Малышка

      Их путешествие началось просто замечательно, несмотря на то, что проводы несколько затянулись из-за неконтролируемой опеки Вэнь Жоханя. Он велел подготовить самую лучшую повозку и выдал дочери столько денег, что можно было бы несколько месяцев кормить небольшую деревеньку дорогими деликатесами, только для того, чтобы по дороге в Юньмэн на ночлег они выкупали всю гостиницу и ни в чём не нуждались. И Сяо сначала хотела отказаться как минимум от половины, но чувствуя, что если не послушается, отец придумает что-то более экстравагантное, а также видя загоревшиеся при виде денег глаза шиди, всё же приняла их.       Не Минцзюэ откровенно веселился, но на помощь всё же пришёл. Ему пришлось напомнить Вэнь Жоханю, что его дочь по личному приглашению молодой госпожи Цзян будет жить в Пристани Лотоса и выходить на фестиваль только в сопровождении его или Сюэ Яна. Его родственница с улыбкой заверила свёкра, что служанка, которую она лично тренировала ещё в Цинхэ, хорошо обучена боевым искусствам, а потому не даст И Сяо в обиду, если на мужчин нельзя будет положиться.       На лицах отца и дочери появилось одинаковое выражение, спрашивающее, что за ситуации вообще могут возникнуть, но видя счастливую улыбку Не Юйлинь ни один так и не решился высказаться. По мнению И Сяо, если по праву сильнейший заклинатель и несостоявшийся антагонист не смогут защитить её от чего-то, то вряд ли служанке, у которой даже не было золотого ядра, это удастся. Но она как никто другой знала, что внешность не всегда совпадает с внутренним содержанием, а потому пообещала себе получше присмотреться к Сю Ши.       Разумеется, если говорить о её семье, не всё могло пройти гладко.       Когда И Сяо услышала возмущённый голос своего брата, прежде чем даже обдумать, попросила поторопиться и немедленно отправляться, заслужив порцию громкого смеха Не Минцзюэ; сидя внутри, она не могла видеть Сюэ Яна, но была уверена, что её шиди закатил глаза. Какое счастье, что ей было всё равно. Если она позволит Вэнь Чао остановить её, они уедут в лучшем случае завтра, в худшем − ещё и с ним. И Сяо собиралась отдохнуть и насладиться временем на фестивале, а не присматривать за старшим братцем, беспокоясь, что тот может что-то натворить.       Она об этом пожалеет, когда вернётся. Её брат не простит просто так и обязательно припомнит в своей излюбленной манере медленного, но настойчивого выклёвывания мозга, но об этом можно позаботиться позже.       До территории Юньмэн Цзян И Сяо путешествовала с полным комфортом. Разумеется, перспектива проторчать в повозке весь путь до Пристани Лотоса была не самой приятной, девушка искренне считала, что на мечах они добрались бы куда быстрее, но Вэнь Жохань осадил её лишь одним словом − этикет. После этого с этим пришлось смириться, что было бы гораздо легче, будь на месте совершенно тихой Сю Ши, с которой было слишком неловко вести праздные разговоры, весёлая и энергичная Лю Хэн. Сюэ Ян даже хотел предложить пригласить бывшую служанку в эту поездку, но оба нехотя стали свидетелями того, как Лю Хэн усердно опустошала свой желудок в кабинете Вэнь Цин, и от идеи единогласно отказались.       На самом деле, Сю Ши не была плохой. Просто невероятно скучной и необщительной − на любые вопросы отвечала односложно, либо с извинениями повторяла «эта слуга не знает» или «этой слуге стоит многому научиться». Она молча следовала за своей госпожой, говорила только тогда, когда её спрашивали и, стоило отдать должное Не Юйлинь, выполняла все свои обязанности с поразительной безупречностью. И Сяо даже поинтересовалась у Не Минцзюэ, все ли служанки в Нечистой Юдоли настолько эффективны, на что получила странный взгляд и напряжённый ответ, что только те, которыми занималась лично его родственница.       Дальше обдумывать эту мысль И Сяо не стала.       Во время привалов Не Минцзюэ решил занять Сюэ Яна тем, что он посмел назвать «проверкой навыков», в итоге которой тому потребовалось добрые две палочки благовоний чтобы хотя бы суметь отскрести себя от земли. Видя смешки наследника Не и его людей Сюэ Ян во всеуслышание задался целью хотя бы пару раз ударить по его самодовольной роже до конца путешествия. И Сяо искренне желала ему удачи, но не верила, что у него получится. Сюэ Ян, если судить по кислым взглядам, которыми он одаривал шицзэ после каждой попытки ободрить его, об этом знал.       Ну, он не мог винить её за реализм. Если говорить о физической силе, сильнее его могут быть только её отец и дядя.       В общем, путь был приятным.       Ровно до того момента, когда настало время пересесть на лодки.       − Ничем не могу помочь, − хмуро отрезал лодочник.       Фестиваль фонарей всё приближался и количество желающих арендовать лодки естественно увеличилось, так что найти хотя бы одну подходящую, не говоря уже о двух, было невероятно трудно. Прежде чем Не Минцзюэ взорвался после очередного отказа, его личному помощнику пришлось изрядно поторговаться, вскользь упомянуть два Великих Ордена и даже приплести третий в качестве последнего аргумента в довесок к небольшой части тех денег, что Вэнь Жохань отдал И Сяо. Его речь и улыбка были одновременно вежливыми, но не терпящими никаких возражений. Девушка была готова зааплодировать ему, когда Мэн Яо вернулся к ним и сказал, что лодка будет готова к отплытию на рассвете, и они доберутся до Пристани Лотоса ближе к следующей ночи.       Мэн Яо обладал удивительным организаторским талантом! Едва они заходили в город, в котором планировали остановиться на ночь, по прибытии их уже ждали готовые комнаты, еда и напитки. А стоило всем проснуться − оставалось только позавтракать и отправиться в путь. Во время привалов Мэн Яо в перерывах между тем, как Не Минцзюэ валял Сюэ Яна в пыли и прочими дорожными развлечениями, успевал осведомляться о том, нужна ли кому в дороге помощь с нечистью, и подсовывать вопросы, которые необходимо было решить до прибытия в Пристань Лотоса. Не Минцзюэ даже не упустил возможность похвастаться уникальной памятью своего помощника, который может идеально запомнить любую информацию, лишь единожды взглянув или услышав её.       Сюэ Ян не поверил. И Сяо бы тоже не поверила, если бы не наблюдала за тем, как её шиди безуспешно пытался придумать новый способ подловить Мэн Яо на ошибке. Когда способы закончились, впечатлённая дочь Вэнь Жоханя даже смело предложила Мэн Яо бросить вечно брюзжащего Не Минцзюэ и уйти в Цишань Вэнь в качестве помощника её старшего брата, в чём ей, естественно, было отказано.       − Этот весьма благодарен молодой госпоже Вэнь за столь высокую оценку моих скромных способностей.       − Помощник Мэн, вы слишком скромничаете, − девушка уверенно указала на него веером. — Вы достаточно талантливы и профессиональны, чтобы заставлять Минцзюэ-гэ действительно работать, − она намеренно проигнорировала обиженное «Эй!» от того, не отводя взгляда от выглядящего неуверенно молодого мужчины. Она продолжила весёлым тоном. — Любой, кто этого не замечает и не способен оценить по достоинству, подобен лягушке на дне колодца*. Если Минцзюэ-гэ тебе надоест, я с радостью украду тебя в Цишань!       − А вот обойдёшься! — заворчал Не Минцзюэ. − У Вэнь Сюя и так достаточно помощников! Даже есть ты и Юйлинь! Зачем ему ещё и Мэн Яо?       Значит, Вэнь Чао в этом качестве в расчёт не брали?.. И Сяо даже не знала, стоило ли обидеться за такую дискриминацию к её второму брату и выступить в его защиту, но всё же, не имея слов для возражения, промолчала. И, поскольку Не Минцзюэ сделал ей действительно приятный комплимент, девушка просто предпочла закрыть на это глаза. Только на этот раз.       Несмотря на то, что И Сяо сделала ему искренний комплимент, лицо Мэн Яо выглядело застывшим, так что было невозможно понять, о чём он думал. Прежде чем девушка попыталась спросить, Не Минцзюэ рядом с ней обратился к нему:       − Мэн Яо! Не смей уходить в Цишань Вэнь к Вэнь Сюю!       Казалось, громкий голос будущего главы Цинхэ Не вывел Мэн Яо из оцепенения и тот с обычной улыбкой пообещал, что, разумеется, он даже не подумает о том, чтобы предать клан Не. И Сяо вздохнула и вдруг обратила внимание на наблюдавших за их разговором адептов Цинхэ Не. Их взгляды, обращённые в сторону Мэн Яо не были даже капельку дружелюбными; до И Сяо донеслись обрывки слов:       − Как такое… смогло привлечь внимание… уму непостижимо…       Что ж, она ещё в начале заметила, что несмотря на явно хорошее отношение Не Минцзюэ к своему помощнику, остальные не испытывали даже чуточку подобных чувств. Не было открытого нападения, однако Мэн Яо игнорировали при любой возможности, если это не касалось непосредственно приказов Не Минцзюэ. Поскольку никакого вреда они не причиняли, И Сяо решила, что ей нет необходимости встревать, даже если ей была немного любопытна причина такого отношения. За всё время путешествия Мэн Яо не показал себя иначе, чем безупречным — не было причин думать, что в Нечистой Юдоли он ведёт себя по-другому.       Да и не её это дело! И Сяо собиралась жить спокойно и счастливо, ни во что больше не вмешиваясь! Всё, что могло привести к её безвременной смерти не случилось и не случится! Так что она не обязана…       Тем не менее, по какой-то причине Сюэ Ян смотрел на неё. Слишком пристально.       Даже если девушка и пыталась его игнорировать, долго это продолжаться не могло. После особенно протяжного вздоха, И Сяо дала Сю Ши знак оставаться на месте и в сопровождении шиди отошла в сторону, оставив позади слишком расшумевшихся сопровождающих — разумеется, Не Минцзюэ не забыл посмотреть в их сторону, буквально взглядом обещая поведать всему свету обо всех детских выходках девушки, если она исчезнет из поля его зрения хоть на мгновение. Именно потому, что она знала, что это обязательно произойдёт, И Сяо не стала отходить слишком далеко и остановилась, когда была уверена, что их разговор не будет услышан.       И Сяо скрестила руки на груди, делая вид, что смотрит на всё, что угодно, но не на снисходительно довольное лицо Сюэ Яна.       У неё было неприятное предчувствие, но она всё же спросила:       − Что?       − Если шицзэ интересно, я могу рассказать, что с их отношением к Мэн Яо.       − Не интересно.       − Тебе интересно, − Сюэ Ян указал, едва не тыкая в неё. Когда И Сяо вопросительно подняла брови, шиди усмехнулся. − Шицзэ, не пытайся сделать вид, что тебе нет дела до этого. Ни в жизнь не поверю.       И Сяо резко взмахнула веером и отвела взгляд от Сюэ Яна. Форменное предательство! Она не так воспитывала этого ребёнка! Тем не менее, он знал её слишком хорошо. Спустя мгновение девушка с щелчком захлопнула веер и посмотрела на него.       − Ладно, негодяй, выкладывай!       В любом случае, даже если она узнает, ей необязательно что-то делать. И Сяо не думала, что её жизнь окажется в смертельной опасности, если она просто проигнорирует услышанное.       Сюэ Ян понизил голос до шёпота:       − Они относятся к нему так потому, что он сын проститутки.       Девушка в недоумении моргнула. И что, это — всё? Ясно видя этот вопрос на её лице, Сюэ Ян пожал плечами:       − В этом нет ничего странного, давай будем честными. Те, кто богаче и могущественнее, всегда обращают внимание на происхождение больше, чем на самого человека. — Немного помолчав, будто обдумывал, стоит ли говорить это, юноша продолжил. — Ты и сама знаешь, что я тоже с таким столкнулся. А я ведь даже не знаю, кем были мои родители.       И Сяо не могла не нахмуриться.       Однажды у них состоялся очень тяжёлый разговор. Девушка была уверена, что его никогда бы не было, не будь Сюэ Ян так ужасно пьян и расстроен. Это было в тот момент, когда ученики решили задеть его из-за отсутствия вежливого имени — тогда тринадцатилетний Сюэ Ян, пробывший в Ордене чуть меньше года, всё ещё представлялся именем при рождении. Мальчик тогда пытался делать вид, что его не волнует, отказываясь говорить об этом с шицзэ, однако однажды посреди ночи она нашла его под своей дверью в обнимку с практически пустым кувшином вина и покрасневшими от сдерживаемых слёз глазами.       Это был первый и последний раз, когда И Сяо видела Сюэ Яна настолько раненым чьими-то словами. Они несколько часов просидели перед её комнатой, потому что шиди был не в состоянии даже ползти, пока Сюэ Ян тихим срывающимся голосом рассказывал о своей жизни на улице, о том, что даже понятия не имеет, было ли его имя тем, что действительно дали ему при рождении или кто-то из детей, которые решили позаботиться о нём, назвал его так.       Сюэ Ян не совсем хорошо помнил ту ночь и то, о чём они говорили, даже лёгкое фантомное ощущение маленькой детской ручки, глядящей его по голове, которое он чувствовал утром, лёжа на кровати в лазарете, казалось не больше, чем сном. Но после того как ему пришлось принять самые горькие лекарства от злющей Вэнь Цин, к которой почти на рассвете притащили ребёнка с алкогольным отравлением, его маленькая шицзэ схватила его за руку и повела прямо в кабинет Бессмертного Владыки, где она попросила своего отца дать Сюэ Яну имя в быту.       Мальчик был поражён и благодарен, но, к сожалению, всё ещё слишком страдал от похмелья, так что его просто стошнило прямо перед столом Вэнь Жоханя.       Имя в быту он получил, когда Вэнь Цин дала добро на его официальный выход из лазарета. Сюэ Чэнмэй хотел бы навсегда стереть из памяти тот позорный момент, даже если ни отец, ни дочь, ни целительница ни разу об этом не упомянули.       Он видел возникшее после его слов выражение на лице шицзэ, но Сюэ Ян не чувствовал себя огорчённым или униженным. Сюэ Ян, в конце концов, правда понятия не имел, кем были его родители. Не помнил даже слабых очертаний − только холодные и жестокие улицы, от которых едва спасало краткое тепло от таких же брошенных детей.       Ему и не хотелось знать или помнить. Его бросили? Или его родители умерли? Была ли его мать проституткой, как мать Мэн Яо, а отец − клиентом, который не пожелал признать ублюдка? Раньше эти мысли вызывали в Сюэ Яне ни с чем несравнимый гнев, схожий с тем, который он испытал, когда потерял палец. Юноша до сих пор помнил, с каким остервенением тогда проклинал всех заклинателей клана Чан, обещая себе уничтожить каждого, не оставив и собаки. Сейчас думать об этом не хотелось.       Да и большую часть таких мыслей из него методично выбивали веером.       У него была семья. Дурные шисюны, первый второго дурнее − один даже втихую женился и успел заделать ребёнка; психованная целительница, которая чуть что хватается за иглы, выглядя при этом так, будто всерьёз собирается убить ими, и её младший брат − лучший лучник Ордена, который слишком стеснялся, чтобы по праву этим хвастаться. Большинство его шисюнов и шиди бесили, но Сюэ Ян научился с этим справляться и выходить победителем; сейчас его отношения с некоторыми даже можно было назвать приятельскими. У Сюэ Яна была самая лучшая в мире шицзэ − он был уверен, что она была намного лучше шицзэ Вэй Усяня, как бы сильно этот идиот, не сумевший даже определить пол человека, который чуть ли не вжал его в то дерево, ни утверждал обратное.       − Праведные совершенствующиеся считают, что подобные нам не достойны даже того, чтобы дышать рядом с ними.       − Но это же глупо.       − Шицзэ просто слишком добрая.       Готовясь ко сну тем вечером, И Сяо решила спросить о Мэн Яо Сю Ши, раз уж она была служанкой Не Юйлинь в Нечистой Юдоли. Даже если служанка была удивлена её вопросом, она этого не показала.       − Первый господин Не ценит его таланты, но остальным он не нравится. Даже молодая мадам предпочитала держаться от помощника Мэн подальше.       − Даже Юйлинь-цзэ? — удивилась И Сяо. — Он сделал что-то не так? Она не похожа на человека, который будет без причин избегать кого-то.       Сю Ши некоторое время молчала, продолжая расчёсывать волосы госпожи. Когда И Сяо уже решила, что служанке просто нечего сказать, когда та всё же ответила:       − Слишком ищет признания.       − А это плохо?       − Он ищет его не у тех людей.       Объяснять свои слова Сю Ши не стала, исчезнув сразу же, когда госпожа была готова отойти ко сну. И Сяо, проклиная и своего шиди, и слишком загадочно изъясняющуюся служанку, была вынуждена остаться наедине с множеством мыслей.       К чёрту всё. Она просто переманит этого Мэн Яо в Цишань и перестанет об этом думать. Решив, что подумает о том, как это можно будет сделать, пока завтра они будут плыть на Пристань Лотоса, девушка, наконец, заснула.       Ей стоило знать лучше. Её исключительная удача должна была проявить себя, так или иначе.       − Как же плохо…