Пленник дроу

      Эльф сестры был милым и необычным. Он непонятно менял цвет и это было странно. И хотя в целом, он был бледным и достаточно невзрачным: волосы практически сливались с телом, то же с бровями и ресницами, а голубые глаза хоть и были велики, но совершенно не переливались отраженным светом, но таких, как он, она никогда не видела вблизи. А уж речи о том, чтобы потрогать, и вовсе не шло. Ангидил понимала, что вряд ли добьется многого от личного раба Ксанис. Все же приказы сестры стояли явно выше ее, а сестра отчетливо дала понять, что делиться ни с кем не намерена. Но хотя бы посмотреть поближе она может? Этого же сестра не запрещала! Войдя в покои, она обнаружила эльфа на кровати. Увидя ее, он встрепенулся и отполз чуть дальше по матрасу, опустив глаза в пол. Это было так мило! Сестра отлично его научила! Интересно, он все ее приказы так же выполняет?       — Эй, подними мордочку, — сказала девушка, подхватывая его голову под подбородок. В глазах Трандуила стоял страх.       — Не бойся, — шептала вторая дочь Великой матери, поглаживая большим пальцем эльфа по щеке. — Дай посмотреть. Я тебя не обижу.       Усевшись рядом, она первым же делом отвела волосы мужчины, чтобы рассмотреть его уши. Они были остроконечные, но значительно короче, чем у илитиири. Словно у маленького ребенка.       — О Ллос, какие они маленькие! — воскликнула Ангидил, водя по уху пальцами и подергивая его за острый кончик.       Дальше пошла очередь глаз. Которые, правда, не слишком ее увлекли. Девушка даже не побрезговала заглянуть эльфу в рот (его губы, десна и язык оказались необычно красными). Далее она, хоть и с долей сопротивления, скинула с эльфа лёгкие ночные одежды и начала рассматривать его тело. Бледно-розовые соски на плоской груди были словно маленькие горошины. И когда девушка за них дёргала, то эльф сжимался в комок от страха.       — Не бойся, чего же ты боишься, — шептала Ангидил, гладя эльфа по груди и настойчиво продолжала свои исследования. Живот не представлял никакого интереса, а вот то, что ниже... Небольшой и мягкий член лежал на бедре эльфа, под которым была темная сморщенная мошонка.       — Ого. А здесь ты темнее, — восторженно воскликнула Ангидил, водя пальцами по стволу. Однако вместо ожидаемого возбуждения достоинство эльфа словно становилось все меньше. А сам Трандуил был от страха белый, как асбест. Девушка уже хотела что-то предпринять, исправляя эту ситуацию, как неожиданно раздался раздраженный крик Ксанис:       — Какого балрога здесь происходит?       Хватка Ангидил тут же ослабла, а сама девушка отпрянула от альва, давая возможность Трандуилу с облегчением накинул на себя одежду, а для верности ещё и одеяло. Его трясло от унижения и обиды. Противостоять он не мог, и в ответ на любые попытки отвести в сторону руки девушки она с лёгкостью пересиливала его.       — Ты же не дала мне даже рассмотреть его, вот я и решила подойти поближе и изучить твоего питомца, — выпалила она и скрылась быстрее, чем Ксанис успела задержать ее, не дожидаясь, пока гнев сестры не перерастет в нечто большее. Впрочем, та не преследовала младшую сестру. Она подошла к Трандуилу.       — Я ничего не мог сделать. Не мог.       Скоро ее гнев утих, и он уютно обнял её и положил голову на плечо. Касания всё-таки возбудили его, и он хотел бы разрядки, так что сейчас с намеком покусывал ее за шею и положил ладонь Ксанис себе на причинное место.       — Может, ты поизучашь меня так же, как твоя сестра, м?       — Увы, твоя необычность не вызывает к меня такого бешеного восторга, как у нее, — произнесла Ксанис, размеренно лаская эльфа рукой, пока тот не излился ей в ладонь.       — Что же тогда тебя во мне привлекает? — улыбнулся он, ощущая расслабленное блаженство после разрядки. Трандуил встал, ополаскиваясь, помог омыться ей и оделся полностью.       — Сама не знаю. Возможно, ты сам, а не твоя внешность? — размышляла Ксанис. — Ангидил же... Она большой ребенок, который все никак не повзрослеет. Она ни разу ещё не выходила за пределы города и ей интересно абсолютно все.       — У нас эльфы твоего возраста считаются совсем юными, не говоря о твоей сестре. Мы взрослеем куда медленнее... — сказал он. — А что там, за пределами города? Сколь велико ваше царство?       — У нас непозволительная роскошь оставаться так долго детьми. Илитиири считается полностью взрослым в тридцать. В среднем мы живём около пятисот лет. Хотя можем прожить и тысячу-полторы. Но это в основном жрицы и иже с ними. Воины зачастую не доживают и до ста, — объяснила Ксанис. — А царство... У нас не царство, а республика. Всем правит парламент. В него входят великие матери десяти первых домов. А глава всего этого шабаша — верховная жрица. Ее голос самый весомый. Она не может единолично принять решение, но может наложить вето. Потом идут голоса матерей первых пяти домов. Ну и остальные... А большое ли все это... За стенами города необъятное Подземье. Часть коридоров наша, часть принадлежит дворфам-свирнебли. Территории давно поделены, хотя периодически из-за обвалов или воспламенения природного газа география немного меняется и возникают вопросы.       Подземелья казались Трандуилу мрачными и пугающими, и он сам если и хотел покинуть их, то только чтобы сбежать. Одна Ксанис и удерживала его от этого (помимо охраны и ворот, конечно же).       — Демократия — худший из видов правления, — проворчал эльф. — Голоса толпы разрозненны, один хочет одного, другой — другого, нет единой властной руки, что удерживает простых эльфов от безумств... И потом, женщины должны бесконечно ругаться между собой и спорить. Усобицы между вашими домами доказывают это. Эльф убивает эльфа, что может быть страшнее? Я в свое время увел свой народ прочь от тех сородичей-эльдар, кто не видел в убийстве соплеменников зазорного.       — А разве в монархии меньше усобиц? К тому же, когда к власти приходит наследник, пусть и великих предков, но сам темный как ночь и дурной как дорога, разве это будет процветанием? К тому же наши усобицы совершенно не вредят нашему развитию. Подземелья вообще давно отказались от монархии. Она сохранилась лишь у полоумных гоблинов, но и те живут на верхних ярусах и сюда не спускаются, а если и спускаются, то долго не живут... У дворфов тоже республика. Только в их парламент входят представители ремесленнических гильдий. У них и аристократии давно нет.       Трандуил упрямо повторил, что убийство соплеменников отвратительно, но в словах о праве голоса у ремесленников была правда. Впрочем, среди его народа ремесленников почти не было: эльфы зарабатывали разве что продажей леса и выделкой шкур.       — Любой наследник может обучиться искусству править за те тысячи лет, что находится подле отца. Но я понимаю, вы живете меньше, чаще воюете и у вас не так. Но потом, если король видит, что сын его недостоин, он может выбрать в правитель другого сына, или, если их нет, одного из военачальников... Ну, не будем спорить, — он легонько пожал ее руку. — И все же, мне так тоскливо сидеть взаперти. Я к этому не привык.       — Зачем такие сложности? Парламент проще и удобнее. Это как плата за прогресс. Наши ремесленники, насмотревшись на гномов, тоже требуют себе права и учёта их мнений. И хоть и с диким скрипом, но система поддается. Роль церкви так же слабеет. Ещё несколько столетий и, если ничего не изменится, церковь останется церковью, но влиять на светскую власть не сможет. Великие матери уже не слишком прислушиваются к мнению верховной жрицы, но традиции пока ещё слишком сильны. Гномы пошли дальше и вообще пришли к идее атеизма. Многие из них отрицают существование богов как таковых. И в этом есть определенный смысл. Когда ты можешь загнать дыхание земли в трубы, поворачивать реки и управлять молниями, то зачем иные боги, когда ты сам практически божество? Хотя все же я не могу представить жизнь без веры в посмертие, — начала Ксанис. — А по поводу сидения взаперти... Я возьму тебя в подземелья. Матери приказали сегодня на заседании зачистить ряд южных коридоров, а она поручила это мне. Все это может затянуться на несколько дней, а оставлять тебя одного, учитывая утренний инцидент... Но если ты думаешь сбежать там, то оставь эти мысли. Подземелья дикое место. Тебе повезет, если сможешь в одиночку дойти до развилки коридора. Там живут такие твари, о которых ты никогда и не слышал. А из света только эти зелёные сапрофиты на стенах. Ты ничего не будешь видеть. В отличие от хищников подземелья. Они видят либо излучаемое тобой тепло, либо вовсе слепы и полностью полагаются на слух и обоняние. И поверь, к своим условиям они приспособлены в разы лучше тебя.       Отказываться от возможности покинуть опостылевшие покои и город Трандуил не собирался. Ему хотелось размять мышцы и доказать самому себе, что все еще не разучился управляться с оружием. Так что ему вернули наконец меч и одежды воина. Меч был его, чему альв был несказанно рад, пусть даже Ксанис и предлагала взять что-то из ее арсенала. Одежды же были местные и Трандуил чувствовал себя непривычно, затянутый по горло в плотную черную кожу. Хотя он и не мог не отметить, что не смотря на свою относительную легкость, броня отлично справлялась со своей задачей и, к тому же, совершенно не сковывала движения, ему было непривычно в них. Одежда Ксанис, как и иных воинов в ее отряде совершенно не различались. Разве что красной повязкой на плече.       Покинув город, они сразу же свернули в одно из ближайших ответвлений. Ксанис держалась первой, продвигаясь вперед и давая короткие указания. Трандуил осматривался с интересом, насколько позволял слабый-преслабый свет. Кое-где блистали интересные кристаллы. Где-то возвышались странного вида тускло светящиеся огромные грибы.       Постепенно коридор стал уже. Один из солдат Ксанис, который, как понял Трандуил, был кем-то вроде ее заместителя, не доверял белому альву и удерживал с собой. Здесь слишком расплодились твари-полудемоны, похожие на многоножек, и молитвой к Ллос и отравой Ксанис планировала изгнать их. Речь ее была короткой, зато движения осторожными. Скоро они добрались до небольшого зала, и Трандуил увидел, как остальные молча указывают наверх. Там висело нечто, похожее на гроздья странных ягод с бурыми листьями или обрывки тряпок. А потом, присмотревшись, он понял, что это тела странных тварей с уродливыми плоскими мордами. Упыри были куда крупнее обычных мышей. Одна тварь, проснувшись, резко заверещала. Ксанис махнула командиру отряда, и эльф-дроу разжег огонь, бросив в него порошка из мешочка на поясе. Повалил едкий дым, поднимающийся кверху. Эльфы легли на землю. Твари наверху метались, завывали, иногда рядом на камни шлепались их безжизненные тела. Дроу защищались от них, пикирующих сверху, но стрелять наугад было тяжело. Трандуил и вовсе чувствовал себя слепым. У него было преимущество в виде роста, и он использовал его максимально, отойдя в сторону и забравшись повыше, чтобы самому убить часть упырей. Он сносил им голову двумя мечами сразу и не без удовольствия поймал на себе одобрительный взгляд командира; однако тут концентрация яда была чуть выше, и он спрыгнул вниз, чувствуя, как болит голова. Эльфы продвигались вперед, а Ксанис делала ему выговор за своеволие, объясняя, как опасна отрава. Они изучали сузившийся коридор дальше. Внезапно впереди раздалось низкое глухое рычание — этот монстр явно был покрупнее тех, что встречались раньше.       Василиск. Это был василиск. Тонкий красный гребень на голове говорили о том, что особь старая и сильная.       — Тхандаил! Не смотри ему в глаза! Чтобы не случилось, не смотри в глаза, — кричала Ксанис, отрывая от одежды полосы ткани и протягивая ее эльфу. — Завяжи глаза и не снимай. Спрячься и не высовывался!       Огромный змей уже был здесь и успел превратить несколько защищавшихся солдат в камень. Трандуил завязал полосу на глазах, и сперва все скрылось в темноте окончательно, но скоро он научился выхватывать из многоголосия криков и звона клинков шорох, с которым тварь перемещалась: тело василиска было огромным, и передвигаться совсем бесшумно он не мог. Тварь атаковали арбалетными болтами, но они не пробирвали чешую. Многих ранило задетыми змеем камнями отлетающими от потолка, кого-то придавливало тяжелой тушей. Сам василиск стремительно бросался, раскидывая атакующих. Дроу проявляли чудеса ловкости: они уворачивались от движений колец змеи, цепляясь за выступы скал так, как Трандуилу и не снилось. На их фоне альв чувствовал себя неповоротливым. Он понимал, что не может ориентироваться только на слух, поэтому ему только и оставалось что слушать шум битвы, шипение и вой змея и держаться позади.       Бой шел все активнее, и Трандуил решился посмотреть в щель между завязкой и лицом. Видны были камни, край проскальзывающего тела — а затем резкий выпад вперед. Дроу-командир вонзил клинок в глаз чудовищу, и одновременно с этим тварь пронзила его клыками. Раздался хрип. Трандуил подбежал сзади и, уцепившись за него, разом двумя клинками вошел в его горло. Потекла кровь, змей забился в конвульсиях, грозя сломать того, кто случайно попадет под его хаотичные движения. Спасаясь от подобной участи Трандуил отпрыгнул, забираясь дальше. Василиск уже агонизировал, извиваясь, и прочие дроу тоже прятались. Ксанис подхватила альва, помогая залезть подальше.       Змей был практически мертв, его тело лишь слегка подергивалось. Он был уже не опасен, но Ксанис чувствовала ещё угрозу. Что-то, чего не видно. Она плотно сжала веки, абстрагировалась цветного мира, переводя зрение в инфракрасный спектр. Краски тут же исчезли. Лишь тепло белым свечением выделялось на фоне темных холодных стен. В подобном спектре Трандуил совершенно не отличался от илитиири. Но сейчас она увидела то, чего не видела раньше. Одна стена тускло светилась и интенсивность света росла. Через пару секунд она услышала шум. Что-то горело.       — Газ! — крикнула она и побежала, зовя за собой отряд и волоком тащила на себе эльфа.       Огонь приближался, сжигая все на своем пути. Спастись было практически невозможно, но у нее была одна идея. Очередной коридор окончился обрывом. Глубоко внизу пролегала река. Да, метан тяжелее воздуха, но над подземной рекой был поток воздуха и шанс того, что газа там нет крайне велик. Вот только падать высоко. Но это был единственный шанс. Да, если прыгнуть, можно разбиться о воду, но если остаться — точно сгоришь. Поэтому она, не сбавляя скорости, сиганула вниз, все ещё крепко держа эльфа, а над их головами разразился столб голубого огня.       Трандуил был тяжелее и действительно больно ударился об воду, но круговорот быстро подхватил его и потащил с собой. Ксанис быстро вынырнула рядом и, отфыркиваясь, потащила его к берегу. С большим трудом жалкие остатки отряда выбрались на скалистый берег вдалеке от того места, где упали в реку с обрыва. Наверху полыхало зарево, медленно затухающее, а потом послышался грохот обвала.       — Все? Мы заперты здесь?       — Не переживай, я и мои солдаты знаем эти ходы как свои пять пальцев. Русло реки выведет нас к селению дворфов, а от них западный коридор ведет к нам. Путь кружной и долгий, но безопасный.       Дроу казались не слишком скорбящими о собратьях и не питали ни малейшего желания возвращаться, чтоб отыскать их тела, как сделал бы Трандуил. Они лишь быстро прочитали некую короткую молитву, слов которой Трандуил не смог разобрать. После чего начали разбивать небольшой лагерь. Пара солдат подстрелила местных лысых крыс, чтобы перекусить. Развели небольшой огонь. Трандуил предсказуемо отказался от подобной еды, на что Ксанис лишь пожала плечами — ничего другого после заплыва в подземной реке все равно не было.       Когда все обсушились и согрелись, было решено выступать.       — Если столкнемся с дворфами, то не нарываться. Тхандаил, тебя это тоже касается, — начала инструкцию Ксанис, переведя обращение к Трандуилу на понятный для альва язык. — Если они проведут нас до границы, даже под маты и хамство, я буду не против. Мы и так потеряли 16 бойцов. Поэтому сопровождение в лице гномов нам не помешает.       Они недолго шли вдоль русла реки. Вдалеке вырисовались невысокие черные сооружения — причалы у берега, там же болталось несколько лодчонок, таких миниатюрных, что и без пояснений ясно было, чьи они. Причалы были затоплены и пусты, но от них тропа вела вправо, и Ксанис повела маленький отряд туда, под низкие густо поросшие мхом пещеры. Эльфы шли настороженно, но не боязливо, и Трандуил часто хотел распрямиться, но, разгибаясь, неизменно натыкался на низкий потолок.       — Потерпи, скоро выйдем, — сказала Ксанис, не глядя.       Впереди замаячил оранжеватый свет — там обнаружился караул из нескольких дворфов. Карлики хмуро оглядели отряд и долго переговаривались с Ксанис на гортанном грубом языке. Потом их пропустили, даже, кажется, посочувствовали их неприятной встрече с василиском. Низкий ход кончился — впереди простирался огромный и высокий зал, стены которого терялись далеко в перспективе. Высились высеченные из камня многоярусные строения, похожие на игрушечные: в отличие от тех, которых Трандуил знал, местные дворфы гигантизмом архитектуры не увлекались, и строения казались хотя и значительными, но малыми по масштабу. Дроу шли, осматривая город дворфов и часто встречая жителей приветствиями.       Иногда им свистели вслед, иногда смеялись — Трандуил не знал, были ли это оскорбления или обычные безобидные шутки, а по непроницаемым черным лицам воинов-дроу сказать ничего не получалось. Видны были на узеньких улочках мастерские, лавки, стойла странных животных, ничуть не похожих на лошадей, часто путников останавливали и расспрашивали. Но наибольшей популярностью пользовался, естественно, белокожий альв. Его бесцеремонно хватали за руки, ахали, вызывая тихую злость Ксанис, гладили и дергали за волосы, трясли перед девой мешком с монетами, предлагая продать альва — видимо, знали про царящие у дроу порядки и понимали, что женщина главная и может распоряжаться жизнью остальных. Ксанис уверенно шла вдоль проспекта, что тянулся через город насквозь, к дальним воротам, что вели во внутренние пещеры, где их встретил очередной патруль.