— Ну и что теперь?
— Ну, теперь всё...
Зимняя луна светила сквозь сёдзи и мешала спать. Озэму ворочался с боку на бок, проклиная бессонницу. Перед Он-мацури нужно было выспаться — он уже обещал Хиаши, что будет присутствовать — но это было совершенно невозможно при таком ярком свете. Озэму ненавидел полнолуние. К его счастью, свет луны вскоре померк. Озэму блаженно улыбнулся, собираясь уснуть, но тут же вскочил с постели. Нечто неладное творилось: луна не могла просто так исчезать. На окне сидел кто-то. В темноте было сложно разобрать, кто это, и даже бъякуган не внес большей ясности — незнакомец был одет в черный костюм, который был непроницаем для белого глаза. Белая маска с иероглифами скрывала лицо незнакомца. — Кто ты? — приказным тоном спросил Озэму. Даже старость и испуг не могли уничтожить гордость и величие бывшего главы клана Хьюга. — И зачем явился среди ночи? — Я суд и месть народа, — незнакомец сидел неподвижно, и было в этом обещание зла. — Я хотел бы попросить вас сдохнуть. Сказав последнюю фразу, незнакомец кинулся на Озэму. Старику удалось увернуться, но на него тут же напали вновь. Озэму удалось схватить нападавшего за руку, и он уже готовился нанести по вторженцу смертельный удар — в сердце, чтобы наверняка — но встретился с неожиданным препятствием: костюм незнакомца не пропускал чакру. Незнакомец довольно крякнул, увидев изумление на лице Озэму и резко повалил на татами, придавив своим весом сверху. Озэму трясло. Он чувствовал, что с ним что-то не так: слишком медленно он двигался, слишком сильна была нега, будто он только что спал несколько часов. Для главы клана Хьюга, пусть и бывшего, это было ненормально. Озэму подумал, что с ним кто-то что-то сделал. — Помог… — попытался позвать на помощь Озэму, чувствуя, что ему не победить, но незнакомец зажал рот рукой. — Не надо кричать, — зло прошипел он. — Разве вы не знали, Озэму-сама, жертва мечтает когда-нибудь стать палачом. А я люблю исполнять мечты в тишине, — и гаденько захихикал. Этот смех, противный, резкий, искаженный, звенел в ушах Озэму похоронным колоколом. Впервые в жизни ему стало страшно. Не горько, нет — моментов горечи в жизни бывшего главы клана было достаточно — страшно, до мурашек и холодного пота. Озэму дернулся, попытавшись высвободиться, но незнакомец только сильнее сжал бедра. К горлу прикоснулась сталь куная. — Озэму-сама, вы так хотели спать, — издевательски прошептал незнакомец. — Позвольте этому слуге помочь вам. Порезать горло он не успел: пустая шкатулка, до этого стоявшая на столике у окна, неожиданно прилетела незнакомцу в затылок, отчего тот потерял координацию, хоть и всего на секунду. — О какие люди, — шепотом поприветствовал незнакомец. — Гений пришел спасать дедушку.***
Неджи не знал, почему выбрал эту дорогу. То ли это были проделки Амэ-но Удзумэ (во что Неджи слабо верил, но луна светила так ярко, навевала нелогичные мысли), то ли уставший организм потребовал сократить дорогу до дома через главный особняк. В голове крутилась мысль о том, что ничем хорошим смена маршрута не обернется. Так и случилось, когда из раскрытого окна Неджи услышал ненормальный для глубокой ночи звук. Нужно было что-то делать: первое, убедиться, что помощь нужна — для этого Неджи и полез в окно. Картина в комнате бывшего главы клана Хьюга открылась неприятная и совершенно неожидаемая. Какой-то мужчина в черном (кто это был невозможно было увидеть даже бъякуганом) сидел поверх Озэму (его ноги Неджи узнал — никто в клане больше не надевал носки на ночь) и склонялся над ним. Было сразу понятно, что намерения у незнакомца не добрые. Неджи судорожно стал соображать, как отвлечь напавшего. Под руку попалась шкатулка на стоике. Ее содержимое высыпалось в полете, а сама вещица сильно ударила незнакомца по затылку. Тот на секунду потерял концентрацию, давая Озэму шанс вырваться из захвата. Шанс был ложным: незнакомец схватил Озэму за руку и притянул к себе, подставив к горлу кунай. Неджи заметил, что движения бывшего главы были заторможенными, слишком медленными даже для старика. — О какие люди, — незнакомец обернулся, потирая ушибленный затылок. Поприветствовал он шепотом – Гений пришел спасать дедушку — Убери руки, — Неджи бы кинулся в атаку, если бы противник не держал заложника. Оставалось только грозно приказать. — Он не пропускает чакру, — предупредил Озэму. — Ой-ой, мой секрет выдали, — по голосу было понятно, что под маской незнакомец смеется. — Впрочем, даже хорошо, что ты тут, — он снова обратился к Неджи. — Убью двух птиц одним камнем. Незнакомец резко дернул рукой с кунаем и отпрыгнул от Озэму. Старик схватился за горло, его ноги подкосились, и он упал на колени. Неджи тут же кинулся на помощь. Незнакомец помешал, бросившись наперерез. — Озэму-сама у моих ног, как думаешь, я позволю тебе прекратить столь сладостное мгновение, — весело спросил он. Он был так же ловок, как и сам Неджи: отбивал удар за ударом. Возможно, ему помогало то, что Неджи не использовал техники, помня предупреждение деда, а только наносил удары. Не важно, что он множество раз видел эти удары, отражал их и даже использовал парочку, человек в маске все равно несколько раз увернулся. Вскоре Неджи решил наплевать на принципы и использовал Коноха Реппу, который подсмотрел у Ли. Противник был сбит с ног и упал лицом на татами. Неджи связал его веревкой, которую нашел в своей сумке (хорошо, что Тен-тен заставила взять ее на сегодняшнюю миссию) и собирался допрашивать, но хитрый голос из-под маски заставил его изменить намерения. — Как неожиданно, что возясь со мной, гений клана Хьюга позволит умереть бывшему главе. Я поощрён. Неджи в сердцах ругнулся и кинулся к хрипящему на татами Озэму, понадеявшись, что незнакомец обездвижен достаточно, чтобы не сбежать. Старик жадно дергал губами в попытке поймать воздух. Он дышал как насекомое, и стремительно синел. Отвратительное зрелище — умирающий лидер, пусть и бывший, твоего клана. Неджи судорожно забегал взглядом по комнате, ища, чем можно перевязать рану до прибытия помощи. Ничего хоть сколько-либо подходящего. Руки сжали старческую шею, силясь перекрыть поток крови. — Держитесь, Озэму-сама, — свободной рукой Неджи достал телефон и попытался набрать номер Харуно — единственного иёринина, забитого у него в контактах. — Ухо… — из последних сил просипел бывший глава клана и безвольно обмяк. Неджи удрал руку с горла: это уже ничем не поможет. Активировал бъякуган и глянул в окно. Он заметил черную фигуру, убегающую в лес на другом конце деревни. В погоню пускаться было слишком поздно: все равно уже не догнать. Нужно было сообщить главе клана, но он, скорее всего, сам уже бежит, разбуженный грохотом. Неджи подумал, что ему стоило бы свалить — мало ли что придет в голову Хиаши, застань он племянника у трупа, тут легко можно было и головы лишиться. Встать и уйти Неджи не успел: двери распахнулись, и двое Хьюга скрутили его, уткнув носом в татами, пропахшие кровью. Хиаши — его шаги Неджи бы не спутал ни с чьими другими — быстро пересек комнату и присел рядом с мертвым Озэму. Неджи представлял, какой шок постиг главу клана. Смотреть не хотелось, и он не повернул голову. Оставалось ждать, пока на него обратят внимание, и думать, что делать дальше. В том, что Хиаши подумает, будто это Неджи убил бывшего главу клана Хьюга, сомневаться не приходилось: уж слишком однозначно все выглядело. Он единственный был в комнате, его руки — как минимум одна — в крови, когда-то давно он уже едва не убил члена главной ветви. Неджи бы и сам поверил в собственную причастность к смерти деда. — Ты! — Неджи резко дернули за волосы, и он увидел перекошенное то ли от гнева, то ли от скорби, то ли от всего разом лицо главы. — Как ты посмел?! Он не стал говорить, что ему жаль. Сам бы не хотел такое слышать. — Это и не я, — спокойно проговорил Неджи, только после этих слов поняв, как жалко звучит. — Не хочу даже слушать твою ложь, — Хиаши даже не допустил мысли о непричастности Неджи. Внутри заворчала обида: Неджи еще надеялся, что дядя его хотя бы выслушает. — Я слишком многое тебе позволял. От этих слов Хиаши Неджи фыркнул. Впрочем, возможно, действительно слишком много: иначе бы Неджи не посмел залезть ночью в особняк главной ветви и не влип в историю, из которой будет крайне сложно выпутаться. — Ты знаешь, что бывает за такое, — Хиаши отпустил волосы и отошел к окну. Вот и все. Неджи закрыл глаза, мысленно проклиная выбор пути к дому и так невовремя появившееся желание помочь. Ожидаемая боль не наступила: от несправедливого приговора спасли шаги за дверью. — Отец, что происходит? — в комнату вошла Хината. Поверх ночнушки накинут халат, волосы растрепаны ото сна, а на лице отпечаток руки, которую она вечно подкладывает под щеку. — Иди спать, Хината, и сестру сюда тоже не пуская, — приказал Хиаши, лишь мельком глянув на дочь. Хината сглотнула. Тон отца был суров, но за годы она научилась понимать, что за ним скрывается нервозность. Хината посмотрела в угол комнаты. Лужа крови, в ней — труп. Она бы узнала его из сотен людей, хотя и общались они очень редко. — Дедушка, — прошептала она, прикрыв рот рукой. С места Хината не сдвинулась, лишь отвела взгляд в сторону, туда, где двое Хьюга из личной охраны отца прижимали Неджи к полу. Она сделала шаг вперед, голой ступней наткнулась на телефон. Присела на корточки, подняла. Телефон был заляпан кровью, на дисплее светился не набранный номер Харуно Сакуры. Хината не была гением, но все же догадка посетила ее. — Отец, о чем вы сейчас думаете? — спросила она, и голос дрогнул. Она уже знала, что отец собирается делать. — Хината, иди спать, — Хиаши терял терпение. — Отец, вы же не подозреваете в убийстве Неджи-нии-сана? — пока она произносила вопрос, в голове звучали заученные строчки из «Свода законов клана Хьюга»: Убийца члена главной ветви должен быть устранен незамедлительно. Теперь Хината удостоилась взгляда от отца. Он сердито и недовольно хмурился, белые глаза могли бы прожечь в ней дырку. — Он один был в комнате, когда мы пришли, — снизошел до ответа Хиаши. — А теперь иди к себе: я не буду повторять в четвертый раз. Теперь в голосе отца слышался только гнев, направленный в том числе и на Хинату. Он сурово смотрел на нее, ожидая, пока старшая дочь съежится и покинет комнату. Хинате хотелось отвести глаза, пролепетать извинения и убраться к себе и спрятаться от отцовского гнева за малышом Боруто. Она могла бы это сделать без осуждений кого бы то ни было, и тогда отец простит ее дерзость — то, что он никогда не прощал ей, в отличие от Ханаби. «Просто надеюсь, что в будущем вы тоже мне поможете» — всплыло в памяти, и она не отвела взгляд. В конце концов, Хинате не привыкать к недовольству отца. Убийца члена главной ветви должен быть устранен незамедлительно. Но Хината верила: Неджи не убивал дедушку. Хиаши считал иначе. — Отец, прошу, пересмотрите свое решение, — сказала она как можно тверже, хотя с каждым словом тщедушная душа ускакивала в пятки. — Хиросэ, отведи Хинату в ее комнату, — Хиаши приказал одному из державших Неджи. Тот быстро подошел к ней, осторожно взял под локоть. Хината посмотрела на Неджи, почувствовав его взгляд. В глазах брата не было ни мольбы, ни просьбы, одна отчаянная пустота — он не надеялся на помощь. Хината вырвала руку у Хиросэ и преклонила колени в самой почтительной позе из всех. Она больше не знала способа уговорить отца сжалиться. — Отец, Неджи-нии-сан не делал этого. Он хотел спасти, — Хината вытянула вперед руку с телефоном, а сама смотрела только на татами под собой, чувствую изумление всех присутствующих. — Прошу, проведите расследование. Ее попытались поднять, но Хината вцепилась в татами пальцами. Она продолжала умалять отца, нет, главу клана, к которому теперь принадлежала лишь наполовину. Хиросэ взял гаджет из рук Хинаты и протянул Хиаши. Тот рассматривал его ничего не говоря. Каждая секунда молчания заставляла слезы течь по щекам, а сердце болезненно сжиматься от мысли, что ее попытка не принесет плодов. — Я проведу расследование, — дал добро Хиаши. — Уведите. Только после этих слов Хината утерла слезы и медленно поднялась. Второй охранник — кажется, его звали Хидеки — повел Неджи в подвал, туда, где скрывалась темница клана Хьюга (клановые проблемы все решали самостоятельно). Проходя мимо Хинаты Неджи одними губами произнес: «Спасибо» — он тоже знал, что мог умереть сегодня. — Отец, что это за шум? — в дверях появилась Ханаби, полностью одетая и потирающая сонные глаза. — Куда потащили Неджи-нии? — Идите в комнату, — процедил Хиаши. — Обе! — в конце он сорвался. Хината обняла сестру за плечи и вывела из комнаты. Им обеим лучше переночевать у нее.