Post mortem

      Гейлис выкинула впопыхах стащенную пачку салфеток в переполненную урну рядом с заправкой и придавила их выпавшим на асфальт стаканчиком из-под кофе, чтобы ветер не разнёс их по всей округе. Вряд ли Блэк бы соотнёс эти салфетки и спонтанную фотосессию, которую она ему устроила в кафетерии, но загрязнять окружающую среду не хотелось.       Ей очень сильно повезло, что парень, как и всегда в местах, наполненных людьми, впал в какое-то странное состояние между растерянностью и задумчивостью и закономерно не заметил её телодвижений.       С этого момента можно было бы считать себя гениальной шпионкой.       Гейлис шмыгнула носом, ёжась под очередным дуновением совсем лёгкого ветерка. Пальто, которое ей передал Регулус, оказалось как нельзя кстати — она почему-то проигнорировала обычную для Англии переменчивость погоды и верхнюю одежду решила не брать. Обычно уровень холода полностью соответствовал её самоощущению и лишняя куртка на это никак не влияла. Сейчас было реально холодно, что доставляло неудобства. На самом деле, Гейлис уже успела забыть, как неприятно, когда ты действительно чувствуешь холод на себе.       Она нажала на кнопку вызова, одной рукой нашаривая в кармане джинсов пачку сигарет. Гейлис уже было собиралась закурить, но тут же чертыхнулась, вспомнив, что она находилась на заправке. Курить хотелось сильно, но устроить взрыв — не очень. И так проблем хватало.       Мистер Кэдди взял трубку после пяти с половиной гудков. Учитывая, что не далее как полчаса назад она его нагло сбросила, это была удивительная с его стороны расторопность.       — Гейлис, — голос в на другом конце связи чуть першил. Гейлис тяжко вздохнула, поняв, что мужчина на данный момент занимался именно тем, чем хотела сейчас заняться она — курил. Только она хотела курить купленные в какой-то индийской табачке дешёвые сигареты, а мистер Кэдди наверняка сейчас вальяжно потягивал качественный индийский табак из настоящей трубки, передающейся в его семье по наследству ещё со времён королевы Виктории. Вот уж точно — Шерлок Холмс. — Я был уверен, что мы всё обсудили. Я уже достаточно времени потратил на твоё дело, чтобы убедиться, что там всё кристально ясно и…       Гейлис проглотила очередной вставший в горле комок, но сумела прервать поток чужой речи.       — В этот раз я по другому поводу, — она начала теребить кольцо на пальце, пытаясь вернуть себе самообладание. Желание покурить как фон всего происходящего только добавляло весёлых ощущений и без того уплывающей менталке. — Есть фотография человека, надо бы найти, откуда взялся и куда его возвращать… Мог стоять на псих-учёте, но возможно его тайно лечили и никуда это не вписывали. По поводу места обучения не в курсе, но, судя по всему, какой-то частный пансионат.       Ненадолго в трубке виснет пауза. Мистер Кэдди, очевидно, собирался с мыслями. Понять его было можно — Гейлис его полгода назад знатно достала, начав дежурить под окнами дома и почти заработав судебный запрет на приближение. Пойти в суд выбивать его мужчине не дало только понимание её ситуации.       Тот месяц для Гейлис прошёл под эгидой наибольшей продуктивности со дня смерти Эмери, после чего последовало два месяца существования в качестве практически овоща. Девушка была практически уверена, что причина того её состояния крылась больше в потерянной надежде найти виновников смерти брата, на жажде мести которым держались все её тогдашние остатки личности, а не в пресловутой системе «подъём-откат».       Она не хотела думать, что будет с её черепушкой, если получившее новый виток расследование не выгорит и в этот раз. Последствия обещали быть ещё хуже, учитывая, насколько сильно улучшилось её состояние по сравнению с тем, что было буквально пару недель назад. Пока что она видела действительные изменения, подтверждённые и дедом, и бабкой, и даже Мистером Ридом во время телефонной консультации, когда она попросила перенести сеанс на когда-нибудь потом и с некой долькой энтузиазма поделилась планами съездить в Лондон.       И ещё кое-куда, но это уже как будто бы не его дело — если бы её психотерапевт понял, куда и зачем она намылилась, он бы точно сдал бы её в психушку. Вместе с её подельником, который пока о её планах даже не догадывался. И сидели бы они с Блэком в соседних палатах.       — Неожиданно… — наконец протянул мистер Кэдди в трубке. — Это все вводные или будут ещё?       Гейлис задумалась, пытаясь вспомнить всё, что она знала про свалившегося ей на голову Блэка. Выходило не то чтобы много — собственно поэтому она и собиралась обратиться к частному детективу, а не выкладывать в фейсбук пост с просьбой найти мальчику родителей.       Желательно не очень быстро, чтобы он помог ей разобраться с её делами, и не слишком мешался бы по завершении этих дел.       — Акцент такой странный, как будто лондонца на несколько лет отправили в Эдинбург, а потом перевели в Оксфорд. И всё это с закосом под королевское произношение. Короче, может быть, кто-то богатенький и титулованный, хрен знает… — выдала Гейлис, морщась от скудности собственных сведений.       — Ещё что-нибудь? — в голосе мистера Кэдди определённо скользила надежда, что это не всё, с чем его кинут ковыряться. Гейлис тяжело вздохнула.       — Не знаю, но проблемы с головой точно присутствуют. А! Ещё у него татушка на левом предплечье, метка Пожирателей Смерти, как из фильмов про Гарри Поттера. Вполне может быть фаном, там, в каких-нибудь сообществах стоять, не знаю… — это пришло в голову случайно, но очень вовремя. В конце концов, если салон хороший — а этот пацан не был похож на человека, пошедшего бы в плохой, — то работу наверняка бы сфоткали и в каких-нибудь документах зарегистрировали. Наверное.       Гейлис не очень в этом разбиралась — её её кожа без рисунков вполне устраивала. Как-то она набила себе совсем маленькую и почти не заметную точку на запястье, чисто в качестве протеста: родители завели разговор о том, что соседский пацан набил себе дракона на спине, и это внезапно вызвало бурный шквал осуждения за столом. Гейлис тогда предъявы вообще не поняла, заявив, что это его выбор и какой вообще смысл осуждать человека за то, что ему нравится и что — на минуточку — вообще не касается каких-то там соседей? Это её заявление открыло для родителей внезапную истину, что к татуировкам их дочь относится более чем нормально. Благодаря этому открытию прозвучало заветное: «Если ты набьёшь татуировку, домой можешь не приходить!». Ей тогда было пятнадцать и она очень плохо переносила любого рода ограничения. В ближайший тату-салон в Перранпорте она направилась в те же выходные, вообще не озаботившись ни поиском отзывов, ни проверкой квалификаций мастеров…       Идиотизм ситуации заключался в том, что ей даже не хотелось делать никакие татуировки. Но после того, как ей в ультимативной форме это запретили, подростковый максимализм взбунтовался и потребовал немедленно запрет нарушить. Эмери тогда её инициативу не поддержал, заявив, что тату — удел плебеев, но от родителей прикрыл.       Мама с папой про этот тихий бунт так и не узнали. Гейлис честно собиралась признаться им в этом как-нибудь во время какого-нибудь семейного праздника, когда они с Эмери бы уже повзрослели, съехали, устроились в жизни и все их косяки были бы уже покрыты толстым слоем временной пыли. Теперь она понимала, что с удовольствием бы получила заслуженный нагоняй от матери за эту несчастную точку, хрен знает где и как сделанную, если бы это позволило вообще хоть ещё один раз услышать от неё хоть что-то…       Впрочем, это всё было лирикой. А из вещей, которые Гейлис хотела бы услышать от своих близких, но которые она никогда не услышит, можно было составлять трёхтомник. Не то чтобы их количество обесценивало их значимость, но как будто бы это делало каждую ситуацию не такой острой.       Мистер Рид бы сказал, что она занимается обесцениванием. Гейлис бы пожала плечами и ответила бы, что кому какая разница, если это работает. В принципе, это было её девизом по жизни. Если работает, то разбираться как — значит нарываться на закономерное разрушение уже привычной и отлаженной системы.       — Хорошо, я понял, — голос на том конце провода звучал не слишком воодушевлённо свалившимся ему делом. — Расценки немного изменились: пять тысяч фунтов, если что-то найду, и тысяча — если нет.       Гейлис аж подавилась собственной слюной, вскидываясь от промелькнувшего возмущения. Как и обычно, стадия эмоционального подъёма и продуктивности сопровождалась чересчур яркими проявлениями всех эмоций, вызванных даже какой-то незначительной фигнёй.       — А вы не подохренели там в своём Лондоне? Это что за цифры такие неприличные? — она аж развернулась, принявшись мерить тротуар за заправкой широкими нервными шагами. У неё, конечно, были такие деньги, плюс дед процент с выполненного заказа точно отвалит, но тем не менее!.. Грабёж!       — В стране кризис, дорогая, — снисходительно и ни чуть не раскаиваясь, заявил мистер Кадди. — Цены на недвижимость в Лондоне падать не собираются, а у меня дочке семью, видите ли, приспичило. А на ипотеку папа собирает.       — Так может нехрен семью в кризис заводить? Кто так вообще делает? — фыркнула Гейлис, не испытывая ни грамма сочувствия к чужим тяжбам.       — Я могу дать её номер, чтобы ты ей это лично и объяснила. Если вдруг отговоришь её связываться с этим америкашкой-проходимцем, я, так и быть, возьмусь за твоё дело бесплатно, — проворчал мистер Кэдди. Гейлис хмыкнула. — Ладно, кидай фотографию на почту, договор сейчас пришлю. Отправь подписанный вариант через факс.       — Договор, — скривилась девушка, уже представляя кучу волокиты с бумажками. — Ладно, давайте, до связи тогда…       Холодом обдало до содержимого костей, которое так любили выгрызать бродячие собаки — Гейлис была уверена, что если бы ей сейчас разрезали кость, тёмная жижа внутри была бы заледеневшей. Призрачная фигура Эмери просочилась сквозь уже лет пять немытую стену заправки, что означало, что Блэк соизволил покинуть уборную и уже направлялся на выход. Что-то подсказывало Гейлис, что ему о её изысканиях в свою сторону знать не стоило…

***

      Они ехали около трёх часов, и сменяющие друг друга поля с взбитой в грязь мокрой землёй, на которой только проклёвывалась трава, начинали вызывать желание глаза закрыть нахрен. Гейлис себе этого позволить не могла, хотя соблазн был. Погода всё более и более прояснялась, по мере удаления от морского побережья вглубь острова. Немного потустороннее давление, всегда ощущаемое девушкой в родном Корнуолле, также рассеялось, с одной стороны давая вздохнуть полной грудью, а с другой стороны оставляя неприятное чувство отсутствия защищённости. Это было похоже на то, когда ребёнок вырывается из семьи с гипер-опекающими родителями. С одной стороны «Наконец-то!», а с другой — «Вот чёрт, почему оно дымится?».       Блэк начал ёрзать на своём сидении уже спустя полчаса. Гейлис пропустила в голове мысль предложить ему пересесть на заднее и там разлечься в своё удовольствие, но тут же оборвала внезапный альтруистичный порыв другой мыслью: «А с чего бы это должна страдать только я?». Она, между прочим, ещё и руль держит и за дорогой следит — руки с непривычки уже отваливались, а глаза слезились.       Ну нет. Пускай мучается вместе с ней.       Это решение перестаёт казаться оптимальным ещё через час дороги, когда они подъезжают к Андоверу. Пейзаж за стеклом немного меняется, вдоль трассы начинается негустой лесок или просто полоса деревьев, на колышущихся от ветра ветках которых уже начали набухать почки. Тем не менее, на состояние Гейлис это никакого влияния не оказывало — она устала, а от однообразности картинки перед глазами становится физически тяжело продолжать вести машину; она несколько раз поймала себя на зависании и состоянии, близком к состоянию полусна, в который ты впадаешь на уроке алгебры.       Удерживать глаза открытыми приходится посредством длительного не моргания. Это, впрочем, сделало ситуацию ещё хуже: картинка начала расплываться очень быстро, а дорога петляла загнанным в угол ужиком, несмотря на вроде бы прямую, судя по навигатору, трассу.       Мозг катастрофически нуждался в дополнительной стимуляции — вот, что поняла Гейлис, когда едва не протаранила идущую на обгон машину справа.       — Поиграем в ассоциации? — в последний раз Гейлис играла в это ещё в школе, когда к ним пришла доброго вида тётенька-психолог в началку, а потом родителям начали выговаривать, что они с братом слишком зациклены друг на друге.       Тем не менее… Это способ больше узнать про Блэка и его больную голову, а также занять собственную, не менее больную.       — В чём смысл? — Блэк отозвался равнодушно, тоном человека, заинтересованного в собеседнике чуть больше, чем в стоящем на подоконнике фикусе.       — Меня рубит, — честно призналась девушка. — Слишком давно не ездила на такие расстояния и…       — Игры. В чём смысл игры, — прервал её Регулус, заставив недовольно поджать губы. Эмоции действительно барахлили. Раздражалась она из-за всякой фигни.       — Я называю слово, ты называешь первое, что приходит в голову, — Гейлис мысленно погладила себя по голове — не реагировать на фантасмагоричное отсутствие у Блэка базовых знаний о мире у неё с каждым разом получалось всё лучше и лучше. Конечно, в какой-то момент это могло перерасти в то, что она сама станет верить в нормальность этого человека, но тут уже надежда была на мистера Кэдди. Обычно он раскапывал всё быстро и качественно.       — И в чём смысл? — дословно повторил свой недавний вопрос Блэк. У Гейлис дёрнулось веко — она не была уверена, из-за усталости это и монотонной картинки перед глазами либо же от крайней степени раздражения, на которое этот уникальный экземпляр вывел её буквально двумя фразами. Она только открыла рот, чтобы исключительно интеллигентно поинтересоваться, не издеваться ли над ней сударь изволит, как Регулус снова её оборвал: — Впрочем, ладно, всё равно делать нечего… Дорога.       Это, очевидно, было первым вкинутым словом. Гейлис набрала побольше воздуха в грудь и дала ему выход сквозь плотно сцепленные зубы.       Zweihunderteinundzwanzig. Двести двадцать один. Поехали.       — Путь, — выдала она первое пришедшее в голову.       — История, — Блэк, кажется, тоже не особо задумывался и не придавал значения тому, что говорил.       — Книга, — она чуть расслабилась, вроде бы не ощущая прежнего желания чем-нибудь треснуть собеседника по голове. По крайней мере, сильного желания.       — Знания, — пока всё шло довольно обыденно и банально. Ничего специфического Гейлис в ответах не видела: даже и не скажешь, что она имела дело с сумасшедшим. Даже интересно — как психологи с помощью этой игры определяли степень текучести чьей-то крыши…       — Школа, — Гейлис сбавила скорость, заметив, что едущий по встречке «мерс» ей предупреждающе моргнул: впереди были либо бобби, либо кто-то пересекал дорогу в не предназначенном для этого месте. Хорошо бы это были какие-нибудь овцы или олени, а не доблестные стражи порядка…       — Хогвартс, — тем временем прозвучало безупречно уверенное слева. Как говорится, привет, как дела.       — Гарри Поттер, — Гейлис чуть прищурилась, сосредотачиваясь на происходящем на дороге гораздо больше, чем на том, что происходило внутри. Хотя внутри, вроде бы, началось самое интересное — путешествие по волшебному миру в голове Регулуса Блэка.       Навигатор показывал тоненькую полоску съезда в какую-то окрестную деревеньку, знак которой девушка уже видела невооружённым взглядом. Вместе с немного устаревшей моделью машины и двумя людьми в ярко-жёлтых жилетах и форме, стоящих на обочине.       — Джеймс Поттер, — между тем, Блэк менять тему не собирался, упрямо следуя этому маршруту. Гейлис это проигнорировала — сейчас было немного не до него и его шизы — нужно было без потерь пройти патруль, который внезапно махнул ей полицейским жезлом.       Тут оставалось только материться. Что девушка и поспешила сделать.       — Сука, — прошипела она сквозь зубы, колеблясь между тем, прибавлять скорость и драпать ли от полицейских, либо же выполнять требования как послушный гражданин до самого последнего момента. Понимание, что они доедут только до следующего поста, поскольку дорога ещё ближайшие миль двадцать обещала быть исключительно прямой и без малейших намёков на съезды, заставило её сделать выбор в пользу второго варианта.       — В целом, согласен, хоть и не в таких выражениях, — Регулус пиздец ситуации определённо не улавливал, впрочем, как и обычно. Блаженным и юродивым определённо жилось легче обычных людей. — А что происходит? — а может и улавливал, Гейлис в любом случае было сейчас не до этого.       — Главное — не говори им, что ты волшебник из сказки для детей, договорились? — прошипела она, параллельно начиная крутить ручку, опуская стекло. — Я что-то нарушила, сэр? — это было уже сказано безупречно вежливым и спокойным тоном, какой она только могла из себя выдавить.       Возможно, ей стоило бы идти в актрисы. Снималась бы в постельных сценах с Томом Хиддлстоном, светила бы лицом на красных дорожках, пролезла бы в Марвел — и обеспечивала бы их с Эмери до конца жизни. Ну или пока кожа не начала бы обвисать, что ознаменовало бы конец её карьеры. Впрочем, к тому времени, может быть, учёные что-нибудь изобрели бы мощнее ботекса, кто их знает…       Какая жизнь прекрасная была бы. А не это вот всё.       — Констебль Джорджен, — представился мужчина, демонстрируя ей удостоверение. — Я могу увидеть ваши документы, мисс?       — Да, конечно, — Гейлис чуть хмыкнула, демонстрируя, насколько легко и без проблем ей выполнить все требования стражей порядка, и какой вообще смысл тормозить такую законопослушную гражданку, как она… Свои права она вытащила из бардачка, заставив Блэка чуть вжаться в кресло. — Вот, пожалуйста.       Мужчина ни капли не изменился в лице, лишь кивнул, принимая в руки её документы. Изучать он их принялся с явным и пристальным вниманием. Гейлис плавно начала ощущать подступающую панику. Не паничку, когда страх всепоглощающий и необоснованный, из глубины всего её существа; а самую настоящую панику, когда думать ты всё ещё можешь, но качество мышления от этого сильно страдает, осознание чего только усиливает концентрацию адреналина в крови.       Вот честное слово. В следующий раз дед сам поедет. И плевать ей, что он не садился за руль со времён последнего концерта Битлз.       — Какие-то проблемы? — решила аккуратно уточнить она, осознав, что пауза затянулась, а возвращать ей её права и желать счастливого пути констебль не спешит. Это определённо было плохо.       — Прошу прощения, не могли бы вы выйти из машины? — проговорил он, поправив фирменный котелок на седеющий волосах.       А нет. Она ошиблась. Это было катастрофой.       Гейлис сглотнула ком адского страха в горле, чуть трясущимися руками берясь за ручку двери и открывая её. Взглядом с Блэком она пересечься успела: тот, явно заметив её чуть расширенные от дикой паники глаза, нахмурился. Причина назревающего пиздеца ему вряд ли была понятна, но вот то, что он определённо был рядом, парень уже осознал.       В голове Гейлис мелькнула мысль, что патруль мог тормознуть её именно по душу Блэка. Может, у них ориентировки при себе имелись?..       — Я могу всё-таки узнать, в чём дело? — чуть более настойчиво повторила она, пытаясь звучать больше как немного сбитая с толку, чуточку переживающая от неизвестности и самую капельку раздражённая неправомерностью происходящего честная гражданка, чем как человек, пытающийся качать права в ситуации, когда он очень очевидно накосячил.       Выйдя на улицу, она спрятала потеющие ладони в карманах так и не возвращённого Блэку пальто, понимая, что лёгкая дрожь в них выдаст её с головой. Коленки тоже подгибались и мелко дрожали, но с этим уже поделать ничего было нельзя — не быть ей актрисой, очевидно. К ним поспешила напарник констебля Джорджена — темнокожая женщина, судя по лицу, испытывавшая к Гейлис чуть больше доверия.       — Не могли бы вы открыть багажник, мисс Гейлис? — всё ещё бесконечно вежливо, но настойчиво попросил мужчина.       Блять. Блять-блять-блять-блять-блять. Ну нет. Ну пожалуйста. Ну она даже ничего не просила у сэра Николауса в этом году на Рождество, ну можно ей в качестве рождественского желания просто не открывать сейчас багажник?       В голове крутился один сплошной мат. Ничего цензурного туда совершенно не лезло. Паника определённо мешала ей быстро придумать выход из ситуации — в её случае стресс никогда не способствовал улучшению когнитивных способностей, в отличие от Эмери.       — Конечно, — она кивнула. — Разумеется, — она кивнула ещё раз, оставаясь неподвижной и беря дополнительную паузу на подумать. — Сразу после того, как вы разъясните мне, что происходит.       Она же имеет право требовать ответ на то, почему её остановили? Вроде бы имеет. Чёрт. Голова соображала очень плохо, а думать получалось только о том, что у неё сейчас точно задрожит голос или слишком громко начнёт биться сердце.       — Это простая формальность, — мягко ответила женщина-полицейская. Гейлис очень захотелось её куда-нибудь послать. Выраженная доброжелательность, нарисованная на её лице, в данный момент была гораздо хуже подчёркнутой сдержанности и холодности констебля — и на нервы это действовало сильнее.       — Мне казалось, что проверка документов — это простая формальность, — Гейлис максимально равнодушно пожала плечами и фыркнула, отыгрывая оскорблённую невинность. — Ладно, — всё равно деваться было некуда. Ещё немного, и её нежелание открывать багажник точно будет воспринято как попытка что-то скрыть, а не как обыкновенная демонстрация осведомлённости и своих правах типичного представителя зумеров, среди которых беспрекословное повиновение полиции было не в почёте.       Так что оставалось только надеяться на то, что осматривать багажник будут очень поверхностно, не заглядывая, куда не надо.       Она выдернула ключ из панели управления, и с демонстративным недовольством открыла багажник. Во всех своих движениях Гейлис пыталась показать, как ей не нравится вся ситуация и насколько ей нечего скрывать, мол, ну смотрите, хоть я и не понимаю, что вы рассчитываете найти.       Две дорожные сумки, закреплённый огнетушитель и рюкзак — определённо не должны были вызывать подозрений. Но, видимо, сегодня просто был не её день, потому что женщина бодрым шагом направилась к полицейской машине и вывела оттуда громадную служебную собаку — тоже в форме. Гейлис вцепилась ногтями в ладони, стараясь ни чем не показывать, что вся ситуация сейчас заставит её хлопнуться в обморок от страха. Вместо этого она демонстративно удивлённо вскинула брови.       Собаку подвели к её машине. Та вскинулась, принюхиваясь. У Гейлис в заложивших от паники ушах начало стучать метрономом. Собака начала лаять. Прямо, сука, на рюкзак.       Блять. Блять. Блять. Ну блять…       — Мисс, откройте, пожалуйста, рюкзак, — попросила женщина, теперь уже смотрящая на девушку с нехорошим прищуром.       Пиздец. А что делать-то? Гейлис же уже совершеннолетняя, да? Она не сможет отбрехаться тем, что она не знала и вообще, ей подкинули, да?..       — Это мой, — голос сзади заставил чуть ли не подпрыгнуть. Как оказалась, она в своих обоснованных переживаниях даже не заметила, как Блэк вылез из машины и теперь подошёл ближе к ней.       Сука. А он-то куда лезет? У него даже паспорта с собой нет. Гейлис метнула в него бешеный взгляд, так и спрашивающий, ты дебил или да, куда ты выперся, кретина кусок, нас тут щас всех повяжут!       Блэк оставался невозмутимым. Настолько каменного выражения лица она бы не выдавила из себя, даже если бы у неё в багажнике и правда не было ничего запрещённого.       Полицейские переглянулись и кивнули.       — Откройте рюкзак, мистер, — не изменившимся тоном попросил констебль. Регулус равнодушно пожал плечами и спокойно, не дрожащими, в отличие от Гейлис, руками дёрнул собачкой молнии. Если бы это делала она, рюкзак бы точно пару раз выпал на землю. Блэк же совершенно хладнокровно проделал все необходимые манипуляции и продемонстрировал содержимое.       Ну вот и всё. Вот они и приехали в Лондон. Пиздец.       Собака снова несколько раз гавкнула, широко раскрывая пасть и высовывая длинный мокрый язык. Казалось, она даже вытянулась, тоже собираясь засунуть морду в рюкзак. Полицейские чуть прищурились, вглядываясь внутрь и досадливо поморщились.       — Вот псина бестолковая, — с явным неудовольствием протянул констебль. — Я говорил, они нам самую необучаемую подсунули.       — Ну, зато он милый, — возразила ему напарница, хотя на её лице тоже была нарисована явная досада.       Так. Так. Так. И что это значит? Поездка в Алькатрас откладывается? Их не отправят на нары? Что за хуйня?              — Может он есть хочет? — между тем предложил Блэк, выуживая на свет купленные на заправке сандвичи с ветчиной. Собака чуть ли не на задние лапы вскочила, начиная радостно вилять хвостом.       Сука. Гейлис чуть не заработала себе долбанный инфаркт из-за долбанных сандвичей?       Она почувствовала, как от облегчения все окоченевшие в гипс мышцы мгновенно расслабляются. Захотелось резко засмеяться в голос.       — Она не должна принимать еду из рук посторонних — это служебная собака, — качнула головой женщина-полицейская. — Ладно, ребятки, простите за неудобства — нам пришли ориентировки на парочку молодых людей, везущих в машине марихуану. Давай, парень, показывай тогда документы и можете ехать…       Сука. Рано расслабилась. И что делать? По какой причине у пацана, который едет по направлению в Лондон, очевидно на дальнее расстояние, не может быть при себе паспорта?       — У меня с собой нет, — совершенно спокойным тоном, явно не понимая масштабов проблем, продолжил сам за себя отвечать Блэк. — Я работаю тут недалеко, на заправке. Утром впопыхах собирался, забыл взять…       Гейлис почувствовала, как лицо трещит удивлением. На парня она вылупилась с таким шоком, будто он только что реально выхватил волшебную палочку и начал пулять заклинаниями. Хотя, если бы он действительно оказался сбежавшим из книжки волшебником, она бы удивилась, наверное, меньше. Блэк аккуратно швырнул в неё предупреждающий взгляд, призвав успокоиться и не отсвечивать. Мол, у него всё под контролем.       В случае Гейлис контроль — явление в данном случае недостижимое. Она полностью перестала понимать, куда катится эта ситуация и к чему это может привести. От неё в данном случае не зависло ничего. Пиздец.       Он же точно сейчас проколется на каком-то из моментов. Он же двинутый на голову, не знающий, что такое зажигалка — точно проколется.       — А ты всегда с таким багажом на работу ездишь? — недоверчиво поинтересовался констебль, кивая на утрамбованные в багажнике вещи.       — Это мои, — слабым голосом вмешалась Гейлис, осознавая необходимость сказать и сделать хоть что-то. — Я еду в Лондон, а молодого человека подобрала в паре миль дальше, он свой автобус пропустил…       Полицейские как-то синхронно хмыкнули, что вряд ли говорило о каком-то большом доверии. Блэк, впрочем, равнодушно кивнул, с таким внутренним спокойствием, будто сам собирался говорить ровно то же самое.       — И докуда собираешься доехать? — уточнил констебль, в этот раз смотря прицельно на Блэка и именно от него ожидая ответ.       Блять. Блять-блять-блять. Даже если он сейчас выдумает какое-то название, в это хрен кто поверит, поскольку не может человек работать на заправке, если живёт слишком далеко — это просто нелогично, а все окрестные поселения полицейские явно знали.       Сейчас их наскоро соштопанная легенда рассыплется на лоскуты.       — В Бейдон, — феноменально спокойно пожал плечами Регулус. — Я там живу…       — А, ну ладно, — между тем отозвался мужчина. Гейлис почувствовала движение в паре метров от себя и перевела совершенно растерянный взгляд на руку, протягивающую ей её права. — Можете ехать, счастливой дороги и простите за неудобства…       Сука. Если бы она не проходила сейчас терапию, точно бы сказала, что теперь ей нужно выпить…

***

      Они отъехали на несколько десятков метров прежде, чем Гейлис съехала на обочину и остановила машину. Руки всё ещё тряслись как при приступе эпилепсии и удерживать руль и жать на педали в таком состоянии было просто опасно. Она вздохнула побольше воздуха и уткнулась головой в руль.       На всю округу раздался звук клаксона, который она в собственной гениальности нажала лбом. Блять. Блэк рядом сидел молча, терпеливо ожидая, когда она отойдёт от паники. По его лицу нельзя было считать ни кали волнения.       — Ебать ты молодец конечно, — она чуть пихнула его рукой в правое плечо, не зная, как ещё выразить своё восхищение, уважение, облегчение и всю ту непонятную мешанину эмоций, которую она в данный момент испытывала по отношению к нему.       — Я так понимаю, это высший акт признательности, — всё тем же равнодушным тоном отозвался парень. Гейлис очень захотелось съязвить, но сейчас она просто не обладала способностью выдавать что-то саркастичное и остроумное — она с трудом ворочала языком.              Поэтому она ответила просто.       — Да, — и замолчала, снова утыкаясь головой в руль, в этот раз стараясь не тревожить кнопку клаксона.       Прошла, наверное, минута прежде, чем парень решил-таки поинтересоваться, а в чём собственно дело.       — Почему ты так испугалась, когда они полезли к багажу? — тон его по прежнему оставался спокойным-спокойным, и это невольно действовало и на Гейлис, чуть расслабляющуюся под действием чужого хладнокровия.       Бобби позади, ничего не найдено, их отпустили и даже без проверки паспорта Регулуса, которого у него ожидаемо не было. Всё было хорошо. Можно было выдыхать.       — Ты заметил, что наша семья достаточно состоятельна, несмотря на то, что никто особенно ни чем не занимается? — она чуть повернула голову, вглядываясь в чужое лицо. Судя по чуть недоумённому движению левой брови, с определением «состоятельности» в отношении её семьи Блэк согласен не был. Гейлис почувствовала лениво шевелящуюся мысль про чёртовых снобов на затворках сознания, но позволять ей развиться сейчас не хотелось. — Дедушка был профессором литературоведенья в Кембридже, плюс долгое время увлекался реставраторством. Завёл кучу знакомств из круга разных библиофилов-коллекционеров, которые продолжают обращаться к нему сейчас… И не все экземпляры их коллекций добыты законным путём. А реставрация и оценка им всё равно требуются, поэтому они и обращаются к деду по старой памяти… Я периодически вожу им их книги туда-сюда. И это тоже не слишком законно…       Блэк задумчиво кивнул, кажется, сращивая её волнение и лежащий на дне рюкзака свёрток, напоминающий обёрнутую книгу. А Гейлис захотела двинуть самой себе чем-то тяжёлым. Была бы в нормальном состоянии — хрен бы призналась кому-то, тем более какому-то чокнутому, в незаконных делах собственного деда, но сейчас связь между мозгом и языком, видимо, временно прервалась…       Чтобы Блэк больше ничего не спрашивал, она поспешила перевести тему.       — Как ты узнал про то, что Бейдон рядом? — это было действительно хорошим вопросом. Может быть он начал узнавать места и был откуда-то отсюда родом и…       Её размышления прервался равнодушным и спокойным ответом.       — Посмотрел на твоей умной карте, пока они разбирались с тобой, — и снова легко пожал плечами, словно это само собой разумеющееся.       А. Ну да. Логично.       Гейлис выпустила длинный вздох, выпрямляясь и откидываясь на кресло. Всё, она приходила в себя, она молодец. Надо было как-то продержаться ещё несколько часов пути…