– А когда ты в первый раз меня увидел, о чем ты подумал?
– Мальчика назовём, как захочу я, а девочку, как захочешь ты.
Хината нервно вышагивала по комнате, поглаживая сильно выпирающий живот. Вальсирующие за окном листья нисколько не успокаивали, наоборот, только подогревала кипящую внутри злость. Шла уже сороковая неделя беременности, а ребенок все никак не хотел вылезать из теплого живота. ‒ Ну маленький, ну вылезай, пожалуйста, ‒ прошептала Хината и села на татами, прикрыв ноги пледом. ‒ Ты должен родиться до первых заморозков. ‒ Хината-сама, ‒ двери отворились и в комнату вошла девушка. Она поклонилась и протянула Хинате миску с острым карри, разлила по чашкам (Хината предпочитала, чтобы их было две, будто ее будущий ребенок уже ест с ней) чай из листьев малины, с фенхелем. После этого откланялась и, пожелав приятного аппетита, отошла в тень, где ее было практически не видно. Хината гостила в доме отца уже два месяца – соблюдение традиций, да и самой Хинате было легче переживать последний срок перед родами под опекой родни, тем более, Наруто тоже ночевал в особняке клана Хьюга. Хината была счастлива, что у нее такой понимающий муж, и очень хотела, чтобы будущий ребенок (пол она не узнавала, поскольку хотела сделать и себе, и всем сюрприз) будет похож на своего отца. Больше всего на свете ее страшила мысль, что дитя унаследует ее кеккей генкай – Хината почти всю беременность просыпалась от кошмаров, где ее вынуждают отдать собственного ребенка в побочную ветвь клана. Наруто так быстро согласился на условия отца, а Хинате и самой это тогда казалось единственным путем к счастью. Только теперь она понимала, каким поспешным было то решение и как сильно оно может по ней ударить. ‒ Ну что, милый, давай покушаем, ‒ обратилась она к животу и поднесла палочки ко рту. Острый вкус на языке заставил зажмуриться и шумно втянуть воздух носом. Еда жгла – но именно так и хотела Хината: Цунаде советовала есть острую пищу, чтобы быстрее родить, и Хьюга-Узумаки старалась следовать указаниям. Сегодня был последний день, когда можно было вызвать роды самостоятельно, не ложась в больницу. Все же выдержать жгучий жар было непросто, и Хината выплюнула еду, закашлявшись. ‒ Хината-сама! ‒ встревоженная служанка подбежала к ней с кувшином воды и спешно дала напиться. ‒ Все хорошо, Хару-сан, не беспокойся, ‒ откашлявшись проговорила Хината. ‒ Я опять не смогла, ‒ она виновато посмотрела на девушку, будто та собиралась ее отчитывать или сама заставляла есть карри. ‒ Хината-сама, может, все же сообщить главе? Или хотя бы вашей сестре? ‒ Хару вздохнула с видом умудренной жизнью женщины, хотя сама была не сильно старше Хинаты. ‒ Вам не стоит себя так мучить только по тому, что традиции предписывают рожать в доме отца. Хината пожала плечами и кротко улыбнулась. Возможно, Хару была права, и ей не стоило так сильно цепляться за традиции, еще недавно отравляющие ее жизнь. На глазах Хинаты выступили бисеринки слез, стоило только подумать, что эти же традиции могут отравить и жизнь ее первенца – слишком горька была мысль, что за собственное счастье ей придется расплачиваться счастьем ребенка. ‒ Хината-сама, Хината-сама, не плачьте, прошу, ‒ Хару ласково обхватила руки Хинаты, грея их в своих. ‒ Хотите, я принесу вам мацутакэ-гохан, вместо это острой гадости? Хината улыбнулась и кивнула. Хару была жутко милая, когда не стеснялась. ‒ Хару-сан, принеси еще плед, ‒ Хината поежилась: один только свитер и теплые носки не способны были согреть ее в ноябре.***
‒ Я рекомендую резать, ‒ Сакура подошла к Наруто. Она сама недавно родила мальчика ‒ густобрового малыша, которого Ли назвал Металлом ‒ но настаивала, что роды Хинаты будет принимать сама. ‒ Хината выживет? ‒ Наруто, не отпуская руку измученной схватками жены, встревоженно взглянул на Харуно. Узумаки-Хьюга сильно переживал за жену. Все время, что Хината была в больнице – от дня, когда она легла туда, до дня, когда у нее наконец начались схватки – Наруто провел рядом с ней: отказаться от обязанностей Хокаге он не мог, но всю возможную работу перенес в палату. Хината мучилась два дня, сначала от техник, которые, по мнению ирьёнинов, должны были вызвать роды, потом от того, что все никак не могла разродиться. ‒ Наруто, она не умрет от того, что родит не естественным путем, скорее – если не сделает этого, ‒ устало фыркнула Сакура. ‒ Проблема в том, что Хината сейчас вряд ли послушает меня. Поговори с ней. Сакура сделала своим помощникам знак рукой, и вышла вместе с ними. Наруто и Хината остались одни. Она открыла глаза, которые зажмурила до этого, и обратила свой взор на мужа. Выдохнула, только сейчас ненадолго расслабившись. ‒ Наруто-кун…, ‒ слабо позвала Хината. ‒ Хина-чан, как ты? ‒ он не дал ей договорить, опустился на колени, чтобы смотреть глаза в глаза. ‒ Наруто-кун, я не хочу. ‒ Хина-чан, все будет хорошо. Ты же доверяешь Сакуре? ‒ Наруто говорил как можно ласковее, стараясь не злить жену: пару часов назад она случайно сломала ему руку, благо, левую, а не протез (неизвестно сколько Цунаде бы выращивала из ничтожного количества оставшихся клеток Хаширамы новый) – кто знает, что ее разозлит на этот раз? ‒ Наруто-кун, но ведь традиции… Хината сама не понимала, как сильно была похожа на Хиаши в вопросе традиций. Она так же отчаянно цеплялась за правила жизни клана, и так же как отец не обращала внимания, что они могут портить жизнь – хотя в случае Хинаты только ее жизнь, а не десятков соклановцев. ‒ Хина-чан, тебе нужны традиции, которые ставят под угрозу твое здоровье и здоровье нашего ребенка? ‒ Наруто тяжело вздохнул. ‒ Разве ты не говорила, что традиции твоего клана ужасны? ‒ Это другое, ‒ несмотря ни на что в ее голосе слышалась неуверенность. ‒ Нисколько, ‒ он качнул головой. ‒ Хина-чан, я хочу, чтобы в нашей семье традицией стали здоровье и благополучие всех ее членов. Ты со мной? Хината отвела взгляд. Наруто пожалел, что не относится к клану Яманака, чтобы вызнать все мысли жены. Он продолжал сидеть перед ее кроватью на корточках, разглядывать ее блестящее от пота лицо, растрепавшиеся черные с синевой волосы на подушке и ждать ответа. Хината вздохнула, снова посмотрела на мужа и решительно ответила: ‒ Тогда я согласна, Наруто-кун. Наруто тут же дал знать Сакуре, что она может приступать. Первым делом ирьёнины погрузили Хинату в сон: по их словам, чтобы не чувствовала боли. Сакура заверила Наруто, что Хината проснется уже счастливой мамой, и выгнала из палаты. Смотреть ему было не на что. Наруто был уверен, что Сакура с Хинатой теперь справятся быстро, но прошло полчаса, потом еще – но из-за двери не доносилось ни одного звука. Узумаки-Хьюга сидел на стуле в коридоре больницы и сжимал руки. Внутри, несмотря на полное доверие Сакуре, начинала клокотать паника. Тремор рук выдавал беспокойство, с каждой минутой в голове вспыхивало все больше и больше пессимистических мыслей. А вдруг все пошло не по плану? А вдруг Сакура не справилась? Вдруг Хината не выдержала? Вдруг ребенок не выжил? Вдруг он снова останется без семьи? Наруто резко тряхнул головой, заставляя внутренний голос заткнуться. Вдохнул глубже, выдохнул. Постарался отвлечься на планирование предстоящего Совета Каге. Не вышло: в разуме царили мысли о происходящем за дверью напротив. Наруто резко вскочил со стула, подошел – нет подбежал – к окну. Взгляд приковал к почти облетевшему дереву, паре скамеек во дворе, пустой клумбе. Тихо заалела заря. Ничего не изменилось, ни во дворе больницы, ни внутри нее. Наруто нервно посмотрел на висевшие на стене часы. Вдохнул, выдохнул. Прижался лбом к стеклу. Закрыл глаза. ‒ Наруто, ‒ окликнула его со спины Сакура. Наруто резко обернулся. Харуно держала на руках сверток. Тот дрыгался и ревел. ‒ Поздравляю, это мальчик, ‒ Сакура протянула сверток Наруто. Дрожащие руки осторожно приняли его. Ребенок теперь был виден. На голове мило топорщился светлый пушок, вызывая улыбку умиления у отца. Наруто уже любил сына. ‒ А Хина-чан? ‒ опомнившись, он вскинул голову на Сакуру. ‒ Спит, ‒ спокойно уверила та. ‒ Ее уже перевезли в палату. ‒ А, ‒ улыбка Наруто стала шире. ‒ Спасибо, Сакура-чан. ‒ Как назовешь? ‒ Сакура кивнула в сторону кряхтевшего ребенка, видимо, он был недоволен, что внимание принадлежит не ему. Наруто пожал плечами, вернувшись к сыну. Он подумает над этим позже, очень хорошо подумает. Когда Хината проснулась, первое, что она спросила у Наруто – какого цвета глаза у их ребенка. Получив ответ «Небесно-голубые» она облегченно улыбнулась, а по щекам покатились слезы счастья. «Не белые», – прошептала Хината и снова уснула.***
Ханаби сидела на краю больничной койки, а Хината тем временем давала ей советы, как правильно держать новорожденного. У Ханаби не слишком получалось, но, кажется, малышу было комфортно на руках у тети: он смотрел на нее своими яркими голубыми глазами и даже не собирался плакать. Ханаби считала это хорошим знаком. ‒ Какие же у тебя пухлые щечки, не знала, что у новорожденных такие бывают, ‒ проворковала девушка, пощекотав эти самые щечки. ‒ И глазки, как небо – совсем не наши. Мальчик появился на свет очень крупным, что стоило Хинате дополнительных мучений, а ирьёнинам незапланированной операции. Четыре четыреста – никто не ожидал такого веса: для представительницы клана Хьюга это был рекорд. ‒ Ханаби, отец не говорил, когда придет? ‒ Хината облокотилась на подушки и прикоснулась щекой к плечу Наруто, который не отходил от нее всю ночь и все утро. ‒ Ты же знаешь, у него дела клана, ‒ Ханаби дернула плечом, так как махнуть рукой ей мешал сверток с племянником. ‒ Но он обещал зайти сегодня. Неджи-нии тоже скоро подойдет: минут пятнадцать назад спрашивал, что тебе купить в магазине. Тен-тен-сан на него хорошо влияет, ‒ усмехнулась Ханаби. ‒ Ханаби, ‒ протянула Хината, ‒ ты несправедлива. ‒ Конечно, несправедлива, ‒ поддакнул жене Наруто. ‒ Это мой апперкот в челюсть на него так хорошо повлиял – семь лет действует, даттебайо! ‒ Наруто-кун, ‒ Хината толкнула мужа в плечо, но не сильно. Несмотря на возмущенный тон на ее лице появилась озорная улыбка. Ханаби залилась смехом первая, и вскоре в палате не смеялся только младенец, с интересом рассматривая окружавших его людей большими голубыми глазами. Ноябрьское солнце заглянуло в окно, и луч света попал прямо на малыша. Тот заплакал, громко и пронзительно. Наруто забрал сына из рук Ханаби и принялся ходить по палате, методично покачиваясь – вскоре малыш уснул на руках папы. Дверь бесшумно отворилась. В проем сначала проникла сначала голова, а потом и весь Неджи. За ним проскользнула Тен-тен. Украдкой, стараясь, чтобы никто не заметил, она впихнула парню в ладонь оторванную пуговицу. Он посмотрел на ладонь, перевел взгляд на свою рубашку и быстро сунул пуговицу в карман брюк. ‒ Покажите мне малыша, ‒ первой заговорила Тен-тен и сразу после просьбы подскочила к Наруто, умиляясь ребенку. ‒ Как ты себя чувствуешь? ‒ Неджи обратился к сестре. О том, как сложно дались ей роды он не знал, но догадывался. ‒ Все хорошо, ‒ Хината улыбнулась еще шире, чем до этого. ‒ Наруто-кун постоянно был рядом. Он так хорошо обращается с ребенком. ‒ У него бъякуган? ‒ спросил Неджи. Его голос слегка дрогнул, выдавая волнение. ‒ Нет, ‒ Хината выдохнула ответ вместе с облегчением. ‒ У него глаза Наруто-куна. ‒ Хорошо, что гены Узумаки оказались сильнее, ‒ для Неджи информация была приятной: он не хотел, чтобы сестру разлучали с сыном. ‒ Ну все, Неджи-нии уже тут, Тен-тен-сан тоже, нэ-сан, когда ты скажешь имя, ‒ заканючила Ханаби. ‒ Я не могу ждать еще и отца: вдруг он не освободиться до вечера. ‒ Хорошо-хорошо, ‒ Хината выставила вперед руки, будто спасаясь от несуществующих нападок сестры. Они с Наруто заговорщицки переглянулись. ‒ Наруто-кун, назови, пожалуйста, имя. Когда Хината только забеременела, они с Наруто договорились, что если родится мальчик, то имя ему даст папа, а если девочка – мама. Узнавать пол заранее чета Хьюга-Узумаки тоже не собиралась – им было достаточно того, что ребенок здоров. Хината хотела, чтобы муж огласил имя сына (сама она узнала его, как только окончательно проснулась) в присутствии ее родных. Или хотя бы большей их части. ‒ Я решил назвать сына Боруто! ‒ приосанился Наруто, гордый от своей идеи. ‒ Это имя какое-то… ‒ Неджи собирался поделиться своим мнением, но его поспешно прервала Ханаби: ‒ Не слишком ли имя похоже на твое? ‒ она важно закинула ногу на ногу, всем своим видом излучая ауру будущей главы клана, без чьего одобрения невозможно ни одно решение. ‒ Действительно, почему такое имя? ‒ спросила Тен-тен громким шепотом. ‒ Даттебайо, вообще-то я хотел, чтобы имя было похоже на твое, ‒ Наруто подошел к Неджи и положил руку ему на плечо. ‒ Хина-чан согласилась. – А все же, почему такое тупое имя? – спросил Неджи не церемонясь. Кажется, его смущала такая несомненно высокая честь – быть прототипом для первого сына старшей дочери клана Хьюга. – Сам ты тупой! – резко и неожиданно крикнула Хината, вызвав у всех удивление. Впрочем, она тут же покрылась краской и залепетала – Извини, Неджи-нии-сан, сама не знаю, что на меня нашло. Неджи окаменел: настолько силен был шок от того, что сестра, милая и скромная Хината, посмела его оскорбить, хотя и тут же принесла извинения. Тен-тен же на пару с Ханаби чуть не лопнули от хохота, пытаясь не смеяться в голос из-за спящего Боруто. ‒ Будешь обижать моего сына, в рожу дам, ‒ хмуро проговорил Наруто, все еще не убирая руку с чужого плеча. ‒ Разве не хорошая идея – назвать первого ребенка в честь того, с чьей помощью наш с Хиной-чан союз состоялся, даттебайо? ‒ тут же повеселел он. ‒ И не говори, что тебе не приятно, ‒ легонько пихнула Хьюгу в бок стоящая рядом Тен-тен. ‒ Все равно Хината-нэ-сан с Наруто уже все решили, ‒ пожала плечами Ханаби. ‒ Нэ-сан, а назови дочку в мою честь, ‒ она надула губки бантиком и захлопала ресницами. ‒ Я подумаю, имото, подумаю, ‒ улыбнулась Хината и погладила сестру по волосам. Скрип двери оборвал беседу. Хьюга Хиаши вошел в комнату и царственно оглядел присутствующих. Он не стал здороваться, даже приветственным кивком никого не удостоил. Спрашивать о самочувствии Хинаты Хиаши тоже не спешил. ‒ Где твой наследник? ‒ осведомился он у Наруто. ‒ Отец, Боруто сейчас спит, ‒ Хината ответила вместо мужа. ‒ И у него нет бъякугана, ‒ предвидела она следующий вопрос. ‒ В таком случае, придется подаркам подождать, ‒ проигнорировав вторую фразу пожал плечами Хиаши. ‒ И мне тоже. Ты же не против, если я подожду встречу тут? ‒ мягко спросил он Хинату. Будто почувствовав, что речь о нем, Боруто проснулся и требовательно захныкал. Наруто было кинулся к сыну, но его остановила Ханаби, незаметно подошедшая сзади. Наклоном головы она указала на приблизившегося к колыбельке-боксу Хиаши. Тот ничего не делал, просто замер перед малышом, давая осмотреть себя голубыми глазами. Боруто не утихал, вводя старика в ступор. Видя перед собой только одного человека, мальчик протянул к нему руки. ‒ Возьмите его, ‒ подсказал Наруто. Хиаши кивнул и неловко поднял внука из колыбельки. Мальчик затих и уставился на взрослого, будто изучая каждую черточку и морщинку на лице. Хиаши тем временем тоже изучал внука, долго и молча. Совсем неожиданно на лице главы клана Хьюга появилась ласковая улыбка. А потом Боруто закряхтел и снова заплакал. Наруто забрал его и передал Хината: ребенка пора было покормить. Все вышли, чтобы не мешать такому интимному моменту. Новорожденный остался наедине с родителями.