Закон бумеранга

      Элмас Айшель расслабленно сидела на тахте в то время как Элиф делала ей массаж, ибо в последнее время госпожа жаловалась на боли в спине.       Вдруг в двери постучали. Светловолосая и гречанка переглянулись. Элмас Айшель кивнула Элиф, а та отошла от госпожи и пошла в сторону двери. Она ее открыла и увидела незнакомку в простом платье, которое можно увидеть на любой девушке, только что попавшей в гарем. У этой девушки были черные, словно воронье крыло, короткие чуть завитые на концах волосы и светлая, но чуть загорелая кожа. Она сама по себе была небольшая и поэтому казалась хрупкой. Незнакомка не поднимала головы.       — Кто это, Элиф? — спросила Элмас Айшель спустя несколько секунд молчания.       — Какая-то рабыня, госпожа, — ответила гречанка, а затем обратилась к незнакомке: — Что тебе нужно?       — У меня есть ценная информация для госпожи, — поверхностно ответила девушка.       — Пропусти ее, Элиф, — заинтересовавшись, сказала Элмас Айшель.       Элиф чуть отошла и незнакомка свободно прошла вглубь покоев госпожи.       — Госпожа, — девушка поклонилась третьей жене султана. — Я знаю, кто отравитель Чичек.       Элмас Айшель приподняла бровь.       — Если ты знаешь, то почему не сказала об этом Дайе-хатун? Она бы отвела тебя к Валиде Султан и ты смогла бы ей об этом рассказать, — сказала светловолосая.       — Госпожа, пообещайте, что после того, как я расскажу о том, кто решил отравить Чичек, Вы возьмете меня на службу, — неожиданно попросила незнакомка.       Элмас Айшель и Элиф переглянулись.       — Говори, — потребовала обладательница темно-голубых глаз.       — Отравить Чичек приказала Махидевран Султан Гюльшах-хатун, — неожиданно заявила девушка. — Я шла по поручению Дайе-хатун на кухню и неожиданно услышала голоса из покоев Махидевран Султан. Я прислушалась. Махидевран Султан волновалась о том, что ее могут раскрыть, но Гюльшах-хатун ответила, что все чисто и никто не сможет выйти на нее, потому что рабыню, которая отравила, Гюльшах-хатун устранила, но это будет выглядеть, как самоубийство.       «Значит, Махидевран… — мысленно вздохнув, подумала Элмас Айшель. — Ревность и необдуманные приказы не доведут ни до чего хорошего…».       Светловолосая поднялась с тахты и подошла к рабыне.       — Как тебя зовут? — спросила султанша.       — Эльвина, госпожа, — ответила девушка, не поднимая головы.       — Я принимаю тебя на службу. Теперь тебя зовут Годже, — сказала Элмас Айшель.       — Спасибо, госпожа, — теперь уже бывшая Эльвина поцеловала руку султанши в знак благодарности. — Я клянусь служить Вам верой и правдой, — она с большой преданностью посмотрела в глаза светловолосой, тогда Элмас Айшель удалось рассмотреть ее глаза, которые были цвета топленого шоколада. — М… А можно мне узнать значение своего имени?       — «Ценная», — коротко ответила Элмас Айшель. — Ты передала мне довольно-таки интересную информацию, — уголки ее губ чуть приподнялись. — Мое первое для тебя поручение — следить за Гюльшах-хатун. Если что — сообщай сразу мне, — та кивнула в сторону двери и, после того, как Годже поклонилась и покинула ее покои, обратилась к Элиф: — А ты поглядывай за ней, мне кажется очень подозрительной ее просьба о том, чтобы я взяла ее в услужение.       — Вы очень сильно не доверяете людям, госпожа, — заметила гречанка.       — Кругом враги, Элиф, — серьезно сказала светловолосая. — Лишь тебе я могу доверять. Остальным нельзя показывать своих слабостей. Гарем — это клубок змей, которые в любой момент могут вцепиться в горло своими ядовитыми клыками или задушить…

***

Покои султана Сулеймана Хана Хазретлери.

      Правитель с Валиде Султан стоял напротив кровати, на которой лежала без движения Чичек. Ее лицо было болезненно-бледно, она не дышала, а глаза находились в закрытом состоянии. Лекарша подносила к ее лицу жидкость и резким запахом, но ничего не происходило. Хоть и казалось, что она мертва, ее сердце стучало, а это означало, что она жива и борется, а это немного успокаивало султана.       — Валиде, как такое могло произойти? — недоумевал падишах.       — Это просто недопустимо! — возмутилась Айше Хафса. — В твои покои пронесли яд, сынок, и лишь Аллах уберег тебя от ужасной участи, — она посмотрела на Чичек.       — Но моя наложница пострадала, — хмуро заметил Сулейман.       Его мать промолчала. Стоило ли говорить, что сын у нее один, а таких как Чичек-хатун целый гарем?       — Как она? — спросил султан у лекарши.       — Получше, повелитель, но ее состояние по-прежнему тяжелое, — спокойно сказала женщина.       — Если она умрет, то ты лишишься головы, — пригрозил падишах, а женщина, испугавшись своей участи в случае смерти Чичек, стала усерднее делать свою работу.       «Она проникла в твое сердце, лев мой. Словно ведьма околдовала тебя… — мрачно думала Валиде Султан, которой новая наложница-фаворитка не очень-то и нравилась»…

***

Покои Элмас Айшель Султан.

      По правде говоря, султанша не знала, как использовать полученную информацию, а поэтому решила рассказать о том, кто приказал отравить Чичек-хатун Ибрагиму-паше, чтобы они вместе придумали решение.       Накинув ткань, скрывающую лицо, Элмас Айшель пошла к великому визирю.       — Что, ничего неизвестно, Сюмбюль-ага?! — в ярости шептал Ибрагим-паша, прижав перепуганного евнуха к стене. — Никто из девушек ничего не видел и не слышал?! Ты сейчас смеешься надо мной, да?! Из сотни девушек никто ничего подозрительного не замечал?!       — Ибрагим-паша, — прервала гневную тираду великого визиря подошедшая Элмас Айшель.       — Э-элмас Айшель Султан!.. — с улыбкой прошептал Сюмбюль-ага, которого отпустил муж Хатидже Султан. — Вы словно ангел спустились с небес и спасли меня!..       Увидев красноречивый взгляд Ибрагима-паши, евнух замолчал.       — У меня есть информация, которая Вам, паша, будет ооочень интересна, я уверена, — с усмешкой сказала Элмас Айшель. — Отойдем? — она посмотрела на странно улыбающегося Сюмбюля-агу.       Заинтригованный мужчина кивнул и они отошли на то расстояние, с которого евнух бы их не смог услышать. В тот момент лицо султанши стало вновь серьезным.       — Ибрагим-паша, — шепотом начала женщина, — все очень и очень плохо.       — Что случилось, султанша? — настороженно спросил великий визирь.       — Махидевран Султан приказала Гюльшах-хатун отравить Чичек-хатун, — рассказала Элмас Айшель. — Гюльшах-хатун же, в свою очередь, приказала это сделать одной из рабынь, а потом убила ее, сделав все так, будто это самоубийство.       — Да, Дайе-хатун с Нигяр-калфой видели повешенную девушку в прачечной, — кивнул Ибрагим-паша. — Я подумал, что это может быть связано с отравлением Чичек-хатун, но это было единственной зацепкой, — великий визирь вдруг вспомнил главное из того, что рассказала Элмас Айшель: — Махидевран Султан приказала… Отравить Чичек-хатун? Откуда Вам стало это известно?       — Одна из рабынь слышала разговор между Махидевран Султан и Гюльшах-хатун, — ответила женщина. — Ибрагим-паша, Махидевран Султан — моя подруга, к тому же, жена повелителя. Это большой позор, который был совершен в порыве чувств и о котором никто посторонний не должен узнать, — серьезно сказала Элмас Айшель.       — Я что-нибудь придумаю в кратчайшие сроки, — серьезно сказал Ибрагим-паша.       — Не стоит перекладывать всю ответственность на себя. Если что, то Вы знаете, что я буду готова помочь Вам, — сказала светловолосая также серьезно.       — Спасибо, султанша, — поблагодарил женщину муж сестры повелителя.       Ни Элмас Айшель Султан, ни Ибрагим-паша даже не подозревали, что за колонной их разговор подслушала Гюльфем-хатун, которая желала проведать свою воспитанницу. В тот момент злобный оскал исказил ее лицо, настроение улучшилось, а тревога за Чичек-хатун улетучилась — в руки бывшей султанше попала ценная информация, которой она знает как воспользоваться…