***
После ужина мы вышли из дома и уселись на заднем дворе, расстелив на траве плед. Джерард спиной уперся в стену дома, вытянув ноги вперед, а я лежал на пледе, положив голову ему на бедро. — На земле ужасно неудобно, — заметил я, пока пальцами теребил синюю ткань пледа под собой. — Тогда не лежи на ней, тупица, — рассмеялся Джерард и продолжил играть с моими волосами, нежно накручивая прядки на пальцы. Я ткнул его в ногу: — Но я хочу полежать и могу сделать это только на земле. — Фрэнк, — закатил он глаза, — иди сюда. — Но- — Фрэнк. — Но я хочу полежать! Он рассмеялся: — Есть и другой способ улечься, но только если ты заткнешься и немного подумаешь. Я закрыл рот, глубоко вздохнув. — Окей. Я думаю. Варианты…. Земля… И…. — Что еще в радиусе четырех футов от тебя? Я огляделся вокруг, а потом повернулся обратно к нему, приподняв брови. — Я вижу здесь только тебя, себя и этот плед. — Так, ты уже исключил плед…. Я закатил глаза, приняв сидячее положение: — Если ты хотел, чтобы я придвинулся ближе, мог бы просто попросить. Я вздохнул и встал на колени, а потом перевернулся, прежде чем усесться на его колено. Он улыбнулся, обернув вокруг меня руки. Я откинул голову на его грудь, выпрямив ноги и каким-то образом устроившись удобно, хоть мы и были сплетены под каким-то странным углом. — Было бы не так весело, — выдохнул он, пока его нос касался моего уха. Его пальцы гладили мою щеку, спускаясь ниже, чтобы рисовать какие-то узоры на челюсти. Мурашки побежали по всему моему телу. Тактильный контакт был чем-то приятно новым для меня. — Нам стоило начать все это наше «вместе» намного раньше. Ты очень хорошая грелка. Он рассмеялся, уткнувшись подбородком в мою макушку, пока его руки обвивали мою талию. Я лишь улыбнулся ему и добавил: — А еще ты очень удобное сиденье. — Угу, — вот и все, что он ответил мне. Теперь я мог видеть, как дрожали его ресницы, когда он закрывал глаза. — Так, — сказал я, вдруг осознав кое-что, — каждый раз, когда я перед тобой переодевался…. Он ухмыльнулся, пока его грудь гудела от легкого смеха: — Ну, мы уже видели друг друга в нижнем белье, так что…. Мы квиты. — Но я не знал, что нравлюсь тебе, это-! — Не забывай, что я тебе тоже нравлюсь, Фрэнк. Я игриво оглядел его: — Я чувствую давление. — О, это не давление…. — я слегка вздрогнул, пока он говорил, а его пальцы скользили по моему животу, в конце концов, коснувшись ремня моих джинс, — Ты бы точно знал, если бы я давил на тебя. — Джерард, — мой голос слегка дрожал, когда его пальцы снова были слишком близко к пряжке ремня, — Не делай так. Он снова хихикнул, положив ладонь на мой живот. — Не буду. Ты мне нравишься, Фрэнк, но, пока что, не настолько. Я почувствовал, как загорелись мои щеки: — И ты мне…. Идея о том, чтобы перейти к чему-то большему, чем объятья и прикосновения с Джерардом, доставляла мне дискомфорт. Я был парнем, и он тоже. Для меня это было неестественно. Я не привык к этому…. Мы замолкли, и единственными звуками, которые теперь слышались в воздухе, были его размеренное дыхание и щебетание птиц вокруг. — Это приятно, — выдохнул я, наблюдая за тем, как холодный воздух рассеял мой вздох, вихрем закрутив его прохладным ветром. — Да. Я вздохнул, закрыв глаза и позволив его телу согреть меня. — Джерард? — Да? Я подвинулся так, что теперь мог видеть его лицо. — Почему нам…. Просто, почему, ты думаешь, нам так комфортно? Мы ведь только начали все это…. Он пожал плечами: — Я не уверен. Думаю, потому что нам было комфортно и до этого…. Но если ты хочешь, то мы можем притормозить или…. — Нет, нет, проблема не в этом… — я почувствовал, как мои щеки снова покраснели, — Я… не против физического контакта, мне просто интересно. — О, — он склонил голову на бок и улыбнулся, — Ты опять краснеешь. — Я не… — Да, — рассмеялся Джерард, — Все в порядке. Ты милый, когда краснеешь, — он протянул ладонь чтобы погладить меня по волосам. Теперь я, должно быть, был багрово-красным. Он снова хихикнул, пока его пальцы скользили вниз по моему лицу, а потом по шее к плечу. Это было лишь одно прикосновение, но оно сводило меня с ума. — Знаешь, раз уж мы теперь вместе, то…. Может быть, нам стоит сходить на свидание, — предложил он. — На свидание? — Да, — кивнул он, пока улыбка не сходила с его лица, — Завтра Рождество, но я думаю, что кое-где есть местечко, которое, должно быть, не закрылось…. Мы можем сходить туда пообедать. Я тоже кивнул: — Хорошо. В воздухе повисла пауза. — Когда ты сказал, что не против физического контакта…. Я закатил глаза: — Очевидно, у меня есть свои ограничения, Джерард- — Как и у меня. — Но я не против большинства вещей. Он снова потянулся ко мне, чтобы коснуться моего лица. — Хорошо. Я плохо читаю эмоции, но хорошо читаю язык тела, Фрэнк. Чем мы ближе, тем лучше. То, как он произнес мое имя, заставило мое тело покрыться мурашками.***
Наше первое свидание, в основном, состояло из сидения в комнате Джерарда. Пошел снег и мама Уэй отказалась отпускать нас из-за «таких ужасных погодных условий». — Вы же, мальчики, можете повеселить себя сами? Джерард лишь, улыбнувшись, кивнул и потащил меня обратно в комнату. — Ты выглядишь уж слишком счастливым после новости о том, что наше первое свидание только что отменилось, — угрюмо заметил я. Когда мы оказались в комнате, он тут же закрыл дверь и развернулся ко мне. — Так, — начал он, — чем там занимаются на первых свиданиях? Я удивленно оглядел его. Зачем это он спрашивает об этом…? — Ну, едят, болтают…. Он стоял прямо передо мной и теперь тянулся к моей куртке. Я позволил ему снять ее с себя, и его пальцы скользнули вниз по моим плечам. — Ты почти что прав. — Тогда чем же они занимаются? Он улыбнулся, положив руки на мои плечи. — Едят, болтают, касаются друг друга…. Легкие прикосновения, но все-таки…. — Ага…. — Первые свидания это всегда болтовня, касания и звуки, — сказал он, — Так что, если мы хотим воспроизвести отложенное первое свидание… — Я… не понимаю. Он рассмеялся, а его глаза загорелись: — О, твое невежество такое милое, Фрэнк! Если мы хотим наверстать упущенное свидание, то нам всего лишь нужно говорить, есть и касаться друг друга. Я закатил глаза: — И что именно ты предлагаешь? — Ну, раз уж ты отказался идти домой на Рождество, а ужин будет готов только через несколько часов, нам пока что стоит только говорить и трогать друг друга. Он стряхнул с себя куртку на пол рядом с моей и взял меня за руку, проводив меня на кровать. Мы оба сняли ботинки, прежде чем сесть. — Как именно люди касаются друг друга на первых свиданиях? Джерард пожал плечами: — Случайно касаются лодыжками, держат друг друга за руки. Я видел это сто раз: это все флирт и прощупывание почвы насчет того, насколько далеко можно зайти. — Но мы и так все это делаем. — Именно поэтому я предлагаю тебе кое-что другое. Мои брови слегка поднялись вверх: — О, так ты предлагаешь? — Ага. — Ладно, и что? — Что люди делают в конце первых свиданий, Фрэнк? — ухмыльнулся он. — Целуются, — я почувствовал, как мои щеки порозовели. — Да, — рассмеялся он, — но я не об этом. Я только про разговоры. Мы смотрели друг на друга несколько секунд, а мой разум так и зациклился на поцелуях. Хотел ли я поцеловать Джерарда? Я еще никогда не целовался с парнем. Единственный раз, когда я целовался, был больше года назад с девушкой. Мои пальцы начали дрожать лишь от одной мысли о поцелуе с парнем, но эта мысль вводила меня в ступор. Мне очень нравился Джерард, но я был также очень напуган. Я решил, что не хотел. Не сейчас и не в ближайшее время. Но со временем я, наверное, должен буду сделать это. — Так, поговорим? Я кивнул и улыбнулся, и мы начали болтать. Мы обсуждали кучу всего. Я говорил о тех вещах, из-за которых моя мать в последние дни орала на меня. Например, из-за того, что я редко бывал дома, и потому, что я решил купить узкие джинсы. — А что не так с узкими джинсами? Половина моих вещей — узкие джинсы, — нахмурился Джерард. Я пожал плечами, закатив глаза: — Это моя мама, Джерард. Ей не нравятся мои волосы…. Думаю, она автоматически презирает все, что я делаю. Он вздохнул, взъерошив мои волосы ладонью. — Если это поможет, то мне нравятся мои волосы, — его пальцы коснулись моего колена, ткани джинс, принадлежавших ему, — И я еще не видел тебя в узких джинсах твоего размера, но мои на тебе сидят прекрасно. — Ну, спасибо, Джерард, — рассмеялся я. Спустя несколько часов мы сидели уже совсем по-другому: точнее, Джерард лежал на кровати диагонально, а я устроился в странной позе рядом с ним, пока моя голова лежала на его груди. Его пальцы перебирали мои волосы, пока я рассказывал что-то, и он кивал, время от времени вставляя свое мнение или предложение. Приятно было говорить с кем-то так: обычно меня никто не слышал. — Фрэнк, — вдруг сказал он, заставив меня замолчать. — Да…? Он закрыл глаза и вздохнул, заставив меня подвинуть голову. — Мы можем помолчать пару минут? Мне нравится разговаривать, просто у меня болит голова…. — О, да, все в порядке. Я понимаю. Он рассмеялся и кивнул. Я поерзал в кровати и улегся рядом с ним. Он так и лежал на спине, одна ладонь покоилась на животе, а вторая держала мою, и свернулся рядом с ним в калачик, уткнувшись лбом в его плечо. Я не помню, как долго мы пролежали так, но я уснул.***
— Фрэнк. Чьи-то пальцы коснулись моего локтя, заставив меня вздохнув. — Просыпайся, — настаивал Джерард. Я перевернулся: — Но- — Фрэнк, ужин готов…. Я снова вздохнул, заставив себя закрыть глаза. Он тоже выглядел уставшим. Кажется, мама разбудила его. Джерард со взъерошенными волосами и в мятой футболкой уселся на краю кровати. — Пошли, — захныкал он, — Я голодный. Я слегка рассмеялся, попытавшись не звучать грубо: — Я рад слышать это от тебя. — Почему? — он вскинул брови вверх. — Потому что ты мало ешь. Он закатил глаза и взял меня за запястье, начав тянут к себе, пока я не сел рядом. — Пошли, Фрэнки…. — Фрэнки? Он улыбнулся: — Да. Я закатил глаза, встав с кровати и зевнув. — Я так хорошо поспал. — Поправь волосы, — ухмыльнулся он, — выглядишь, как идиот. — Свои поправь. Он лишь рассмеялся, но все-таки пригладил волосы, наблюдая за тем, как я поправлял свои. — Готов? Я потянулся к нему и поправил его футболку, а он лишь хихикнул. Я кивнул, любуясь собственной работой. — Да, пойдем. Что приготовила твоя мама? — Ну, я точно знаю, что ветчину…. Я сморщил нос. — Она точно приготовила что-то для тебя, Фрэнк, не беспокойся.***
После ужина мы вчетвером (мама Уэй, Майки, Джерард и я) сидели в гостиной, устроившись у большой излишне увешанной игрушками елки. Все открывали подарки, и я наблюдал за семейным уютом с улыбкой на лице. Я не расстраивался из-за того, что был не дома сейчас, потому что все равно знал, что приготовила для меня мама. Какая-то одежда и несколько книг, которые я не стану читать. Все остальное не особо имело значения. Мы никогда не ели в одной комнате, потому что не могли выносить друг друга слишком долго. Так было каждый год. Мама Уэй и Майки сидели на стульях, а мы с Джерардом — на диване, использовав друг друга в качестве сидений. Сначала Джерард был на моих коленях, потом я встал за чем-то и сел обратно уже на его колени. Мы сидели так какое-то время, но через несколько минут Джерард решил скатиться вниз по спинке дивана, чтобы улечься, и потащил меня за собой так, что его грудь теперь касалась моей спины. Спустя полчаса мы уселись, оперевшись на спинку, а моя голова оказалась на его груди. Потом мы смеялись и спорили о том, кто на ком будет сидеть. Джерард уверял, что не раздавит меня, но я в этом очень сомневался. В итоге, я слегка толкнул его так, что теперь он сидел не на мне, а рядом. Взамен он решил постоянно трогать меня. То его рука оказывалась на моей ноге или руке, то он даже ложился головой на мои колени. К концу вечера, когда все подарки были распакованы, а мы с Джерардом перепробовали все возможные для совместного сидения позы, Джерард торжественно уселся на меня минут на пять, пока я не начал задыхаться. Потом мы решили, что будет лучше, если все-таки я стану сидеть на нем. — Так, — объявил я, оборачиваясь на Джерарда, — у меня кое-что для тебя есть…. Он ухмыльнулся, обвив руки вокруг моей талии: — Это хорошо, потому что я тоже кое-что приготовил. — Окей, — рассмеялся я. Я взглянул на маму Уэй: — Я же отдал Вам вчера, да…? — О, и не могла бы ты захватить и подарок для Фрэнка тоже? — спросил Джерард. Она кивнула и исчезла где-то на кухне. Джерард оглядел меня, приподняв бровь. — Кухонный шкаф, верхняя полка? Я уставился на него: — Как ты- — Я туда твой тоже спрятал. Я закатил глаза, ущипнув его за плечо: — Не воруй мои секретные места для подарков. Он рассмеялся, сжав меня чуть крепче, а его губы слегка коснулись моего уха. Было странно сидеть вот так с Джерардом и его семьей, но он не устанавливал ограничений, а они, похоже, не возражали. Мы не отпускали друг друга и болтали, как он и говорил раньше. Мама Уэй вернулся в комнату, держа в руках два подарка: один, знакомый мне, а второй, похоже, для меня. Она протянула их нам, и мы обменялись ими, украдкой наблюдая друг за другом, чтобы не пропустить реакцию на сюрприз. Лицо Джерарда осветила улыбка, когда он открыл свой, взглянув на меня. Я купил ему шарф: да, это совсем маленький подарок, но это все, что я смог себе позволить и то, об отсутствии чего он жаловался на протяжении нескольких недель. Он был в черно-серую полоску, так что он более или менее сочетался со всем его гардеробом. Джерард обнял меня, уткнувшись лицом в мое плечо: — Спасибо. Правда, он идеальный. Я лишь улыбнулся, слегка сжав его в ответ. — Не за что, — сказал я мягко, чувствуя, как по моему телу разливается тепло. Я снова краснел и знал, что все присутствующие в комнате прекрасно видели это. Он оставил скромный поцелуй на моем плече — личное «спасибо», о котором никто, кроме нас, не знал. Потом он улыбнулся той улыбкой, которая мгновенно делала меня абсолютно счастливым. Я, наконец, распаковал мой, чувствуя, как мои губы медленно растягиваются в улыбке. Он купил мне две вещи (две маленькие вещи). Сначала я дотянулся до черного медиатора на цепочке, на котором красовались какие-то красные буквы. Разглядев их, я снова покраснел. Это были наши инициалы: мой на одной стороне, а его — на другой. Это самое незамысловатое, но, одновременно, и самое милое, что я когда-либо получал. — Сделал вчера ночью, — тихо сказал он, скромно улыбнувшись, — Придумал в последнюю минуту. Я лишь ухмыльнулся, а потом надел цепочку на шею. Вторым подарком оказалась пара черных перчаток. — Ты так хочешь попросить меня перестать жаловаться на то, что у меня руки холодные? Он рассмеялся: — Может быть. Я ухмыльнулся и обнял его. — Ты лучший, Джерард, — сказал я, застенчиво прикоснувшись губами к его плечу, — Спасибо. Он улыбнулся. — С Рождеством, Джерард, — прошептал я, уткнувшись лицом в его плечо. — С Рождеством, Фрэнк.