Императрица. Возвращение к реальности

Штаб бесстрашия был заполнен слухами. Девушку, чей брат по официальной версии покончил с собой звали Тори, и она работала здесь в тату салоне. Я пыталась найти её на протяжении трёх дней, но она как будто растворилась. Это были три очень длинных и напряженных дня, занятия продолжались, но ребята не говорили друг с другом. Все вокруг молчали, боясь произнести вслух хоть одно лишнее слово. Мы с Тобиасом пытались понять, как сделать его прохождение симуляции наиболее подобным мышлению бесстрашного. Но это было сложно, так как я всё ещё не решилась столкнуться со своими собственными страхами. На протяжении этих дней ребятам не нужно было проходить через это, распоряжение Макса, которого я всё еще не видела после нашей первой встречи. Я зашла в комнату симуляции и заперла за собой двери. Я должно была это сделать, как бы сильно я этого не боялась. Приготовив шприц с сывороткой, я села в кресло и попыталась успокоить дрожь в руках, которая мешала мне сделать себе укол. Справившись со шприцом, я ввела себе сыворотку и меня пронзила мгновенная острая боль, после которой я нырнула в темноту. Я стояла на краю пропасти, за моей спиной крылья. На другом конце обрыва я видела образы Гарри, Эдварда, Элис, Северуса, Драко, там были все. И я знала, что мне всего лишь нужно к ним добраться. Перелететь через пропасть, всё было слишком легко, и я не понимала, в чем же заключен этот страх. Высота меня никогда не пугала, полёт тоже. Что-то не складывалось. Я отошла на пару шагов от края обрыва и попыталась взлететь, в предвкушении невероятного ощущения свободы. Но не смогла. У меня не получилось взлететь. Крылья были, но летать я не могла. На секунду меня пронзил приступ паники. Я пыталась взлететь ещё и ещё, но из этого ничего не получалось. Тогда я разочарованно опустилась на колени. В моей голове промелькнула мысль, что это просто моё воображение и я могу делать здесь что угодно. Я могу управлять ею. Что-то мне подсказывало, что бесстрашные не могут этого делать, управление симуляциями – это дар, который доступен лишь дивиргентам и который зачастую их и выдаёт. Мне нужно было придумать, что бы в такой ситуации сделал бесстрашный и найти способ попасть на другой край обрыва. Я осмотрелась по сторонам, за пару метров от меня было одинокое высокое дерево, которое легко могло бы заменить мне мост, если его повалить на землю. Я подошла ближе и увидела, что на противоположной стороне ствола застрял топор. Мне понадобилось много сил, чтобы достать его и ещё больше, чтобы срубить дерево. Но спустя какое-то время макушка дерева аккуратно легла на противоположный край. Я осторожно пошла по самодельному и невероятно хрупкому мосту, рискую упасть на каждом шагу. Но уверена бесстрашный поступил бы именно так. Первый страх был позади. Я не знала, сколько их всего может храниться в моей голове. Потому что как бы самовлюблённо это не прозвучало, я была уверена, что страхов во мне нет абсолютно никаких. Я оказалась на противоположном краю, там, где были все мои друзья и семья. Они общались друг с другом и казалось абсолютно не замечали меня. Я подошла к Гарри, который стоял рядом с Северусом, но они смотрели сквозь меня. Деймон и Эдвард, которые виделись один раз в жизни, шутили друг с другом как лучшие друзья. Никому здесь не было дела до меня. Они не знали меня. Это был мой второй страх. Одиночество. Я боялась остаться одна, без своих друзей, без их поддержки, улыбок и заботы. Они все были здесь, но до меня им не было никакого дела, и от этого становилось ещё больней. Лишь один человек здесь казалось видел меня. Драко смотрел только на меня, не моргая и не шевелясь. Я подошла к нему и попыталась заговорить, но он молчал. Появилось ощущение, что он под гипнозом и не реагирует на весь окружающий мир. Я еще раз осмотрелась вокруг и осознала на что всё это похоже. Все эти люди были вместе только один раз, во время битвы за Хогвартс, и тут паззл сложился в единую картинку. Лишь на грани смерти я осознала, что я не одинока, и что есть люди, которые меня любят и не представляют этот мир без меня. Я подошла к Деймону, который продолжал абсолютно меня не замечать и достала из его поясной сумки нож. Я не знаю, зачем он это делает, но он всегда носит с собой нож. Я стала в центр поляны, и заметила, что теперь взгляды всех обращены на меня. Но их глаза были пустыми. Я должна была оживить их, и я знала, что только так я смогу это сделать. Я проткнула себе живот, и по моим рукам потекла теплая кровь. Адская боль разлилась по всему телу, и я упала на колени. Все исчезли. Остался только Гарри. По его рукам так же, как и по моим струилась кровь. Глаза смотрели куда-то надо мной. Я обернулась и увидела Волан-де-Морта, стоящего с отвратительной беззубой усмешкой. Гарри упал на землю. Я должна была спасти его, но я была ранена. Я должна была сделать что-то, но не могла. Я подползла к своему брату и легла на траву рядом с ним. Боковым зрением я увидела, как Волан-де-Морт поднимает палочку, чтобы произнести смертельное заклятие. Я не могла позволить этому случиться. Не знаю, в какой момент у меня появились силы, но я закрыла собой Гарри и почувствовала, как мой позвоночник пронзает паралич и дыхание останавливается. Моё тело изогнулось от боли. В следующую секунду я повалилась на пол комнаты симуляции тяжело дыша. Воздуха в легких всё ещё не хватало, пот стекал по лицу. Это были одни из худших моментов в моей жизни. Теперь я понимала, почему все ребята покидают эту комнату со страхом в глазах и дрожью в теле. Я сейчас выглядела не лучше. Я отползла к стене и прижала лоб к коленям. Дыхание медленно восстанавливалось. И я осознала, что отдала бы сейчас всё что угодно за возможность сидеть на кухне с братом, есть мороженое и шутить о его девушках, я бы сделала невозможное, чтобы Эдвард снова учил меня играть на фортепиано, Гермиона и Драко устроили невероятный семейный ужин, а Деймон уговорил на ещё один прыжок с Ниагарского водопада. Моя сила была не в магии. Моя сила в моих друзьях. Моя сила в людях, они делают меня мной, их вера в меня заставляет меня жить. Без них меня не существует. Осознание обрушилось на меня с огромной силой, я закрыла глаза, по щекам текли слёзы.