Моя школьная любовь.

POV Чимин Внутри тяжесть — невыносимая и причиняющая боль. Я ею наполнен до самых краёв, кажется, что она вот-вот перельётся через них и заполнит собой всю душу. Это не сравнится ни с чем, точно знаю: я могу порезать палец, запястье, ногу, ударить кулаком в стену, разбить себе голову и выколоть глаз, но это будет не так больно. Эта боль, физическая, на утро проходит, а душевная остаётся сутками напролёт. Я ею дышу, питаюсь ею на завтрак, обед и даже ужин, не забывая про перекусы между. С каждой минутой этой тяжестью я заполняюсь всё больше и больше, не знаю, где выход из этого личного ада. Несколько часов пытаюсь найти способ, как справиться с болью, как убрать из себя эту тяжесть, которая весом в сотни тонн. Но все это лишь копится где-то внутри, становится все больше и больше, даже корни пускает, все остаться навсегда грозится. Я уже даже не боюсь этого «навсегда», потому что к этому всему начинаешь привыкать. Да, мне ебано до невозможности сильно, каждую минуту срываюсь и громко кричу, благодаря всевышнего, что на крыше я один, звукоизоляция из-за высоты и ветра. Хотя, наверное, если бы кто-то увидел, то не вызвали бы полицию, скорее, отправили бы в дурку, чтобы подлечился. Ну, или же просто посочувствовали, искренне желая никому не быть в таком состоянии. Меня ломает, потому что всё заебало. Моё моральное состояние настолько разжёвано, что я сомневаюсь, что оно вообще существует. Я устал от этого, я устал от самого себя. Ведь если бы меня не было, не было бы и этого дерьмового состояния, которое невозможно терпеть? Силы на исходе. Это тупик, конечная точка, откуда не выползают живыми. На дисплее телефона коротко высвечивается 21:42, а ниже «14 апреля — дата моей смерти». В моей жизни много дерьма. Оно ведь никуда не может деться, верно? В последнее время я боюсь забыть свои эмоции в такие моменты. Говорят, что весь негатив нужно отпускать и даже слать куда подальше, но кем бы мы были без него? Вечно веселясь, мы можем стать либо алкоголиками, либо наркоманами, либо же просто повёрнутыми оптимистами, погибая потом в грустной среде… В детстве я учился в ужасной школе. «

- Вали отсюда, нахер ты кому нужен, придурок немощный.

Я молчаливо отходил от группы, с которой должен был делать работу. Это я сделаю сам, меня не полюбили в коллективе, а значит, и помогать некому». «Твои результаты ухудшаются с каждым днём. Тебя могут отчислять, не думаешь? Ты позоришь семью, знаешь это? — говорил учитель в начальной школе. Я учился неплохо, конечно есть какие-то изъяны, но кому-то этих изъянов слишком много». Мне даже в любви не повезло. — Папа! Зачем ты ушёл?! — крикнул я. Всё несчастье началось с него, если бы отец был рядом, то я… Не наделал бы столько ошибок. Очередная песня доигрывает до конца.

3 секунды… 2… 1

Шаг вперёд провоцирует падение вниз, но… — Стой, где стоишь, — я закатываю глаза, пытаясь не сорваться на того, чей голос сейчас слышу, потому что во мне адской болью отзываются все мысли, что есть в голове, — Послушай, — он сглатывает нервно, вытягивая ладонь вперёд, чтобы я взял его за руку, — Я не знаю тебя, а ты не знаешь меня. Что, если мы познакомимся? Ты любишь зелёный чай? Может, ты любитель кофе? Я не знаю, но я бы хотел узнать. Просто дай мне руку, и пойдём отсюда. Вместе. Мы можем решить всё, что тебя волнует, прошу, только не делай этого. Я поворачиваю на этого парня голову и рассматриваю его, долго, минут десять молчу, а он все так же с протянутой рукой стоит, больше ничего не говоря. Я, если честно, не особо помню, как хотел сделать шаг вперёд, но этот парень схватил за руку и оттащил в другую сторону, свалившись вместе со мной на колени. Я не помню, сколько сидел в объятиях незнакомого парня, сколько ревел ему в плечо, намочив всю его толстовку и куртку. Его руки тряслись, а сердце бешено колотилось. — Я не люблю такие вещи. Я ненавижу, когда люди играют со смертью. Послушай меня… Представь себе, ночной город, пустые улицы, крыша, крыша на которой стоят твои ноги. Всего один шаг — и ты находишься в полёте… Волосы в последний раз треплет ветер, ты делаешь последний вздох в метре от земли и разбиваешься о холодный асфальт, превращая своё тело в кровавые ошмётки, — я всхлипнул и помотал головой, а парень заплакал следом, — После первой секунды полёта ты понимаешь, что можешь решить абсолютно все свои проблемы, все до одной, кроме той, что ты летишь. Ты долетаешь до земли, удар, боль, звуки переломов костей, боль утихает, чувства отпадают, ты умер… Уже поздно что-либо спрашивать. Сам виноват? — Нет. Слабый? — Возможно. Судить тебя уже нет смысла, да и при жизни не стоило бы… эй, парень… Да, что могло случиться такого, чтобы ты распрощался с жизнью, сбросившись с крыши! Твоя мама сидит дома, пьёт чай. Вдруг у неë звонит телефон. Спокойно беря трубку, она прослушивает сообщение. Постепенно ее глаза наполняются слезами, губы начинают дрожать. Уронив телефон, она несётся на улицу. Твой отец, который ещё ничего не знает, бежит за ней. Выбегая на улицу, они садятся в такси и выезжают на названное место, они видят тебя, идиот! — я всхлипнул, вдохнув глоток воздуха. Он сжал мои ладони в своих -, лежащего на асфальте. Мама медленно оседает на землю, закрывая лицо руками. Она не может поверить что парень, сын, которого она любила, её ребёнок, ушёл навсегда. Твой отец начинает истерично кричать, трясти тебя за плечи. Но ты уже не очнёшься…

— Прошу хватит, — он взял меня за плечи и заставил смотреть на себя, — Я не могу…

— Ты умер. А вместе с тобой умерли и твои близкие. Ты думал, что твои родственники никогда не заботились о тебе, потому что возможно были всегда заняты или потому что они забывали иногда говорить тебе, что любят. Но они любили тебя больше всего. И теперь мама не выходит из дома, она даже не может встать с постели, и она становится всё худее и худее, потому что слишком сложно поесть. Ты же ещё школьник… Лицо, как у ребёнка. Почему бы не радоваться подростковой жизни? Твой класс. Урок химии. Открывается дверь и входит твой классный руководитель. Он говорит, что ты разбился, упав с крыши. Расшумевшейся класс умолкает, наступает тишина. На лицах твоих одноклассников застыла смесь удивления и ужаса. Твои одноклассники, которые кажись вечно смеялись над тобой, молча смотрят на твоё опустевшее место. В их горле застывает комок, глотка сужается. Больше всего на свете они хотят извиниться перед тобой. Но ты умер. А вместе с тобой умерли и они. Вот и все! Ты умер, мир этого не заметил. Всё так же, как и обычно — кто-то идёт на работу, кто-то идёт в кафе, кто-то домой. Кажется, что ничего не изменилось. Но это не так. У тебя дома всё очень плохо. Твоя мать совсем не встаёт с кровати, а твоего отца преследует один и тот же кошмар — ты, лежащий на асфальте в луже крови. Твой класс теперь совсем не шумный. На уроках они совсем не разговаривают, на переменах тоже. Они до сих пор не могу поверить, что ты погиб. Ты думаешь, что убил бы только себя. Нет. Ты убил всех, кто любил тебя… Ты этого хотел? — я со слезами на глазах всматривался в его лицо и сжал губы.