Bosozoku girl doesn't cry

Откуда в вас педагогическое начало? почему именно тренер? кем-нибудь еще хотели бы работать или только баскетбол? Собственно, почему именно тренер баскетбольной команды, а не какой-либо еще? Масако сидела на гоконе, не самом удачном, если быть до конца честной, и терпеливо выслушивала разглагольствования офисного клерка о своей работе. Парень в основном таскал документы, заваривал кофе своим товарищам по офису и просиживал за компом. Тсугекава Аюма-чан, подруга еще с мутных молодых лет, активно строила глазки мужчине, сидящему рядом, кажется, консультанту в магазине бытовой техники. Он, по крайней мере, следил за собой и хотя бы пару часов в неделю проводил в спортзале, в отличие от белого воротничка. — Вам налить, Аюма-чан? — заискивающе улыбнулся клерк, консультант поспешил перехватить инициативу, а у Араки звякнул телефон, сообщая о входящем сообщении: это избавило женщину от необходимости держать лицо. Писал Такеучи, что было странным делом — он обычно вспоминал о номере Масако только в случае крайней необходимости. Хорошая баскетбольная команда из Токио приезжала в тренировочный лагерь на Окинаву, и ее можно было перехватить для товарищеского матча. Коротко и по делу. Набирая ответ с благодарностью за информацию, Араки невольно вспомнила о том, как резко в свое время она отказала Генте, и почувствовала укол чего-то похожего на сожаление. У них были одни интересы, он знал о ее прошлом, но не боялся его. С другой стороны, может, только это прошлое его и привлекало. — Что задумалась? — шепнула подруге Аюма, скользя рукой по закованному в пиджак предплечью. — По работе писали, уже разобралась. — А вы же работаете преподавателем в школе? — заискивающе улыбнулся клерк, наливая саке в рюмку Масако. Кажется, он отчаялся по поводу Тсугекавы и решил приударить за ее мрачной молчаливой подругой. — Баскетбольным тренером, — неохотно кивнула Араки, жалея, что на нее в итоге обратили внимание. — Такая неожиданная профессия! — восхитился консультант, а Масако мрачно подумала о том, что эти безымянные мужчины не знали о ней и десятой доли жизненно необходимой информации. Аюма, давя мерзкое хихиканье, стала подозрительно заваливаться под стол, пока клерк, ничтоже сумняшеся, решил развить тему: — Почему вы выбрали профессию учителя? — А Масако-чан с юности имела талант к обучению, — коварно заявила Аюма, не дав Араки и рта раскрыть. «— Локти вниз опусти! Опусти, я сказала! Куда ты машешь кулаком, нос твоего противника прямо по курсу, ну! Эй, ты! — Масако махнула рукой какому-то парню, только недавно вступившему в банду и ведущему себя особенно борзо и заносчиво. — Да, тебе говорю. Встань сюда, недоумок. — Ты чё… — Рот закрой! — воинственно прикрикнула Араки и, отвесив незадачливому янки звонкого леща поставила его перед девушкой. — Вот его челюсть, видишь? — уже спокойнее спросила она, подходя к подруге сбоку. Парень явно растерял половину своего гонора и теперь неуверенно поглядывал по сторонам, на невозмутимых байкеров. — Сжимаешь кулак, — спокойно продолжила объяснять Масако, крепко держа и направляя руку Аюмы, — сначала ведешь вперед, как прямой удар, а потом разворачиваешь и заканчиваешь. Кулак впечатался парню в щеку, немного съехал и влепился в нос. Янки вскрикнул от неожиданности, зажимая ладонью кровящий нос и отшатнулся, глядя на Араки с ненавистью. Впрочем, Масако на него было все равно. — Повтори, если поняла, — кивнула она немного испуганной Тсугекаве. Та, неуверенно то и дело поглядывая на парня, попробовала. — Вот, уже лучше, — удовлетворенно улыбнулась Араки. — А ты пошел вон, — махнула она синаем в сторону парня, так и не нашедшего слов для возмущения. — Сначала научись уважению к старшим, а потом уже собирайся становиться янки, придурок». — Но почему баскетбол? — спросил консультант, заставив Масако вынырнуть из воспоминаний. — А вы разве не знали… — снова начала предприимчивая Аюма, но теперь Араки хватило реакции, чтобы прервать ее вовремя: — Просто любимый учитель в школе был баскетбольным тренером, — нейтрально ответила она, оставляя в стороне ту часть воспоминаний, к которым она не могла пока вернуться без болезненных эмоций. — А еще Араки-чан в совершенстве владеет мечом и унаследует додзё своего отца когда-нибудь, — все-таки коварно ввернула Тсугекава, глядя на мужчин с превосходством. Это был отработанный прием: обычно мужчины, которые слышали о физической силе Масако, резко теряли к ней интерес, а в сумме с совершенно неженской профессией и суровой резкостью эффект получался более чем молниеносный: Аюма еще несколько минут глупо хихикала над неуклюжими попытками мужчин придумать оправдание для спешного ухода, а потом они с Араки остались за столом одни. Официант услужливо принес разочарованным покинутым барышням пива и вечер из напряженного и неловко превратился в среднестатистический. — Могла бы просто сказать этим идиотам, что тебе на них до лампочки, — устало укорила подругу Масако, расстегивая верхнюю пуговицу рубашки и откидываясь на спинку стула. — Ну прости, что я воспользовалась тобой, — рассмеялась Аюма, хватая Араки за щеку и несильно оттягивая ее в сторону. — Все равно ты не собиралась мутить с кем-то из них, так что какое нам дело? — Да, — инертно отозвалась Масако, прикрывая глаза на мгновение. — Ну не дуйся, — просительно заныла Тсугекава. — Давай напьемся и забудем этих дураков. Ты сама сказала не приглашать никого из нашей тусовки. А все настоящие мужики теперь либо по уши в криминале, либо занимаются тяжелым физическим трудом и зарабатывают соответственно. На гоконы же ходят, чтобы познакомиться с кем-то и как следует повеселиться, а не жизнь провести. Я подумала, что на один раз нормально будет. — Проехали, — махнула рукой Араки, чтобы только остановить непрерывный поток слов. Пиво шло хорошо, вокруг гудели люди, Масако мыслями погрузилась в тренировочные планы и предстоящие матчи, когда Аюма легко тронула ее за локоть и лукаво улыбнулась: — А скажи, ты осталась в баскетболе только из-за того красавчика, с которым вы тусили в нац-сборной? Как там его звали? — Тсугекава сделала вид, что задумалась, глядя на то, как знакомо звереет взгляд подруги. — Нет, — с нажимом произнесла Араки, глядя на Аюму исподлобья. — Не из-за него. — Ну конечно, это все великая любовь к спорту, — закивала Тсугекава, сдерживая смех. «— Масако-чан, как же так-то? — причитала учительница по литературе, качая головой над разбитой витриной. Ситуация получилась глупая: На Араки наехали какие-то пацаны, девушка доходчиво объяснила им, почему не стоило вести себя так безответственно и борзо, но один из придурков разбил стекло, пока замахивался битой. Они сбежали, а Масако не успела, а потом и вовсе появилась ни с того ни с сего сенсей. Произошедшее грозило вызовом родителей в школу. Мама бы потом просто печально качала головой, Отец надавал бы подзатыльников, а потом досыпал бы в додзё. Он не был против драк, или против активной юности, и считал, что с возрастом все пройдет, но и в школу таскаться «без повода» не любил. — Сумимасен, сенсей, — без особой инициативы буркнула Араки и засунула руки в карманы широких брюк. Из-за угла выглянули те придурки и злорадно разулыбались, но Масако грозно сверкнула на парней глазами и тех как ветром сдуло. Хорошо усвоили полученное. — Ты будешь отстранена от учебы, — вынесла вердикт сенсей, еще раз оглядев место происшествия. — И твои родители вызываются в школу. Оба. Это было отстойно, но можно было пережить. Араки сидела дома, в мастерской, и ковыряла мотоцикл, пока отец ворчал, занимаясь машиной, а мама иногда заходила, чтобы укоризненно посмотреть на дочь. Учитель физкультуры пришел ближе к вечеру. Масако его не ждала, родители и вовсе встретили сенсея с удивлением: — Араки-чан разве не говорила вам, что вступила в баскетбольный клуб? — Я не вступала, — мгновенно отозвалась девушка, прислоняясь к порогу, пока отец угощал преподавателя чаем. Сенсей посмотрел на ученицу укоризненно, но родителям все-таки пояснил: — Араки-чан очень хорошо показала себя в игре на уроке, и с тех пор я пытаюсь убедить ее вступить в клуб. Конечно, у нас нет женской команды, но даже если ваша дочь будет заниматься с мальчишками, это даст ей фору перед всеми ее сверстницами. — Вы говорите это серьезно? — спросил отец, внимательно посмотрев на Араки. Та передернула плечами и нахмурилась. — Я уверен, что у вашей дочери есть будущее в профессиональном баскетболе, — кивнул сенсей. — Если она не будет терять времени и займется спортом, можно будет рассчитывать и на спортивную стипендию, и целиться в национальную сборную. Мама недоверчиво улыбнулась, глядя на Масако с гордостью, отец посмотрел на девушку внимательно, а потом кивнул сенсею: — Спасибо вам огромное за заботу о нашей Араки. Мы обязательно с ней поговорим. Сенсей ушел, оставив девушку наедине с родителями, которым черт знает что в голову вдолбил бесполезный физкультурник. Она думала, что остаток вынужденного домашнего заточения ей надо было бы выслушивать уговоры родителей пойти в спорт, но отец, пошептавшийся с матерью несколько минут на кухне, был короток и прост: — Если поймешь, что тебе хочется заниматься баскетболом, мы с мамой тебя поддержим и пройдем этот путь вместе. Если не хочешь, ками с тобой. Еще вся жизнь впереди, чтобы найти занятие по душе». Это, наверное, стало поворотной точкой в выборе жизненного пути. Любые уговоры или, тем более, указания оттолкнули бы Масако, но предоставленная свобода сделала свое дело: Араки записалась в клуб, прошла бесконечную череду обид и бессилия, когда ее противники превосходили ее и в силе, и в росте, и в скорости, и, что самое главное, были насмешливыми парнями, которых нельзя было бить. Масако брала упорством и старанием. Бросала мячи до кровавых мозолей, бегала до посинения, качалась. Она не замечала этого, но команда тянулась за ней, парни перерабатывали наравне с Араки, чтобы не отставать и идти в ногу. Масако объясняла сложные финты новеньким, спорила о стратегиях с капитаном и тренером, гоняла ребят из банды, чтобы те помогали отрабатывать ей какие-то приемы. В итоге, стать тренером, наверное, было написано ей на роду: всегда должны были быть люди, занимающиеся обучением. Вдохновляющие на великое, выращивающие священный огонь умения из мимолетной искры. Если уходил один, должен был появиться другой… — Ками, почему я вообще с тобой общаюсь? — простонала Масако, залпом допивая пиво. — Потому что я знаю тебя, как облупленную, и все еще люблю, — рассмеялась Тсугекава. — В отличии от напыщенных козлов вокруг, которых не устраивает в тебе каждый раз что-то новое. Может, Такеучи был не так уж и плох, а? Араки отвесила Аюме шуточный подзатыльник, но украдкой улыбнулась. В выходящих на улицу мужчинах ей почудились Широгане и Харасава, но это, конечно же, показалось.