Звуки паники

Пеннивайза считают тупым клоуном. Инфернальное существо из космоса, с возможностью создания иллюзий и галлюцинаций, питающееся человеческой плотью, с умением пользоваться магией вне Хогварца, считают тупым. И господи, он готов уже поверить в бога, или сдаться Матурин, чертовой черепахе, потому что эти дети его, честное слово, уже задолбали до белого каления. Они его просто напросто не боятся, и верят, что он им не может причинить вред, а это, к слову, правда, но только потому, что они в это верят! Несносные дети, подростки четырнадцати лет, клуб неудачников, состоящий из семи подростков: шести парней и одной девчонки, имеют что-то против Пеннивайза. Они решили сжить его со свету, не иначе. Просто что он им сделал? Брата заики не стал трогать, подумаешь, руку откусил, но правильно все подстроив, стало похоже на несчастный случай; Ричи напугал до мокрых штанишек — так он сам боится клоунов, просто галлюцинации словил, вот и обмочился; ну, а Марш этой нефиг заглядывать в трубопровод каждой раковины, а кровь то только она видела; конечно, жалко было Уильяма мочить в подвале, но он такой милый был, похож на мокрого попугайчика, Пеннивайз тогда умилялся; ну да, он каждого из их клуба напугал, но не убивать же его теперь! Как в воду глядел — нельзя связываться с этими подростками! И во что это вылилось: теперь изо дня в день, все лето напролет они его терроризируют. Приходят в канализацию, нарисовав в своих картах быстрый маршрут, и всегда находят его главное гнездо с огромной кучей хлама по центру, а дальше пытаются забрать с собой всех его летающих детишек! Господи, да на них ничего не действует, как бы клоун не пытался, что бы не далал — ничего не получается. Он еще не раз приходил к каждому ребенку, пугать пробовал, но после тех историй, они все как один его не боятся. Кидаются вещами, больно попадая по лицу, по телу, обзывают очень обидными словами, бьют даже, не поленившись подойти ближе, а в глубине души знают — он не тронет. Они замуровали колодец! Где-то добыли кирпичи с бетоном, и закрыли его проход. Пеннивайз тогда не сразу понял, что произошло, уперевшись в преграду в виде стены. Они, конечно, также пытались сделать с канализацией, с выходом на берег реки, но он тогда честно отвоевал его — просто очень-очень разозлился. Дети тогда кидались камнями и стеклянными бутылками! И Пеннивайз, снова сменив облик на мужчину по имени Роберт Грей, что когда-то давно и вправду был живым человеком, а не плодом его фантазии, но умер от его же рук, решил серьезно поговорить с лидером этого клуба, так называемых, неудачников, хотя единственным неудачником был сам клоун. Зажав между губ фильтр тлеющей сигареты, он смотрел в старое грязное зеркало, стоящее в углу за кучей хлама в виде игрушек всех его жертв, и он явно был недоволен собой. Что-то все равно было не так, как хотелось. Будто он знал наперёд, что разговор с Уильямом ничего не изменит, а возможно лишь усугубит ситуацию, но где-то внутри, три ярких, живых шара, его родных звезд, смысл его существования, теплились в надежде. Он даже есть теперь не мог, а в отражении зеркал видел смеющуюся Матурин. Зеркала тогда сыпались крошкой, а в городе умирал человек, но увы, он не был съеден, а просто убит. Стоя на крыльце нужного дома, Роберт замешкался первый раз в жизни. Сердце загнанно билось за ребрами в груди, а ладони потели. Но обреченность и безвыходность делали свое дело, и ему пришлось постучать. А через несколько минут, когда Сара, мать Билла пустила его, он стучался в комнату к подростку. — Нам нужно поговорить, — серьёзно сказал Грей, сложив руки на груди и с ухмылкой смотря на озадаченного Денбро. В комнату пустили, предусмотрительно предупредив о том, что навредить он никому в этом доме не может, а значит здесь он беззащитен. — Я думал, т-ты не умеешь думать, а уж тем более н-нормально разг-говаривать, — также зло скалит зубы парень и садится напротив монстра, копируя его позу. — Давай без этого, мне все равно, что ты там думал. — Ты тупой, безмозг-глый кусок дерьма, Пеннивайз, я тебя ненавижу! Проваливай из моего дома, иначе я тебя прибью сейчас ж-же! Пеннивайз тяжело вздыхает и качает головой, наблюдая очередной гормональный выброс агрессии подростка, что сейчас находится на расстоянии меньше метра от него и тычет в лицо пальцем. Этого стоило ожидать, как разговаривать с тем, кто не блистает умом? А тупым называют его. — Я все понял, — спокойно говорит мужчина встав со стула, и теперь возвышаясь над парнем, который по росту упирается ему макушкой в грудь. — Что ты понял, что тупой? — шипит Денбро без заикания, сощурив глаза и сжав губы в тонкую линию. — Нет, что с точки зрения банальной эрудиции, не каждый индивидуум, в данной концепции критически метафизирующий абстракции, способен опровергнуть тенденции парадоксальных эмоций и иллюзий, а так как твой интеллект равен нулю и движется к минус бесконечности, разговор с тобой считается нерентабельным, дорогой. Так что пока. — Не понял… — Конечно, ты, блять, не понял, ты ж тупой, как валенок.