***
Чимин, недовольно морщась из-за осеннего солнца, которое светит ему в глаза, и держа в руках любимый скейтборд, направляется в сторону мини рампы в надежде убить время, пока они с Чонгуком ждут Юнги и Тэхена в скейт-парке. — Хотя...нет, я на ступеньки, отработать трюк, — решает Пак, становясь на доску. — Тебе нравится Юнги-хён? — внезапно интересуется Чон, прибавляя шаг, чтобы не отставать от брата. — Не твоё дело. — Вы с ним встречаетесь? Чимин даже резко останавливается прямо перед самыми ступеньками, слегка теряясь. — Отвали, Чонгук, — в своей обычной манере отвечает он, вновь отходя на нужное расстояние и пытаясь подъехать к ступенькам во второй раз. Чон выжидает определённого момента и вновь спрашивает: — Вы уже целовались? Пак снова тормозит, едва не падая со скейтборда. — Боже, Чонгук, тебе что, не о чем больше спросить?! — пытается выглядеть угрожающе, но на деле выходит больше растерянно. Чиминовы щёки приобретают розоватый оттенок, а нижнюю губу парень сильно закусывает, опуская взгляд на кроссовки. Мысли о близости с Юнги так пугают и смущают, а представления о поцелуе с ним и вовсе выбивают из колеи. — У него есть парень, а у меня нет шансов, — протяжно выдыхает он, поворачиваясь в сторону младшего и, наконец, заглядывая в глаза, но лишь ненадолго. — У них даже родители за них болеют, куда там мне… — Тот странный Ви — его парень? — решает уточнить Чон. — Чего? Какой ещё Ви? Его Тэхен зовут, вообще-то, — хмурится Пак, садясь на ступеньки. Другой делает то же. — Да неважно, я понял, что это тот самый парень из мужского туалета, — глядит на погрустневшего рядом брата, задумываясь на некоторое время. — Ну и что? Какая нафиг разница, кто у него там есть?! Хоть Ви, хоть Тэхен, хоть рамен. Ну же! Не нужно сдаваться. Если бы Юнги-хён не хотел быть с тобой, то давно бы сказал об этом. А тогда на балу я увидел только большую ревность его парня и такую же неопределённость Юнги-хёна. Значит, у тебя ещё есть шанс, хён. Я не говорю, что у тебя всё получится, но…ты должен хотя бы попробовать побороться за свои чувства. Чимин вдруг смотрит Чонгуку прямо в глаза, не отводя взгляд и не моргая, кажется, а внутри становится так легко, почему-то, что хочется обнять младшего брата, но это будет очень странно выглядеть со стороны Пака. Тот никогда, кроме как в детстве, не проявлял нежных чувств к своему младшему, поэтому он решает воздержаться от этого и лишь благодарно кивает в ответ. — Ты смотришь на меня больше тридцати секунд, мне страшно, что это может не повториться, поэтому оставь хотя бы ещё десять на завтра, — улыбается Чонгук, после чего парень рядом тоже тянет уголки губ вверх. — Какой же ты дурак, — хмыкает старший, отводя взгляд в сторону и замечая на горизонте Ким Тэхена, который уж очень сильно жмётся к рядом идущему Мину. Именно в этот момент Чимин понимает, что готов бороться за свои чувства. Ну, наверное. Нужно только, чтобы Юнги тоже делал что-то в ответ. Например, стал говорить прямо и ясно, без каких-то загадок, без недомолвок. — Привет, — улыбается во все тридцать два Тэхен, опуская голову вниз на ступеньки, где сидят парни. — Ну привет, — нехотя отзывается Пак, поднимаясь на ноги. Он не отрывает недовольного взгляда от Кима, который, в свою очередь, делает то же. А дальше Чонгук спасает ситуацию: предлагает купить самые вкусные, по его словам, круассаны в мире в пекарне, что находится в пяти минутах ходьбы отсюда, и присесть на скамейке в скейт-парке всем вместе. — О, Ви-хён, составишь мне компанию? — очаровательно улыбается Чонгук, глядя на парня, который вмиг переводит свой взгляд на него, ненадолго теряясь, но позже кивает в знак согласия. Оставлять Юнги наедине с Чимином совсем не хочется, но Чонгук своими щенячими глазами буквально умоляет его пойти с ним, и Ким, в последний раз бросая недоверчивый взгляд на Чимина, идёт с Чоном за круассанами. Юнги сначала мнётся, не зная, с чего же начать разговор, потому что тишина давит, и становится неловко обоим. А после он опускает взгляд вниз на чиминовы носки, которые сегодня выглядят совершенно одинаковыми, не как обычно, и вопросительно выгибает бровь. — Мне сегодня особенно грустно, поэтому они одинаковые, — поясняет младший, замечая пристальный взгляд чёрных глаз на себе. А Мин вдруг понимает, что грустно Чимину из-за него. Потому и закусывает виновато нижнюю губу, теребя край собственной куртки пальцами. — Эм…а научишь меня кататься на скейтборде? — интересуется старший, глядя на парня рядом и пытаясь ему улыбнуться. — Сделаю всё, что ты попросишь, — тихо отзывается другой, потянув уголки губ вверх. Чимину хочется утонуть в этих чёрных глазах напротив, которые лишь с виду кажутся такими устрашающе-тёмными, но внутри них буквально целая вселенная доброты и заботы. Пак подходит ближе, одной ногой пододвигая скейтборд к старшему и ставя доску перед ним. — Начнём с того, что выясним, какая нога у тебя будет ведущей. Ты либо будешь ездить правой ногой вперёд, либо левой. Ну-у, например, если бы ты разбежался и прыгнул на лёд, то какую бы ногу выставил вперёд? Чимин и понять ничего не успевает, как Юнги делает всё за считанные секунды: смело ступает правой ногой на скейтборт, после чего ставит и левую, и ладонями хватается за чиминовы плечи, чтобы не упасть, оказываясь совсем близко к чужому лицу. Пак по инерции кладёт руки на минову талию, придерживая, чтобы тот не упал со скейта. В этот момент Чимин если не умер, то серьёзно пострадал точно. Его глаза в удивлении открылись сильнее обычного, а дышать он и вовсе забывал, кажется. Он лишь в изумлении глядит в чёрные глаза напротив, не смея шевельнуться. Юнги совсем близко. Пару сантиметров вперёд — соприкоснёшься с ним носом. — Н-нужно…нужно выяснить это сразу, — облизывает пересохшие губы младший, продолжая инструктаж, — п-потому что…потом могут быть проблемы при…при… — громко сглатывает, понимая, что Юнги делает то, чего Пак так сильно боялся, — наклоняется вперёд, — п-при изучении… того, как…как правильно отталкива…ться… Юнги целует практически сразу, как Пак заканчивает говорить. Он аккуратно касается его розоватых и дрожащих губ, бережно сминая их в поцелуе. У Чимина дыхание перехватывает, когда он чувствует, как миновы ладони с его плеч перемещаются на его шею. Он и свои сжимает посильнее на чужой талии, когда понимает, что Юнги его поцеловал. Боже. Юнги и вправду его поцеловал. Младший отвечает на поцелуй несмело, позволяя другому делать всё то, что тот захочет. Но Мин не заходит дальше, не позволяет себе много. Он так нежен и аккуратен в своих действиях, что Пак чувствует, как собственные ноги становятся ватными, колени дрожат, руки и ресницы тоже. Он же сейчас в обморок упадёт. Боже. Вот, что делает с ним один лишь поцелуй с Юнги. Парню страшно представить, что с ним могло бы быть, если бы Мин был чуть посмелее и напористее. Вероятно, он бы умер от остановки сердца. Глупо, конечно, вот так умереть, но рядом с Юнги, кажется, нельзя по-другому. Старший отстраняется спустя некоторое время, начиная разглядывать еле живого Чимина, который и глаз не в состоянии открыть из-за неожиданного, но такого желанного и сладкого поцелуя. — К-когда ты…ты отталкиваешься, твоя ведущая нога должна стоять…стоять… — Чимин, наверное, это сам себе говорит, потому что устоять сейчас действительно сложно, — стоять параллельно доске, прямо…прямо как при ходьбе, — он приоткрывает глаза, но прямо в этот же момент Мин вновь наклоняется ближе, оставляя ещё один сладкий поцелуй на чиминовых губах, почти сразу же отстраняясь. Пак издаёт какой-то полустон, громко и протяжно выдыхая. Он медленно прикрывает глаза, закусывая нижнюю губу. Боже. Только что там, на его губах, были губы Юнги. Было сладко и горячо. Чимина от одной мысли в дрожь бросает. Старший соприкасается своим лбом с чиминовым, правой рукой касаясь его розоватой щеки. — Ты весь дрожишь, — тихо произносит Мин, чувствуя неровное дыхание парня рядом. — Почему…так сладко? — шёпотом интересуется другой, заглядывая в миновы глаза. — Ах, это клубничный бальзам для губ, вероятно, — неловко улыбается в ответ, совсем не понимая, что Чимин имел в виду вовсе другое. Сладко — потому что его поцеловал именно Юнги. Сладко — потому что Юнги — самое прекрасное, что Чимин видел в своей жизни. Не считая скрипки, конечно, но и тут уже можно поспорить. — Можно я буду немного смелым, и скажу, что целовать тебя просто нереально, Чимин, — признаётся Юнги, медленно проводя большим пальцем по чиминовой щеке. Он вглядывается в черты лица напротив, в этот раз улыбаясь грустно. — Но…ты же знаешь, Тэхен… — Его и твои родители, я знаю. Они со старшей школы знают о вас, они думают, что вы поженитесь, что будете жить вместе. Знаю, Юнги, знаю, — криво улыбается в ответ. — И я пойму, если между нами ничего не будет. Но…скажи, что я не один влюблён, скажи, что… что я не один едва не схожу с ума из-за этого? Ответ дают не сразу. Мин сначала долго разглядывает черты чужого лица, продолжая водить большим пальцем правой руки по чиминовой щеке, а потом опускает взгляд на его губы. Они такие...нереальные и красивые, что дыхание перехватывает. — Что-то изменится если я скажу, что у меня к тебе что-то есть? — Ну…если ты признаешься в этом, тогда я буду бороться с Тэхеном за тебя и за свои чувства. Это во-первых. А во-вторых, мне просто будет не так обидно, что не я один здесь такой влюблённый, — хмыкает Пак. Он ждёт, очень ждёт, чтобы парень ответил на его чувства, потому что если нет, то он никого и ничего, кроме скрипки конечно, любить больше не будет. — Если ты узнаешь кое-что обо мне, — совсем тихо и грустно начинает старший, — то не станешь говорить таких красивых и громких слов в мой адрес, — опускает стыдливый взгляд вниз. — Ничего и никогда не способно изменить моё мнение о тебе. Ничего и никогда, слышишь? — сильнее сжимает минову талию руками, хмурясь, потому что замечает в уголках чёрных глаз застывшие слёзы. Из-за чего Юнги так сильно переживает? Что он такого скрывает, если думает, что Пак, узнав об этом, отвернётся от него? — Нравишься, Чимин. Ты нравишься, — отчаянно срывается с его уст. Две прозрачные дорожки слёз все же скатываются по его щекам. — Эй, хён! — слышится голос Чонгука издалека. Чимин сразу же осторожно толкает Юнги в сторону, придерживая его за талию и спуская со скейта, пока старший быстро смахивает рукавом ветровки слёзы и поворачивается к Чонгуку и Тэхену, на щеках которого красуется румянец. Ким даже на своего парня не смотрит, не то что на Пака, а ещё у него на лице растерянность и испуг. — Хён, может, домой пойдём? У меня кое-какие дела появились, это...это срочно, — несмело предлагает Тэхен, поднимая неуверенный взгляд на Мина. У Юнги же ситуация не лучше: его бедное сердце стучит так сильно, что буквально вырывается из груди, а ладони, которыми он прикасался к Чимину, — горят. — Да, давай, — отзывается он, подходя ближе к Киму. — В общем, спасибо за прогулку и простите, что так резко уходим. Пока, — Тэхен разворачивается на пятках, начиная идти прочь. Мин даже понять не успевает ничего, пытаясь догнать своего парня. — Ты чего с ним сделал в пекарне? — щурится Пак, разворачиваясь к беззаботному Чонгуку. — Да так, ничего особенного, — отмахивается другой, держа в руках бумажный пакет с круассанами. — Зато я видел, чем вы с Юнги-хёном занимались, — расплывается в довольной улыбке Чон, шмыгая носом. — Эй, серьёзно видел? — в ответ положительно кивают. — Что именно видел? — Тебе…показать? — выпячивает губы уточкой. — Мы ведь братья, хён, я не могу. — Ну и дурак же ты! Чонгук смеётся, замечая, как брат понемногу расслабляется. — И всё же, что ты с Тэхеном сделал? — хмурится старший, поднимая скейт с асфальта и начиная идти по тропинке прочь с территории парка. — Просто поцеловал его, — так просто признаётся Чонгук, пристраиваясь рядом под неторопливый шаг брата и улыбаясь. — Че…чего? — останавливается, разворачиваясь к другому. В последнее время он уж очень часто стал смотреть на Чонгука. Это...очень необычно. — А что мне нужно было делать? Я издалека заметил, как вы с Юнги-хёном целуетесь. — Заметил, и решил не отставать, видимо, — негодует брат, продолжая медленно шагать в сторону дома. — Заметил, и решил помочь тебе. Подумай, что могло быть, если бы Ви-хён увидел вас? — Чимин поджимает губы, понимая, что младший прав. Ким вспыльчивый и ревнивый. Собственно, как и сам Пак. — Поэтому…я не нашёл ничего лучше, как отвлечь его поцелуем. И это именно тот способ, который заставил его впасть в ступор на пару минут точно. Чимин соглашается, потому что после поцелуя с Юнги он тоже еле-еле функционировал. Поэтому, придя домой, он первым делом берётся за скрипку, пытаясь забыться и отогнать странные мысли. Парень только сейчас понимает, что уже довольно давно не пользовался той самой иголкой, что лежит на подоконнике в маленькой прямоугольной пластмассовой коробочке. Что не доставал её и не тыкал, словно сумасшедший, в свои мозоли на пальцах, не проводил лезвием по костяшкам на руках. Не делал ничего, чем раньше занимался каждую неделю. С частыми мыслями о Юнги он совсем забыл о заскоках в своей голове. Сегодняшней ночью Чимин всё же решается набрать смс, пытаясь вложить в него все свои тёплые чувства. Кому: Юнги 《Даже если у нас с тобой нет будущего, просто запомни, что твои комплексы не должны тебя сковывать. Я люблю твою речь и твой голос, а те, кто говорит обратное и затыкают тебя, просто мудаки. Прости, но твой парень тоже, ахах》. Конечно, в чиминовой голове было ещё пару вопросов, которые он так и не решается задать старшему. Например, о каком таком своём грехе говорил Юнги, если был уверен в том, что Чимин его будет бояться, что Чимин перестанет его любить? Какие глупости. Не может быть такого. В этом Пак уверен.***