— Давно ждешь?
— Всю жизнь.
Хината стояла в коридоре, сверля телефон взглядом. Только что Наруто прислал ей СМС, что идет знакомиться с ее отцом и уже направляется к особняку главной ветви клана. По мнению девушки, Наруто еще не был готов к этой встрече и мог сделать что-то не так, от чего отец точно будет в ярости. Эту трагедию нужно было предотвратить. Но Хината не могла броситься домой, оставив Неджи одного. Сейчас она думала, как разрешить эту дилемму, но ни одна идея не казалась ей хорошей. Идеальное решение ей подсказала Тен-тен, появившаяся из-за угла. — Привет, Хината. Как дела? — ее глаза светились решимостью. Тен-тен, наконец, решила признаться Неджи, что ее чувства к нему не только дружеские. Она примет любой его ответ, даже если он отрицательный. Правда, для этого нужно было оказаться с парнем наедине, чему могла препятствовать Хината. — Тен-тен, привет, — Хьюга улыбнулась. — Я… Мне нужно срочно бежать домой, — она слишком волновалась, поэтому не смогла точно выразить свою мысль. — Я поняла, — Тен-тен всегда была догадлива. — Иди, все хорошо. «Вот и отличненько!, — подумала Такахаши, когда силуэт подруги скрылся из виду, — Теперь мне ничто не помешает». Она открыла дверь в палату. — Привет. Ты как? – Тен-тен вошла внутрь. — Хината сказала, ей срочно нужно домой. Вся ее решимость на пороге палаты улетучилась, будто и не бывало. Раньше она никогда не робела перед Неджи. Что же случилось сейчас? Она неуверенно мялась в дверях, стараясь замаскировать эту неуверенность подо что угодно. Но Неджи был слишком озабочен своими переживаниями, чтобы заметить неловкость, исходившую от куноичи. — Я думал, ты не придешь, — он неловко пожал плечами. Он очень боялся, что она действительно может не прийти. Тогда бы не получилось сделать то, что задумал, во всяком случае, в ближайшее время. Когда Неджи увидел Тен-тен на пороге палаты, у него с души как будто камень свалился. — В последнее время у меня появилась дурацкая привычка нарушать свои обещания, — усмехнулась, но тут же нахмурилась она. — Или ты не рад меня видеть? — Нет, что ты, рад, — начал оправдываться он, — очень рад. — Вот и я тоже. В комнате повисло молчание. Оба собирались сказать нечто очень важное, оба собирались с силами для этого. — Тен-тен, прости меня, пожалуйста, — Неджи первый нарушил тишину. — Я, правда, не хотел тебя обидеть. Я просто хотел, чтобы ты отдохнула на праздник, но, кажется, выбрал не лучший способ просить тебя об этом. Я действительно не имел никакого права решать за тебя, — он не смотрел на нее, потому что боялся ее реакции. — Ничего, я тоже была не права. — Не перебивай меня, пожалуйста, я еще не все сказал, — он прервал ее. Если он не скажет сейчас, то не скажет никогда. — Я понимаю, это может прозвучать глупо, скорее всего, ничего не получится, возможно, ты даже возненавидишь меня, — он никогда так не нервничал, кажется, поведение Хинаты заразно, — но я должен тебе сказать. Я давно люблю тебя, Тен-тен, всем своим четырехкамерным сердцем. Я думал, что это просто дружба, пока не начал ревновать. Я не прошу тебя отвечать на мои чувства или что-то большее, в конце концов, мы не в любовном романе, а я не самый лучший кандидат во вторые половинки, — он непроизвольно начал немного двигать руками. — Просто, ты имеешь право знать, а я не могу больше скрывать это от тебя. Неджи, наконец, поднял глаза на Тен-тен. Девушка, обескураженная, стояла у двери и не знала, что сказать. Она не могла поверить своим ушам: Неджи сказал, что любит ее, хотя она сама собиралась сделать это. Но белые глаза выжидательно смотрели на нее, ожидая ответа, нужно было что-то сказать. — Как ты сказал: «четырехкамерным сердцем»? — Тен-тен уцепилась за первое, что пришло в голову. — Не смешно, — нахмурился Хьюга, ему не нравилось, что девушка переводит тему, — я, вообще-то, тебе тут чувства свои открыл и жду твоего ответа. — А ты, правда, меня любишь? — Тен-тен все не могла поверить, что он серьезно. Невозможность ситуации не укладывалась в ее голове, — Это не шутка? — Ты же знаешь, я не умею шутить, — его порядком раздражало то, что девушка не отвечает. — Если я тебе не нравлюсь, скажи прямо, я не обижусь. Тен-тен присела на кровать напротив Неджи. Аккуратно толкнула его на подушку. Прилегла рядом, благо, размеры кровати позволяли. — Знаешь, пока ты был в коме, я часто слушала, как бьётся твое сердце, — Тен-тен легла головой на его грудь так, чтобы ухо касалось кожи. — Мне нравилось слушать его мерное биение: «тук-тук, тук-тук». Правда, до сегодняшнего дня я не понимала, что это значило «я люблю тебя», — она оторвала свое ухо от его груди, устроив голову так, чтобы смотреть ему в глаза. — И ты не понял, хотя тебя называют гением. Не понял, что мои ежедневные визиты, ночёвки с тобой тоже значат «я тебя люблю». Я люблю тебя, Хьюга Неджи, всем своим четырехкамерным сердцем. — Это действительно звучит глупо, — облегченно выдохнул он и тут же пояснил недоумевающим карим глазам. — Про четырехкамерное сердце. — Ты сам это придумал, — спокойно произнесла Тен-тен. — Я признаю свои ошибки. Когда Тен-тен поняла, что Неджи тоже ее любит, она по праву могла назвать себя счастливейшей девушкой в Конохе, нет, во всей Вселенной. Все девушки на свете мечтают, чтобы их любовь была взаимна, и ее мечта осуществилась. «Я так боялась сказать, и он сделал это первым. Чего мы только нервничали?» — промелькнуло в голове. Когда Неджи понял, что его чувства взаимны, ему стало так хорошо. Самое приятное, он точно знал, что Тен-тен не притворяется из жалости или чего-нибудь еще. Слишком хорошо Хьюга ее знал и умел определить, когда она искренна, а когда нет. Почему же он боялся? Почему же так долго тянул с признанием? Как будто надо почти умереть, чтобы тебя полюбили. — Почему ты не отвечала на мои сообщения? — задал интересовавший его вопрос Неджи. — А, я была на миссии и забыла телефон дома, — отмахнулась Тен-тен. — Что за миссия? — Неджи привык быть в курсе событий, поэтому его немного раздражало то, что он ничего не знал. Он быстро просканировал ее бъякуганом и успокоился, обнаружив отсутствие ран. Как бы хорошо Тен-тен не владела оружием, даже она могла пораниться. — Ничего особенного, — девушка подложила под подбородок скрещенные руки. — Надо было кое-что кое-куда отнести. Ну, еще за новым оружием к Ио-сану сходила. — Так он отдал тебе Джиданду? — Неджи помнил, как Тен-тен выпрашивала это оружие у старика. - Не дави на больное, – Тен-тен оперлась на локти, которые все еще были на груди Хьюги. Она была расстроена, что не получила так давно желаемое оружие. — Вообще-то, на больного тут давишь ты, — пробурчал парень. — А говорил, шутить не умеешь, — усмехнулась Тен-тен, еще больше опираясь на локти. — Тен, я серьезно. Мне больно, — он не шутил, у нее были острые локти. — Ой, извини, — она, наконец, заметила, что давит локтями ему на грудь, и тут же подняла руки. Ситуация была комичная, поэтому Тен-тен не смогла сдержать смех. Глядя, как она весело и задорно смеется, Неджи тоже пару раз усмехнулся. Они оба были абсолютно счастливы.***
Хиаши Хьюга всегда планировал свой день по минутам. Все дела, включая завтрак и даже принятие душа, были расписаны. Это развивало дисциплину, а она в свою очередь приводила к ясности ума. Он никогда не отклонялся от своего распорядка и детей своих тоже всегда этому учил. Но парень, стоящий в эту минуту перед ним, никак не вписывался в сегодняшнее расписание. По правде, он не вписывался ни в завтрашний план, ни в послезавтрашний. Но выгнать его из особняка Хиаши не мог, так как юноша представился парнем его дочери. Ханаби любила говорить: «Пора узнать, что ты за фрукт», и Хиаши ругал ее за неподобающую для наследницы великого клана речь. Однако сейчас эта фраза была вполне уместна. — Что ж, Наруто, полагаю, Хината присоединится к нам позже. Предлагаю начать без нее. Расскажите о себе, — Хиаши не собирался отдавать свою старшую дочь кому попало. — С удовольствием, даттебайо! — Наруто почесал затылок и уселся за низкий столик. Не успели еще подать чай, как в комнату вошла Хината. Вежливо поздоровавшись с отцом, она подтвердила, что юноша действительно ее возлюбленный. «Что ж, — подумал Хиаши, — теперь нашлось объяснение ее странному поведению». Судя по рассказу этого парня, он не был лучшей кандидатурой в женихи для его дочери. Во-первых, он — Узумаки, а этот клан издревле славился своими сильными генами. Его гены легко перебьют гены Хьюга, а разбрасываться кровью не положено. Во-вторых, и в главных, если повезет, и гены Хьюга окажутся сильнее, то дети родятся с бъякуганом, но уже не будут Хьюга. Члены главной ветви должны беречь силу глаз, нельзя допустить, чтобы обладатели бъякугана были в другом клане. Именно из-за этих двух пунктов девушкам клана Хьюга, и из главной, и из побочной ветвей, запрещено вступать в брак с представителями других кланов. — Что ж, Наруто, о вашей жизни мне достаточно известно теперь. Хотелось бы знать ваши планы на будущее, — вопреки всеобщему мнению, Хиаши не был зверем и узурпатором. Он искренне желал счастья своим дочерям и готов был дать шанс этому парню, если так желает Хината. — На будущее у меня есть три важные задачи, — Наруто заранее продумал, что скажет. Ли, который уже прошел знакомство с родителями, сказал, что они любят амбициозных парней, готовых заботиться о девушке. — Я планирую быть самым лучшим и заботливым мужем для нашей обожаемой Хинаты, — упомянутая девушка залилась краской от смущения. — Я обязательно стану Хокаге, как всегда, мечтал, даттебайо! А еще, — Узумаки почесал в затылке, вспоминая последний пункт, — еще я изменю клан Хьюга, я Неджи обещал. Зря он это сказал. Ради счастья дочери Хиаши мог простить даже плохое знание этикета и странные словечки, но только не попрание традиций клана. Никому, даже самому Хиаши, не было позволено игнорировать традиции и законы клана, а этот Узумаки так легко заявляет, что изменит вековые устои. Он даже не знает, о чем говорит. Такое нахальство Хиаши простить не мог. — Не смейте заявлять такие слова, Наруто, — глава не повышал голос, но в комнате воцарилась атмосфера ярости. Наруто испугано сглотнул, а Хината, знавшая такой тон отца, зажмурилась. — Только из уважения к клану Узумаки я не применю на вас Джукен. Покиньте мой дом и никогда не возвращайтесь. И, Хината, я запрещаю тебе иметь какие бы то ни было отношения с этим человеком. Сказав это, глава ушел из комнаты. Хината сидела, сжавшись в комок, и смотрела на скрещенные на коленях руки. «Почему Наруто-кун не предупредил меня? Я ведь уже договорилась с братом о помощи» — ей хотелось плакать. Наруто тоже был обескуражен. Он предполагал, что все может пройти не очень гладко, но не думал, что Хиаши вот так разозлится на него. А он ведь весь путь домой репетировал этот разговор. — Да что я не так сказал, даттебайо? — расстроено протянул Наруто. — Хина-чан, на что твой папа обиделся? — Прости, Наруто-кун, нам больше нельзя общаться, — пролепетала девушка, так и не ответив на вопрос. Она встала с пола и быстро вышла за дверь, вытирая прорвавшиеся слезы. Если отец сказал, что их отношения с Наруто нежелательны для него, то у нее не будет возможности видеться с любимым. Отец явно поставит кого-нибудь следить за ней. Но было одно место, куда шпионы не проберутся. В больнице Хината надеялась объясниться с парнем, если тот, конечно, придет туда. Оставалось только надеяться, что с помощью брата им удастся лучше подготовиться для второй попытки. Хината не собиралась отказываться от своего счастья из-за одной неудачи.