Треугольник

      Единственное, что сейчас было необходимо — найти грёбаную Кэрол.       Дьявол несётся по коридору, распугивая всех встречных демонов своим грозным видом и желая только, чтобы грёбаная Кэрол была у себя. Иначе это будет последней каплей в переполненной чаше терпения, и он, наплевав на всё, вернётся к Уокер и получит желаемое.       Наудачу последней, Кэрол всё-таки была у себя. Сидя у зеркала, расчёсывает свои длинные белоснежные волосы, и, заметив в отражении Люцифера, хищно улыбается.       — Давно ты ко мне не заглядывал, — низкий прокуренный голос никак не вязался с её красивой внешностью — огромные зелёные глаза, пухлые губы и аппетитная фигура. — Я успела соскучиться.       Кэрол поворачивается, откладывая золотой гребень и закидывая ногу на ногу. Призывно облизывает накрашенные красной помадой губы и обнажает белоснежные клыки в томной улыбке. Она была красива — правильные, изящные черты лица, насыщенного оттенка зелёные глаза, упругая грудь, тонкая талия и шикарные ягодицы делали её чуть ли не самой роскошной женщиной Ада. А Люцифер всегда имел всё самое лучшее. Во всех смыслах.       — Дела, — коротко кидает он, окидывает её тело пустым взглядом и стремительно приближается, хватая за руку.       Бросает девушку на мягкую кровать, наваливаясь сверху, и без прелюдий задирает тонкую ткань ночной сорочки. Она всегда и везде готова для него — привычно раздвигает ноги, и уже стонет, так громко и пошло, когда Дьявол касается её пальцами, беспрепятственно проникая внутрь. Сразу начинает двигать яростно, пытаясь вызвать прежнее желание, чтобы пожар возбуждения вспыхнул вновь. Смотрит на Кэрол, сжимает её грудь, целует в полные губы, чувствуя горький привкус помады на губах. Трётся пахом, наматывает волосы на кулак, грубо двигая пальцами — делает всё так, как ему нравится, не заботясь о желаниях лежащей под ним девушки.       Люцифер ощущает её прекрасное тело, слышит её стоны, которые завели бы даже мёртвого, чувствует её соки и покорное, беспрекословное подчинение и понимает, что это — совсем не то, что он сейчас хочет.       Её волосы слишком жесткие и белые, тело слишком податливое и мягкое, стоны слишком громкие и грубые, и вся Кэрол — слишком. От неё пахнет сексом вперемешку с чересчур сладким парфюмом, и этот запах оседает где-то в носу, вызывая рвотные позывы. Люцифер не понимает, что с ним не так, когда Кэрол была единственной из всех, к кому он всегда возвращался, а теперь на неё даже банально не стоит.       Он отстраняется, смотря в удивлённые зелёные глаза.       — Что-то не так, милый?       И эта фраза почему-то начинает дико бесить, потому что — кто она такая, чтобы он был для неё «милым»?       Но Люцифер молчит, садится на кровати и тянется к прикроватной тумбочке за чёртовыми сигаретами, чтобы впустить никотин в лёгкие. Привычно щёлкает зажигалкой, закуривает, наклонив голову, а чёрные пряди падают на лоб.       Ну всё, финиш. Уокер сделала из него импотента.       Тонкие пальчики начинают гладить его плечи и шею, массируя и слегка царапая кожу. И Люциферу до дрожи хочется отстраниться, чтобы её покрытые красным лаком ногти не касались его, потому что это всё не то.       Дьявол вдыхает спасительный дым и закрывает глаза, представляя, как её пальчики пробираются под рубашку, очерчивая бесчисленные татуировки и расстёгивая первые пуговицы. Представляет, как красивые голубые глаза испуганно смотрят в его, стройное тело прижато к груди, а ноги обхватили талию, и она всё ещё не уверена, что стоит продолжать начатое. Но во взгляде вызов и сила, стойкая уверенность в том, что она сможет всё прекратить, если захочет. Ни грамма фальшивой покорности и робкого послушания.       И это заводит.       Ровно до того момента как Кэрол открывает свой рот и заставляет Люцифера вынырнуть из сладкой дымки сознания.       — Всё хорошо?       Ему хочется сказать, что нихера не хорошо, и что определенно ему нужен психиатр, а ещё лучше — бутылка крепкого алкоголя, чтобы выбросить из головы этот бред, и вернуться в форму.       Но Люцифер только отрицательно мотает головой, тушит сигарету и уходит прочь, оставляя полураздетую девушку одну.

***

      Нежась в мягкой постели и раздумывая над тем, чем же заняться целых два дня выходных, Вики тянется к кружке ароматного чая и свежим круассанам, заботливо оставленным Хосе на завтрак.       Хрустящая корочка и нежный сливочный крем тают во рту, и ангел чувствует себя настолько хорошо, что улыбка невольно появляется на губах. В этой чёрной большой мужской пижаме, на идеальной мягкости широкой кровати, в просторном солнечном доме она чувствует себя почти счастливой от осознания, что всё это принадлежит ему.       Вики не удержалась и всё-таки решила остаться здесь на два дня законных выходных. Отдохнуть от школьной суеты и бесконечных уроков и насладиться уединением, сменив обстановку и посвятив всё свободное время себе любимой. Проваляться весь день в кровати с книгой или выйти прогуляться, любуясь осенней красотой природы, а может нагло покопаться в кладовке, найти старые краски и снова взяться за кисть. Упиваясь блаженным одиночеством и чувством прекрасного.       Закончив свою нехитрую трапезу, Вики потягиваясь, спускает босые ноги на пол и идёт в душ, по пути захватив чёрное полотенце. Интересно, у Люцифера все вещи чёрного цвета?       Решив позже проверить свою теорию, Вики не торопясь совершает свой утренний ритуал превращения из заспанного хомяка в более менее приличного вида ангела. Любопытство снова берет вверх, и девушка, воровато оглядываясь, обследует внутренности каждого шкафчика туалетного столика. Разочарованно хмурится, когда найти что-либо интересное не удается — пару полотенец и дорогой бритвенный станок вкупе с какими-то подозрительного вида маленькими пузырьками удачным уловом назвать нельзя.       «—А что ты тут хотела найти? Трупы расчленённых детей?       — Просто стало интересно.       — Интересно ей. Копаться в чужих вещах неприлично вообще-то.       — Я одним глазком.       — Ты ещё к нему в ящик с нижним бельем залезь.       — Что пристал? Залезу, если потребуется.       — Так и потребуется, в чём ты щеголять собралась? В своём клочке ткани, гордо называемом платьем?       — Кстати, об этом. У меня ведь даже обуви нет.       — Наверняка в той коробке, что принес Хосе, что-то есть для тебя.       — А если нет? Буду потом выслушивать от Люцифера за свой длинный нос.       — Ты в любом случае будешь выслушивать. Так что одним больше, одним меньше — какая разница?       — Я всё равно хочу посмотреть на его гардероб.       — Не обманывай себя. Ты просто хочешь таскать его одежду.       — Нет.       — Ага. Чтобы «быть ближе» или что-то в этом роде. Влюблённая идиотка.       — Я не влюблена в него!       — Угу. Верю.»       Тяжело вздохнув, Вики признает правоту бесёнка, но всё же шлёпает к платяному шкафу, намереваясь выбрать себе наряд на эти дни. Открывает дверцы и удивленно округляет глаза, не увидев ожидаемой груды чёрных вещей. Всего лишь пара тёмных толстовок, белая рубашка и светлые свободные джинсы, не считая стандартных прямых угольно-черных брюк и такой же неизменной атласной рубашки.       Выбор падает на тёмно-синюю толстовку и светлые джинсы, и Вики беспардонно облачается в дьявольские вещи, поддев найденную здесь же чёрную майку и затянув ремнём спадающие края джинс. Придирчиво осматривает себя в зеркало, вертясь из стороны в сторону, и подмечая, что стиль оверсайз очень даже ей идёт, а осознание того, что всё это принадлежит Люциферу, ещё больше украшает Вики в собственных глазах.        Вот только ходить всё время босиком такое себе дело, поэтому девушка плетётся на кухню, чтобы вскрыть заманчивую коробку. Там действительно оказывается абсолютно такое же платье и такие же туфли, а ещё… фисташкового цвета кеды и маленькая записка.       «Попробуй только заболеть».       Всего три слова, написанные им, вызывают улыбку на лице, а в груди разливается сладкое чувство обезоруживающей теплоты от такой явной и неожиданной… заботы.       Вики вдруг хочется его увидеть, обнять и ощутить, что он настоящий, и всё это — не бред и не выдумки её больного мозга. Хочется точно быть уверенной, что его поступки — не вынужденная мера, что он поступает так, потому что хочет, и потому что Вики и правда ему нужна. Что все его слова и поступки — не пустой звук и не несут в себе никаких скрытых мотивов.       И тут же с грустью осознает, что пусть даже это и так, то смысла в этом столько же, как если бы она пыталась выпить реку — то есть, совершенно никакого. Она — ангел, он — демон. И долго удержать всё это в тайне не получится, как бы они не старались, потому что главное правило непреложно для всех, даже для сына Сатаны.       Некстати проскальзывает мысль, что будь она демоном — было бы всё намного проще и что… да, никогда не поздно им стать. Только для этого нужно Пасть с небес и быть уверенным, что тебя примет Король Ада. А это ещё не удавалось никому.       Потому что кому нужен бывший ангел, добровольно спустившийся в Ад? Падшие были ещё ниже непризнанных, потому что были не способны сражаться с внутренним несовершенством и держаться светлой стороны, не поддавшись греховным порокам. Значит, и хорошим демоном, выполняющим необходимое зло, стать не смогут, потому что вечно идут на поводу своих страстей.       Так что шансы на счастье примерно равны нулю.       Решив, что мрачные мысли совсем не способствуют поднятию настроения в такой солнечный день, Вики обувает новые кеды и идёт прогуляться с целью запечатлеть в сознании красивые пейзажи, чтобы потом отразить их на холсте.       Буйство сентябрьских красок завораживает, и Вики зачарованно любуется водной гладью озера, ловя яркие блики отражения разноцветных деревьев. Она вдруг отчётливо представила свою будущую картину — оранжевый круг заходящего солнца, прозрачная влага озера в обрамлении пёстрой листвы, осенняя прохлада и прекрасный белый лабрадор, сидящий спиной к наблюдателю и наслаждающийся солнышком с видом доброго властелина. Ведь, что может быть лучше собаки?       Вики вдруг становится так грустно, когда она вспоминает свою Белку — из прошлой жизни, она была верной подругой и лучшей собакой на свете, любящей хозяйку всем своим огромным преданным сердцем. Вспоминает, как она всегда была рядом, лёжа у ног Вики, когда та рисовала картины, и ласково лизала руку как бы говоря — «Я тебя люблю и всегда буду с тобой». Вики скучала по ней и была расстроена, когда узнала, что всякие животные строго запрещены в школе, и нет никакой надежды снова завести щенка.       — Уокер, штаны в коленках не жмут?       Она оборачивается и видит обладателя знакомых красных глаз. Удивлена, но и рада его появлению, не отдавая себе отчёт в том, что в глубине души всё же надеялась, что он вернётся.       — Ты что здесь делаешь?       Люцифер отстранённо смотрит на неё, пожимает плечами и засовывает руки в карманы:       — Передумал.       — С чего вдруг?       — Ты всегда задаёшь так много вопросов?       — Нет, — с досадой подмечая, что не хочет молча стоять с ним в тишине после всего случившегося. Воспоминания всплывают перед глазами, но стыда больше нет, а желание, чтобы он был рядом, усиливается троекратно.       — Я взяла твои вещи, — зачем-то говорит Вики, смущаясь и оглядывая свой странный наряд. — Спасибо за обувь.       — Скажи спасибо своему любимому дружку, — едко, но без обычной злобы, скорее по привычке кидаясь издёвками в излюбленной манере.       — Кому? — она действительно не понимает, хмурит брови, вопросительно глядя в алые радужки.       — Книжному червю всея Ада, кому ещё, — выдыхает Люцифер и тихо добавляет. — Его идея была.       Слова Дьявола задевают, и Вики пытается не чувствовать, как обида снова пробирается под кожу на него за то, что сам он не соизволил подумать и действовал лишь по совету друга.       — Ясно.       Отворачивается и идёт обратно к дому, надеясь, что он не воспринял это действие как обиду, потому что именно это она и была. Значит, его совсем не заботило то, что ей не в чем ходить?       Слышит уверенные шаги и видит косым зрением, как Люцифер поравнялся с ней и теперь шагает рядом. Не смотрит на неё, не говорит ни слова и даже немного отстраняется, когда они, дойдя до дома, вместе тянутся к ручке двери.       — Что не так? — не выдерживает девушка.       — Всё так, — чересчур спокойно и даже немного уныло, и эти слова окончательно убеждают Вики, что что-то случилось.       — Я вижу, — буркает она, проходя на кухню и щёлкая кнопкой электрического чайника.       — Уокер, — устало выдыхает демон, садясь на диван и откидывая назад голову, — Заткнись.       — У меня вообще-то имя есть.       — Ага.       Вики стоит на кухне, облокотившись бедром о стол и скрестив руки на груди. Сверлит взглядом его затылок, анализируя и рассуждая о мотивах его поведения. Сказал, что ей никто и не помешает, и назавтра же приходит сам. И как потом можно верить его словам?       — Ты сказал Маарифу, что я здесь? — вдруг догадывается она.       — Нет, он из газет узнал, — его колкости уже даже не обижали. Люцифер не был бы Люцифером, если бы не съязвил что-нибудь в ответ. — Сказал. Попросил проследить, чтобы ничего не случилось. Но, как видишь, решил сделать всё сам.       — Проследить? Ты думаешь, я у тебя что-то украду?       — Уокер, — голос полон усталости от её глупости, и Вики не понимает, когда он успел утомиться, если часы показывали только четыре часа дня, — Ты думаешь, одна такая знаешь, что есть этот дом?       Вики молчит, и Люцифер не дождавшись ответа, оборачивается, кладя руку на спинку дивана:       — Недруги тоже в курсе, что я здесь появляюсь.       Чудовищное облегчение от осознания того, что он не показывал никому другому это место, кроме неё, накатывает с головой. И Вики даже смешно от самой себя — её могут покалечить, а она думает лишь о том, водил ли сюда он других девушек. Женщины такие женщины.       — Понятно.       — Никто не может войти в дом, если я не захочу этого. Но вне его эта магия не действует.       Вики кивает головой и достаёт чашки, разливая горячий чай и высыпая сладости в большую тарелку. Подходит к мужчине, протягивает кружку и садится рядом, забирая под себя ноги.       — Спасибо.       — Значит, мне надо уйти? — решается она спросить, отпивает из кружки и шипит от обжигающего напитка.       — Я же сказал, внутри дома ты в безопасности.       — Я имела в виду, может быть, ты хочешь, чтобы я уш…       — Останься.       Вики улыбается, закрывшись от него держащими кружку руками и стараясь, чтобы он не заметил её реакцию. Ей так уютно просто сидеть с ним и разговаривать, не перекидываясь тоннами обидных фраз и не стараясь уколоть друг друга побольнее, что это даже кажется странным. А ещё в груди снова расцветает тепло от его последних слов, и дурацкая надежда на счастье прочно поселяется в сердце.       — Посмотрим фильм? — предлагает она и тут же встаёт, включая широкий экран и щёлкая пультом, выбирая название.       — Оставь «Шестое чувство», — прерывает он её, увидев знакомый фильм.       Вики включает проигрыватель и садится рядом с демоном, осознавая, что никогда ещё домашний просмотр кино не был таким желанным и приятным. Рядом с Люцифером, испытывая гамму противоречивых чувств, её всё равно притягивало к нему, как магнитом, и сопротивляться этому было с каждым разом сложнее.       Его рука обнимает её за плечи, притягивая к себе, и Вики ложится на его грудь, чувствует биение сердца и понимает, что рядом с ним так постыдно и немыслимо счастлива.