Останься со мной

Джейс сумел добраться до стула, который был отодвинут от стола и стоял около двойных дверей, прежде чем его ноги подкосились под ним. Если раньше он не чувствовал тошноты и слабости, то теперь определенно чувствовал. Конверт был зажат в его руке, уголки его сморщились, когда он крепче сжал его, и он схватился за подлокотник кресла, его пальцы сжались, когда он попытался нормально дышать. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Вдох, выдох. У Джейса никогда не было приступа паники, но сейчас ему казалось, что он вот-вот начнется. Его дыхание было очень быстрым, грудь тяжело вздымалась, а в глазах начало темнеть по краям. Черные точки затуманили его зрение, голова стала легкой, и он подумал, что вот-вот потеряет сознание, прежде чем ему удастся взять свое дыхание под контроль. Он замедлил его, уперся руками в колени и наклонился вперед, чувствуя, как к горлу подступает желчь. Он рассеяно размышлял, сумеет ли добраться до ванной, если его вырвет, но через несколько минут он был почти уверен, что выплеснет содержимое своего желудка прямо на пол, если даже попытается пошевелиться. Через некоторое время он услышал, как подъехала машина Клэри, а затем открылась входная дверь. Он все еще не вскрыл письмо и не прочитал его, но в этом и не было необходимости. Была только одна причина, по которой ты получаешь письма от адвоката по разводам. Должно быть, прошло не меньше часа, может быть даже два, с тех пор как Клэри ушла, потому что когда Джейс наконец моргнул и огляделся вокруг, он увидел, что солнце опустилось низко в небе, снаружи было почти совсем темно. Он не мог поверить, что прошло так много времени, но опять же, у него было много мыслей. Джейс услышал шаги Клэри по лакированному деревянному полу коридора, а затем легкое цоканье когтей Триш, следующих за ней. Он услышал, как она остановилась в спальне, а затем прошла дальше по коридору. Она остановилась в дверях своей комнаты и увидела, что он сидит там. Джейс посмотрел на нее снизу вверх, и он понятия не имел, что она увидела на его лице, но что бы это ни было, этого было достаточно, чтобы изменить выражение ее лица с настороженного и осторожного на мягкое и обеспокоенное. — Джейс, — выдохнула она, входя в комнату, и ее взгляд упал на письмо, которое он держал в руке. Его лицо было бледным и осунувшимся, а губы бескровными. Она никогда не видела его таким опустошенным — слабым и пораженным. Его глаза остекленели, как будто он был на грани слез, и ей захотелось обнять его как раньше, осыпать поцелуями его лицо и прошептать, что бы ни случилось, они справятся вместе. Потому что все было преодолимо, когда они справлялись с болью как пара. Но это уже были не они. Так что вместо этого она сделала пару шагов в комнату, чувствуя, как напряжение волнами покидает его, ожидая в метре от того места, где он сидел. Клэри облизала языком нижнюю губу, ее горло сжалось, когда ее мозг пытался что-то сказать. В конце концов, в голову ничего не приходило. Она понятия не имела, что ей нужно было сказать. — Ты планируешь уйти от меня? — Джейс наконец выдохнул, и ей показалось, что ее сердце вот-вот разорвется в груди. Все тело Клэри задрожало от его слов, а нос зачесался — верный признак надвигающихся слез. Не то чтобы она не плакала сто раз, снова и снова, думая об этом и о том, что это значит для них. Но видеть лицо Джейса, то, как он выглядел, как будто она лично взяла нож, воткнула его в его грудь и повернула, было труднее, чем она могла себе представить. Однако, даже смотря на него, и на страдальческое выражение его лица, она должна была стоять на своем, чтобы быть честной с Джейсом, впервые за долгое время. — Я не знаю, — ответила она, ее голос дрогнул в середине, но ее слова звучали правдиво. Джейс опустил подбородок в знак кивка, а затем позволил своей голове наклониться вперед, его подбородок уперся в грудь, когда он уставился в пол, глядя прямо мимо своих коленей и на письмо, которое он все еще сжимал в руке. Клэри сглотнула, и это было похоже на иголки, скользящие вниз по нежной плоти внутри ее горла. — Я думала об этом… И именно поэтому я говорила с адвокатом, — голова Джейса снова дернулась, почти незаметно, и Клэри сделала еще один шаг к нему. Он тяжело вздохнул и наконец снова посмотрел на нее, и боль в его глазах была резкой и поразительной, и Клэри почувствовала себя так, словно ее ударили в живот. — Ты можешь мне сказать почему? — его голос был хриплым, но он решительно встретил ее взгляд, несмотря на то, что не мог видеть ее полностью в фокусе, вода начала затуманивать его зрение. Но было что-то в этом вопросе, что заставило Клэри нахмуриться, и мягкость на ее собственном лице изменилась. Она выглядела смущенной, а затем почти обиженной, и она засунула руки в карманы куртки, которую носила. — Как ты можешь спрашивать меня об этом? — голос Клэри был похож на его собственный, надломленный и полный боли. — Как ты можешь удивляться, почему я рассматриваю этот вариант? Черт возьми, Джейс… — Джейс пару раз приоткрыл рот, уставившись на нее. — Тебя здесь никогда нет! — выпалила она с измученным выражением на лице и всплеснула руками. — Тебя никогда не бывает рядом! И даже когда ты находишься в этом доме, на самом деле тебя здесь нет. Ты приходишь домой поздно ночью, после того как я ложусь спать, а потом уходишь в самый нелепый час утра. Ты никогда не звонишь мне, никогда не пишешь смс, никогда не просишь приехать в офис и привезти тебе обед, как раньше, — каждое слово, слетавшее с ее губ, заставляло Джейса чувствовать себя все меньше и меньше перед своей женой, его плечи сгорбились вперед. — Мы больше ничего не делаем как пара, я не чувствую, что ты хочешь быть рядом со мной или даже прикасаться ко мне! Иногда ночью я просыпаюсь, когда слышу, как подъезжает твоя машина, а потом слышу, как ты идешь прямо в свой кабинет, и знаю, что ты спишь там, а не в постели со мной. Когда ты уходишь утром, ты не целуешь меня на прощание, не даешь знать, когда вернешься домой, и я даже не помню, когда мы в последний раз проводили вместе целые выходные. — Я просто… Я… Я н-не хотел… — Джейс не знал, как закончить. Все, что она говорила, было правдой, он знал это, но это не нарочно. Это было сделано не нарочно. Не то чтобы ему нравилось не быть рядом с ней! Боже, все, что он делал, он делал для нее — для них. — Я не знал, — это все, что ему удается сказать в конце концов. Клэри пристально смотрит на него, ее плечи вздымаются, а грудь быстро поднимается и опускается. Она отвернулась от него, скрестила руки на груди и, прищурившись, уставилась в стену, явно пытаясь успокоиться. Когда она снова посмотрела на него, на ее лице было смиренное выражение. — Мы не разговариваем, — пробормотала она. — Мы не прикасаемся друг к другу, не разговариваем, не занимаемся сексом и даже не ссоримся. Между нами больше ничего нет, — Джейс помнит, как они обычно ссорились. Когда они впервые столкнулись, это было из-за вещей, которые они не понимали друг в друге. А потом, через год или около того, их ссоры обострялись: иногда из-за ее друзей, иногда из-за его родителей, иногда из-за часов, которые один из них проводил на работе или в университете. Ссоры могли быть громкими, никогда не физическими, но время от времени они говорили что-то, что определенно причиняло боль другому. Секс всегда того стоил, когда они шептали извинения, врезаясь друг в друга, Джейс поднимал гибкое тело Клэри и прижимал к стене на кухне. По мере того как они становились старше, ссоры уменьшались, а когда они все же случались, они были связаны с такими вещами, как чья очередь стирать, когда Клэри оставляла свою одежду на полу в ванной или Джейс не убирал раковину после бритья. Это были мелкие размолвки, которые они оба быстро преодолели, но все еще было достаточно трений из-за их разных личностей, чтобы было не скучно. Или, по крайней мере, так оно и было. Клэри была права. Они уже давно не спорили и не ссорились. Главным образом потому, что Клэри была права в другом пункте — они даже не разговаривали достаточно, чтобы на самом деле спорить друг с другом. — Как это может быть сюрпризом для тебя? — спросила Клэри неуверенным голосом, и ее нижняя губа задрожала. — Я просто… — Я думала, что это именно то, чего ты хочешь, — продолжала она все еще дрожащим голосом. — Что я хочу? — Джейс снова едва мог дышать. Как Клэри могла подумать, что он не хочет ее? А потом моргнул. Ну да, конечно. Все эти чертовы слова, которые она только что произнесла. — Я думала, что ты, должно быть, потерял ко мне интерес, — ее голос слегка дрогнул, и она шмыгнула носом, поворачивая шею. — Я думала, что именно этого ты хочешь, учитывая то, что ты просто… просто перестал быть рядом. Я думала, что именно поэтому ты проводишь все это время на работе, потому что ты не хочешь быть в нашем доме, со мной. Поэтому ты, — в ее голосе снова послышалась дрожь, и сквозь собственное затуманенное зрение Джейс понял, что она тоже вот-вот заплачет. — Поэтому ты больше не хочешь спать со мной или заниматься любовью… — она шмыгнула носом в последний раз, прежде чем решительно поднять вперед подбородок, словно решив, что не собирается плакать. — Я люблю тебя, Клэри, — сдавленным голосом произнес Джейс. — Боже, ты лучшее, что когда-либо случалось со мной, — он имел в виду каждое слово, которое слетало с его губ, и он мог видеть полное потрясение, отразившееся на лице Клэри. Там было удивление, недоверие, замешательство, что-то вроде вины, и после четвертого изменения выражения лица, Джейс не мог смотреть на нее. Клэри искренне не верила, что он все еще любит ее. И, учитывая все, что она сказала, все, что она видела со своей точки зрения, мог ли он действительно винить ее? Джейс не мог вспомнить, когда в последний раз плакал. Но при этом осознании — что женщина, которой он дорожил и о которой заботился больше всех на свете — не чувствовала себя любимой, он ощутил, как все его тело рушится. Этот день был достаточно утомительным, но именно это заставило его переступить черту. Джейс опустил голову и почувствовал, как его тело сотрясается от рыданий. Слезы текли по его лицу, слюна собиралась в уголках рта, когда он почувствовал, как жидкость стекает по его шее и под воротник рубашки. Он не мог дышать, его плечи напряглись, когда слезы потекли быстрее, желудок свело судорогой, руки сжались на коленях, когда он просто выпустил все наружу. Когда он почувствовал, как маленькая рука коснулась его затылка, пальцы успокаивающе запутались в волосах, он просто заплакал сильнее.