Что есть власть – Сладкий яд. Его пьянящий аромат Ты вдохнешь однажды, И нет пути назад.
Из мюзикла "Ромео и Джульетта"
До ушей Хонджуна доносились самые разные звуки, от пения птиц до скрипа качелей, от которых хотелось разлепить глаза и проснуться. Но это казалось невозможным. Сон был крепок и будто специально не хотел отпускать парня в реальный мир. А может это и была реальность? Хонджун не знает. Он слишком легко теряет эту грань, когда происходит это. Перед глазами всё плывет, цвета и предметы, всё превращается в одну сплошную кашу. Острые тени появляются из ниоткуда. Их угловатые формы пугают до дрожи в коленях. Хонджун хочет зажмуриться и не видеть, как они подходят ближе, но ничего не выходит. Они всё равно остаются перед глазами и приближаются. - Пожалуйста… не надо, - в голосе одно отчаяние. Джуну очень страшно. Сонхва уже рядом, в пижамных штанах и футболке. После звонка Уёна он сразу побежал в больницу, не думая о внешнем виде. Он даёт указания санитарам, а сам находится рядом, поглаживая дергающегося парня по голове. Глаза Хонджуна открыты, но видят они не то, что должны. Одна из теней стремительно слаживается, приобретая силуэт, знакомый Хонджуну до слёз в глазах. Это его отец. Отец, которого он очень любил. Он стал тенью, черной помесью мутнеющих воспоминаний, и от этого становится ещё страшнее. Хонджун не хочет забывать его. - Не уходи… прошу, - лицо корчится от боли в сердце. Оно сжимается от горя, заставляет рыдать во всё горло, царапать руки, которые санитары пытаются привязать ремнями. - У него истерика, - тихо шепчет Пак и застывает от ужаса. Осознание происходящего выбило его из реальности на пару секунд. Санитары уже обездвижили парня и готовились вколоть успокоительное, пока Хонджун, глотая слезы, пытался перевернуться на живот. Голова кружилась и болела, словно после катания на каруселях, хотелось вывернуться на изнанку, отключиться, исчезнуть к чёрту с этого света…***
Выходной день Минки планировал провести за работой. За всё то время, что он был во главе семьи, Сон отдыхал очень мало. Чонхо немного волновало здоровье своего босса, ведь из-за большого количества работы он становился раздражительнее и злее. Вечно ошивающийся рядом Чхве Сан был смелее и говорил Минки напрямую, что ему не мешало бы отдохнуть. Иногда, у Чонхо складывалось впечатление, что эти двое давние друзья, но эти мысли сразу уходили в раздел «бред». Сан его телохранитель, и позволяет себе вольности в силу характера. И если бы Минки это как-то напрягало, то Чхве давно бы кормил червей. Секретарь и сам не без греха перед боссом, но об этом в этом доме не знает никто. Чонхо отвлёкся от мыслей, когда зазвонил телефон. Новости не очень приятные, особенно для Минки. Секретарь оказывается в кабинете, докладывает о звонке, смотря прямо на босса, и видит как за секунды того охватывает ярость. Стакан с виски, что он держал в руке, с силой откинут в стену, разбиваясь вдребезги, пуская янтарную жидкость мерзким пятном расплываться по стене. На шум сразу же прибежал Сан, держа руку на кобуре пистолета. - Босс, всё в порядке? – спросил телохранитель, косясь на Чонхо. - Нет, Сан, всё слишком не в порядке, - шипит Сон, вдыхая через нос, стараясь успокоиться. – Готовь машину, нам нужно уехать.***
После смерти матери и отчима, Минки получил весь бизнес и стал главой их семьи. Первое время было тяжело, но мысли о достигнутой цели придавали сил, и Сон Минки поднимался выше и выше. Мама всегда говорила, что мечтает видеть сына главой, и делала для этого всё возможное. Сын получил хорошее образование, многое умел и идеально подходил на роль лидера, но отчим словно не видел всех этих качеств. Он больше любил Хонджуна. Боготворил его, готовил как наследника, всегда ставил в пример, что невероятно бесило старшего. Мама говорила, что надо подождать, нужный момент придёт сам и копить в себе ненужную ненависть будет слишком неправильно. Потом, их не стало, и Минки решил, что «удачный момент» наконец-то настал. Смерть родителей подкосила обоих, но Хонджун оказался слабее, из-за чего сейчас коротает дни в четырех стенах той психушки. А Минки занимает место, которого достоин больше, он был уверен в этом. Только праздновать успех было рано, слишком рано. Главы других кланов заявили о желании встретится с действующим главой семьи Ким. Минки ещё ни разу не облажался, не дал возможности усомниться в себе как в лидере, но эти старики вечно чем-то недовольны. Видеть их жирные лица не было никакого желания, но Минки должен был явиться. Он догадывался о чём пойдет речь, и избежать этого было невозможно. Здание, где обычно собирались главы, принадлежало господину Чон Ховону, самому влиятельному мафиози на всём полуострове. Он единственный из всех присутствующих сидел в центре длинного стола и не как боров, которого кормили на убой. Но он был так же стар, как и большая часть присутствующих, остальным было не больше тридцати. Возле каждого сидящего стояла их личная охрана, готовая в любой момент сорваться и защищать своего босса. Минки прибыл самым последним, хотя сильно торопился. Он подумал, что эти боровы сидят здесь давно и перемывают ему, как самому юному из них, все косточки. - Добрый вечер, - протянул Сон, усаживаясь за свободное место, - В чём причина такой срочности? Ховон поднял на него глаза, отчего Минки стало не по себе. - Всех здесь присутствующих интересует момент с настоящим наследником семьи Ким. «Так и знал», - пальцы Минки сжались в кулаки. Натянув маску серьёзности, едва сдерживая злобу, Сон начал говорить: - Вам всем известно, что мой дорогой брат психически не здоров и проходит лечение в лучшей больнице Кореи… - Тогда почему его состояние не улучшается? Он находится там почти пол года, а информации о его здоровье подозрительно мало, – прищур в глазах главы напрягает ещё больше. И злит. Если бы Минки мог, то давно бы перестрелял всех этих напыщенных индюков, что сомневаются в нём. И ведут себя так же как его проклятый отчим. Ставят Хонджуна впереди него. - Врачи делают всё возможное, прошу вас понять. Я не смогу отдать семью в руки брата, пока не буду уверен, что он полностью здоров. - Всё равно, на вашем месте я бы не строил грандиозных планов, и просто держал клан на плаву, пока главный наследник не займёт своё законное место. - Конечно, - Сон опустил глаза и натянуто улыбнулся. Желание пустить пулю меж глаз Ховона становилось сильнее с каждой секундой.***
Этой ночью Сонхва не смог уснуть. После того, как Хонджун отключился, доктор отправился обратно в комнату, только вот Пак совсем не помнил, как дошёл до общежития, как выкурил почти пачку сигарет за остаток ночи и как просидел до утра перед ноутбуком выискивая нужную информацию. То что происходило с Хонджуном ночью… Это не похоже на симптомы того диагноза, что написан в его карточке. Эмоции на лице Кима менялись слишком быстро, а накрывшая истерика вовсе стала сюрпризом. Стали закрадываться сомнения насчёт правильности поставленного диагноза у парня. Возможно, поэтому он кажется другим для Сонхва. Сегодня у Пака выходной. Он должен был сходить на прогулку с Хонджуном, но сейчас тот крепко спит, и наверняка проспит до вечера. Сонхва решил, что поступает намного правильнее, когда собирается, вызывает такси и спешит предупредить Уёна, что уезжает в город. Это было разрешено во время выходного дня, так что проблем не возникло. Когда он уже ехал в машине, то мог увидеть те пейзажи, что в первый день его приезда скрывала стена дождя. Зеленеющие деревья мелькали бесконечной линией, пока облака лениво проплывали по голубому небу. Чувствовалось начало весны. Природа начинала пробуждаться, понемногу показывая свою истинную красоту. Наблюдая за пролетающим миром, Сонхва думал о Хонджуне. У этого парня определённо есть тайна, и очень странно, что замечает это только Сонхва. Может он просто помешался? Вся эта обстановка с городом-легендой встряхнула его мозг так, что он стал искать подвох везде где только можно, и тут на глаза, так вовремя попался странный парнишка. «В этот раз получилось. У меня ещё есть время». Но это определённо странно. Что Ким Хонджун имел ввиду, когда говорил о времени? И почему его симптомы не совпадают с диагнозом? И самое главное, что тревожит Сонхва с самого начала: почему периодичность приступов совпадает с приездами Минки? Сонхва даже предположить боялся, зная, что ничего логичного его мозг выдать не сможет. Он и так перегружен кучей впечатлений. Поэтому доктор решился спросить совета у более опытного человека, которому он точно может доверять.***
- Кучка надутых индюков!!! – кричал Минки, скидывая бумаги со своего стола. Стоящие позади Сан и Чонхо смиренно опустили головы, зная, что боссу нужно выплеснуть эмоции. И лучше пусть это будут вещи, чем ни в чём невиновные подчинённые. – Прибью каждого, каждого! Как мух, раздавлю! Бесят! На пол летело всё, пока поверхность стола не оказалась пуста окончательно. Глубоко вдыхая через нос, Сон развернулся и позвал Сана. Его взгляд был расфокусирован, словно парень смотрел в никуда. Чхве сделал шаг вперёд. - Поиски дали результаты? - Пока нет, господин, - Сан сразу склонился в извинении. Минки прикрыл глаза, вздыхая глубже. Злость новой волной охватила всё тело, словно яд, разливающийся по венам. Чонхо боялся поднять взгляд и увидеть своего босса в ярости. Было страшно. - Сколько, блять, можно?! Одна грёбанная бумажка, а вы уже полгода ни хрена не можете! Бесполезные куски дерьма! – сорвавшись с места, Сон подошёл к телохранителю вплотную и, схватив за грудки недорогой чёрной рубашки, приблизился, шипя в лицо: - Даю вам неделю, чтобы поднять свои задницы и найти его! Этот старик не мог спрятать так, чтобы никто не нашёл, просто не мог! На лице Сана не проскользнуло ни одной эмоции. Он сдержанно терпел гнев Сон Минки. - Я понял, босс. - Уйди с глаз моих, - отшвырнув охранника, как игрушку, Минки прошёл обратно к столу. Чхве низко поклонился и поспешил уйти. Чонхо остался с ним наедине, и от этого становилось ещё страшнее. Босс пытался успокоиться, дышал глубоко, прикрыл глаза. День выдался тяжелым. Если бы не это собрание глав… Нужно поторопиться и убирать все проблемы по порядку, чтобы эти идиоты навсегда забыли о существовании Ким Хонджуна как наследника. - Я так устал, - вдруг говорит Минки, опираясь руками об стол. – Чонхо, я так устал. - Я понимаю, господин… - Чхве подошёл ближе. Сердце в груди колотилось слишком сильно, и пересилив страх, Чонхо поднял взгляд на босса. - Иди сюда, - Сон сел на стул и похлопал коленке. Глаза Чонхо забегали по ковровому покрытию, будто где-то там прячется его спокойствие. Подчинение – часть его работы, или же, жизни? Чонхо сам не может ответить на этот вопрос, он слишком запутался. Поэтому подчиняется снова, забывая о тех крупицах гордости и смелости, что успел найти в себе когда-то и хранил как последнее сокровище. Руки Сон Минки крепко придерживают чужую талию, а шоколадные глаза разглядывают его лицо так пристально, что хочется спрятаться. Сердце предательски бьётся слишком быстро, отчего щёки румянятся. - Ты такой милый, Чонхо… Минуту назад Минки был готов голыми руками сворачивать чужие шеи, а сейчас смотрит на секретаря так, что тот хочет растаять. Удивительно и одновременно пугающе. - Поможешь мне расслабиться, Чонхо? – глубокий голос доводит до мурашек по спине. Чужие руки мягко поглаживают бока, не торопясь лезть под ткань хлопковой рубашки, пока Чхве кивком не даёт своё согласие.