В борьбе все средства хороши

— И... что за Дворец? — задала я очередной вопрос, прикидывая, насколько большие обыкновенно шейховские «домишки», насколько сложно мне будет разобраться в коридорах чего строения и найти из него чертов выход. — Что за Дворец, спрашиваете? — крайне удивилась женщина. Она, видно, считает, что я здесь не первый день и должна была уже разобраться, где нахожусь. М-да уж, она, наверное, и не догадывается, что меня доставили сюда совершенно не по моей собственной воле. — Да, именно это я у Вас и спрашиваю, — спокойно повторила я, теряя терпение. Я уззнаю сегодня хоть что-нибудь о том месте, в котором я оказалась?! — Дворец в Манисе, естественно, женщина. Я на секунду застыла, даже пропустив мимо ушей «хатунканье», так меня еще пару минут раздражавшее. Я в Манисе?! Вот здорово!.. Нет, правда здорово. Редкостная удача. Мне неимоверно повезло. Во-первых, потому что это прекрасно — оказаться в городе со столь дивой историей вновь, а во-вторых... Этот город я в прошлый раз моего пребывания в Турции изучила вдоль и поперек, — а как же: когда-то это поселение было главным санджаком, — ибо находилось ближе санджаков иных к столице Османской Империи, — в котором правили самые достойные — ну, либо самые старшие — сыновья Султанов, порой отправляющиеся отсюда прямиком к свободному Трону, как Султан Сулейман Великолепный или Селим Второй, прозвище которого я считаю незаслуженно оскорбительным, посему повторять не стану; — так что в случае сильной необходимости смогу выскочить из окна и сориентироваться, поняв, в какой стороне то, что мне будет нужно... А что мне, кстати, будет нужно? Так, ладно, сей вопрос пока оставим. Надо выяснить побольше о Дворце и... Стоп, мне ведь известно большее количество здешних Дворцов, — не все из них, правда, могут в полной мере так именоваться, так как слишком уж малы, — но я ничуть не помню Дворца, который был бы действующим, в смысле, жилым! Может, я, конечно, знаюк не обо всех Дворцах... Что-то здесь все-таки нечисто, определенно нечисто. Но что? — Кому принадлежит Дворец? — продолжила я распрос дамы в ночнушка. — То есть, кто здесь правит? Но как вы можете не знать?! А как я могу знать? Меня, между прочим, никто, никто не оповестил о том, куда меня направили! И что значит «кто здесь правит»? Интересный вопрос. Правит... Даже президенты не правят — они управляют. Правят Султаны, цари, короли, шейхи... О, шейхи, точно! Значит, я все-таки у одного из них. Вот черт. Шейхи чаще всего не дают от себя просто так убежать, имеют огроменные связи, влияние, могут из-под земли человека достать. Это не есть хорошо. Что, если после моего побега, которому, скорее всего, суждено случиться, — как уже говорила, я не собираюсь быть изнасилованной, так что не останусь тут, а отпустят меня навряд ли, — он решит меня убить и выкинуть в Босфор? Он еще и не так уж и далеко от его жилища. — Да-да, кто здесь правит? — нетерпеливо повторила я вопрос. Возможно, мне стоит узнатьь имечко мерзотного дяденьки, считающего подобающим красть невинных — и не очень — девушек из родных домов ради собственных плотских утех и, сбежав, мигом рвануть в полицию? Хотя... Там мне вероятнее всего не помогут: представляете, какие у шейхов связи! — Шехзаде Сулейман Хазретлери, несомненно, — услышала я голос женщины, вырвавший меня из обдуммывания плана действий. Че-е-е-го-о-о?! Кто??? Шехзаде? Сулейман?? Хазретлери?? Прошло несколько секунд прежде, чем до меня дошло. Шехзаде Сулейман! Ну, тогда все ясно! Вся эта белиберда, происходившая со мной, четко, но скуччно объясняется: я сплю, мне сниттся сон, причем с вкраплениями «Великолепного Века». Вероятно, я как-то уммудрилась устать настолько, — чего со мной ранее никогда не происходило, — что отрубилась прямо днем, за сериалом, словил «глючок» с черными и белыми полосками на экране телефона. Боль... Вероятно, мой пес исцарапал мои ноги-руки, вот мне и стало плоховато. Проснусь, надо будет проучить собаку: лишу «пассивно-агрессивного игруна» — днем-то он редко на меня нападает, вот и «пассивно» — его любимых сосисочек! А сейчас... Сейчас поиграю! Я «в “Великолепном Веке”» и прекрасно понимаю, что это сон, посему могу не трястись от страха, а получать удовольствие: даже если меня тут казнят, я все равно проснусь и продолжу жить, так чего терять?! Внезапно в глазах моих потемнело, а несколько точек моего тела словно иглой пронзило адской болью, что была похуже той, которую я испытала в начале сна. Надеюсь, в реальности меня не убивают?! Может быть, следует проснуться? Вдруг происходит что-то неладное?.. Да, надо бы проснуться. Только как? Закричать? Возможно, что не выйдет. Я ведь уже кричала, но не проснулась... Ай-яй-яй! А-а-а-ай! «Игл» становилось все больше, их количество стремительно увеличивалось — до тех пор, пока я не лишилась чувств, — хотя как можно лишиться чувств во сне? — что точно было последним, что я запомнила до того, как очутилась в странном белом пространстве, в котором, казалось, не существвовало ничего, кроме меня и парочки высоких и довольно красивых из-за необычных цветов их листьев, плавного мощногоп ствола и будто бы завивающихся ветле деревьев: остальное было белым-бело. Это новый сон? Жалко, что я практически не пробыла «в Манисе», но хорошо, что с новым сном боль закончилась. Моего питомца совершенно обязательно следует проучить! Но не скрою, я надеюсь, что это все же он «колол» меня... — Ты не Мэри Эстернхауф, — вдруг констатировал кто-то явно невидимый — услышав голос и не заметив перед собой человека, я оглянулась, чтобы найти его с иной стороны, но не отыскала. Но это же сон. Здесь все возможно. — Не Мэри. И не Эстернхауф. Я русская, как Вы, несомненно, успели заметить. С хохлятской примесью, — решила я поддержать разговор. — А Вам эта Мэри нужна? Я таких, увы, не знаю... Кстати, зачем она Вам? Мне было скучновато в этом сне, так что я решила побеседовать с невидимкой. Просыпаться не буду, раз нет крайней необходимости, ведь раз уж меня — меня! — вырубило средь бела дня, я действительно ужасно устала, и мне следует выспаться. — Уже низачем. Раз уж ты здесь... Хотя, верно, то странно, но имеет место быть... Раз уж ты здесь... Раз уж ты здесь, мой долг — наставить тебя на путь истинный. Судя по всему, тебя посчитали лучшше Мэри. Раз посчитали, значит так оно и есть. Быть лучше, чем Мэри! Невероятно... Невероятно, но факт! Так же у вас говориться? — У нас — это на земле? Да, так. Ты, мой незримый друг, наверное, живешь на небесах... То, где мы находимся, похоже на небеса. Это они и есть, так? Честно говоря, на «путь истинный» по мне правильнее наставляться самой, без всяких «небесных товарищей» из сновидений. А вот про дивное местечко с явно столетними деревцами узнать бы было любопытно. Все равно здесь больше нечем заняться! — Послушай меня, — заявил или заявила... заявило — я абсолютно не могла разобрать пол говорящего по голосу — невидимка... «невидимко», и я внезапно почувствовала, как чья-то ладонь касается моего плеча. Глянув на плечо же, я, ясно как белый день, ладони не обнаружила. Либо... э... невидимость решило применить тактильный контакт, чтобы убедить меня выслушать его, либо меня пытаются разбудить — хорошо, если первое, просыпаться мне по озвученным ранее причинам сейчас не стоит. — Ты же чувствуешь мою руку? — Чувствую, — довольно равнодушно кивнула я. Значит, все-таки невидимость разбушевалась. Ну и славно. Только все еще скучно. — Чувствуешь мою ладонь также, как в жизни ощущаешь ладони? — Ну... Приблизительно. Только наяву людские ладони обычно холоднее, — честно ответила я. — Ты должна понимать: во снахх так не чувствуют. И в жизни тоже: там все, как ты точно подметила, холоднее. Ты не спишь сейчас. И не живешь. Я вздрогнула. Мне, как бы ни было то удивительно, не захотелось иронизировать. Я даже не смогла выдавить из себя привычное саркастическое «прелестно» или «приплыли». Какого черта? Что он несет? Хотя, возможно, это не имеет значения... Я сплю. Просто сплю. Можно, можно во сне чувствовать так! И так, и эдак! По-иному разве может быть? Если это не сон и не явь, то что тогда?! Я что... умерла и попала на небеса? А с чего мне умирать? Да и вообще: я и небеса... Для меня давным-давно разожжен костер в Аидовом царстве. Нет, я точно сплю! Чушь, бред все это... Вот проснусь часика через три и посмеюсь над идиотской ситуацией, в которую я попала во сне: посчитала, вообразите только, что всамделишно умерла, что то, что я как-то «не так» чувствую несущую ладонь, доказывает, что я на небесах! Сны же — они такие смешные и нелепые, не правда ли? Ну правда же, правда?! Я стояла в этом наистраннейшем — разве на привычных нам «небесах» растут такие вот... баобабы? — как вкопанная, продолжая убеждать себя в том, что я стала жертвой ночного — скорее дневного или вечернего, семь-восемь часов я не проспала бы даже в крайнем случае, а заснула я в районе двух — кошмара, при этом помаленьку понимая, что невидимость права. Я видела много снов, как и все люди, и точно знаю: так во снахх не чувствуют ни ладони, ни что-либо иное. В жизни тоже.