***
В этот же момент картинка меняется, и большая светлая гостиная становится хорошо освещённой мастерской. На этот раз действующими лица — это черноволосая африканка с красными глазами и фиолетовоглазая девочка. — Ма~ — Что цветочек? — погладив ребёнка по голове спрашивает женщина. — Почему механизм мотоцикла такой сложный? — встрепав собранные в низкий хвост волосы, спрашивает малышка. — Ох, какой же ты ещё ребёнок, милая. — Посмеивается она. — Я взрослая. — Бурчит, изображая из себя оскорблённую невинность та. — Да, да. Конечно. — Только шире улыбаясь говорит красноглазая. — Но всё-таки почему? — бросая любопытной взгляд интересуется фиолетовоглазая. — То же помнишь, как мы разбирали работу велосипеда? — Ты о том двух колёсном монстре, который мы учили перед тем, как перейти к мотоциклам? — морщится девочка. — Да. Тут тот же самый принцип. Не будет работать одна деталь под откос пойдёт вся система. — Ясно. — Тяжело вздохнув и положив свою голову на сложенные руки говорит она.***
Ещё один миг и изображение снова меняется, показывая чью-то черноволосую макушку, зарывшуюся в одеяло. Вот к этой гусенице подбегает фиолетовоглазая девочка, начиная её трясти и приговаривая: — Па! Просыпайся!.. — Ещё минутку, милая. — Бубнит себе под нос, оказавшимся сонным мужчиной, калачик, переворачиваясь на другой бок. — Ну, па… Ты сам просил себя разбудить пораньше чтобы подготовится к празднованию дня рождения мамы! — надувшись бурчит ребёнок. — Думаю она не сильно расстроится, если мы начнём приготовления… Скажем не в три ночи, а хотя бы через часик. — Сгребая малышку в объятья говорит черноволосый, приоткрывая свои зелёные глаза. — Только часик. — Недолго просверлив своим взглядом эту наглую морду, что, впрочем, не дало никакого результата, говорит девочка, устроившись поудобнее.***
Изображение ещё несколько раз менялись. Некоторые из них были размыты настолько, что можно было разглядеть только силуэты, а на некоторых только самих людей в то время, как место действия оставалось загадкой. Но даже среди всех этих эпизодов двух жизней, слившихся в одну сплошную какофонию, иногда проскальзывали до ужаса чёткие изображения. Одни кадры сменяли другие. Казалось, что это никогда не закончится, пока один из кадров в очередной раз не меняется, показывая ту самую девочку, что была на первом кадре и многих других. Здесь она бежит какой-то фигуре, в чёрном пальто, на встречу постоянно зовя её: — Ал! Ал! Ал! Ты наконец приехал! — весело восклицает серый вихрь выбегая на улицу и всего через несколько мгновений оказываясь возле мужчины. — Давно не виделись, моя маленькая путешественница! — говорите черноглазый азиат, подхватывая её на руки. — А ты подросла за те полгода, что мы не виделись. — Когда я вырасту ты же не перестанешь носить меня на ручках? — Кто сказал тебе такую глупость, ангелочек мой? — гладя её по голове, спрашивает мужчина. — Не скажу! Это секрет… — надув губки бантиком и обхватив чужую шею руками, отвечает она. — Ну, как сильно соскучилась? — умилённо усмехнувшись спрашивает черноглазый, возвращаясь в прежнее русло разговора. — Я очень… Очень сильно по тебе скучала! — обрадовавшись смене темы и расставив руки в сторону, показывая то, как сильно она скучала, говорит малышка.***
За всем этим действом со стороны наблюдала фигура каскадёра. Она смотрел на всё это действо с застарелой грустью в глубине глаз и лёгкой ностальгией. Буквально из воздуха перед ней материализовалась мелкая фигурка лет пяти. Впрочем, она была тут с самого начала. Просто Скалл не обращала на неё особого внимания, увлёкшись просмотром воспоминаний. У малышки были такая же внешность, какую она увидела у себя в зеркале в первый день, когда попала в этот мир: щуплое телосложение, настолько, что только дунь снесёт; черные волосы до лопаток; сиреневые глаза с то ли азиатским, то ли европейским разрезом. — Надо же, а я думала, что во мне больше ничего не осталось от той девочки, жизнь которой я сейчас живу. — Достав из внутреннего кармана сигареты с зажигалкой, чтобы закурить, пытается начать разговор фиолетоволосая. — … — молчание было ей ответом. — Интересно? — … — и снова молчание в ответ. — Смотреть на калейдоскоп из дикой смеси воспоминаний? — интересуется Скалл смотря на застывшую картинку, где она — Марта, которая ещё ребёнок находится в объятьях весьма дорогого сердцу человека. — Знаешь, а мы ведь даже в чём-то похожи. — Говорит фиолетовоглазая. — Расскажи. — Впервые подав голос, говорит девочка. — И что же именно ты хочешь от меня услышать? — Всё… — говорит и немного подумав дополняет. — О жизни по ту сторону. — Тогда ты расскажешь о себе. — Ставит ультиматум облако. — … — молчаливое согласие и кивок — единственный ответ. — В прошлой жизни… Меня звали Мария Скотт. А мужчина, сейчас держащий на руках мою младшую версию это Альфард Скотт — мой дядя. Когда-то он был самым близким человеком для меня на свете. — Был? — Да. Был. До тех пор, пока не умер спустя несколько месяцев, как мне стукнуло 15. Удивительный был человек, скажу тебе. — Сделав первую затяжку говорит она. — У них с моим отцом была разница почти в десяток лет и разные матери, но несмотря на это они были весьма дружны. После его кончины я всеми силами попыталась забыть, уйдя в себя и по самую макушку зарывшись в книжки. И на удивление у меня это получилось. Можешь мне не верить, но в детстве я была ещё тем подарочком. С одногодками мы не сошлись на почве разных интересов. Я не видела смысла общаться с теми, кто не может толком рассказать хоть что-то интересное. Если проводить антологии, то моё поведение было похоже на Верде, что рассматривает практически всё своё окружение, как недоразвитых одноклеточных или материал для экспериментов. Больше бессмысленной болтовни с детьми я предпочитала рассказы взрослых и книги. Это только со временем, когда книг стало не хватать, я открыла глаза и поняла, что моё прошлое отношение к людям вокруг, за исключением родни, было по настоящему скотским. Впрочем, это было не удивительно. В семье я была единственным ребёнком — их маленькой принцессой. Дядя хоть и обожал детей, но судьба порой бывает такой сукой, что в такие моменты хочется от всей души материться. Как мне когда-то сказали, после одного случая, он не мог иметь детей. Родители же хотели больше, чем одного ребёнка, но не сложилось. Когда мама была беременна мной, то у неё случились осложнения, после которых ей категорически запрещалось иметь детей, если, конечно, она не хотела таким незамысловатым способом отправится на тот свет. После родов она сильно заболела. Все думали, что не выкарабкается, но у неё вышло. В этот период отец был в отчаянии. Он много работал, чтобы покрыть расходы на лечение. У него не было времени заботится ещё и обо мне. Поэтому моим воспитанием занимались дядя с дедушкой. Впрочем, сейчас это уже не важно…***
Она всё рассказывала, а обстановка на заднем фоне в очередной раз меняется, представляя взору просторную гостиную, освещаемую летним солнцем из окна. -Ал! С возвращением! — весело кричит блондинистый ураганчик лет десяти налетая на мужчину. — Я дома. — Подняв девочку на руки, говорит брюнет, поглаживая чужие непослушные вихры. — Расскажи, как съездил в Японию? На этот раз это же было какое-то украшение? Да? Да? — Ну, ну давай вначале пообедаем, а потом я тебе всё расскажу. Договорились? — направляясь в сторону умывальника, говорит китаец. — Ум… Ловлю на слове! — соглашается девочка, которую опустили на пол только для того чтобы она помыла руки.***
— Знаешь… — рваный выдох для того, чтобы сделать очередную затяжку и продолжить рассказ. — Пускай сейчас я всё время и твержу что сама по себе и так было всегда, но это все лишь искусная ложь, в которую я сама заставила себя поверить. Настолько, что умудрилась забыть много всего очень важного. Но я сейчас не совсем об этом… Так вот… Моя семья была не совсем обычной. — Необычной? — Именно. В нашей семье была одна особенность. — Ненадолго переводя на неё нечитаемый взгляд отвечает Скалл. — Особенность? — Верно. — А что за особенность? — Пожалуй это в большей степени талант, чем что-то ещё, но каждый из нас имел хобби… Дело к которому лежала душа. Такую увлечённостью можно было сравнить разве что с тем, как нарик жаждет очередную дозу или человек, долгое время скитающийся по пустыне, хочет воды. Это наше семейное проклятье, без которого мы, как без воздуха. И на удивление предмет нашей страсти почти всегда отвечал членам нашей семьи взаимностью. В этом наши семьи неимоверно похожи. Твои… Впрочем, уже нет… Наши родители по-настоящему обожали свое дело и были мастерами в них. Из прошлой жизни могу припомнить дедушку. Он просто до помрачения обожал звёзды и мог часами рассказывать о них интересные факты или самые разные мифы и легенды. Этот старик даже имена своим детям дал в честь звёзд. Если что, то моего отца звали Орионом. Согласись, что это было весьма необычно и нестандартно. В особенности для Америки в которой они тогда жили. Удивительно, что мои бабушки согласились на нечто подобное, а характер у обоих был не сахар. И давай на минуточку забьём, что они были разных национальностей: китаянка с русской. По истине убойная смесь. Наверное, дедуле даже повезло, что они не встретились при жизни. Иначе спелись бы и плохо от этого было всем. Правда, не знаю, как они сделали бы подобное, но дядя вспоминал об очередной выволочке мозгов каждой из них с содроганием. С рассказами дедули о звёздах можно сравнить разве что истории о жёнах. Обычно говорят, что противоположности притягиваются. Только вот это не наш случай, ведь все представители нашей семьи подбирают себе партнёра под стать. Два сапога пара, как говорится. — А если не находят? — А если уж было не находят, то ходить им холостыми до конца собственной жизни. Впрочем, в этом правиле порой бывает место и исключениям вроде меня, вышедшей замуж из-за прихоти, или деда, что смог влюбиться целых два раза в жизни. Даже несмотря на то, что первая жена умерла в несчастном случае, а вторую убила болезнь он до конца своих дней любил только их. Настолько же сколько дед любил звёзды, дядю увлекали старинные произведения искусства. И работа у него была подходящая: оценщик всяких древностей. Он разъезжал по миру, оценивая разные творения искусства, каждый раз привозя с собой интересные истории и какой-нибудь сувенирчик. Ха-х… Вот стою и думаю, что всё в какой-то степени иронично вышло: умер в очередном путешествии на собственной работе.***
— Мам, пап я дома! — говорит пятнадцатилетняя девушка-подросток с каре из блондинистых волос. — С возвращением, милая. — Изнеможённо улыбается женщина с красными от слез глазами. — Привет. — Как-то вяло говорит явно расстроенный мужчина, махнув дочери рукой. — Мам, пап, что-то случилось? — спрашивает насторожившаяся девочка. — Милая… — начинает было её мать, но не найдя слов просто замолкает. — Нам нужно с тобой серьёзно поговорить. — Говорит мужчина. — Хорошо. А где Ал? Он не будут присутствовать на этом разговоре? Он же сегодня обещал приехать. Вы даже выходной ради этого взяли. — Садясь на диван спрашивает она. — Дело в том, что мой брат больше не приедет. — Обрушивает на неё новость мужчина. — Почему? — опустив голову спрашивает блондинка, кусая губы. — Он погиб… — тихо говорит шатенка. — Нам очень жаль, милая. На раскопках, куда его в этот раз пригласили для оценки древних изделий искусства, во время экскурсии произошел несчастный случай. Старое здание, в котором он находился, обвалилось. — Я поняла. — Знатно проникнувшись и поднявшись со своего места, говорит девочка безжизненным голосом. — Я в комнату. Ужинать не буду. Аппетита нет.***
Что же касается моих родителей. После того как я впала в затяжную депрессию мы с ними начали постепенно отдаляться. Через несколько лет умер дедушка. После этого каждый из нас с головой ушёл в себя, погрузившись в собственное увлечение: мама в живопись, отец в музыку, а я в книги. Моя хрупкая и милая мамочка благодаря которой я начала увлекается рисованием… Её картины наполнились грустью и чувством того, что ничто больше не будет, как прежде. Из них исчез тот блеск и живость, которой они могли раньше похвастаться и появилось капелька отчаяния с крупицами безумия и обречённости. Отец, когда-то так рьяно пытавшийся научить меня играть на музыкальных инструментах и не сдававшийся даже после того, как выяснилось, что у меня нет абсолютно никакого музыкального слуха. Мелодии, написанные им в этот период, были необычайно красивы, но полны грусти и сожалений. Некогда дружная семья разваливалась прямо на моих глазах, но я предпочла это не замечать, забившись в свою раковину. Фотоальбомы в которых было столько фото со счастливыми воспоминаниями были запрятаны в самый дальний ящик стола. А фотоаппарат, подаренный дядей на один из моих дней рождения после того, как я обмолвилась, что когда выросту, то буду путешествовать с ним и помогать с работой… Он несколько лет валялся без дела только потому, что мне просто не хватало духу выбросить что-то настолько ценное. Но в тоже время мне было больно на него смотреть, не то что трогать. Через несколько лет, когда я уже выпустилась из школы и наконец решилась навестить их могилы, то поняла одну простую истину: «В этом мире ничто не вечно. Время идёт перед, всё меняется, не оставаясь прежним. И мы меняемся вместе с ним. Не важно внутренне или внешне нас всё равно затронут те изменения, что происходят вокруг по воле реки времени. И мы сами выбираем, как нам стоит жить дальше.» «Сияй ярче, чем звезда на ночном небе. Иди вперёд, не останавливаясь. Никогда не оглядывайся назад с сожалением, иначе увязнешь в серости бытья.» Эти слова были написаны на их надгробиях, будто слова утешения и напоминания, что они шли до самого конца, не сворачивая с выбранного пути. После этого я навела порядок в семейном особняке, что пустовал уже некоторое время. Там я нашла старые записи деда о звёздах и дневники бабушек, что с такой тщательностью хранил дед. Тогда-то я и вспомнила почему мне так понравилась готовка. А всё было всего лишь из-за рассказанной когда-то в детстве истории, как он познакомился с обоими своими жёнами. Первую свою жену он встретил в Англии, на съезде астрономов. Тогда его настолько поразили её украшения, что ему стало интересно кто же сделал такое чудо. Своим блеском они напоминали звёзды. Тем, кто их сделал оказалась она... Постепенно… Слово за словом и вот они уже разговорились. Он сравнивал её поделки с различными звёздами, добавляя незатейливые шутки и интересные истории, а она рассказывала ему о камнях и их самых различных свойствах. В первый раз они настолько заболтались, что даже забыли поинтересоваться, как можно было связаться друг с другом, но фортуна оказалась милостива к ним. Судьбоносная встреча повторилась… Причём не один раз. Спустя несколько таких вот неожиданных вывертов судьбы он предложил ей выйти за него, а она не раздумывая согласилась. Вскоре у них родился мальчик. Это был мой дядя. Наверное, это было самое счастливое событие в их жизни. Позднее она умерла в автокатастрофе закрыв собой сына. Спустя много лет, будучи проездом в России, он познакомился со своей второй женой. Это и была моя кровная бабушка. Она работала поваром в каком-то небольшом ресторане и очень любила детей. Ей удалось растопить сердце деда своей вечной живостью искренней любовью к миру и готовкой. Она смогла заменить мать дяде, который тогда находился в стадии подросткового бунта, и найти с ним общий язык. Но после рождения ребёнка выяснилось, что она смертельно больна и ей ничем нельзя помочь. До самого последнего вздоха она не теряла свою вечную живость и бодрость. И даже когда у неё не было сил вставать с постели она не отчаивалась, а записывала все свои идеи для очередного кулинарного шедевра в специальную книгу. У неё была надежда, что кто-то из будущего поколения будет так же сильно любить готовить, как и она и сможет воплотить в жизнь идеи, написанные на бумаге. Когда я в трёхлетнем возрасте впервые нашла её дневник с кулинарной книгой, то дедушка поведал мне эту историю. Я до сих пор помню, как краснел Ал, когда дедуля со смехом рассказывал о его провальных попытках научиться готовить. Тогда-то я и решила, что не важно каким будет дело всей моей жизни. Я исполню последнюю волю столь чудесной женщины и порадую родных тем, что она не успела сделать. Моя первая попытка, закончившаяся чуть не подорванной кухней, состоялась в пять. Позднее их было ещё много и первым моим «успешно приготовленным» блюдом была острая жареная картошка. Часть её тогда сильно подгорела, а некоторые картофелины вообще были сырыми. О специях я, пожалуй, промолчу, но скажу, что даже откровенно обожающий остренькое дядя всплакнул от костра во рту. Мне понадобился ещё год, для того чтобы прийти в себя. За это время я вечерами читала старые дневники, а ночью наблюдала за звёздами, вспоминая чужие рассказы. Ещё навещала их могилы каждый месяц. После того, как депрессия отступила, и я была готова начать новую жизнь, то поняла, как сильно ошибалась, уйдя в себя. К тому времени отношения с родителями были в край испорчены. Мы стали словно чужие друг другу люди. Они не хотели даже появляться на пороге дома, нёсшего в себе столько приятных воспоминаний, навеивающих грусть. Так и получилось, что за всё время моей учёбы, на которое я осталась в Америке, мы ни разу не пересекались. А после я повторила свою ошибку после того, как моя работа пошла вверх, а успех вскружил голову. Понадобилось несколько лет, для того чтобы осознать такую простую вещь. Десяток лет спустя… Выходя замуж я думала, что, родив ребёнка можно будет вернуть всё на круги своя, но не срослось, хотя детей я и правда любила от всего сердца, даря им свою заботу. С родителями мы не общались много времени, поэтому известие о смерти матери было для меня, как обух по голове. У неё всегда было слабое здоровье, не удивительно, что она умерла от переутомления. Я просто не смогла сказать сломленному отцу, что беременна. Несколько лет спустя я узнала о его суициде. Единственными оставшимися в живых родственниками остались не связанные со мной кровным родством дедушка с бабушкой со стороны дяди. — Ты жалеешь? — тяня за один из рукавов костюма, спрашивает девочка. — Мне уже давно бесполезно жалеть. Ошибки совершенные в молодости невозможно исправить насколько бы сильно нам этого ни хотелось. Остаётся лишь помнить и учится на них, чтобы не повторить подобного в будущем. — бросая на землю не известно какой по счёту окурок, отвечает она. — Хочешь вернуться? — задав вопрос и смотря с ожиданием, интересуется Ска… Нет просто Мария — маленькая девушка-подросток, мир которой когда-то очень давно рухнул в одночасье.Продолжение следует...