Bosozoku girl doesn't cry

Кем вы в детстве мечтали стать, когда вырастете? Команда Йосен во главе с тренером сидели в Якинику за несколькими столами и выполняли сразу несколько крайне важных задач: во-первых, праздновали хорошо завершенное полугодие и финальную победу, вырваную у приехавших по обмену французов. Те, конечно, не были американцами, но, тем не менее, играли знатно (может, именно потому что и там большая часть игроков имела отнюдь не франкские корни). Во-вторых, баскетболисты пережидали разыгравшуюся метель, очень надеясь, что скоро она утихомириться достаточно хотя бы для того, чтобы снова стали ходить электрички. В-третьих, Масако посчитала, что давно не общалась со своими обормотами в неформальной обстановке о делах, отвлеченных от игр и соревнований, и это тоже следовало исправлять. Так что теперь они сидели в Якинику, благо кроме них народа почти не было, и, скинувшись каждый понемногу, жарили первые кусочки мяса. Химуро косился на странное действо с недоверчивым интересом, но ждал, пока пробу снимет кто-нибудь из семпаев. На его лице так и читалось: вперед вас ничего в рот не возьму. Мурасакибара ловко орудовал палочками, поглядывая на друга, и, зная своих игроков, Араки была уверена, что голодным Тацуя не остался бы. Хозяин в честь большого заказа поставил за счет заведения чай с имбирем, очень кстати в жестокую холодину, и игроки, оттаяв окончательно и оживившись, загомонили. Араки расслабленно валяла по решетке гриля кусочек мяса, чувствуя, как щеки румянил равномерный сухой жар. Она была всем довольна и не считала нужным скрывать этого. Игроки же, уловив настрой тренера, стали незаметно переглядываться, явно испытывая жгучее желание что-то сделать, но не решаясь. — Ну рожайте уже, — благосклонно позволила Масако, зная, что иначе нереализованный порыв игроков мог бы преобразоваться во что-нибудь травмоопасное. — Сенсей, а вы прямо сразу знали, что будете тренером баскетбольной команды? — конечно же, самым смелым оказался Кенсуке. — С пеленок, — состроив самое невозмутимое выражение лица, согласилась женщина. — Мне родители при рождении подарили мяч и свисток. — И синай, — добавил кто-то едва слышно, но Араки различила смысл: — А куда же с вами без синая? — развела она руками и позволила себе улыбку. — Ерунды-то не мелите. Кто сразу знает, чем будет заниматься? — Кто-то и ведает, — заметил Лиу, и игроки бросились вспоминать, кто же из их знакомых уже определился с жизненным путем. Мясо было ароматным и вкусным, так что на какое-то время разговоры за столами затихли. Даже Химуро ел молча и больше не демонстрировал прежнего скептического недоверия. — А все же, — Фукуи, если вцеплялся во что-нибудь, будь то мяч или интересующая его тема, пёр до конца. — Кем вы хотели стать? — Женой Вина Дизеля, — снова как можно серьезнее ответила Масако, обнаружив в себе неистребимое желание поиздеваться над игроками — лица молодых людей и правда удивленно вытянулись. — Отличная машина, переделки, адреналин — предел мечтаний, — саркастично усмехнулась Араки. — Слушайте, — уже без шуток обратилась она к подросткам. — Это нормально, если у вас нет не то что планов на будущее, но и мыслей о том, что стоило бы эти планы всерьез строить. Мало кому везет определиться и найти себя в самом начале пути. Вы выберете, причем скорее всего неосознанно, через родителей и случайности, потом или полюбите свое дело, или найдете новое. Никто не гарантирует вам, что получится с первого раза, но однажды вы поймете, что то, чем занимаетесь — и есть самое нужное и правильное. — А вы сразу поняли? — спросил кто-то, и Химуро, не удержавшись, вставил: — Не думаю, что падение от жены Вина Дизеля до препода в Старшей Школе было безболезненным. Секунду за столом висела тишина, а потом Масако от души расхохоталась.