Удачный бросок

Андрей чувствовал себя так, будто не должен быть здесь. Словно он наблюдал за чем-то интимным, чем-то, что ни в коем случае не касалось посторонних людей. Вокруг было темно. Вечер незаметно сменил собою день. Комнату освещал лишь свет ноутбука, на экране которого мельтешили картинки какой-то третьесортной комедии, которую Алишер уверенно называл верхушкой юмора. Но этот выбор был всяко лучше ужастика или драмы. Негативных эмоций им и в жизни достаточно, наоборот хотелось как-то отвлечься. Вокруг лежали такие вредные продукты, как чипсы и газировка. Найдя кошелек, — который оказался в самом неожиданном месте, а именно, в мусорном ведре алишеровой комнаты, в котором помимо прочего хлама так же валялись испачканные салфетки, на славин вопрос о которых Алишер таинственно промолчал и сменил тему, — они очень хорошо закупились в магазине. Взяли себе пару банок пива, а вот Славе решили не доверять. На вопрос Андрея, почему, Алишер загадочного ответил: — Бля, если он напьется так же, как в прошлый раз, боюсь, я сдержаться не смогу, — но юноша решил не уточнять, что это значит, и просто согласился с ним. Сейчас же Андрей был свидетелем одной очень занимательной картины. Устроившиеся на полу совсем рядом, Слава и Алишер хоть и сидели на приличном расстоянии друг от друга, но их руки крепко переплетались. Алишер слишком нежно гладил пальцы Славы, а тот слишком краснел и радостно улыбался. Очевидно, они больше были увлечены собою, чем фильмом, в отличие от Андрея, который постоянно шикал на голубков, которые то и дело норовили пошептаться о чем-то своем. Ему не нравилось, как они смотрели друг на друга, будто в мире нет ничего важнее, то, как воздух между ними искрился и переливался всеми цветами радуги. Возможно, они и сами не заметили, как в какой-то момент сели еще ближе; Слава прижался к боку Алишера, а тот выглядел, как радостный пес, принесший хозяину мячик. И Андрей не знал, почему реагировал так остро. Почему смотреть на них дольше пары секунд не мог. В груди начинало ныть, глаза щипало от подступающих слез. Он поймал себя на той мысли, что раньше третьим лишним никогда не был и данное прозвище в те времена больше подходило Алишеру, но тот в любом случае всегда мог подцепить какую-нибудь девчонку, зато сейчас дела обстоят по-другому. Андрей понял, что, не будь его здесь сейчас, ничего бы и не изменилось. Возможно, уйди он из дому, никто бы и не заметил. Но он не винит никого, правда. Если только себя. Он ведь сам разрушил все, так почему теперь так жалеет об этом? Андрей прикусил губу, смущенно отводя взгляд в сторону. Он все еще плохо понимал, что происходит между друзьями. То есть, да, они держатся за руки, хотя до этого Слава никому не позволял к себе прикасаться, делятся друг с другом одеждой, наверное, вроде бы, еще и целуются, судя по утреннему эпизоду, да еще и эта славина просьба... — Что? — не поверив своим ушам, переспросил Андрей, на что Слава вжал голову в плечи в надежде стать еще меньше, чем есть на самом деле. — Тебе нужно... зачем?.. хотя нет, я даже знать не хочу. Он глубоко вздохнул и прочистил горло. — Какие тебе нужны? Эм, есть же всякие... Услышав это, Слава растерянно похлопал глазками. — Я-я не знаю... Впрочем, неудивительно. — Я возьму обычные, но, если тебе интересно, мне нравится пользоваться теми, которые с пупырышками, — почесав красный нос, смущенно признался Андрей. Боже, этот разговор такой неловкий. Не выдержав, Слава натянул ворот футболки на голову и глухо ответил: — С-спасибо, я запомню. — Но зачем тебе это? — все-таки не удержался от любопытства Клайтин. — Хочу устроить Алишеру сюрприз! Андрею оставалось надеяться, что проверять Слава будет не сегодня ночью в одной с ним комнате, иначе это будет просто ужасно, он в глаза им смотреть не сможет. Тем не менее, спросить в лоб о том, какие отношения их связывают, как-то стыдно. Андрей решил, что пока те сами не признаются, не будет делать поспешных выводов. Мало ли, ему просто кажется. А презервативы... может, Слава их надувать будет, водой заполнять и в людей бросать. Но Андрей все-равно чувствовал себя неловко даже когда время перевалило далеко за полночь и все они решили пойти спать. Ему, как гостю, уделили место на кровати; все-равно больше одной ночи Андрей тут задерживаться не будет, ему тут явно не место. Кажется, это понимали вообще все. Ну, или он себя просто накручивал. Слава с Алишером устроились на матрасе на полу, и, когда Клайтин забирался в кровать, он видел, как эти двое синхронно повернулись друг к другу лицом и взялись за руки. Снова. Господи, что тут вообще происходит? Надеясь, что эта ночь пройдет спокойно, Андрей повернулся лицом к стене, дабы лишний раз не смотреть на парочку. На какое-то время наступила сонная тишина. Тогда Андрей остался один на один со своими мыслями. Тут же вернулись воспоминания о том, как они с Саней вели себя так же сладко, а все остальные дико бесились, потому что парни и минуты не могли обойтись без нежностей. Боже, они целовались всегда и везде: дома, на улице, в компании друзей, в кино, даже, блять, во сне. Эти поцелуи были такими трепетными, полными самых разных чувств. Никто и никогда не целовал Андрея так, очевидно, что больше и не будет. Шумно вздохнув, он ткнулся лицом в подушку, чтобы не дышать слишком громко и не потревожить друзей. Боже, ему так больно. Он может бесконечно делать вид, что все в порядке, ровно столько же отталкивать от себя Саню, но при этом факт оставался фактом — он до чертиков любил его и хотел вернуть все назад. Послышалась возня, шорох одеяла. Шепот. Андрей старался не прислушиваться, но до его уха долетели тихие причмокивания, те же самые, что и утром. Господи, блять, боже, так между ними и правда что-то есть. Он зажмурился. Честно старался не представлять, как ребята прижимаются тесно друг к другу, а их губы двигаются навстречу. Они, наверняка, улыбаются, и Андрей слышит тихие смешки. Ему становится гадко. Он не винит никого, не думает, что друзьям не стоило именно сейчас показывать своих чувств, потому что прекрасно понимает, каково это, любить кого-то и хотеть, чтобы он всегда был рядом. Он лишь сцепляет зубы, жмурится до боли и сворачивается в клубок под одеялом, надеясь, что он просто исчезнет из этого мира и больше не будет никому мешать. Слезы все-таки брызгают из глаз, стекают с щек на подушку, глубоко впитываются в ткань. Внутри у него зияет целая черная дыра, тянущая болью, и которая всасывает в себя все самое хорошее, то немногое, что у Андрея осталось. Он плачет и не может остановиться, безмолвно крича в подушку, но старается делать это тихо, чтобы никто не услышал. Он не хочет отвлекать друзей, не заслуживает того, чтобы о нем беспокоились. Он думает о Сане, надеется, что с ним все в порядке, мечтает о его крепких объятиях, и как-то незаметно засыпает, плача даже во сне. Слава просыпается ближе к утру. На улице все в голубых тонах, но солнца пока нет. Тем не менее, в комнате все достаточно хорошо видно. Юноша приподнимается на локтях, садится на матрасе и трясет спящего Алишера за плечо. Тот пускает на подушку слюни, бубнит что-то, не желая просыпаться, но рано или поздно сдается, открывая глаза. — Слав? — хриплым ото сна голосом зовёт он. — Что... — Т-с-с! — прижав палец к губам, молвит юноша, глядя испуганно на кровать, где устроился Андрей. Затем он возвращает взгляд на Алишера и шепчет: — Я хочу показать тебе кое-что. Пошли. Едва проснувшийся Алишер лишь зевнул, закрыл глаза и обратно устроился на матрасе, но Слава, надув губы, толкнул его ножкой под бок. Удостоверившись, что друг точно не заснёт, он, старательно переступая разбросанный хлам, доходит до двери. Огромная футболка Алишера соскальзывает с плеч и едва прикрывает коленки. Изредка под тканью мелькают аппетитные ляжки и Алишеру больше жаль, что футболка такая длинная, чем стыдно из-за своего поведения и мыслей, потому что, лежа на полу, он старательно вытягивал шею, пока ничего не подозревающий Слава выглядывал в коридор. Вскоре Алишер плетется следом за другом, зевая каждые пару секунд. Инстинктивно хватает юношу за руку и с удивлением отмечает, что Слава ведёт его в туалет, где сразу же запирается изнутри. Окей, это странно. Слава что, собирался показать ему что-то запрещенное? Наркотики? Рассказать какую-то тайну? Что? Но ответ оказывается еще более неожиданным, чем полагал Алишер. С самым что ни на есть радостным и гордым лицом Слава достает из-за спины, — Алишер честно старался не думать о том, где он прятал их, — упаковку сраных презервативов. Баскетболист несколько секунд молча пялился на фиолетовую упаковку с размашистой надписью, затем ущипнул себя. Нет, похоже, это не часть сна... Презервативы были ему знакомы, он обычно только такие и брал. Простые, недорогие, но пока никто не залетел, а значит, действенные. Показалось даже, что Слава их у Алишера и нашел, и теперь хотел поглумиться, мол, смотри-ка, что у меня есть. Но выглядел тот скорее так, будто поймал бабочку и теперь очень хотел услышать, что она красивая. Но зачем он решил привести Алишера сюда? В голову подростку, которого уже которую ночь мучили мокрые сны, а возможности сбросить напряжение с кем-то не находилось, сразу же пришла только одна мысль. — Слав, я, конечно, все понимаю, но может сначала обсудим все, а не вот так сразу... — он криво улыбнулся, почесав затылок, а затем сложил руки на груди и с крайне довольным видом прижался плечом к стене. Очевидно, Слава намекал на секс. Наконец-то. Пф, а Алишер думал, что тот невинен, как овечка, а оно, оказывается, вон как. — Хотя, не то чтобы я против. Слава моргнул и как-то неуверенно ответил: — Я рад, что ты не против надуть их вместе со мной. Алишер отзеркалил его жест. — Что? — Я хочу надуть их. Все ведь ради этого и покупают эти штуки, да? Это крутые шарики, которые могут стать очень большими, и они не лопаются, если в них окажется много воды! — рассказывал Слава радостным тоном, сжав руки в кулачки. — Правда, Андрей говорил, что они бывают разными... с пупырышками... но разве тогда шарик не лопнет? Ты пользовался такими? Ебаный, блять, сыр, ебучий Андрей, — пронеслось в мыслях Алишера, которой стоял в полной прострации и не знал, что на такое говорить. Объяснить Славе, для чего это? Не разрушать его детское видение мира? Спросить, знает ли он вообще хоть что-то про секс? — Кхм, да. Они не лопаются. Не парься, — сдавленно буркнул парень, отводя взгляд в сторону. — Ты хочешь надуть их сейчас? В пять утра? — А когда у нас еще будет время? — так же спросил Слава, начиная открывать упаковку. Он сделал несколько шагов вперед, а затем сел в ванную, свесив ноги на пол. — Завтра мы пойдем в больницу, потом... я пойду домой, наверное. — Нет, — резко ответил Алишер, сразу напрягшись. Но под тревожным взглядом Славы быстро расслабился и точно так же устроился в ванной. — Тебе не нужно уходить отсюда. Оставайся со мной столько, сколько хочешь, хорошо? Они прижимались плечом к плечу, чувствовали тепло, исходящее от тел друг друга. Слава раскрыл фольгу, взял в руки презерватив и поморщился. — Почему он такой странный? Типа... скользкий. Фу, — растянув резину между пальцев обеих рук, он приблизил ее к своему лицу — И воняет. — Ты же их не есть будешь, — почему-то чувствуя себя некомфортно из-за Славы, контактирующего с контрацептивом, буркнул Алишер. — Хотя, бывают и с запахом клубники там, банана... — Круто, — удивился такому строению шариков Слава, после чего протянул презерватив другу. — Дуй. Алишер вздохнул. Никогда бы он не подумал, что будет надувать презервативы в пять утра в ванне, пока рядом будет сидеть его друг, занимаясь тем же самым. Тем не менее, ему пришлось вытерпеть даже это ради той неподдельной радости, которая сияла в глазах Славы. Его счастье стоило многого.