I Hate You

      Легкий туман, полупрозрачным одеялом, укрыл город своей прохладной дымкой. На улице уже за полночь, добрая половина города давно спит, а ночные тусовщики только собираются на приключения. Яркие огни фонарей освещают безлюдные улицы спальных районов, в то время, как в неугомонном центре города кипит ночная жизнь. Проезжая мимо этого многообразия, Чимин невольно задумался, разглядывая в окно такси совершенно противоположные друг другу районы Сеула, насколько же сильно отличается жизнь людей: кто-то сейчас уже давно спит, отдыхая после утомительного дня, кто-то сбегает из дома к друзьям, чтобы незабываемо провести ночь, гуляя где только можно, пока ноги не устанут, кто-то, обнимая вторую половинку, мечтает о завтрашнем свидании, а кто-то Пак Чимин, у которого ни сна нормального, ни второй половинки. Парень не заметил, как оказался на месте, расплатившись с водителем, он вышел из машины. Перед ним открылся вид на большое двухэтажное здание, откуда доносилась ритмичная клубная музыка, а на входе стояли два высоких охранника, крепкого телосложения. Одного из них Пак сразу узнал, это был Ёнши, он давно там работает, как-то раз его даже приглашали на день рождения самого Тэмина, там то они и познакомились, Чимину он сразу понравился — добрый парень, со схожими интересами в музыке, а под вечер Ёнши случайно проболтался Паку о том, что ждет ребенка от будущей жены. Чимин тогда так рад был за парня, что расчувствовался до слез. Вокалист с самого детства знал, что хочет в будущем двоих детей — мальчика и девочку. Второго охранника Пак видел впервые, из чего можно сделать вывод, что он скорее всего новенький, парень обмолвился парой слов со знакомым и зашел внутрь. В помещении было много знакомых, некоторые танцевали на танцполе, некоторые расположились за столиками по бокам, а некоторые сидели у барной стойки, среди которых и был Тэмин. Пак, недолго думая, отправился к своему другу. — Какие люди, — радостно воскликнул старший, раскрыв руки для объятий. Чимин прыгнул в объятия друга, радостно смеясь. — Я так рад, что ты приехал, хочешь чего-нибудь? — поинтересовался Тэмин, подозвав бармена. — Да, желательно покрепче, — на что бармен кивнул и принялся делать заказ, не церемонясь, открывая бутылку виски. — Что случилось? — обеспокоенно взглянул друг. Его не проведёшь, после нескольких лет дружбы с Чимином, парень изучил его вдоль и поперек, поэтому любое изменение настроения в плохую сторону Тэмин чувствовал за километр. — Не будем об этом, я сюда веселиться приехал, — как отрезал, сказал Пак, следом осушив стопку высокоградусной жидкости. — Как скажешь, тогда помочь тебе отвлечься на сегодня — мой долг, — Ли не хотел продолжать неприятную другу тему, поэтому, схватив того за руку, потащил в сторону их общих друзей. Лишь несколько людей в жизни Пака могут действительно отвлечь его от плохих мыслей. Тэмину это удалось. Уже через час Чимин двигался в такт музыке, от удовольствия прикрыв глаза, периодически возвращаясь к бармену за новой порцией. Парень наконец смог спокойно пообщаться с друзьями, которых давно не видел из-за плотного графика. Ближе к рассвету Пак попрощался со всеми и отправился домой. Он решил, что ему достаточно и, чтобы не натворить глупостей, лучше уехать. Чимину совсем не хотелось видеть Юнги, но деваться было некуда, в конце концов, это и его дом тоже. Вокалисту хотелось, чтобы это Мину было неловко и неприятно, ведь это он здесь плохой. Он виноват. Только почему-то младший чувствовал наоборот. Изрядно выпитый алкоголь расслаблял, но в то же время давил на голову, из-за чего не хотелось сидеть на месте. «Как он может просто игнорировать меня, когда я так много чувствую?» — бубнил Пак себе под нос, разуваясь на пороге общежития. Разделавшись с обувью, которая никак не хотела сниматься, у младшего было множество идей, как сейчас поступить. И ни одна из них не была о том, чтобы просто пойти к себе спать. Чимин жаждал справедливости и правды. Решив, что первая мысль — лучшая мысль, он пошёл в сторону комнаты Мина. Внутри все сжимало от непонимания, боль встала комом в горле. Чимин забыл о том, что обещал никогда больше не общаться со старшим вне камер. Наплевав на собственную гордость, он просто хотел правды. Проходя мимо студии старшего, Пак услышал шорох за дверью. Видимо Юнги, как всегда, засиделся за работой, забыв о времени, с этими мыслями Чимин бесцеремонно зашёл внутрь, прикрывая за собой дверь. Старший сидел за компьютером в наушниках, видимо ища лучшее звучание для песни, из-за чего не услышал вокалиста. Алкоголь туманил разум, Пак не заметил, как оказался около старшего, а руки сами потянулись к нему. Одним резким движением вокалист срывает наушники с головы Мина. Видя напуганный, не понимающий взгляд, Чимин пользуется моментом, хватая старшего за воротник футболки, и поднимает того на ноги. Мин совершенно не понимает, что происходит. Он рефлекторно держится за запястья младшего, оцепенев от неожиданности. — Ты что творишь? Отпусти! — повышает тон рэпер, пытаясь образумить младшего, но тот, кажется, совсем не слушает. Мин смотрит в затуманенные глаза, надеясь отыскать там хотя бы каплю трезвости. Зря. У младшего совсем тормоза отказывают.  — Что я тебе сделал? — почти шёпотом спрашивает Чимин, — Почему ты думаешь, что имеешь право играть с моими чувствами? — глаза наполняются слезами, — Думаешь, я ничего не знаю, думаешь, если будешь избегать меня, что-то изменится? — он переходит на крик, все ещё не выпуская старшего из рук, — Ненавижу себя за то, что влюблен в такого идиота, — его голос скорее звучит, как последний вой раненого животного, а из глаз неконтролируемо текут слезы. — Тебе сложно просто любить? — последние силы младшего заканчиваются на этих словах и он отпускает Юнги, закрывая лицо руками. Ему непередаваемо больно и обидно. Ведь старший мог просто поговорить с ним, а не поступать как последняя скотина, они могли вместе во всем разобраться и решить все мирно. Мин тут же прижимает его к себе, ничего не говоря, он просто крепко обнимает, надеясь хотя бы как-то загладить вину. Юнги впервые видел младшего в таком состоянии, у него сердце кровью обливается, при каждом звонком всхлипе Пака. Старший прекрасно осознает, что в этом только его вина, что из-за его трусости оба страдают. Он больше всего на свете хотел бы, чтобы Чимин не чувствовал этого, чтобы они вообще не знали друг друга и жили спокойной обычной жизнью. Но судьба решила иначе, и раз Мин возомнил, что имеет право играть не по её правилам, то будет жестоко наказан. Теперь ему одному расхлебывать всё, что сам же натворил. — Прости, — еле слышно хрипит старший на ухо. Всё одно слово, а по Чимину табун мурашек бежит, он замирает, боясь, что Мин сейчас разозлится и вышвырнет его, как делал неоднократно. — Ты прав, — продолжает он, — Я действительно идиот и сильно виноват перед тобой, — Юнги отстраняется, но не выпускает вокалиста из рук, а всего лишь ловит его взгляд, — Мне очень жаль. Пак не верит своим ушам, все слишком нереалистично, кажется, что он сейчас предательски проснётся. Юнги не понимает, что на него находит, он опускает взгляд на искусанные губы и подаётся вперёд. Мин целует младшего в щеку, чувствуя солоноватый привкус, не позволяя себе большего, просто потому что не заслуживает. Юнги и так изрядно наломал дров сгоряча, он клянется себе, что с этого момента будет действовать постепенно и думать не только о себе. Парни резко отстраняются друг от друга, слыша, как кто-то дёргает за ручку двери. — У вас все в порядке? Я слышал крики, — щурясь от яркого света, сонно спрашивает Намджун. — Да, тебе наверное показалось, мы просто разговаривали, — сразу отвечает Мин, смотря на вокалиста, что опустил заплаканный взгляд. — Ну ладно, наверное, — пожал плечами лидер и вышел из студии. — Я тоже пойду, — выдавил из себя Пак. — Стой, — обрывает Мин, думая, как лучше выразить свои мысли, — Спокойной ночи, — продолжает он, жалея о том, что в который раз облажался.