Моя школьная любовь.

— Через несколько дней ты сможешь взять её на руки. Сейчас идёт первый этап — это детская реанимация. Здесь малыши лежат в специальных кувезах, закрытых прозрачными колпаками с четырьмя отверстиями — по два с каждой стороны — для лечебных манипуляций. Все кувезы снабжены аппаратами искусственной вентиляции лёгких. Дети, у которых отсутствует или слабо выражен сосательный рефлекс, первые несколько недель получают пищу через назогастральный зонд, как например у Айрин. Цой не отводила взгляда и крепко держалась за меня. — Прошу… Прости меня, — шепнула она, — Юнги… Я расскажу всё… — О чем ты? — каждый раз девушка что-то не доказывает и не может рассказать. — Когда она поправится, мы перенесём девочку в отделение интенсивной терапии новорождённых. Не волнуйтесь. ************ 8 недель пролетели очень быстро. Сын Ри уже держит ее на руках и кормит сама. Сегодня, наконец, выписка. Пребывание в послеродовом отделении длится в среднем в течение 4-5 дней, но в нашем случае было очень долго. — Готова ехать домой? — я улыбнулся и чмокнул Айрин в нос. Она не реагирует на звуки, ни разу не плакала, не смеялась. Я волнуюсь и даже спросил об этом, но доктор ничего серьёзного не заметила. — Уже такая большая, — Джин улыбнулся и взял её на руки, — Я твой дядя…- так не люблю, когда чужие с ней сюсюкаются. Будь то даже её дедушка (которого не было на выписке), дядя или бабушка. Это наш ребёнок и только я могу играться с ней. Мы приехали домой и пошли в комнату. — Брат сказал, что купил квартиру для нас. — Серьезно? Ого, — Цой слегка раздела малышку и положила спящего ребёнка в кроватку, — Мы совсем забыли про школу. Как там отнесутся к моему возвращению… — Мы пара, — я посадил ее рядом и обнял, — Никто даже не подойдёт. — Думаешь, парень с астмой кого-то испугает? — я ухмыльнулся. — У меня не было приступов несколько месяцев. Кажется, это лечится. — Не сглазь. Хорошо, что ты в порядке. — А как ты? — Всё уже зажило. ************* Через несколько месяцев мы уже жили вместе и ходили в школу, оставляя Айрин на бабушку или Джина. Но ещё через месяц дочери поставили диагноз: Врождённая глухота. — Это отсутствие слуха, проявляющееся с рождения. Потеря слуха вызывается инфекциями или иными факторами, которые влияют на ребёнка во время внутриутробного развития или в момент рождения. В вашем случае была асфиксия при рождении, то есть нехватка кислорода. — Как мы можем вылечить это? — я держал малышку на руках и смотрел на неё. — Вживление «электронного уха». В медицинской практике такая операция носит название «кохлеарная имплантация». — Она ещё очень мала…- Сын Ри вновь заплакала. — Желательно провести операцию до 3 лет. В ходе процедуры во внутреннее ухо устанавливают имплантат, который преображает звуковые колебания в нервные импульсы. На ушную раковину надевают транслятор, который усиливает звуковые сигналы. Таким образом, кохлеарный протез берет на себя все функции слухового аппарата. Вся процедура занимает не более 2 часов. После операции аппарат несколько раз настраивают на комфортный уровень громкости. В течение первого полугода настройку повторяют через каждые 2–4 недели, в дальнейшем — с периодичностью в несколько месяцев. Оптимальные значения громкости определяют по внешним реакциям ребёнка. Послеоперационная реабилитация подразумевает активную работу с сурдологом, логопедом и фонологом, которые учат малыша правильно интерпретировать и воспроизводить звуки. В подавляющем большинстве случаев установка имплантата позволяет детям обучаться в массовых учреждениях и вести обычный образ жизни. — Сколько это стоит? — 22.600.000 вон (≈ 1.310.000 руб.). До этого нужно провести ряд анализов. Когда девочке стукнет годик, операция будет проведена. — А до этого? — Она не понимает в чем проблема. Будет расти, как все остальные дети. — Не говоря? — доктор кивнула, — Мы оплатим операцию. — Консультация с врачом бесплатная. Диагноз подтвердили, а анализы расписали на целый год. Это будет очень тяжело. После больницы мы пошли гулять. Уже декабрь, скоро новый год и сдача контрольных. Мы подтянулись в школе, и я решился взяться за учёбу, теперь я хорошист, а девушка почти отличница, но… Уход за дочерью и наши бессонные ночи влияют на это всё не очень положительно. Следующие несколько дней были ужасными, у Айрин прорезался голос и она плакала, кричала, как вне себя. — Я позвоню маме, потому что не знаю, почему она плачет второй час, — да, мы устали, — Детка, успокойся, — она качала её на руках около часа и ничего. Дочь не слышит наши голоса… Через 20 минут женщина уже была здесь и нянчила ребёнка, а Сын Ри тоже засыпала у меня на руках. — Я привезла лекарства. Это колики. — Как она уснула? Мам, ты же понимаешь, что я пыталась напевать, но она не слышит. — Я вырастила двоих детей, — я ухмыльнулся и обнял Цой, — Вы будете хорошими родителями. Я надеюсь, что не такими, как мы… — Это не ты плохая, а я избалована. — Нам завтра в школу. Я думаю, что уже пора укладывать ее кроватку, — малышка тихо сопела на руках, но вскоре оказалась на своём месте. — Водитель всё это время ждал меня, поэтому я пойду. — Спасибо, мама. — Спокойной ночи, — девушка осталась с ребёнком, а я проводил тёщу. — Юнги, вы же думаете о свадьбе? — Нам ещё даже по закону нельзя вступать в брак. — Ребёнок — причина. — Мисс Цой, мы уже фактически женаты, потому что живём вместе. Бумажки просто для формальности? — Я настаиваю расписаться, как можно раньше, — я выслушал женщину, но не хотел соглашаться. Я не хочу ставить штамп в паспорте… Тем более если там будет Сын Ри. Ребёнок — причина моего пребывания здесь. Я вижу эти огромные глаза, смотрящие на меня и чувствую её тепло, когда держу на руках, я чувствую любовь к малышке, но не к шатенке. Кажется, один человек навсегда забрал моё сердце в тур по Корее. Я никогда не смогу забыть прошлые отношения, потому что люблю его. До сих пор…