Масяшки в карантине

Так прикольно, вокруг нас снуют врачи, вокруг нас эпидемия, карантин, а мы две девочки в больничных ночнушках и тапочках идём на свидание. - Я это свидание, наверное, никогда не забуду, - смеюсь я. – В больнице, с катетером из по капельницы в руке… Ни в каком ином случае я бы ни за что не согласилась на свидание с девушкой. - Ты его не забудешь не поэтому, а потому что оно будет незабываемым. – Иришка смотрит мне в глаза и подмигивает так, что я даже чуточку возбуждаюсь. Хотя я не придаю значения её сигналам и просто улыбаюсь в ответ. - У тебя очень красивая улыбка, - шепчет мне Иришка. – Тебе не говорили? - Постоянно все мне только это и говорят. Они говорят, нет Юлечки, одна улыбка, кх-кх, - одолевает меня кашель и она зачем-то хлопает меня по спине. Как будто это помогает от сухого кашля. Но за заботу ей плюсик. Мы заходим в глухой тупик на нашем этаже, здесь целая выставка различных вазонов в громадных горшках. Из всех их я знаю только щучий хвост, тут реально целый лес из этого хвоста. Мы протискиваемся между фикусами в больничных эмалированных кастрюлях и добираемся до холодного бетонного подоконника, за которым свобода. Там светит солнышко, и там порхают птички. Вот только там нет людей, в стране же карантин. Мы садимся на подоконник друг напротив друга, Ириша заботливо снимает с меня тапочки и греет мои ножки своими руками. - Спасибо, - мурлычу я от наслаждения, - а как ты поняла, что я замёрзла? - Ха-ха, глядя на тебя, мне кажется, что ты постоянно мёрзнешь. Вообще, желание согреть, это первое что пришло мне в голову, когда я тебя увидела. Она приближает мои стопы к лицу и греет их своим дыханием. - А что обычно делают на свиданиях? – Осматриваюсь я по сторонам. - Целуются, проводят друг с другом время, общаются, - объясняет мне Иришка. - Мы целоваться не будем это точно, - отмахиваюсь я. - Почему? А если захотим поцеловаться? - Ну, если сильно захотим, тогда да, - киваю я. - Вот я уже хочу, а ты? - А я не знаю, - обычно, мне очень сложно разобраться в своих чувствах. Но надо отдать тебе должное, это свидание – лучшее, что произошло со мной в этой больнице. Спасибо. - Так, может, поцелуемся? - Ну, давай, - со скрипом соглашаюсь я. Иришка убирает мои ножки и тянется ко мне губами. Я плотно закрываю глаза, складываю губки уточкой и чмокаю её легонько в губы, а после поцелуя брезгливо вытираюсь. - Всё, - говорю я. - Да нет, не всё, - она кладёт мне руку на затылок и нежно массирует его, помогая мне расслабиться. А после прижимается губами к моим губам, и язык её проникаем в мой рот. Не сказать, что это противно, просто это как-то странно. - Ну же расслабься, - немного взъерошивает мои волосы Иришка. – Представь, что перед тобой тот о ком ты мечтаешь, твой парень, например, и закрой глаза. - Ну ладно, постараюсь, - говорю я. Но не успеваю никого представить как её язык опять у меня во рту, а мой в её. Её поцелуй такой мягкий, такой нежный и приятный, такой как я люблю. Оказывается, я не испытываю брезгливости к девушкам. А целуются они намного лучше парней. С ними реально целоваться приятней, ну или же это только Иришка так умеет. Что она вытворяет там у меня во рту своим язычком, словами не передать. Её рука сползает мне на грудь и сжимает её довольно крепко. Опять же не скажу что это неприятно. Вот если бы Сашка такое сделал, я бы возбудилась, но Иришка же девочка. - Наверное, это лишнее, - опускаю я взгляд на её руку. - Ой, прости, забылась, - резко убирает она её с моей груди. – Не злись на меня. И кстати, ты обалденно целуешься. И она снова берёт мои стопы руками и продолжает их гладить. - Расскажи о себе, - говорю. – Хоть что-нибудь, а то я ничего о тебе не знаю. - А что бы ты хотела услышать? - Кем ты была до этого, как сюда попала, - говорю немного тише. – Как поняла, что ты лесбиянка. - Я же говорю, я это всегда понимала. Вот ты Диснеевские мультики в детстве смотрела, тебе там принц нравился? А мне всегда принцесса. Я всегда мечтала украсть её у принца и сбежать с ней на край света, только вдвоём. - И какие девушки тебе нравятся? – Продолжаю я разговор. - Нежные, женственные, такие как ты. Я же говорю, мне нравятся принцессы, - смотрит она мне в глаза, поднося мою ножку к своему лицо. Проводит моим большим пальчиком по своим губам и от этого кайфует. Я растопыриваю пальцы на ножке, и она целует их по очереди. Что-то гипнотизирующее в этом есть, наверное, блеск в её глазах. Я не могу её прервать, мне хочется смотреть. - А как ты сюда попала? – Говорю. - Как и ты. Заразилась и попала. У меня особо тяжёлая форма пневмонии, вот меня в больницу и положили. - А твои родные, парень, ой, прости, девушка у тебя есть? - Если бы у меня была девушка, я бы не стала сейчас гладить и целовать твои ноги, логично. – Пожимает плечами Иришка. – А родным на меня насрать. Моя матушка в самый карантин укатила куда-то со своим очередным хахалем. Как же они меня задрали. - Хахали её? - Да, всю жизнь она только тем и занята, что устраивает своё личное счастье. С тех пор как меня родила, она занята только поисками для меня папашки. - А твой отец? - Ему тоже на меня похер, он как узнал, что у него есть взрослая дочь (матушка от него все эти годы скрывала), то испугался. Он решил, что я захочу у него квартиру отжать, которую он от своей матери в наследство получить пытается. Лузер он, короче. Не работает, живёт за счёт пенсии бабки. Там тяжёлый случай. Я слушаю её, раскрыв рот: - Не знала, что бывают проблемы похуже моих. - А что у тебя за проблемы? - Онкология с детства, рак лёгких. У меня удалена половина лёгкого, - показываю ей едва заметный шрам на боку. – Диабет, а теперь и вот это. Кх-кх. – Я так закашливаюсь, что иногда начина задыхаться и тогда Иришка услужливо стучит меня по хребту. - Бедненькая, - проводит она пальчиком по моему шраму. – За что же тебя так? - Не знаю, - пытаюсь не заплакать я. – Но я знаю, что Господь меня любит, и искренне Ему верю. Мне иногда кажется, что я просто не создана для этого мира и потому Отец Небесный хочет побыстрее забрать меня к себе на облака. А мои родители не дают Ему этого сделать. Тут я уже не могу сдержаться и не пустить слезу. Мне жалко не себя, а маму, жаль так, что просто не передать. Иришка нежно подхватывает слезинку с моего лица и гладит меня по щеке и шее. - Ты просто слишком красивая для этого мира. Посмотри вокруг, этот мир не заслужил такой красоты, он не заслужил тебя. - Спасибо, - томно шепчу я пересохшими губами. Мы на инстинктах тянемся друг к другу и целуемся, а Иришка гладит меня по шее и волосам. Она настойчива ровно настолько, насколько это нужно, никогда не переходит границы и потому мне с ней так легко. - Я хочу показать тебе одно место, - она спрыгивает с подоконника и подаёт мне руку, помогая спуститься. Она ведёт себя на свидании как парень только лучше. Целуется она лучше, заботится обо мне лучше, пахнет приятней и выглядит смазливей любого парня. Как ни странно, но это лучшее свидание в моей жизни, я не шучу. Иришка помогает мне расправить ночнушку и тянет за собой, куда-то в противоположный конец коридора, пока мы не упираемся в тупик. Здесь нет никаких вазонов, зато есть железная лестница, упирающаяся в люк под потолком.