— Как сильно ты меня любишь? — Как до луны пешком.
Проснулся Неджи к обеду, когда солнце уже достигло середины неба. Первое, на что наткнулся взгляд, — стакан воды, таблетка на салфетке и записка. Таблетку выпил сразу: голова раскалывалась. Полежал несколько минут, приходя в себя и постепенно вспоминая события вчерашнего вечера. Сестра, побег, дядя, боль — все выстроилось в единую логическую цепочку и встало на свои места. Голова гудела. Неджи прикрыл глаза. О своем поступке он не жалел. Физическая боль — ничто по сравнению с тем, что пришлось бы испытать Хинате в браке с нелюбимым человеком. Конечно, ни один из предложенных кандидатов ни за что бы не причинил девушке вред, но сама ситуация ее просто убила бы. Неджи когда-то давно дал сестре обещание защитить ее от всех неприятностей, и, раз нарушив слово, не собирался более отступать от него. Мысленно ставя себя на место сестры, парень понимал, что был бы не рад жить с хорошей, но нелюбимой женщиной. Хината была в разы ранимее и эмоциональнее него, она бы точно не выдержала. Неджи был рад, что помог сестре избежать горестного для нее события. Однако он совсем не понимал, зачем и почему в голову главы пришла такая жуткая идея — выдать дочь замуж против ее воли, и планировал побеседовать с ним на эту тему. Голова гудела уже не так сильно, хотя все же ощутимо, а вот желудок дал понять, что неплохо бы перекусить. Неджи решил прислушаться к пищеварительной системе и заглянул в холодильник. Сил готовить что-либо совсем не было. Хиаши вчера был зол, поэтому Неджи неслабо досталось. К счастью, в кастрюле еще были остатки вчерашнего ужина, которые парень не успел утилизировать. Неджи не любил доедать что-либо на следующий день, предпочитая готовить свежие блюда, но сейчас выбора не было. Разогревая никудзяга, он думал, как пройдет беседа с Хиаши. Неджи догадывался, что дядя будет пытаться выведать у него местоположение сестры. Парень не знал, где она, поэтому на этот счет не переживал. Главе все равно не удастся вытащить из него информацию, даже если он решит воспользоваться помощью клана Яманака: нельзя вытащить из головы человека то, о чем он не имеет понятия. Идти с утра никуда не хотелось, но дядя требовал явиться как можно раньше. Неджи, переборов неизвестно откуда взявшуюся лень, вышел на улицу. Погода была хороша: теплый апрельский ветерок шуршал молодыми листиками в кронах деревьев, ласковые солнечные лучи грели все живое, мягкая трава ковром стелилась под ногами. Однако Неджи на все эти прелести природы не обращал внимания, его голова была полна совсем другими мыслями. По пути к особняку главной ветви клана парень старался заглушить все свои эмоции, спрятать их под корку сознания. После вчерашнего злить главу совершенно не хотелось, поэтому самые негативные чувства следовало задвинуть в самый дальний угол мозга. Сосредоточившись на этом, Неджи совсем не заметил, как его кто-то окликнул: — Эй, гений, куда спешим? Опять главненьким ножки целовать? — Тедеши вальяжно облокотился о стену дома. В глазах плясали бесы, а в голосе поселился зеленый змей алкоголя. Неджи придал лицу самый равнодушный вид из всех возможных. Он спешил и вступать в конфронтацию с этим придурком совсем не собирался. В то же мгновение из-за угла показалась девушка с длинными каштановыми волосами, собранными в косу. Запыхавшись от долгого бега, она оперлась рукой о стену дома, переводя дыхание. — Тедеши-шюджин, я обыскалась тебя, — девушка обратилась к мужу, ласково и трепетно смотря в его глаза. — Пойдем домой, прошу, — тут она заметила Неджи и слегка склонилась в приветствии. — Доброе утро, Неджи-сан. — Женушка, ты же видишь, мы разговариваем, — Тедеши нагло улыбнулся ей и громко икнул. Он явно был пьян. — Доброе, Хару-сан, — Неджи тоже немного наклонился, приветствую соседку. Пьяного соседа он решил игнорировать. — Эй, гений, к тебе как-то баба приходила, хорошенькая. Ий онна, — Тедеши жестами показал фигуру женщины, которую на днях видел. — Скажи, это ж ты ее обрюхатил? — Тедеши заговорщески зашипел. Неджи, уже собравшийся идти дальше, резко остановился. Он понял, что речь шла о Сакуре, которая в начале марта действительно заходила к нему, точнее, к Ли. Он развернулся и быстро подошел к Тедеши. Это недоразумение стоило разрешить, ведь если пойдут слухи это будет, мягко говоря, нехорошо. — Во-первых, тебя не касается, кто и зачем приходил ко мне. Во-вторых, не делай выводов, если не знаешь всю ситуацию, — Неджи не собирался объяснять, как все было на самом деле. Рассказ занял бы много времени, а парень спешил. Да и объясняться с пьяным Тедеши у него не было желания. Развернувшись, Неджи быстрым шагом направился в особняк главной ветви, сказав что-то на прощание Хару. Все же девушку он уважал больше ее мужа. На крики в свою сторону и женские жалобные просьбы, обращенные к Тедеши, Неджи уже не обращал внимание. Перед особняком он замедлил темп ходьбы, постепенно переходя на спокойный шаг. Натсу открыла ему с черного хода (главный предназначался только для главы, наследниц, старейшин и гостей) и, узнав причину визита, сообщила, что Хиаши в кабинете. Неджи прекрасно знал, где находится эта комната, поэтому проводник ему был не нужен. Поднявшись на второй этаж и пройдя вглубь коридора, парень остановился перед дубовой дверью. Собравшись с мыслями, он три раза постучал. — Хиаши-сама, вы просили меня прийти, — не дождавшись приглашения, Неджи решил оповестить о своем приходе. — Да, заходи, — голос из-за двери был спокойным, что не могло не радовать. В кабинете было светло. Хиаши стоял у окна, вглядываясь вдаль. Сегодня он был задумчивее, чем обычно. Не удивительно, вся эта ситуация с побегом старшей дочери тревожила мужчину. Однако, заметив приход племянника, Хиаши отвернулся от окна и сел за письменный стол. — Вы хотели поговорить по поводу побега Хинаты-сама и моего в нем участия? — Неджи безразлично смотрел перед собой. Хиаши видел, что это безразличие напускное. — Ты прав, я не намеревался обсуждать с тобой погоду, — Хиаши устало посмотрел на племянника. Всю прошлую ночь он провел на кладбище, жалуясь брату на жизнь. Домой мужчина вернулся только под утро и сразу же приступил к работе. — Ты знаешь, куда она убежала? — Не имею об этом понятия, — Неджи не обманывал, это было видно по его глазам. — И зачем она это сделала, ты тоже не знаешь? — На это Хинату-сама вынудили ваши действия. — Неужели из-за какого-то блондинистого негодяя моя дочь сбежала из дома? — Хиаши обреченно вздохнул. — Зачем ты помог ей? — Потому что я считаю, что Хината-сама не заслужила такого к себе отношения. Навязанный брак — это слишком жестоко, и я не понимаю, почему вы, как отец, пошли на такой шаг, — Неджи был резок в своих словах, но извиняться за свою резкость не желал. — Почему ты решил, что ее ждал навязанный брак? — Хиаши эти слова озадачили. Как ни старался, мужчина не мог вспомнить, когда принимал такое решение. — Хината-сама рассказала, что слышала ваш разговор со старейшиной. Судя по ее рассказу, вам только оставалось решить, за кого вы отдадите дочь. Хиаши прикрыл глаза. Он определенно не помнил этого разговор. Хината каким-то образом обдурила Неджи, вынуждая помочь ей. Хиаши даже догадывался, почему у нее получилось обмануть гения: его племянник слишком сильно верил в непогрешимость старшей наследницы клана, поэтому даже не подумал поставить ее слова под сомнение. — Воистину, ложь не имеет ног, но обладает скандальными крыльями, — Хиаши посмотрел племяннику в глаза. Сейчас, поняв, что Неджи стал жертвой обмана, мужчина уже не мог на него сердиться. — Моя дочь обманула тебя. Я никогда не собирался выдавать ее замуж против воли. Неджи нахмурился. Ситуация, в которой сестра обманула его ради собственной выгоды, не укладывалась в его голове. Хината была слишком мягкая и добрая, чтобы даже допустить мысли о том, что она может обмануть. Факты были налицо. Неджи попал в ловушку собственных идеализированных представлений о сестре. Мысленно он вернулся к разговору с кузиной. Тогда все выглядело настолько естественно, что невозможно было ей не поверить. — Я не понимаю. Она же никогда, никому не говорила лжи, — Неджи тряхнул головой. Он уже понял, что зря поверил сестре, но все еще не мог этого принять. — Моя дочь не ангел, а человек, которому тоже свойственно ошибаться. Тебе пора перестать бросаться в крайности. То ненавидишь, но боготворишь — это не дело, — Хиаши знал, как сложно, когда представления рушатся и переворачиваются с ног на голову. — Впрочем, позвал я тебя не только для этого разговора. Неджи моментально вернул себе хладнокровный вид и вопросительно посмотрел на дядю, ожидая указаний. Неужели глава клана подготовил для него очередное задание. Давно Неджи не поручали заданий от клана. Вытянувшись наподобие стрелы, он терпеливо ожидал подробностей. — Ты, наверное, слышал о клане Васаби из страны Чая, и об успешном сотрудничестве клана Хьюга с ними, — утвердительный кивок. — Васаби Джирочо, глава клана, просил нашей помощи, — Хиаши встал из-за стола и подошел к книжным полкам. Там находился тайник, откуда мужчина вытащил красивый узорный ларец. — В клане существует секретная техника, за которой охотится враждебный клан Вагараши. Недавно некоторые члены клана Вагараши проникли на территорию клана Васаби. Джирочо-доно не уверен, что в стенах его дома секрет клана под защитой и просит спрятать свиток с техникой в клане Хьюга. — Моя задача — забрать свиток и доставить вам? — закончил за дядю Неджи. — Верно. От успешного выполнения зависит репутация клана Хьюга, и я не могу поручить это ответственное дело никому, кроме ближайшего родственника. Ты справишься? — Можете положиться на меня, все будет исполнено в лучшем виде, — Неджи почтительно поклонился, принимая задание. — Тогда можешь приступать завтра утром. Карту тебе передаст Ко, — Хиаши протянул племяннику ларец и бумажку с кодом от замка. Неджи еще раз поклонился и покинул кабинет. В коридоре он окинул взглядом бумажку, моментально запоминая десятизначный код. Неджи обладал отличной памятью, поэтому запомнить ряд цифр для него не составило труда. Забрав карту у Ко, он покинул особняк. Дома он тут же набрал Тен-тен. Неджи хотелось увидеться с ней перед уходом.***
— Вот и все, — Шизуне отложила щипцы и обработала ногу антисептиком. — Попробуй, пройдись. Тен-тен с помощью матери и иръенина неуклюже поднялась с дивана. Слегка прихрамывая, прошлась из одного угла комнаты в другой. Нога практически не болела, только причиняла небольшой дискомфорт, когда девушка наступала на стопу. Для куноичи уровня Тен-тен это не составляло особой проблемы. Вернувшись назад, она плюхнулась на диван. — Совсем не болит. Спасибо большое, Шизуне-сан, — девушка искренне улыбнулась. Тен-тен была рада, что гипс, наконец, сняли. Честно сказать, ей уже порядком надоело сидеть дома. Здесь было скучно, и даже ежедневно приходящий Неджи не мог разбавить эту скуку. Теперь она могла, как минимум, прогуляться по деревне. Мысленно Тен-тен уже настроилась на свидание с Неджи, оставалось только сообщить ему радостную новость и дождаться приглашения. Более того, вчера вечером Хьюга так и не ответил на ее пожелание хороших снов, и это настораживало Тен-тен. Неджи не мог ей не ответить без веской причины. Она собиралась выяснить причину. — Сильно ее не нагружай, и не забудь про мазь, — женщина протянула Тен-тен коробочку. Та благодарно приняла. — Шизуне-сан, не хотите чай или кофе? — Ике, на самом деле, была очень гостеприимной хозяйкой, особенно к тем, кто помогал ее семье. — На кухне есть и кое-что покрепче, — женщина многозначительно подмигнула медику. — Спасибо, Ике-сан, но на работе я не употребляю, — иръенин хихикнула. — Но от кофе, пожалуй, не откажусь. Такахаши-старшая улыбнулась и пошла на кухню готовить напиток. Шизуне краем глаза посмотрела на Тен-тен. С девушкой у них было мало общих тем, поэтому они обе молчали. Мысленно Шизуне решала спросить о Гае или нет. Все же Тен-тен была его ученицей и точно знала про Зеленого Зверя Конохи больше, чем Шизуне. Решив не лезть в чужую жизнь, женщина промолчала. Майто Гай не единственный холостяк в деревне, и, раз уж он явно не заинтересован в романтических отношениях, Като поищет счастье с другим человеком. В этот момент из кухни показалась Ике с подносом, на котором дымились три чашки темного кофе. Поставив поднос на журнальный столик, женщина протянула дочери телефон. — Твой звонил, — в голосе слышались нотки неодобрения. Ике недолюбливала парня своей девочки, но и мешать Тен-тен получать жизненный опыт тоже не спешила. Глубоко в душе она была уверена, что рано или поздно мимолетная страсть пройдет, и Тен-тен выйдет замуж за нормального парня. Девушка тут же выхватила телефон и скрылась в другой комнате. Пальцы застрочили по кнопкам, набирая заветный номер. Тен-тен была уверена: мать сбросила вызов, поэтому нужно перезвонить как можно скорее. Слушая протяжные гудки, девушка трепала оборки на аляповатой шторе, которую как-то на праздник подарила бабушка. Штора не нравилась ни Тен-тен, ни Ике, но бабулю нужно было уважить. — Тен, привет, — в трубке раздался глубокий, раскатистый голос. — Как твоя нога? — Привет, — она была рада его слышать. Конечно, одни сутки, а если подумать, даже меньше, слишком малый отрезок времени, чтобы соскучиться, но Тен все равно была рада. — Нога отлично, сегодня гипс сняли. Тен-тен не страдала стереотипами и вполне могла сама пригласить Неджи на свидания, но ей хотелось, чтобы именно он предложил прогуляться. Она с нетерпение ждала этих слов. — Хорошая новость. Тебе, наверное, не терпится выйти из дома, — в его голосе слышался едва заметный смешок. Неджи угадал и явно знал это. — Давай встретимся сегодня, мне необходимо тебе кое-что сказать, — голос тут же стал серьезнее и тверже. — Конечно, я уже устала сидеть в четырех стенах, — Тен-тен застонала в трубку для убедительности. — Тогда жду тебя через полчаса на нашем месте, — с этими словами он положил трубку. В ухе Тен-тен зазвенели протяжные гудки.***
— Привет, — Тен-тен улыбнулась и помахала Неджи рукой. Ей хотелось кинуться к нему на шею, но она знала: Хьюга будет против объятий в публичных местах. — Привет, — в знак приветствия Неджи поднял правую руку, в которой он сжимал цветок. Хьюга тут же вручил его подошедшей девушке. — Спасибо, красивый, — девушка вдохнула одурманивающий аромат. — Как называется? — Кажется, гардения, но я не уверен, — Неджи слегка пожал плечами. — Вместо Ино-сан был какой-то незнакомый парень. Я не стал спрашивать, просто взял самый красивый. Неджи не любил разговаривать с малознакомыми людьми и старался всеми возможными способами избегать разговора, если это было возможно. Впрочем, не сильно хорошо знакомые с парнем люди тоже предпочитали не завязывать с ним беседу, считая гения клана Хьюга холодным, заносчивым и высокомерным. В чем-то они, безусловно, были правы: именно так Неджи и вел себя на публике, оставляя свою настоящую личность лишь для узкого круга близких людей. — Куда пойдем? — решение прогуляться с Тен-тен было слишком спонтанным. Неджи даже не успел продумать, чем они будут заниматься, и теперь надеялся на девушку. — Давай просто пройдемся по лесу. Я так давно тут не была, — Такахаши схватила парня под руку и зашагала по дорожке, устремившись вглубь леса. Она планировала поговорить с Неджи на личные темы и знала, что ему будет неприятно делать это там, где кто-либо может их подслушать. Некоторое время они шли молча. Тен-тен носком ботинка пинала попадающиеся на дороге камешки, время от времени втягивая приятный запах подаренного цветка. Неджи просто шел рядом, подыскивая правильные слова, чтобы рассказать девушке о своем уходе. Когда они прошли достаточно далеко, чтобы случайные прохожие не попадались на глаза, Тен-тен обратилась к Неджи: — Почему ты вчера не ответил на СМС? — в ее чистых глазах мелькало любопытство вперемешку с небольшим волнением. — Прости, неважно себя чувствовал. Хоть парень и не назвал причины, Тен-тен знала, что значат эти слова. Неджи не любил говорить про правила и традиции клана, особенно про злополучный Хьюга Соке но Джуиндзюцу. Всякий раз, когда Хьюга пропускал тренировку или встречу из-за печати, он говорил, что неважно себя чувствовал. Команда 9 уже давно расшифровала его, впрочем, Неджи об этом догадывался. — Надеюсь, сейчас тебе лучше, — Тен-тен терпеть не могла, когда ее близким людям делают больно. Ей очень хотелось знать, что спровоцировало применение жуткой техники, но девушка понимала: парень не захочет об этом распространяться. Неджи просто кивнул. — Я уйду не надолго. Нужно выполнить одно дело, — Неджи был собран и спокоен. Он считал необходимым рассказать об этом Тен-тен, ведь сам испытывал далеко не приятные чувства, когда девушка ушла на миссию, ничего не сказав. — Говорю, чтобы ты меня не потеряла. — И насколько ты уйдешь? — Тен-тен не хотела расставаться с Хьюгой надолго, ведь она будет сильно скучать. Ей совсем не понравилось, что Неджи должен уйти, хотя, глубоко в душе она понимала, от миссий никто из них отказываться не в праве: она по рангу, он ради репутации. — Две недели, не больше. Нужно кое-что забрать из страны Чая, — Неджи погладил девушку по плечам, снимая легкую напряженность. — Ты даже соскучиться не успеешь. — Хорошо, только у меня есть одна просьба, — Тен-тен лукаво улыбнулась, взяв его ладони в свои. — Я хочу любви. — Тен, я и так люблю тебя, — Неджи едва заметно усмехнулся. — Я знаю, но ты меня немного не так понял, — она пристальнее взглянула в молочные глаза. — Я хочу близости, — голосом Тен-тен выделила последнее слово, надеясь, что так парень ее поймет. — Но, Тен, я достаточно близко к тебе стою, — Хьюга был озадачен таким поведением своей девушки. В его гениальной голове не было ни единой догадки о желании девушки. — Да трахни меня уже! — Неджи откровенно не понимал ее намеков, поэтому ничего не оставалось, кроме как сказать прямо. Иногда ее гений был таким тугодумом. Бровь Неджи медленно поползла вверх, а лицо слегка вытянулось. Конечно, в силу того, что он жил в разномастном социуме, парень знал о существовании подобных вульгарных слов, но не ожидал их использования от любимой девушки, поэтому сейчас пребывал в немом шоке. Постепенно смысл слов Тен-тен, наконец, дошел до парня, и Неджи снова обрел дар речи. — Если ты хочешь интима, ты могла так и сказать, не употребляя этого грубого слова. — Да, я хочу интима, — Тен-тен обрадовалась, что ее поняли, и не заметила нравоучительные нотки в голосе Хьюги. — Прямо здесь и сейчас. — Думаю, тут будет неудобно. Да и прежде нужно подготовиться, — Неджи понимал ответственность этого дела и хотел, чтобы все прошло гладко. Тен-тен расстроено опустила голову. Она понимала, что Неджи прав, и с этим не стоит торопиться, но свое желание не могла отрицать. Глубоко в душе Тен-тен жил страх. Он зародился в ней после войны. Такахаши никому этого не говорила, и не собиралась говорить, но с того самого момента, как Неджи чуть не умер, ее уверенность в его непобедимости очень сильно пошатнулась. В течение тех долгих шести месяцев, что Хьюга был в коме, Тен-тен часто просыпалась от кошмаров. Снилось ей всегда одно и то же: он умирал, а она ничем не могла помочь. Сейчас, услышав про его временный уход, она снова вспомнила ночные страхи, липкими лапами пробирающиеся под кофту. Тен-тен понимала: ее опасения беспочвенны, ведь Неджи первоклассный джонин — но ничего не могла с собой поделать. — Эй, Тен, это не значит, что я отказываюсь, — Неджи одной рукой взял ее за подбородок, вынуждая поднять голову и посмотреть на него. Он чувствовал, что Тен-тен расстроит отказ, и, если честно, сам не хотел отказываться. — Просто, нужно подготовиться. Давай встретимся в додзё Ли через пятнадцать минут?***
В комнате пахнет лотосом и сандалом. Тишина настолько вязкая, что вполне можно бы различить шорох крыльев мухи, если насекомое решит вдруг тут пролететь. Сквозь узкие щелки в стенах виднеется занимавшийся закат. Чтобы не потеряться в наступающей мгле, Тен-тен зажигает пару свечей, наполнивших додзё розовой амброзией. (Все же, в отличие от Хьюги, она не умеет видеть в темноте.) Такахаши не боится пожара, ведь свечи накрыты стаканом во избежание катастрофы. Она сидит, подогнув под себя ноги, и ждет: Неджи должен пройти с минуты на минуту. Сердце бешено колотится в предвкушении, ладони слегка вспотели. Возможно, Тен-тен немного поторопилась со своим импульсивным предложением, но она хочет этого сегодня, сейчас. Как только стрелки часов отсчитали ровно пятнадцать минут с того момента, как они с Неджи расстались в лесу, одо отъезжает в сторону. Хьюга пунктуален до безобразия и оказывается тут секунда в секунду. Лицо Тен-тен почти светится. Она боялась, что парень не придет: слишком странно звучало его согласие. — Давно ты ждёшь? — Неджи немного неловко, что он заставил девушку ждать, хотя и пришел к назначенному времени. — Нет, не больше минуты, — она говорит правду. Разве может её язык соврать его глазам? Определено нет. Неджи медленно опускается напротив, берет её руку в свою, поднеся к губам, мягко целует. Влажные касания прослеживают путь от кончиков пальцев до изгиба локтя. Это щекотно, но так приятно. Тен-тен прикрывает веки, свободной рукой коснувшись его оголенной шеи. Неджи поднимает на неё глаза. В этих молочных омутах плещется желание, смешенное со страстью и нежностью. Тен-тен пользуется моментом, прильнувши к его губам. Мягкие и сухие, они еще сохранили остатки чая, который парень пил ранее. — Какой чай? — с придыханием спрашивает она, оторвавшись от поцелуя. Почему-то ей необходимо получить ответ на этот вопрос. — Улун, — шепчет он изменившимся голосом, похожим на шум ветра. Его взор направлен в самые её зрачки, разглядывает суть её существа, выискивая разрешения на невысказанную, но яростную просьбу. И она дает это разрешение, обвив руками его тело. Секунда, и она лежит на татами, сжимая пальцами хлопковую ткань его одежды. Секунда, и его рубашка летит в угол, оставляя под ноготками лишь разгоряченную, матовую кожу спины, самое нетронутое место на его теле из всех доступных другим. Секунда, и её собственная ципао, надетое как раз ради такого случая, оказывается на полу рядышком, будто подушка. Дальше Тен-тен ничего не помнит, кроме его горячих, страстных прикосновений. От них хочется растаять восковой свечкой под его ласковыми руками с едва заметными мелкими шрамами, растечься теплой лужицей по полу додзё. И плевать, что оно деревянное и может вспыхнуть. Тен-тен сама готова вспыхнуть, лишь бы Неджи не прекращал. Она сама не осознает, как ласкает его тело поцелуями, оставляя то там, то тут влажные следы-метки. Лишь на языке играют приятные нотки улуна и терпкие горчинки одеколона Неджи. Хьюга прижимает её к себе, и Тен-тен слышит, как громко и часто бьется его сердце. Неджи замирает, окидывая взглядов ее немного загорелое тело. Как же Тен-тен прекрасна. Прохладной рукой он проводит по внешней стороне ее бедра, вызывая на коже вальс мурашек. Длинными музыкальными пальцами обводит каждую видимую царапинку, ранку, бугорок — знаки всех миссий, выполненных ею. Правой рукой он перебирает по разгоряченной коже девушки, левой — избавляется от оставшейся одежды. — Можно? — говорит дрожащим от возбуждения голосом. Его дыхание льется в самое ухо. — Только нежнее, — желание не позволяло ей отказать ему. Неджи отстраняется. Шелестит алюминиевая обертка. Даже сейчас, когда рассудок разрывается потоком вожделения, Хьюга не забывает о защите. Защита важна для шиноби в любом виде и в любое время. Не обошло это правило и интимные минуты. Тем более, если партнеры не спешат заводить потомство. Через секунду Неджи снова приникает к телу Тен-тен, покрывая поцелуями её животик с выступающим рельефом мышц. Эта слишком слепая страсть, и губы его горят. Широко распахнутые шоколадные глаза, находят его белоснежные. Взгляд глаза в глаза длится лишь миг, но для них этот миг сливается в вечность. Парный стон звучит рапсодией для двоих. Девушка ощущает волну наслаждения и новых эмоций, не доступных ей ранее. Она чувствует, будто душа замирает, а сердце, переполненное любовью, взрывается и взлетает на воздух. Кто сказал, что первое соитие будет больным? Для Тен-тен оно прекрасно. Неджи целует её в губы, постепенно поднимаясь к носу, и позже медленно отстраняется. Дыхание парня тяжелое, а его взор словно в тумане. Неджи жмурится, не сдержав улыбки. По ней понятно, что он тоже получил незабываемое наслаждение. Они оба нежаться на татами, словно на пуховой перине, глубоко и шумно дыша, разогнанные азартом интимной бури. — Это было превосходно, спасибо тебе, — она довольно мурчит и чмокает парня в нос. — Может, немного поваляемся? — Да, — он гладит ее по волосам. — Тебе очень идут распущенные волосы, почему ты не ходишь так все время? — аккуратные пучки оданго Тен-тен совсем растрепались, одна резинка была безвозвратно утеряна. — Неудобно, — еще один поцелуй заставляет Неджи закрыть тему.