Отблески грозы за горизонтом

Церемония передачи власти обещала стать самым пышным празднеством в истории Асгарда. Приглашены были все сколько-нибудь знатные представители рас и родов Девяти Миров. Однако в этот раз их встречала не королевская (пока еще) чета. Один решил, что и ему, и его наследнику надлежит подготовиться к предстоящей церемонии, и потому честь приветствовать гостей выпала его младшему сыну. А тот попросил Малую Гвардию Тора составить себе компанию. Причем Сиф он отдельно предложил, выступить в роли хозяйки, раз уж так вышло, что женами оба принца не обзавелись, и Сиф – ближайшая к ним знатная дама. Сиф, весьма польщенная, сперва хотела по привычке возмутиться, мол, она воин, а не эскорт-девица, но тут же отмахнулась от этого ребячества. Воинов много, а спутницей Локи и хозяйкой приема может быть только одна. И к тому же Локи, несмотря ни на что позвал ее… «Конечно, мой принц», – ответила она. И Локи довольно улыбнулся в ответ. На церемонии встречи Локи, сверкая золотом и яркой зеленью своего наряда, был как никогда прежде любезен и обходителен. Сиф, тоже в зеленом, правда с серебром платье, стояла рядом, улыбалась и невольно ловила себя на мысли, что Тору не мешало бы подучиться манерам у брата. А еще – что ей жаль, что не Локи станет сегодня королем, да и она никогда не будет его королевой. Она подозревала, что вместе они сегодня смотрелись просто замечательно. И она ничуть не жалела, что, уступив совету Хугина, выбрала платье, идеально сочетающееся с цветами младшего принца. Хугин вообще, похоже, был негласным распорядителем церемонии и нашел, к чему придраться даже у всегда безупречного Локи. Тот решил по такому исключительному поводу, как коронация, прицепить к мундиру церемониальный меч, хотя никогда этого не делал. Хугин после небольшого безмолвного препирательства заставил Локи отстегнуть его и унес. При этом выяснилось, что никакого меча на самом деле у Локи и не было, роль эту играла его старая глефа, с которой слетел морок, как только она рассталась с хозяином. – Захочешь посолиднее выглядеть – и то не дадут, – развел руками Локи, словно оправдываясь. Это маленькое происшествие на лестнице у покоев Сиф, почему-то ее рассмешило и сделало настроение просто замечательным, с каким она и вышла к гостям. И она дала себе слово, что даже если Локи не подойдет к ней на пиру, когда начнутся танцы, она пригласит его сама. И пусть все сплетничают. Все рассыпались им в комплиментах. Тепло здоровались с Локи, говорили всякие добрые слова… А вот поздравляли как-то скупо. С одной стороны, понятно – не Локи главный герой праздника, но с другой стороны – он же член королевской семьи, а стало быть, это и его праздник тоже. Неужто все эти почтенные асы хотели бы видеть на троне самого Локи?.. Альвы, король Вёлунд и два его сына со своими подругами, совершенно не скрывали своего истинного отношения к решению Одина и о чем-то долго и душевно говорили с Локи. Королева Фрейя тоже очень ласково обняла его и даже поцеловала, как будто жалеючи, глядя на них можно было подумать, что они встретились на похоронах. Локи улыбался всем в ответ вполне искренне, но Сиф видела, что внутри его что-то глодало. С тех пор, как Один объявил о своем решении уйти на покой, она ни разу толком не поговорила с Локи. Он все время был занят делами. Вечно в окружении советников, чиновников, эйнхериев или валькирий. Иногда его сопровождал Хугин, гордо восседавший на плече. А вот в компании Тора и его друзей Локи показываться почти перестал. Вольстагг, Фандрал и Огун не отпускали Тора ни на шаг, каждый из них считал своим долгом напоминать другу, что веселые и беззаботные дни его сочтены, и скоро ему придется принять на себя всю тяжесть королевской власти… поэтому сейчас надо повеселиться напоследок как следует. Вольстагг таскал его по тавернам, Фандрал – по борделям, Огун же следил, чтобы Тор не упустил ни одной возможной драки. «Скоро тебе уже будет неприлично так себя вести», – приговаривали они при этом. Один смотрел на это сквозь пальцы. По крайней мере, Сиф так казалось, она практически не видела Всеотца, кажется, он совсем редко покидал теперь свои покои. И о чем он говорил со своим старшим сыном наедине, она не знала. Но сама однажды не выдержала и высказала Тору, что будущему королю было бы неплохо начать интересоваться государственными делами. «Разберусь как-нибудь, – заверил он ее. – Локи ж разбирается как-то». «Локи всю жизнь в этом разбирается», – подумала Сиф, потом весь вечер не могла отделаться от мысли, что Локи должно быть действительно обидно, что не он станет верховным правителем… Хотя, скорей всего, так и останется правителем фактическим. Даже если Тор и захочет вникнуть в дела, ему это быстро надоест, зная его характер, это не трудно предсказать. А Локи не бросит брата, да и Асгард на произвол судьбы. «А я бы бросила, – вдруг мелькнуло у Сиф в голове, – назло им всем». Но она тут же отмела эту мысль. Ни она, ни тем более Локи никогда бы не поставили личные эмоции выше долга. «Я принес Асгарду такую жертву – не каждый смог бы принести», – сказал он ей однажды… Как раз после того, как Один назначил своего старшего сына наследником, а Локи сбежал в Мидгард, чтобы напиться подальше от любопытных глаз. Что это была за жертва, он тогда не уточнил, а Сиф не спросила – почувствовала, что не время было для расспросов. Но также почувствовала и то, что Локи не лгал. Его жизнь слишком тесно связана с Девятью мирами. И она подозревала, что не знает и десятой части того, что он делал ради миров. И не была уверена, что хотела бы знать... Может быть, и сегодня ему опять захочется утопить свою обиду в вине… Главное, чтобы делал это не на праздничном пиру. Как когда-то… на Церемонии объявления наследника. – Присмотрел уже бар в Мидгарде, где будешь напиваться после сегодняшнего? – поинтересовалась она вполголоса, когда, проводив очередную группу высокопоставленных гостей в главный зал, они остались одни. Локи непонимающе на нее посмотрел. – Отец совсем плох, – сказал он. – Ему не стоило так затягивать с передачей власти. Я говорил ему. Он не слушал. А теперь мы с матерью переживаем, как он перенесет сегодняшний день. Столько волнений. При таком скоплении народа. Даже если он уходит, никто не должен видеть его слабость. – Прости… – сконфуженно прошептала Сиф. – Я не подумала… – Ты его просто мало видела в последнее время, – кивнул Локи. – Он не показывался. А я постоянно был с ним. И устал… Как будто это я слагаю с себя королевские обязанности. Извини, мне сегодня не до шуток… Скоро начало. Мне надо найти брата, надеюсь, он еще не напился от волнения. Увидимся на церемонии. Он погладил ее по плечу на прощанье и ушел, не дав ей сказать ни слова, чтобы хоть как-то сгладить неловкость. На саму церемонию собралось невиданное количество народу. Вся большая площадь перед Золотым Чертогом была заполнена: в центре ровными рядами стояли парадные расчеты частей регулярной армии и внутренней стражи, в том числе и элитные роты эйнхериев и валькирий. По краям на специально сооруженных помостах – знатные асгардские граждане и сановники с одной стороны, с другой – почетные гости из других миров. Простой люд толпился сзади, за оцеплением. Что они видели и слышали, гадала Сиф, занявшая свое почетное место у подножия трона. Пожалуй, мидгардские придумки вроде микрофонов и экранов очень пригодились бы здесь сегодня, всем же хотелось увидеть и услышать нового короля. Локи мог бы это организовать, но не стал… Она с интересом посмотрела на него. А ради своей коронации он бы мог притащить чужие технологии?.. Почему-то ей казалось, что стань Локи королем, Асгард бы изменился довольно сильно. Пошло бы это ему на пользу? Ей, как любительнице мидгардских новинок, наверняка бы понравилось. Надо, что ли, Тора сводить в Мидгард на прогулку. Может, он бы тоже проникся, и привнес что-то новое?.. Однако, когда Один заговорил, повисла такая тишина, что каждое его слово, казалось, было слышно в любом уголке Девяти Миров. Силы его голоса еще хватало, хотя Сиф заметила, что выглядел он очень уставшим. Локи прав. Король Асгарда не должен показываться в таком состоянии. Передача власти как нельзя кстати. – Клянешься ли ты защищать Девять Миров? – спросил он сына. – Клянусь. – Клянешься ли ты блюсти мир? – Клянусь. – Клянешься ли ты забыть все личные амбиции и действовать лишь на благо твоих подданных? – Клянусь! – Итак, сегодня… – Один поднял голову, чтобы обвести взглядом всех собравшихся, словно желая проверить, что они все готовы услышать, как объявят нового короля. Повисла тишина. Сиф вгляделась в лицо Одина. Что-то в нем неуловимо изменилось. О нет, подумала она. Только б ему не стало плохо прямо сейчас! Еще немного осталось. Одно слово. И внимание всех будет отвлечено от него на нового короля. И Фригг с Локи, поздравив Тора, отведут отца в его покои… И в тот же миг истошно заорали оба ворона. Все вздрогнули: толпа на площади радостно – они решили, что это тоже часть церемонии; придворные же с испугом. Хугин и Мунин никогда не позволяли себе кричать без причины… Один поднял кулак, тяжело вставая на ноги. – Ётуны в Асгарде, – едва слышно произнес он. – Прорыв в Хранилище. – Проклятье… – услышала Сиф шепот Локи, и через секунду братья сорвались с места и бросились бежать сквозь ряды еще ничего не понимающих гостей. И Сиф с Троицей бросились следом за ними. Удар жезла Одина и призыв сохранять спокойствие раздались уже у них за спиной. У дверей Хранилища их встретили обеспокоенные эйнхерии, сохранившие при этом строй. Тор, явно ожидавший увидеть здесь неравный бой, где не хватало только его молота, застыл как вкопанный. Локи с размаху влетел ему в спину. Десятник вышел навстречу и с почтительным поклоном доложил: – Враги были уничтожены прежде, чем мы успели понять, что случилось. Тор молчал и озирался, не веря, что зря так мчался, и враги получили по заслугам без его участия. А Сиф наоборот такой исход устраивал. Оружия с собой у нее не было. Да и в платье драться не сподручно. Она и добежала-то еле-еле. Все хотела Локи окликнуть, чтоб он ей ее нормальную одежду вернул, но он был слишком далеко впереди. – Очень хорошо, – Локи, как всегда, быстро сориентировался. – Было бы грустно, если б в такой день пролилась кровь кого-то из асов. – Вы правы, мой принц, – согласился десятник. – Голем, которого вы создали, куда лучший охранник, чем мы. – Его создал не я, – машинально возразил Локи, внимательно рассматривая все вокруг. – Это творение древних альвов, я просто стряхнул с него пыль и вдохнул в него жизнь… – И теперь он своим дыханием испепеляет врагов в один миг! – восхищенно вставил один из стражей, видимо, еще не пришедший в себя после происшествия. – Там остались две кучки пепла… – И вот это, – еще один страж, подошел и протянул принцам какой-то небольшой круглый желтоватый предмет… Теннисный мяч?! Тор тут же попытался взять, но Локи моментально отодвинул его руку: – Ничего не трогать! Где оно лежало? – Внутри, недалеко от входа… – растеряно ответил стражник. – Положи там, – распорядился Локи. – Вместе со своей перчаткой. Кто знает, какие на нем чары. – Чары?! – переспросило несколько голосов. – А вы умеете без магии оказываться в полностью закрытом помещении? – едко поинтересовался Локи. Стражник, не говоря больше ни слова, скрылся в Хранилище. Тут подоспел и Один в сопровождении своих военных советников: Хаймдалля, Тюра и Бранда. Быстро окинул все цепким взглядом. – Мне Хугин всё рассказал, – произнес он. – Пойдем-ка посмотрим внутри, – он похлопал старшего сына по плечу, приглашая с собой, и вошел в Хранилище. Тор, тяжело ступая, пошел следом, за ним и Локи. Остальных не пригласили, и они остались ждать в коридоре. – Как ётуны оказались тут? – прошептал Огун, отзывая Троицу и Сиф подальше от эйнхериев и военачальников. – Какое-то волшебство? – пожал плечами Фандрал. – Но какое? – Ётуны – сильные маги, – сказала Сиф. – Им подвластна темная магия, которой кроме них никто в совершенстве не владеет. И даже толком не знает о ней. Помните, Локи рассказывал? Их никто не видел почти тысячу лет. Кто знает, до чего они додумались за это время? – И главное, как они точно подгадали время… – добавил Огун. – Из времени не делали тайну, – заметила Сиф. – Ётунам тоже отправляли приглашение, которое они проигнорировали… Официально. Мне это Локи сегодня рассказал, – пояснила она. – Локи… – неодобрительно, впрочем, как обычно, пробормотал Огун. – Будут ли продолжать церемонию, вот в чем вопрос… – сказал Вольстагг. – Что-то я сомневаюсь… – сказал Фандрал, прислушиваясь к нарастающему спору между Одином и Тором. – Ты НЕ король! – громыхнул голос Всеотца, и трое воинов и валькирия поежились. – Пойдемте-ка отсюда, – предложил Огун. Но уйти они не успели, из Хранилища стремительно вышел Локи с непривычно мрачным лицом. – Господа, передача власти отменяется! – объявил он. – Но… Как?... – тут же раздались непонимающие возгласы. – Принц Тор выразил желание немедленно объявить войну Ётунхайму, – сдержанно объяснил Локи. – Король Один считает, что нужно сначала разобраться, дипломатически. А после уже делать официальные заявления. В такой острой ситуации проводить церемонию нецелесообразно. Мы все должны успокоиться и осмыслить произошедшее. И в первую очередь мои отец и брат. А мы, – он многозначительно обвел взглядом собравшихся, – должны сделать все, чтобы не обострять ситуацию еще больше. Согласны? – Да, мой принц, – веско ответил за всех Тюр. – Отлично, – благодарно кивнул ему Локи. – Король Один приказал организовать срочные проводы гостей. Тюр, Бранд, вторую провокацию наши враги вряд ли сегодня осуществят, повышенную готовность войск и стражи отменить, но следить в оба. В том числе и за тем, чтобы не было паники среди народа. Обо всех подозрительных случаях сразу докладывать мне. Или Хугину, он мне передаст. Хаймдалль, полагаю, наши друзья из соседних миров захотят отправиться к себе домой, будь добр, подготовь всё. – Да, мой принц, – сказал Страж и ушел. Тюр и Бранд тоже откланялись. И Локи обернулся к Троице и Сиф. – Ну что, друзья мои, улыбаться все умеют? – тихо спросил он, кладя руки на плечи Вольстаггу и Огуну. – Нужно очень быстро и очень радушно проводить дорогих гостей. Моему брату лучше сейчас не встречаться с посторонними. Надеюсь, вы меня понимаете? – Конечно, – за всех ответила Сиф. – Тогда улыбаемся и машем, – сказал он, неестественно растянув губы. – Вперед, друзья мои, вперед. К гостям он вышел, сияя уже совершенно искренней улыбкой, и начал вдохновенную речь с извинениями по поводу отмены торжества и сожалением, что приходится так скоро прощаться с дорогими гостями. Наполовину говорил правду, наполовину искусно лгал. И Сиф невольно восхитилась его находчивостью и самообладанием. Им с Троицей пришлось подыгрывать ему, и оставалось только молиться Творцу, чтобы на их лицах и в голосах ничего не выдавало тревоги, которая была у них на сердце. – Как ты быстро, – сказал ему Огун, когда дверь Золотого Чертога наконец закрылась за последним из гостей. Локи обернулся, мгновенно преображаясь: вместо приветливой улыбки неприкрыто раздраженная гримаса, и если б он одновременно с этим сменил яркий парадный наряд на черный повседневный, Сиф бы не удивилась: этот фокус он делал не раз. Однако он только недовольно повел плечами, словно одежда жала ему, но менять ее не стал. – Как обычно, – бросил Локи. – Хугин! Что там происходит? – нахмурился, слушая ответ ворона, и махнул рукой. – Идем, надо найти Тора. Он быстро зашагал обратно, вглубь дворца, на ходу срывая с себя тяжелый зеленый плащ и парадный мундир, словно они мешали ему дышать. Золотые пластины мундира жалобно звякнули о ступени лестницы, Локи лишь быстрее устремился вперед. Троица с Сиф поспешили за ним. Тора действительно стоило найти. Если уж вечно сдержанный младший брат был так сильно раздражен, то страшно представить, что творилось со старшим. Тор разворотил пару столов в пиршественной зале, распугал всех слуг и теперь сидел на ступеньках террасы, рыча, как тигр в клетке на любое движение. Сиф и Троица благоразумно остановились поодаль, благо, Вольстагг тут же нашел занятие: подбирать с пола разбросанную еду, которую еще можно было спасти. Локи, жестом попросив остальных подождать, подошел к брату и сел рядом. Ну точно укротитель рядом с хищником. Сиф подумала, что, наверно, только Локи сейчас может найти правильные слова, чтобы смягчить гнев несостоявшегося нового короля Асгарда. Тор, все еще яростно сверкая глазами, кивал в ответ на его слова и, как ни странно, даже не пытался убить брата. Хотя Сиф была к этому готова, как и Локи, судя по его напряженным рукам и внимательному взгляду. И кажется, у Локи получалось. Однако Тор все-таки вскочил и стал что-то возбужденно втолковывать младшему брату. – С оружием или без – это самоубийство! – повысил голос Локи: кажется, все его труды все-таки пошли прахом. – Вы о чем? – поинтересовался Вольстагг, не прекращая миссию по спасению еды. – Ерунда… – бросил в ответ Локи. – Это не ерунда! – поворачиваясь к нему спиной, заявил Тор. – Я иду в Ётунхайм. Я не собираюсь оставлять это все просто так! Пойду один, если все остальные струсят! Локи прошипел сквозь зубы что-то злое и закрыл лицо рукой, а Сиф очень захотелось повторить этот жест. – Тор, – позвала она. – Это противозаконно. Даже тебе нельзя нарушать этот запрет! – Тор, это Ётунхайм, – присоединился Фандрал. – Опасный мир, полный темной магии, о которой мы ничего не знаем! Не то, что прогулка к смертным, которых можно запугать одной молнией. – Если тебя не убьют ётуны, это сделает твой отец, – добавил Вольстагг. – Мой уже отец ходил войной на Ётунхайм и разбил их наголову! – возразил Тор. – Но, кажется, они забыли об этом. Надо бы обновить им воспоминания! Его глаза снова горели, но уже не от ярости. От предвкушения. Он для себя уже все решил. Локи! Сиф посмотрела на младшего принца. Почему он молчит? Она может сколько угодно кричать «Это запрещено!» Тор придаст этому не больше значения, чем писку мыши. Но Локи сидел, устало сгорбив плечи и уставившись в какую-то точку на полу, безучастный ко всему вокруг. – Друзья мои! – вещал тем временем Тор. – Неужели вы забыли все, что мы сделали вместе? Все наши славные битвы, все наши славные дела и пирушки? Разве я вам когда-то предлагал что-то плохое? Поверьте, мы должны это сделать! Вместе! Он обвел их всех взглядом, но все четверо вовсе не желали проникаться его энтузиазмом. Тор недовольно зарычал. – Вы просто трусы. – Есть трусость, а есть разумная осторожность, – заметил Фандрал. Тор выразительно покачал молот в руке и оглянулся. Локи встал и положил руку ему на плечо. На лице младшего принца было спокойное и почему-то обреченное выражение. – Я пойду с тобой, брат. Как же я могу отпустить тебя в Ётунхайм одного? «Ты мог бы его отговорить…» – подумала Сиф, уже зная, что будет дальше. Разумеется, Троица Воинов не откажется после того, как согласился даже осторожный Локи. А уж у нее и вовсе не осталось выбора. – Как бы нам не пожалеть об этом, – пробормотала она, прежде чем развернуться и уйти переодеться в дорогу.