***
— Иди поиграй с ребятами, — слегка подталкивает меня Тоши. — Я тут, на лавочке, посижу. — Может не надо? — хватаю его за штанину и прячусь за ним. — Ну же, не стоит бояться. Ты ведь можешь завести себе уйму друзей, — улыбается он мне. — Подойди вон к тому мальчишке и попроси покататься. — Хорошо. Сжав кулаки от напряжения, шагаю в сторону качели. На ней сидит парнишка явно старше меня. Лицо какое-то безразличное и холодное. Да и сам он не излучает радости, будто чем-то расстроен. — Почему именно к нему? — шепчу себе под нос. — Чего? — поворачивает он голову в мою сторону. — Мистер, могу я покататься здесь? — мнусь на месте, опустив голову. — «Мистер»? Странная ты какая-то. Кто так к людям обращается? И почему я должен отдавать тебе свое место? — Я ведь попросила. А ещё девочкам нужно уступать, так братец говорит, — бурчу себе под нос, теребя ремешок сумочки. — Ты громче умеешь говорить? — ухмыляется он. — Новенькая что-ли? — Угу. — Меня зовут Шота, — вздыхает он, вставая с качели, и протягивает мне руку. — Мари, — тяну ему свою, подняв голову. — Глаза у тебя красивые, — сухо говорит он. — Что? Глаза? — сначала растерялась я. — Кто с таким каменным лицом девушкам комплименты делает? — заметно повышаю голос, от чего он слегка дернулся. — Шумная какая, — потирает он ухо. — Разве я говорил, что это комплимент? Я просто сказал то, что думаю. — Фи, какой грубиян, — отворачиваю от него голову, надув щеки. — У тебя друзья-то есть? — спрашивает парень. — Нет, — продолжаю дуться. — Тогда давай дружить. У меня тоже их нет. — Ты тоже новенький? — Нет, просто ты мне понравилась. — Ты поранился? — подбегаю к Шоте, упавшему с турника. — Давай посмотрю. — Колено просто поцарапал, — садится он, держась за ногу. — Да тут серьезная рана, — вздыхаю. — Сейчас исправлю. — Что ты хочешь… — только и успевает сказать он, как из моих рук выходит фиолетовый дым. Через несколько минут царапина затягивается. — Вот, готово, — улыбаюсь. — Круто, — слегка удивляется Шота. — У тебя исцеляющая причуда? — Агась. А твоя какая? — Стирание, — как-то не радостно говорит он. — Стирание? Что ты стираешь? — не понимаю. — Другие причуды. — Ва-а-а-а-а-а-а! Покажи! — хлопаю в ладоши от предвкушения. — Да тут и показывать нечего, — вдруг его волосы поднялись вверх, а глаза покраснели. — Попробуй активировать свое исцеление. — Не выходит… — шепчу удивленно я. — Бестолковая способность, — уныло заявляет он. — Она работает до тех пор, пока не моргну. И глаза сохнут быстро, от чего болят потом. — Вот это да-а-а-а! — будто не слыша его слов, кричу. — Потрясающая сила! Ты ведь можешь стать героем, как братец Тоши. — Какой из меня герой? Не смеши, — продолжает нудить он. — Если сможешь накачать мускулы, — показываю воображаемые большие бицепсы, — то стерев причуду соперника, ты заставишь его сражаться в равных условиях, — пытаюсь объяснить ему, размахивая руками. — Ты так думаешь? — в его глазах я заметила легкий проблеск. — Угу, — радостно киваю. — Какая же ты заноза, — ухмыляется он и треплет мои короткие кудрявые волосы. — А ты тогда — господин ворчун, — недовольно убираю его руку со своей головы. — Ты хоть иногда улыбаешься? — Шота, какое мороженное ты любишь? — шагаю рядом с ним к заветному ларьку. — Фисташковое, — отвечает он, пересчитывая карманные деньги. — Фу-у-у, какая гадость, — мотаю головой, представив ненавистный вкус. — Сама-то какое ешь? — подымает он бровь. — Малиновое, — довольно улыбаюсь. — Сойдет. А я вот шоколадное не люблю. — Ты что-о-о! Как можно его не любить? — удивленно размахиваю руками. — Оно же вкусное, но малиновое лучше. — Женщины, — вздыхает Шота, открывая передо мной дверь. — Даже в пять лет уже столько заморочек. — А ты в свои восемь будто старый дед, — показываю ему язык. — Ещё слово и я не буду тебя угощать. — Молчу-молчу, — застегиваю на губах воображаемую молнию. Перед нами с сиреной пронеслись несколько пожарных машин и скорая помощь, когда мы вышли из магазина на улицу со сладостями в руках. — Куда это они? — удивляюсь. — Не знаю, — провожает машины взглядом Шота. — Пойдем ещё погуляем и я отведу тебя домой. — Агась. Посидев некоторое время в парке и доев мороженое, мы отправились в сторону дома. — Божечки, — шепчу себе под нос, увидев столб огня. — Это же наш дом. Неподалеку стоял Тошинори. Заметив меня, он замахал руками, чтоб мы уходили. Я рванула с места, чтобы побежать к нему, но меня остановил Шота. — Не беги туда — там опасно, — схватил он меня за руку. — Уводи её отсюда! — слышу голос Тоши. — Понял! — крикнул ему в ответ парень — Но как же… — пытаюсь вырваться. По щекам уже во всю льются слезы. — Не ходи, дуреха, — притягивает он меня к себе силой. — Ты ведь слышала, что сказал твой брат? — Слышала, — всхлипываю. — Успокойся, — обнимает он меня. — Пойдем. Всплывающие воспоминания отозвались сильной болью в моей голове. Я и не заметила, как отвлеклась от бурного обсуждения в комнате. — Мы ведь не назвали друг другу свои фамилии, — заключил Аизава-младший. — Поэтому я и не узнал её в более старшем возрасте. Я ведь думал, что её Мари Яги зовут. — Вот это судьба, — протирала платочком глаза Мико. Я сидела, облокотившись о быльце дивана и подперев голову рукой. Боль всё сильнее давила и мне становилось дурно. — Мари, ты в порядке? — обеспокоенно смотрит на меня Шота, вырывая из потока мыслей. — А? Не совсем. Могу я на улицу выйти? — Конечно, милая, — кивает Мико. — Только курточку накинь, холодно там. — Хорошо. Слегка пошатываясь, двигаюсь в сторону входной двери, попутно надевая пуховик. Несмотря на то, что днем становилось тепло, к вечеру всё ещё опускался небольшой мороз. Прелесть загородного дома в том, что тут воздух чище и от этого легче дышится. А ещё здесь очень тихо, да так, что ты слышишь только собственное дыхание. Всё вокруг будто замирает. Не знаю, откуда во мне взялось столько эмоций, но как только моя нога переступила порог дома, по моим щекам градом потекли слезы. Я так и рухнула на ступеньки, не решившись идти дальше. С каждой минутой мне всё больше казалось, что ещё чуть-чуть и я задохнусь от собственных чувств. Упершись лбом в поджатые колени и сцепив руки в замок на шее, я застыла, будто боясь, что любое мое движение нарушит оглушающую тишину. — Не замерзла? — раздался спустя некоторое время голос Сатору позади меня. — Нет, — только и всхлипываю в ответ. — Мы явно потревожили что-то очень болезненное, — вздохнул он и присел рядом, протягивая мне кружку горячего чая. — Простите, — слезы снова быстрыми потоками полились из глаз. — Да за что же ты извиняешься, глупышка? — удивленно смотрит он на меня. — Не думал, что человек, заставляющий моего сына улыбаться, сам так горько плачет. Хотя если довести Мико до слез, то рыдает она подобно тебе. Мари, если тебя это утешит, то ты должна знать, что я очень рад, что Шота смог найти ту палитру красок, которая раскрасила его серую жизнь подобно прекрасной картине, — вертел он в руках мятный леденец, завалявшийся в кармане его куртки. — Я ведь был таким же флегматичным засранцем, пока не встретил эту болтающую без умолку и яркую, словно солнце, женщину. — Дядюшка Сатору, неужели вы были таким же хладнокровным и угрюмым, как Шота? — вытираю лицо рукавами кофты. — Вот, возьми, — протягивает он мне платок. — Ты не представляешь, каким сухарем я был до тех пор, пока Мико не перевернула мою жизнь с ног на голову, — смеется он. — Всегда ходил с таким каменным лицом, — строит он жуткую гримасу, от которой меня пробивает на смешок. — Какой вы потрясный, — улыбаюсь ему. — Не поверю, что вы можете быть злобным. — Могу, — делает он ещё более сердитое лицо, от чего я и вовсе заливаюсь смехом. — О чем болтаете? — выходит к нам Шота. — Да так, о своем, о девичьем, — встает мужчина на ноги. — Как любой родитель, я должен бы просить Мари заботиться о тебе. Но знаешь, сын, тебе досталась потрясающая девушка. Я более чем уверен, что она сделает всё для твоего счастья. Пожалуй, с просьбой я обращусь к тебе, — кладет он руку на плечо парня и смотрит ему прямо в глаза. — Береги ту пятилетнюю девочку, что всё ещё живет в ней, несмотря на все невзгоды. Люди с таким открытым сердцем на вес золота в наши дни. — Обязательно, — кивает он. — Вот и славно. Пойду помогу Мико на кухне прибраться. А вы долго не засиживайтесь, — говорит нам Сатору и заходит в дом. — Что вы тут обсуждали? — садится Шота рядом. — Да так, ничего, — слегка улыбаюсь в ответ. — Мари, прости, что потревожили твои воспоминания. Было нелегко, я думаю. — Ну что ты. Зато я узнала, что мой будущий муж повстречался мне в самом начале пути, — поднимаю взгляд в небо. — Ладно я, тут всё понятно, но ты… Как ты мог обо мне забыть? — Да это было больше двадцати лет назад. Но мне хватило одной твоей реакции на снимок, чтобы всё вспомнить, — берет он меня за руку и притягивает к себе, нежно целуя в губы. — Ты постучалась в мою жизнь раньше, чем я думал.***
— Слышь, Аизава, мы завтра украдем у тебя эту красотку, — заявляет Хизаши, указывая на меня, когда мы обедали в школьной столовой. — Мы? — переспрашивает брюнет. — Я тоже в этом замешан, — добавляет Тоши. — Мы всё продумали. У неё завтра свободный день и… — Не нуди, Всемогущий, — морщится Ямада. — Воруем и всё тут. — Ладно-ладно. Как скажешь, — улыбается брат. — Чего это вы удумали? — ворчит Шота. — Не твоего ума дело! — парирует Сущий Мик. — А меня кто-нибудь спросит об этом? — наблюдаю за их разговором. — О-о-о-о, поверь, дорогуша, тебе точно понравится, — потирает руки Хизаши. — Мне не нравится, каким тоном ты это говоришь, — надменно поднимает бровь Аизава. — Для девичника рановато. — Что? Девичника? Да ты совсем страх потерял, патлатый? — орет тот, когда понял, что над ним издеваются. — Им точно по тридцать с копейками лет? — через стол нагибается ко мне Тоши, кивая в сторону ребят. — Кажись, да, — смеюсь, — но не уверена. — Я сейчас на твоей башке поднос сломаю, — шипит блондин. — А силенок-то хватит? — злобно скалится Шота. — Эй, ну вы чего? — перебиваю их перепалку. — У меня есть классная причина вас отвлечь. Глядите, что у меня есть, — протягиваю брату и Ямаде телефон с изображением той фотографии, что пробудила во мне часть воспоминаний. — Оу-у-у, кто эта сладкая парочка? — умиляется Хизаши. — А они тебе никого не напоминают? — сразу всё понял Тошинори. — Неа, — поправляет очки блондин. — А вот так? — обнимаю рядом сидящего Шоту так же, как на снимке. — Погодите-ка, — пытается сообразить тот. — Это же… — Ну ты и тугодум, — ухмыляется брюнет. — Да ладно-о-о! Вы чё это, с детства знакомы? — Как оказалось, да, — улыбаюсь. — Так у тебя действительно с памятью туго, крошка? — интересуется Ямада более спокойным голосом. — Агась. Но просмотр детских фотографий Шоты помог вернуть некоторые воспоминания. — И какой этот засранец был в детстве? — Да он таким милахой был, что словами не передать, — мои глаза загорелись от возможности поделиться этим с кем-то ещё. — Не вздумай, — злобно смотрит на меня Шота. — Да что с тебя станется? — дую обиженно губы. — Кинамото, я предупредил, — продолжает он угрожать. — Ну и всё, — показываю ему язык, вставая из-за стола. — Вредный несносный ребенок, — повторяю слова его мамы. — Твое счастье, что здесь учеников масса, — шипит мне брюнет, щуря глаза. — Аизава-сенсей стесняется детишек? — вызывающе смотрю на него. — Беги, — флегматично, но крайне устрашающе говорит он, — пока даю. — Чего терять-то уже? — скалюсь, понимая, что нарываюсь по-полной. Но вдруг инстинкт самосохранения всё-таки срабатывает и я быстрым шагом удаляюсь из столовой. Но было уже поздно, так как Шота следовал за мной. — Эй, а убирать за вами кто будет? — недовольно крикнул нам вслед Хизаши. — Фух, вроде бы оторвалась, — забегаю в свой кабинет. — Долго же ты, — раздается голос брюнета позади меня, следом — звук закрывающейся двери. — Когда ты… — только и успеваю сказать, как он силой прижимает меня к себе, жадно воруя мой поцелуй. — И кто из нас ещё ребенок? — спустя некоторое время отпрянул он от меня. — Да мы два сапога пара, — расплываюсь в улыбке. — Обожаю тебя, — проводит он пальцами по моим губам и снова целует.***
— Свадебный салон? — удивляюсь идее Хизаши, когда мы уже ехали в его машине. — Именно, детка! — радостно говорит он. — Жаль только, что у твоего братца дела срочные появились. Но мне так даже больше нравится. Кто, как не я, поможет тебе выбрать платье? Тем более, что я его оплачиваю. — Ты сейчас серьезно? — Более чем. Помнишь, на что мы со Всемогущим играли в карты последний раз? — Нет. Я не вникала в подробности. — А стоило. На кон мы поставили покупку твоего платья. — Ты проиграл? — ухмыляюсь. — Наоборот — выиграл, — улыбается он. — Дай я хоть что-то в твоей жизни стоящее сделаю. — Додумались же, — вздыхаю. — Я не против. — Вот и ладушки, — поворачивает он руль. — Приехали. Перед глазами красовался один из самых известных и огромных салонов Токио. От его размеров и широты выбора у меня отвисла челюсть. — Хизаши, а ты уверен, что нам сюда нужно? — шепчу ему на ухо, когда мы вошли. — Тут же цены космические. — Тебе не о чем беспокоиться, крошка, — улыбнулся он в ответ. — Это же Сущий Мик, — перешептывались девушки. — Кто эта особа рядом с ним? — Добро пожаловать, — встретила нас поклоном женщина средних лет. Как оказалось позже, это была хозяйка салона. — Госпожа Такоэдэ, здравствуйте, — поклонился ей в ответ блондин. — Всё как мы и договаривались вчера по телефону. Сделайте из этой девушки принцессу. — Конечно, господин Ямада, — улыбается она ему и оценивающе смотрит на меня. — Прекрасный выбор. — О, нет-нет-нет. Она невеста моего лучшего друга. Я лишь исполняю роль феи-крестной, — машет он рукой, садясь в предоставленное ему кресло. — Хизаши, ты уверен? — смущаюсь от его слов. — Детка, для тебя я горы сверну, а это пустяк. Иди развлекайся, — улыбается он во весь рот. — Только мне не забывай показываться. — Ладно, — ещё больше краснею я. Для начала консультанты показали мне уйму каталогов, чтобы понимать, на какой фасон я ориентируюсь. Потом мы прошлись по всем залам, чтобы осмотреть выбранные модели поближе и подобрать ряд обязательных аксессуаров. Затем меня отвели в огромную примерочную, где девушки помогали мне одеваться. Каждое надетое платье приходилось показывать Хизаши, сидящему напротив гардеробной. — Какое это по счету? — спрашивает он, когда я очередной раз вышла на красную дорожку. — Я сбилась на тридцатом, — устало отвечаю. — И ничего из этого тебе не нравится? — Сам ведь ничего не одобрил. Они какие-то слишком вычурные. Хочется чего-то более нежного и простого. — Девули, вы её слышали? — обращается блондин к консультантам. — Одевайте её в следующее. И кто-нибудь со мной пройдите, — встает он и идет куда-то. В примерочную занесли несколько новых платьев. Одно из них сразу бросилось мне в глаза. — Давайте начнем с этого, — указываю на него. — Прекрасный выбор, мисс, — улыбается одна из помощниц. Почему-то выходя в этот раз на мини-показ, я смущалась больше всего. Надетое на мне платье нежно и изящно обволакивало талию и воздушно струилось свободной ниспадающей юбкой, прикрывая белые в тон туфли на невысоком каблуке. Изначально консультанты подобрали мои волосы в легкую прическу, по большей части для того, чтобы они не мешали одеваться, но полученный образ запал мне в душу. Дополнила его длинная в пол фата. Выйдя из примерочной, я заметила, что Хизаши и сам переоделся в белый костюм и черную рубашку. Волосы были стянуты в высокий хвост. Он не сразу увидел моё появление, так как мило щебетал с хозяйкой. — Мы готовы, — огласила одна из девушек. — Мать моя женщина, — только и выдал Ямада, поднявшись от удивления, когда его взгляд переключился на меня. — Это оно, — улыбаюсь во весь рот. Меня впервые в жизни трясло от позитивных эмоций. — Ты великолепна, — подходит он ко мне. — Мари, я так жалею, что не ко мне под венец ты идешь, — целует он меня в руку. — Льстец. Чего это ты принарядился? — пытаюсь перевести тему. — А, это, — крутится он вокруг своей оси. — Красота, не находишь? — Не то слово. Тебе очень идет, — отвечаю. — Шота будет в черном костюме, поэтому я выбрал белый. Свидетель я, в конце концов, или нет? Должен же и я быть на высоте, — ехидничает он. — Тебе нравится? — Очень. Да простит меня Шота, но ты прекрасен. — Ой, ну тебя, — смутился он, закрыв лицо руками. — Иди сюда, — притягивает он меня к себе и достает телефон. — Можно с тобой общее фото сделать? — Да хоть тысячу, — снова улыбаюсь, увидев, что он и так вытягивает руку с камерой перед нами. — Это было чудесно. Спасибо тебе огромное, — довольно усаживаюсь в машину, сложив перед этим пакеты с покупками в багажник. — Я рад, крошка, — улыбается Ямада, заводя мотор. — Как я справился с ролью феи-крестной? — На миллион процентов, — хлопаю в ладоши. — Что мне за это полагается? — лукаво смотрит на меня он. — А что ты хочешь? — Поцелуй! Ничего не говоря, перегибаюсь через подлокотник и целую его в щеку. — Так сойдет? — Эх, видел бы это сейчас Аизава, лопнул бы от ревности, — довольно вздыхает блондин. — Спасибо тебе. — За что? За чмок в щечку? — удивляюсь. — Нет. Я благодарен за то, что ты у нас есть, — сказал он и запнулся. — В любом случае, сегодня я весь твой. Пользуйся. — Очень кстати. Мэй попросила заехать к ней в больницу. По времени как раз успеваем. Ты не против? — С чего бы? В кафе потом заедем? Хочу сполна насладиться редкой возможностью побыть с тобой наедине. — Агась.***
— Ты говорил, что будешь свидетелем, — разговариваем мы по дороге. — Мне чуть ли не на коленях пришлось его упрашивать, — вздыхает Хизаши. — Всё решилось, когда я отдал ему видео игру, купленную недавно за последние деньги мира. — Вот же паршивец, — злобно ухмыляюсь. — Я впервые могу разрешить тебе отметелить его. — С чего это? — удивляется он, бросая взгляд на боковое зеркало. — Да твою кандидатуру мы утвердили сразу, как только зашел разговор об организации свадьбы. Теперь я поняла, откуда игра появилась. Это ведь лимитированная коллекция. Он над тобой поиздевался. — Ну бли-и-ин, — протянул Ямада и продолжил что-то невнятно ворчать себе под нос. — Крышка тебе, Аизава, — прошипел он. — Приехали. — Спасибо. Ты тут подождешь или со мной пойдешь? — спрашиваю, отстегивая ремень безопасности. — Да чего я буду туда идти? Беги, пообщайся, — машет он на меня рукой. — Я тут буду. — Ладно, — говорю и выхожу из машины. Захожу в больницу и поворачиваю в сторону лифта. По пути мне встречаются много моих коллег, которые то и дело тормозили меня для разговора. Спустя несколько минут стучусь в кабинет главврача. — Мэй, здравствуй. Можно? — заглядываю, приоткрыв дверь. — Конечно, дорогая. Входи, — улыбается она, отвлекаясь от разговора с кем-то. — Ты как раз вовремя. Закрыв за собой дверь, сажусь на диван. Напротив меня сидит пожилой человек среднего роста и слегка полноватого телосложения. Он лысый и носит пышные усы. На его лице надеты необычные круглые очки — такие лаборанты обычно носят для защиты глаз. — Здравствуйте, мисс, — здоровается он со мной. — Моё имя Дарума Уджико. — Добрый вечер, — отвечаю. — Мари Кинамото. — О, я о вас наслышан, деточка, — улыбается он. — Вы произвели небывалое впечатление на научный мир, фактически достав с того света своего товарища. Ради встречи с вами, собственно, я и приехал. — Ничего особенного я не сделала, — смущенно тру затылок. — Мари, этот уважаемый человек основатель больницы Джакку и нынешний председатель её совета, а так же мой добрый друг, — заговорила Мэй. — Он, как и ты, посвятил себя педиатрии. Господин Уджико продвигал политику общественного здравоохранения, основанного на причудах, а после основания больницы направил все свои усилия на благотворительность. Он построил детские приюты и дома престарелых по всей стране через партнерские программы с его больницей. Он также заработал признание и уважение многих людей. — Ой, да ну будет вам, миссис Кавамура, — как-то неестественно смущается мужчина. — Я лишь делаю то, что мне нравится. Не стоит меня так расхваливать. — Мы с вами нигде раньше не встречались? — вглядываюсь ему в лицо. — Мне кажется, я вас где-то видела. — Да где угодно, мисс Кинамото, — пожимает он плечами. — Вы наверняка посещали множество врачебных конференций и симпозиумов. Там и могли пару раз пересечься. — Наверное, вы правы. — Мари, а что это ты сегодня без Аизавы? — пытается прервать повисшую тишину в кабинете. — А, я сегодня была занята подготовкой к свадьбе, — улыбаюсь, вспоминая события уходящего дня. — Прекрасная новость, моя дорогая, — искренне радуется женщина. — Мои поздравления. — Спасибо, — начала настораживаться я, так как Уджико не сводил с меня свой пристальный взгляд, от чего голова с каждой минутой болела всё больше. — Мамочка, папочка, что случилось? — подбегаю к лежащим на полу родителям. — Тут кровь, — дрожащими руками дергаю отца за медицинский халат. — Вот ты где, — подходит ко мне знакомый мужчина. — Дедушка Кюдай, — бросаюсь к нему. — Что стряслось с мамой и папой? — Ты разве не видишь, что они мертвы? — с безумной улыбкой ответил он. — Что? — с расширенными от ужаса глазами медленным шагом отхожу от него. — Это не правда… — Ну что ты. Как я могу врать такой прелестной девочке? — приближается Кюдай ко мне. — Это неправда! Я сейчас всё исправлю! — кричу, поворачиваясь к родителям. Из моих рук выходит непривычный для меня белый дым с зеленым свечением, окутывая бездыханные тела. Но ничего не выходит, они не просыпаются. — Вот оно! Вот оно, дорогая! — раздался зловещий смех мужчины. — Мой друг будет в восторге от такой находки! — Ты уверен, Гараки? — слышу грубый хриплый голос. — Конечно, — звучит рядом голос дедушки Кюдая. — Если вы наделите её этой причудой, то у нас получится занятный эксперимент. И если всё выйдет, как я запланировал, то мы получим произведение искусства, мой друг. Ко всему прочему, она родня того парня Тошинори. Разве вы не хотите досадить ему? — Делай, что хочешь, — на мою голову ложится большая мужская рука, после чего по телу проходит электрический разряд. — Ты заполучил то, что обещал? — Да. Причуда повышенной регенерации у меня.