интересного для грабежа, нет домов поблизости, нет кустов и деревьев. Чуть подальше на берегу Хорхе заметил большое бревно, выбеленное морем. Отлично. Вот тут он и устроится на ночлег. ---------------------------- * Антонио Гауди́*(1852-1926) - испанский архитектор, автор Sagrada Familia (храм Свяхтого Семейства), Casa Batló (Дом Бальо), Casa Milá (Дом Мила). Стены, крыши, окна, двери изгибаются и искривляются. Его здания похожи на диковинных животных, на растения или скалы. Он писал, что вспоминает как приходил на побережье и строил дома из мокрого песка. Начинал строительство, не имея готовых чертежей. Гауди погиб, не закончив строительство собора Sagrada Familia, кстати единственной программой, которая смогла сделать расчеты необходимые для продолжения строительства этого храма оказалась программа NASA, рассчитывающая траекторию космических полетов. ** Central nuclear de Vandellós - атомная электростанция, расположенная в небольшом испанском городе Вандельос недалеко от Барселоны.