Расплата кровью

Той ночью Джози не смогла заснуть. Она расположилась в комнате с Чарли и Авани, которые заснули ближе к полночи. Девушки уместились на раскладном диване, а для Джози оставили одноместную кровать. В их, девчачьей, комнате, было тесно, но уютно. Одно большое квадратное окно, через которое можно было наблюдать лишь темный лес, завешено зелеными шторами, кровать и диван находятся в противоположных сторонах комнатенки, в углу стоит небольшой комод, в который девушки сложили свои немногочисленные вещи. Пахло хвоей и ночной свежестью из приоткрытой форточки. Джози ворочалась из стороны в сторону. Она не привыкла засыпать без телефона или телевизора, или хотя бы книжки, но ничего такого под рукой у нее не было. Ей было интересно, приходили ли ей сообщения на ее странички в сетях, хотя, если о ее похищении уже всем известно, то она уже никому не нужна. Точнее, зачем писать кому-то, зная что он это не прочитает? Но по сути, Эванс и не была кому-то нужна. Теперь уже мертвый Джеймс никогда о ней не позаботится, а друзей у нее особо не было. Были лишь высокомерные стервы из школы и безмозглые богатенькие мальчики, которых интересовало только одно. Даже собственному отцу она не была нужна, а от мамы остались только воспоминания. От осознания своей ненужности Джози почувствовала как снова накатывают слезы, и чтобы развеяться, она бесшумно поднялась с кровати и на цыпочках вышла из комнаты, не будя девушек. Она понимала, что могла бы сбежать в тот момент, потому что вся банда спала, а Джози могла бы угнать машину, если бы умела водить. Или хотя бы попытаться найти выход из леса и выйти к какой-нибудь деревушке. В теории, у нее могло бы получиться, но проблема заключалась в том, что она этого не хотела. По иронии судьбы она поняла только после похищения, как мало любила свою прежнюю жизнь. Она была одинока, несчастна, и каждый день был похож на другие, поэтому даже сбежать отсюда ей не хотелось. Она увидела, что на террасе сидел какой-то парень, но не распознала в нем своего главного похитителя. Это был другой, Чейз, если она правильно запомнила. Она увидела в его руках сигарету, мелькавшую оранжевой точкой в ночной темноте. Джози прошла через весь дом и вышла на улицу, и звук открывшейся двери привлек парня. Одной рукой держа сигарету, второй он машинально потянулся к своему поясу, видимо там был пистолет, после чего резко повернулся. — А-а, это ты, — он немного рассмеялся своей реакции, а потом снова отвернулся и затянулся сигаретой. Джози не понимала, зачем она вышла к нему. Она немного его боялась, потому что выстрелила в него и предполагала, что он мог злиться на нее за это. Но Чейз был спокоен. Он курил, смотря в ночное небо и думая о своем. Эванс присела на свободное место рядом с ним, так же, как несколькими часами ранее сидела рядом с Пэйтоном. Она заметила разницу между этими двумя. Рядом с Мурмаером она чувствовала себя как под прицелом, даже когда он не смотрел на нее, но вот Хадсон излучал безмятежность. Даже его лицо выглядело добрее. — Чего не спишь? — спросил он, взглянув на девушку через плечо. — Не знаю, — она обняла себя за плечи, чувствуя ночную прохладу. — Не хочется что-то. — Понимаю, — он отвернулся, снова затягиваясь. Джози прислонилась к спинке уличного кресла, поджав к себе ноги, чтобы хоть немного согреться. Она пожалела, что не взяла с собой хотя бы ту толстовку Пэйтона, которую он почему-то не спешил забрать. — Неплохо стреляешь, кстати, — с усмешкой сказал Чейз, затушив докуренную сигарету в стеклянной пепельнице рядом с его ногами. — Что? — Джози заплутала в своих мыслях и не сразу поняла, о чем говорил парень. — Ах… прости, пожалуйста… — она посмотрела на его плечо, но под белой толстовкой не было видно бинт, хотя судя по тому, как двигался парень, ему до сих пор было больно. — Ты себя защищала, не извиняйся. Чейз вел себя так, будто ему не хотелось во всем этом участвовать. Он тоже откинулся на спинку кресла и запрокинул голову, чтобы лучше рассмотреть черное полотно, усыпанное многочисленными звездами. В лесу они сияли ярче, их было лучше видно, поэтому Хадсон не упустил возможности полюбоваться пейзажем. — Жаль, что я не смогла защитить Джеймса, — она закусила губу и опустила взгляд. Воспоминания словно ножом резали ее, девушке очень хотелось плакать. Она не могла осознать такую потерю. — Эй, — Чейз положил большую ладонь на ее коленку и слегка погладил. — Все будет хорошо, не плачь. — Уже ничего не будет хорошо, — она закачала головой в разные стороны и накрыла лицо руками, всхлипывая. — Меня в той жизни ничего теперь не ждет. Она снова заплакала, и Чейз, поджав губы, убрал руку и снова уставился наверх. Он не умел успокаивать людей, а что надо говорить в ситуации, когда кто-то потерял близкого? Ему было жаль Эванс, но слов правильных найти не мог. — А когда ты сказала, что твоему отцу плевать, в порядке ли ты… — он осторожно начал, — что ты имела в виду? Джози всхлипнула, вытирая нос фалангой пальца. Она взглянула на Чейза. Разговор по душам с одним из ее похитителей не входил в ее планы, но она чувствовала, что одиночество скоро съест ее изнутри, поэтому хотела поговорить с кем угодно. И Чейз выглядел готовым слушать ее. Он внимательно смотрел на нее и ждал, пока она заговорит, успокоившись, так почему бы и не открыться ему хоть чуть-чуть? — То и имела. Мой отец никогда не любил меня, потому что я напоминаю ему о маме, которая бросила его, — ей было тяжело говорить, но она продолжала. — Мой отец заплатил кому надо, чтобы она не смогла после развода забрать меня к себе. — А если он тебя не любит, зачем он сделал это? — Чтобы его идиотская репутация не пострадала, — Джози взмахнула руками, чувствуя болезненные спазмы в области сердца. Это была обида. — Как бы он выглядел, если бы весь штат знал, что его семья оставила его одного? Ему дороже статус и деньги, чем я. Чейз кивнул и уставился вперед, анализируя ее слова, а потом снова спросил: — И ты не знаешь, где твоя мама сейчас? — Нет. — Никогда не пыталась найти ее? — Отец запрещал мне искать ее и как-либо связываться с ней. Не знаю почему, возможно он боялся, что она может сказать мне то, чего мне знать нельзя. Чейз задумался. Джози уже начала дрожать от холода и встала с кресла, чтобы зайти обратно в дом, налить себе воды и успокоиться. Ну открылась она человеку, ей должно было стать легче, но стало будто бы хуже. Эванс чувствовала себя так, будто резко содрала пластырь с еще незажившей раны. Она скучала по маме, это было ее больной темой. И как только ее рука коснулась дверной ручки, послышался голос Чейза за спиной: — Я могу найти ее, — сказал он, и Джози развернулась к нему. — Если хочешь. Джози приоткрыла рот в удивлении, нахмурив брови. — Ты правда можешь сделать это? — спросила она с надеждой, и Чейз в ответ тепло улыбнулся. — Я нашел план твоего дома за пару часов, а уж человека найти для меня будет сущий пустяк. И если ты свяжешься с мамой и она расскажет тебе что-то о твоем отце, это может быть нам на руку. Ну конечно, он не делал это только по доброте душевной, Джози сразу догадалась, что для него тоже должна была быть какая-то выгода. — А если не расскажет? Мне нужно что-то дать тебе взамен? — спросила Джози снова с надеждой, что не услышит ответ «секс». Ее бросило в дрожь, как только она случайно вспомнила горячее дыхание Пэйтона на своей коже. Но Чейз оказался не таким похотливым. Он только почесал затылок и неловко усмехнулся. Джози терпеливо ждала его ответа. — Хочу, чтобы ты помогла мне с Чарли. Как сказать ей о моих чувствах к ней? Ты же девушка, наверняка знаешь, как лучше подступиться. Джози впервые за долгое время искренне улыбнулась, и она с удовольствием пошла на сделку с Чейзом.