Ежевечерний поиск новых фиков превратился в своеобразный ритуал. Даже после долгих созвонов с друзьями время для чтения парочки работ Руслан обычно находил. Хотя вот вчера он так перепил, что вырубился, едва отключив видеосвязь и даже не усыпив комп. Сам он этого не помнил, просто обнаружил себя с утра на диване в перекрученном виде, с необычайно сильным похмельем и лицом с отпечатками клавиатуры. К счастью, никакого поля для ввода текста на ноутбуке открыто не было, так что загадочных посланий от своей пьяной рожи он не получил.
Вчера им пришла в голову прекрасная, как казалось, идея — собраться побухать по скайпу. Не то чтобы они никогда этого не делали, но так совпало, что у всех троих следующее утро было совершенно свободным, поэтому пьянка намечалась (и состоялась) особенно грандиозная. Из-за особенно отвратительной питерской погоды Даня отказался даже нос высовывать из квартиры, поэтому пили, сидя по своим норкам.
Руслан смутно помнил почти весь вечер. Пока они обсуждали последние новости, разогреваясь пивом, все шло спокойно. А вот дальше, судя по воспоминаниям, все трое довольно сильно приуныли. Миша разворчался на Даню, мол, будь я в Питере, мы бы в любую погоду собирались лично. Сердечко Руслана в этот момент сладко заныло, хоть, по большому счету, Миша и не утверждал, что приехал бы именно к Руслану. Даня оправдывался творческим кризисом и общей разбитостью. А, под конец вечера вроде успокоился, точно.
Сам Руслан не особо запомнил, что он нес, лишь надеялся, что ничего лишнего. Не хотелось потерять друзей из-за не вовремя развязавшегося языка. Кажется, ныл, что если до сорока лет никто из них не будет жить с любимым человеком, то он переедет к Дане, чтобы пить удобнее было вместе. Реакцию самого Дани на такую (без сомнений, шикарную) идею он не помнил, потому что смотрел в этот момент на Мишу. Тот нахмурился, но комментировать не стал. Потом тема вроде бы сменилась на обсуждение предстоящего тура Ильича.
Понадеявшись на лучшее, Руся побрел в душ. Поскольку ежедневная доза фанфиков была недополучена, тот решил восполнить ее в это свободное позднее утро в двойном размере. Ноутбук, так и не выключенный, послушно прогрузил заглавную страничку фикбука, пока его хозяин включал чайник. Заглянув в экран, Руслан обнаружил, что один из авторов, на которых он подписан, разродился новой работой, и довольно потер руки. Начинать утро с качественного контента, пожалуй, приятнее.
Когда чай заварился, Руслан сел за кухонный стол и открыл фанфик. Автором оказался тот самый человек, что написал столь обломную и интригующую концовку к истории, где Миша был в платье, поэтому Рус с трудом сдержал порыв промотать работу к финалу и проверить, как обстоят дела на этот раз. К счастью, шапка содержала пометку R, что внушало надежду.
Даня уже не считал, сколько людей шутили по поводу его фамилии. «А чего не Продольный» было высечено даже на его плече — метка опоясывала руку, как браслет. Обычно он называл случайное число и, если человек не въезжал, то пояснял, что именно столько людей уже спросили то же самое до него. Обидевшиеся обычно уходили сразу, ну, а с теми, кто понял и принял, уже можно было пытаться выстроить адекватный диалог.
Руслан был одним из тех, кто рассмеялся, а потом извинился за свое не особенно удачное чувство юмора. Сейчас, спустя годы знакомства, они с Даней сидели в баре и как раз вспоминали, как же они познакомились. Руслан входил в узкий круг посвященных, знавших, что гласит метка Дани. У самого Руслана метки не было, как он надеялся, пока. Знаки судьбы вообще были штукой чрезвычайно капризной, они могли исчезать (считалось, что в этом случае человек либо слишком сильно изменился, либо, к сожалению, погиб). Они могли появиться в любом возрасте и на любой части тела. Даже не всегда они отражали первую фразу, которую говорили люди друг другу при знакомстве. Иногда проходили годы, прежде чем связь меток между сблизившимися людьми срабатывала. Одно правило исполнялось судьбой непрекословно — если человек встретил свою половинку, знак не менялся уже никогда.
Руслан задумчиво отставил ноутбук подальше, насыпая сахар в чай и размешивая его. Soulmate-AU ему, конечно же, уже попадались, однако такие работы часто казались слащаво-неправдоподобными. В самом деле, если бы такие метки существовали в реальности, жизнь потеряла бы некоторую часть интриги и смысла. Хотя, стоило признать, в подобном доработанном концепте смысла было больше — он превращал неосмысленный поиск совпадающих фраз в эдакую фишку, которая выступает лишь подтверждением связи, но никак не причиной ее появления.
— Данька! — захмелевший Руслан уронил голову на локоть, продолжая бурчать уже себе в руку. — А что ты будешь делать, если так никогда и не найдешь родственную душу?
Даня нахмурился. Такие случаи, на самом деле, были нередки. Красивые истории про связь душ все равно чаще оставались красивыми историями. Найти свою предназначенную пару — это выиграть в лотерею, как по последствиям, так и по вероятности.
— Не знаю. Забью, наверное. А что?
— Знаешь, я, просто… Я устал ждать, похоже. У меня метки нет даже, вдруг и этой вот «второй половинки» нет тоже? Я думаю вот что. Смотри, я татуировку сделаю, тоже типа «забью», это будет вместо метки. Что ты мне там ответил, ну, при встрече?
— Да откуда же я знаю, по-любому, число какое-то. Тебе 35 уже, вот, 35 и сказал, считай. Ко мне-то ты чего привязался?
— Ну Дань, у тебя же все равно никого нет. Да и живем мы и так почти что вместе. Найдешь свою половинку все равно, если суждено. А если твоя судьба — это и так я?
Возразить сбивчивым речам друга особо было нечего, хоть это и был пьяный бред. Не менее пьяное сознание генерировало собственный ответный поток мыслей. С одной стороны, ни он Руслана не любил, ни Руслан его. А с другой стороны, Дане это вообще ничем не грозило. Жили они и так почти что вместе, работая над каналами друг друга и постоянно оставаясь на совместные ночевки. Вдруг и правда полюбят друг друга? А если не судьба, то какая ему разница-то, пусть забивает тело, чем хочет.
Руслан продолжил ныть, увлекшись новой идеей, и Даня ощутил, как голова постепенно становится чугунной. Ему даже пришлось наскоро нарисовать ему эскиз для татуировки с числом 35. После он вызвал такси, окончательно устав от однотипных разговоров изрядно набравшегося друга. Пока машина ехала, он успокоил Руслана и заставил его вызвать машину тоже. Может, он вообще проспится и забудет об этой дурацкой идее?
Не забыл.
Мысли в голове свернули куда-то не туда. «И что, я действительно смог бы жить с Даней? — думал Руслан-реальный. — Он же мне даже не нравится».
Оу, ну, вообще, похоже, что смог бы. Вот же, вчера только ныл, что переедет к нему, если останется один. Руслан ощутил неприятные мурашки, пробегающие по коже. Дежавю, да уж.
Найти хороший тату-салон с «окном» в ближайшее время оказалось, на удивление, несложно. Бородатый мастер Михаил на рекламном баннере салона светил в камеру добродушной хипстерской улыбкой и, на удивление, чистыми руками без татуировок. Руслану вспомнилась поговорка про сапожника без сапог, но сам Михаил ему понравился, да и отзывы были хорошие.
Ощутив, что улыбается, Руслан попытался представить, каково было бы, будь Миша действительно тату-мастером. Руки у него хоть и росли из того места, но из них троих рисовал лучше всех, конечно, Спун. Впрочем, сам образ ему шел. У Руслана мелькнула даже мысль, что Мише он доверил бы набить тату где угодно, и, смутившись, он продолжил читать.
Миша был одним из тех, чья метка определила его жизнь. Надпись «Набейте мне, пожалуйста, вот это» появилась еще раньше, чем он начал осознавать себя. В детстве и подростковом возрасте его даже били несколько раз, издеваясь над дурацкой надписью, но постепенно до Миши и всех вокруг дошло, что речь, скорее всего, идет о тату.
Природа, действительно, не особенно поскупилась на прямые руки. Рисунки получались не шедевральными, но постепенно получилось набить руку. И вот, у него свое кресло в неплохом тату-салоне, и вроде есть клиенты, которым его творчество нравится.
Очередной посетитель пришел вовремя, оторвав его от размышлений. Кивком поздоровавшись, он тут же протянул клочок салфетки (и почему половина эскизов нарисована чуть ли не на туалетной бумаге?) с желаемым рисунком и извечной просьбой:
— Набейте мне, пожалуйста, вот это.
Иногда Миша задумывался, а что если он не пошел бы в татуировщики? Ему бы не пришлось триггериться на каждое цитирование своей метки. С другой стороны, так шанс найти свою половинку явно выше, чем если просто сложить руки и ждать пинка судьбы.
Увидев эскиз, Миша не сдержал любопытства:
— Тридцать пять? Это что-то символизирует?
Руслан покраснел. На трезвую голову признаваться в попытке обмануть судьбу не особенно хотелось. Он выдавил из себя, поежившись:
— Да. Но это личное, извините.
— Что ж, присаживайтесь, я сейчас все подготовлю.
Вспомнилась одна из бесконечных историй Миши. Как-то спьяну он поспорил с другом, а ставкой в том споре была татуировка. Друг, как ни странно, проиграл. Татуировку ему должен был сделать Миша. В тот раз друг тоже попросил ему набить число 35, отказавшись объяснить, что это значит. Уже через много лет друг признался Мише, что это был год рождения его деда, умершего незадолго до той вечеринки. Друг пытался сохранить память о дедушке хотя бы таким способом.
И вот снова Руслан читает историю, где Миша набивает кому-то другому (да, пусть даже кто-то — это Руслан) число 35. С одной стороны, все эти параллели и будто-бы-дежавю встречались ему регулярно в фанфиках, но частота подобного в работах этого автора начала пугать блогера. Но в итоге он решил, что слишком накручивает себя, и продолжил читать.
Свежая татуировка чесалась как-то особенно невыносимо. Не выдержав, Руслан приподнял рукав, подставляя прикрытое пленкой тату солнцу, и резко остановился. Чуть в стороне от свежей тату, будто бы являясь ее тенью, проступили очертания тех же цифр, 35. Метка, в тридцать пять чертовых лет у него тоже появилась метка. И кажется, совсем не Даня был тому причиной.
Руслан залип в текст. Черт возьми, и эта история затянула его с головой. Кажется, если и она закончится как-то особенно обломно, он найдет автора фанфика и заставит объясниться. Но пока все шло даже как-то слишком здорово — герои рассказа узнавали друг друга лучше. Руслан ощутил химию между ними, слишком похожую на ту, что испытывает сам к Мише-настоящему. Пусть сам Руслан-персонаж был не особенно похожим на него-настоящего, зато Миша был чудо как хорошо выписан — такой же застенчивый, добродушный и в то же время ироничный. А градус происходящего, между тем, постепенно повышался.
Руслан немного отдалился и, все еще обнимая Мишу, захватил его губы в горячий поцелуй. Ладонями он огладил плечи уже-почти-любовника, удивляясь, как такие худые на вид руки могут быть настолько сильными. Сделав шаг вперед, он толкнул Мишу на диван, и, когда тот сел, их лица наконец оказались на одном уровне. Горячий воздух опалил Мише ухо где-то возле щеки, а потом он услышал:
— Не шевелись…
Губы Руслана двинулись вниз вдоль ключицы, пока руки нетерпеливо расстегивали очередную клетчатую рубашку. Горячий, мокрый язык двинулся вслед за пальцами, поглаживая оголившиеся участки на груди и оставляя на коже прикосновение контрастно-прохладного воздуха. Миша подрагивал от этих ощущений и от предвкушения. Он попытался поднять руки, чтобы хотя бы дотронуться до Руслана в ответ, но тот лишь с улыбкой покачал головой, прижимая их обратно к дивану.
Когда рубашка оказалась на полу, Руслан сам стянул с себя майку, прижимаясь своей грудной клеткой к Мише. Оба выдохнули — прикосновение ощущалось просто превосходно. Рус буквально стек по Мише вниз, становясь на колени. Выцеловывая кожу на груди и животе, он вслепую расстегивал ремень на джинсах. Наконец справившись с застежками и стянув мешающие брюки вместе с бельем, он проследил носом подстриженную щетинистую дорожку волосков от пупка к паху. В глаза бросилась татуировка в паху, справа от члена, с глупым текстом «Для тебя моя роза цвела». Руслан поднял на жадно следящего за его действиями Мишу вопросительный взгляд. Миша ухмыльнулся и шепотом произнес:
— Давай я потом тебе расскажу.
Руслан не смог ослушаться такого волшебного голоса и покорно опустил взгляд, легко потираясь щекой об уже возбужденный член. Миша все-таки поднял руку, запустив ее в волосы парню и шепча на грани слышимости:
— Кииися…
Попытавшись вспомнить, есть ли у Миши татуировки вообще, Руслан пришел к выводу, что все-таки нет. Ну, настолько дурацких точно нет. Впрочем, отвлекаться на эти мысли не хотелось, хотелось насладиться фантазиями, прекрасно дополняющими текст истории. Чем Руслан и занялся, окончательно отключая всякое философствование на тему подозрительных совпадений.
***
Чувствуя некоторую обиду от слов Руслана, Миша решил избавиться от нервных размышлений уже проверенным способом — написать об этом фанфик. Благо, предыдущая идея заглохла еще в корне, а все связанные с ней наброски можно было удалить нажатием клавиши Delete. В голове плавно, максимально плавно рождалась история о себе в роли татуировщика и Руслане, отчаявшимся искать родственную душу, но все-таки нашедшем ее. Ревность подстегивала, и Даня в фанфике получился даже каким-то слегка ублюдочным и равнодушным.
Миша погрузился в свою историю настолько, что ему самому захотелось стать тату-мастером ради одной работы,
заклеймить Руслана и сделать его только своим. Ночь подходила к завершению, Миша постепенно трезвел, а потому смог даже отредактировать работу. Почему-то возникла паранойя — вдруг кто-то из них, Даня или Руслан, тоже прочитает это и поймет, откуда вообще возникла такая идея? Благо, в финал хорошо легла история о придуманной татуировке с дурацкой надписью — якобы она была сделана на спор, самим Мишей, после чего он и решил заниматься татуировками. Она, казалось, сгладила череду фактов, которые Миша невольно списал во многом со своей жизни.
Нервное напряжение и паранойя отпустили вместе с опьянением, а фанфик вышел, в общем-то, даже не плохой. Поэтому Миша не особо сомневался, публикуя работу уже под утро, спустя несколько часов после разговора с ребятами. Усталость взяла свое, и новообретенный фикрайтер лег спать.
***
Руслан закрыл вкладку с текстом. Забавная история со счастливым концом — неплохое начало дня. Однако то странное дежавю, которое приключилось с ним, никак не оставляло его в покое. Еще от одного чувства он отделаться тоже не мог — ему показалось, что автор работы испытывал какую-то внутреннюю тоску. Этого не было видно в тексте, вообще-то довольно позитивном, но покоя это чувство никак не давало. Рус никак не мог понять, накручивает ли он себя, или, может, это его собственная тоска от того, что такие истории — просто выдумка.
Так кажется или нет?..
