***
К вечеру приехала сестра повелителя и ее муж. В гареме было все готово, а на улице стоило только приказать султану — и станут палить из пушек. В гареме стали разносить сладости и шербет, а также заиграла веселая музыка. Не прекращался смех и восточные танцы, девушки громко разговаривали и поздравляли Хатидже Султан, золотые монеты для рабынь сыпались реками. В общем, все были навеселе, позабыв о проблемах, которые их терзали буквально пару часов назад. Гарем почтили своим присутствием Валиде Султан, Хатидже Султан, Махидевран Султан, Хюррем Султан, Элмас Айшель Султан и Гюльфем-хатун. Айше Хафса Султан сидела на тахте в темно-синем платье с черной накидкой и с улыбкой смотрела за тем, что происходит. На ее голове красовалась корона с сапфирами, на шее висело колье с тем же камнем, а на среднем пальце правой руки — кольцо. Волосы женщины были собраны в высокую прическу. Весь вид Валиде показывал ее власть и статность и, несмотря на свой возраст, она выглядела достаточно молодо. По правую руку матери султана сидела виновница торжества — Хатидже Султан, облаченная в белое платье с небольшим вырезом на груди. На ее голове была фероньерка с жемчужным камнем посередине, волосы же были распущены, на шее одета жемчужная подвеска, а в ушах — сережки. Весь ее вид говорил в чистоте души и Хатидже Султан была похожа на бескрылого ангела, спустившегося с небес. У ног Валиде на подушке сидела Махидевран Султан. На ней было надето гранатового цвета платье, обшитое бордовыми нитями; на ее голове красовалась корона с турмалином, на шее — колье с тем же камнем, в ушах — сережки, а на безымянном пальце было кольцо, подаренное султаном с гранатом. Волосы женщины были заплетены в косу. Махидевран, словно роза, мила и в то же время опасна, ведь в любой момент можно пораниться о ее шипы. Напротив Махидевран на подушке расположилась Хюррем Султан, облаченная в красное платье с глубоким вырезом на груди; на шее же была подвеска с рубином, а также сережки. Ее волосы были заплетены в две косы, а на безымянном пальце красовалось кольцо с рубином, подаренное падишахом. Можно было сразу понять, что она — воплощение страсти; огонь, дарящий теплоту близким и испепеляющий врагов. Возле Хюррем сидела Элмас Айшель Султан. На ней было одето бирюзовое платье с черными блестящими полосами и свободными рукавами; на голове — фероньерка с обсидианом посередине, а в ушах — сережки с тем же камнем. Волосы же собраны в аккуратный пучок, а на безымянном пальце правой руки блестело кольцо с бирюзой, подаренное султаном. Весь ее вид говорил о том, что она — полная противоположность Хюррем, как воздух, который может превратиться в ураган и смести все на своем пути, если близким Элмас Айшель будет угрожать опасность. Напротив Элмас Айшель сидела Гюльфем-хатун, облаченная в темно-зеленое платье с салатовыми нитями, которое выглядело не так богато, как у вышеназванных женщин. Простые сережки, колье, кольцо и выбранные темные цвета (на Валиде они выглядели очень красиво, чего не скажешь о Гюльфем) — все это говорило об увядающей красоте женщины, которая хоть и молода, но уже потеряла все — и сына, и расположение султана. Гюльфем, словно увядающая роза, не могла отпустить прошлое и из-за этого страдала. — Гюльфем, — ласково обратилась Валиде к бывшей невестке, — скажи, чтобы стали играть мою любимую песню. — Да, госпожа, — натянула улыбку женщина и встала со своего места. — Это ведь она подарила султану ту рабыню, которая сейчас всем приказывает называть ее Чичек, — тихо сказала Хюррем Махидевран. — Ты думаешь, что она это специально? — приподняла бровь первая жена падишаха. — Не знаю, — честно призналась рыжеволосая. — Но факт в том, что из-за нее у нас головная боль в виде темноволосой бестии, — мрачно закончила та, смотря за смеющейся и разговаривающей с Айлин наложницей-фавориткой. — Махидевран, Хюррем, — с улыбкой обратилась Валиде Султан к невесткам, — чего же вы не пьете шербет? Праздник ведь, выпейте. К султаншам подошла рабыня с подносом, на котором был шербет. Султанские жены улыбнулись в ответ матери падишаха и взяли по кружке, а затем одновременно сделали глотки. — Госпожа, — шепотом обратилась к Элмас Айшель Элиф, которая стояла неподалеку от нее, — позволите мне выйти на пару минут? — Зачем? — также тихо спросила султанша. — Я… Нехорошо себя чувствую. Мне нужно на свежий воздух. — Не нужно лекаря? — с беспокойством спросила Элмас Айшель. — Нет, госпожа, небольшое головокружение. Уверяю, ничего серьезного, — ответила гречанка. — Ладно, иди, — дала разрешение светловолосая. — Но если почувствуешь себя хуже — обратись к лекарю. — Обязательно. Благодарю, госпожа, — поклонившись султанше, девушка вышла из гарема. По правде говоря, легкое головокружение — не единственная причина ухода Элиф. Шехзаде Мирак попросил о встрече тет-а-тет в саду. Гречанка не знала о чем мальчик будет говорить с ней, но почему-то вспомнила о том, что он говорил, когда убивал Мурата-агу. Мирак сказал, что Элиф его, хотя та принадлежит повелителю, состоя в его гареме. Значит ли это, что мальчик питает к ней нежные чувства? Конечно, семилетний ребенок может еще десять раз изменить свое решение, но гречанке он казался взрослым. Или же она просто пытается себя обнадежить несбыточными мечтами из-за того, что султан к себе ее не зовет, а относится исключительно как к служанке Элмас Айшель? Сейчас это предстоит узнать…***
Малкочоглу Бали-бей возвратился из покоев повелителя, посмотрев на салют, который был хорошо виден и слышен с султанского балкона. У двери его остановил стражник и передал записку, сказав, что она от Мелек Султан. Хранитель султанских покоев забрал записку, а затем зашел в свою обитель. В комнате Бали-бей развернул пергамент и стал читать записку…Дарогой Бали бей! Хачу признатся что питаю к Вам самые нежные чуства. Вы единственый лучик света в непрагляднай тьме. Я тону в Ваших глазах, а засыпаю лишь вспаминая Ваш голас! Я панимаю что Вы считаете меня ребенком, а поэтому буду ждать своего взросления и атвета на свои чуства.
Ваша Мелек Султан.*
Малкочоглу усмехнулся и сложил записку пополам. Он был осведомлен о чувствах и со стороны старшей дочери падишаха, и младшей, но считал их лишь детьми, какими бы взрослыми они не пытались быть. Мужчина верил, что в будущем они забудут о детской влюбленности и выйдут замуж за каких-нибудь пашей, как это и случается с сестрами и дочками падишаха…***
А Элиф тем временем стояла во дворцовом саду и ждала шехзаде Мирака. Она уже подумала, что он не придет, ведь прошло достаточно времени, но вдруг заметила знакомую детскую фигуру…