Треугольник

      Soundtrack: Reamonn — Supergirl       Понимая, что Уокер сейчас не осознаёт произошедшего, а потому не понимает, что творит, Люцифер берёт девушку за руку, быстрым шагом удаляясь от злополучного кабинета. Вики не сопротивляется, покорно плетётся за ним, даже не спрашивая куда, зачем и почему. Выглядит настолько потерянной и разбитой, что где-то в груди начинает противно щемить, а злость разрастается с новой силой, подначивая расквитаться с обидчиками.       — Здорово я их, да? — ангел глупо улыбается, дёргая его за руку и раскачивая. Заглядывает в глаза, словно маленькая девочка, хвастающаяся первым куличиком в песочнице перед отцом, и мечтающая заслужить его одобрение. Выглядит жутко.       — Успокойся, ты не в себе, — Дьявол старается говорить как можно мягче, чтобы не раздражить и без того расшатанную психику грубыми словами, но всё равно хмурит брови, кидая косой взгляд на её безумную улыбку.       — Какой ты ску-у-учный, — притворно дует губки и даже останавливается, — Люцифе-е-ер… — тянет его имя, перекатывая во рту, словно мятную конфетку. — А давай ещё что-нибудь нарушим?       Закатив глаза, мужчина снова тянет её вперёд, не обращая внимания на слабые возражения за спиной.       — А куда мы идём? — снова звонкий голос за спиной. Терпения становится всё меньше, и её идиотское поведение начинает порядком надоедать, хоть Люцифер и дал себе слово сейчас ни в коем случае не давить на неё. Первый шок ещё не отступил, и организм просто пытается защититься от навалившегося разом стресса. Первая стадия — отрицание.       — В твою спальню.       — Что, вот так сразу? — наигранно удивляется, округляя заплаканные голубые глаза, но тут же пухлые губы растягиваются в улыбке чеширского кота. — А знаешь, мне нравится…       Тяжёлый мужской вздох говорит о том, что Люцифер вовсе не настроен предаваться сейчас любовным утехам и только ускоряет шаг, завидев в конце коридора знакомую белую дверь.       Уокер определённо в шоке и потрясена — это заметно и это понятно. Не каждый день рушится привычный мир, ломая внутренние и внешние устои, которые ты возводил много лет. Взращивал в себе и стремился добиться большего, чтобы в один момент всё разломать, вонзив правду как иголку в самое сердце.       Хоть Дьявол и ждал её падения, представлялось ему всё совсем по-другому. Подразумевалось, что он будет этому рад и невероятно горд собой. Ещё бы — подставить не абы кого, а саму Вики Уокер, дочку серафимы, практически лучшую ученицу школы и верную пассию архангела Дино. В Аду, наверное, его встретят аплодисментами. Будут хлопать по спине, восторгаясь его дьявольской проделкой и расхваливая Люцифера на все лады, восхваляя его силу и мастерство. Как же — он смог добиться падения ангела, да ещё какого! Такое не часто встретишь в их маленьком трусливом клубке змей. И даже отец, может быть, усмехнётся краешком губ и скажет пару ласковых. Что-то вроде — «Надо же, я думал ты совсем безнадёжен».       И Люцифер правда был бы рад, снисходительно принимая раболепство других, готовых преклонить колено перед его мощью. Был бы счастлив, вкушая плоды своих трудов, насмехаясь над искалеченной судьбой ангела, по дурости посмевшей влюбиться в него. Ведь он к этому и стремился, этого желал, это было необходимо, чтобы завершить задуманное.       Но он совсем не планировал сделать это вот так.       Проклятый Фенцио будто следил за ними. Наверняка, только и ждал, ходил вокруг да около, подгадывал момент, чтобы насолить девчонке. И, наконец, его звездный час настал. Чистейшее злорадство глушило любые эмоции в чёртовом кабинете, когда Кастиэль приговаривал её к изгнанию. Архангел глумился, ухмыляясь, и, победно задрав подбородок, ликовал. Он всё же смог отомстить семейству Уокер.       И на самом деле Люцифер должен был поблагодарить Фенцио, что ему самому не пришлось ничего подстраивать и снова врать ей. Должен был пожать его руку и вручить медаль, что тот сыграл не последнюю роль в его жестоком расписании. Взял на себя грязную работу, избавив Люцифера от обязанности быть виновником и организатором её падения. И он обязательно бы так и сделал. Если бы не возненавидел его в тот момент каждой клеточкой своей прогнившей души.       Дурацкое желание вернуть всё назад охватывает на миг изнеможённый разум, но Люцифер отбрасывает эту мысль. Важно дойти до конца, чего бы это ему ни стоило. И пускай Уокер залезла в его голову, зацепившись под скальпом самым ржавым и крепким крюком. Дьявол не позволит больше никому свернуть с выбранного им пути.       Поворачивая ключ и запихивая в комнату расслабленное тело девушки, Люцифер захлопывает дверь, судорожно обводя глазами небогатое убранство.       — Уокер, ты в состоянии сейчас… — оборачивается на неё, но видя, как она безмолвно опустилась на кровать в позе звездочки, понимает всё без лишних слов. — Ясно.       Времени не так уж много. Новость о том, что Вики изгнали, и она стала падшей, быстро разнесётся по всей школе, и тогда новообращённая точно поедет мозгами. Зная её гордый характер и независимость, все эти сочувствующие взгляды добьют девушку окончательно, растаптывая остатки адекватности и самообладания.       И этого никак нельзя допустить. Поэтому, рискуя собственной шкурой, Люцифер распахивает дверцы шкафа, лихорадочно собирая её одежду в кучу, спешно сгребая всё в одну сумку, желая лишь одного — успеть спрятать Уокер.       Тряпья слишком много, и ничего из этого в сумку не вмещается, вываливаясь и не давая закрыть щеколду. Люцифер злится, старательно собирая вещи ангела, мечется по всей комнате, нервно работая руками, и ругается сквозь зубы на неё за то, что та успела накопить столько хлама.       — Да похер, — в конце концов не выдерживая и оставляя протестующие к переезду вещи, берёт только одну сумку и рывком поднимает девушку с кровати. — Новое тебе куплю.       Она, кажется, даже не слышит, когда он дергает её, лениво сползает на пол, даже не пытаясь встать на ноги. Бормочет что-то в покрывало, уткнувшись лицом, и не хочет подавать никаких признаков жизни.       — Поднимайся, — трясет её Дьявол, настойчиво тянет за руку, но она только сильнее упирается, скользя ногтями и сжимаясь в клубок. — Да блять!       Люцифер не терпит, рычит от злости на её равнодушие. Закидывает безвольное тело на плечо, беря в другую руку увесистую сумку, и молится, чтобы ни одна живая душа по пути не попалась. Потому что выглядело это всё до смешного странно: Дьявол с женской сумкой в руке и полуживой девушкой на плече несётся через всю школу к водовороту, дыша как загнанный конь.       Кому скажешь — в жизнь не поверят. Ещё у виска покрутят и на три буквы пошлют.       Люцифер думает, что везение сегодня определённо на его стороне, потому что он прошёл уже пол-этажа, а вокруг ни души. Ни одного студента не встретилось, пока он бежал до ближайшего более менее широкого окна, чтобы выпрыгнуть и незаметно улететь, скрывая их багровыми крыльями в ночи. Никого Люцифер не заметил на территории школы, пока летел до водоворота.       А грёбаный Фенцио оказался именно в нужный момент и в нужное время. Поистине самое идиотское совпадение в его жизни.       Или это было не совпадение?       Думать об этом некогда, и Дьявол, последний раз оглянувшись назад и убедившись, что никто не видел их позорного бегства, прыгает в водоворот.

***

      Закрыв глаза и сжавшись в клубок на мягкой постели, Вики отчаянно хочет уснуть. Натягивает посильнее бархатное одеяло, укрывшись им с головой, и до боли сжимает веки, чтобы не чувствовать, как белые перья один за одним падают на пол. Не хочется ощущать, как лик ангела преображается, и крылья трансформируются в жилистые костлявые нечто. Не хочется видеть своё падение.       Когда она проснётся, наверняка ни одного пера не останется, а крылья будут напоминать лягушачьи перепончатые лапы. Не позволяющие взлететь и почувствовать свободу от полёта, на всю жизнь оставшись напоминанием её позора. Думать даже не хочется и представлять, что будет теперь. Ясно одно — на небеса она больше не вернётся.       Ангел закрывает глаза и погружается в беспокойный сон, сжимая в кулачке кончик одеяла, как спасительный круг.       Сны снятся яркие, жуткие, наполненные первозданным страхом. Заставляющие просыпаться каждые полчаса от собственных криков и снова забываться тревожным сном, пропадая в живых видениях. Перед закрытыми глазами проносятся страшные картинки вырванных эпизодов из чьих-то жизней, от которых крик в глотке застревает костью, и мороз ледяными иголками вонзается в тело.       Вики холодно. Настолько, что даже пуховое плотное одеяло и жар от огня в камине не спасают. Ангела трясёт, как безумную в лихорадке, на лбу выступила испарина, а ноги превратились в ледышки, и, кажется, что лёд только нарастает, забираясь под кожу и замораживая внутренности. Хочется укрыться пушистыми крыльями, но дрожь только усиливается, когда Вики складывает их за спиной и чувствует как теперь шершавые, полностью голые от перьев, обтянутые кожей кости прилипают к влажной спине.       Кажется, что спасения уже нет, и она точно умрёт во второй раз в этой прекрасной постели, оставив после себя только мокрые простыни и ворох белоснежных перьев, когда ангел чувствует теплую ладонь на лбу. Тянется к ней и немного успокаивается, когда пальцы ласково поглаживают по волосам, а матрас рядом прогибается под тяжестью чьего-то тела. Лёд отступает на шаг, когда она чувствует, как сильные руки обнимают её, а глубокий насыщенный голос шепчет что-то в макушку. Прижимается голым телом к единственному источнику тепла, отпуская одеяло и сжимая пальцами теперь ткань черной рубашки.       И чудовищные, жуткие картинки перед глазами как будто чуть тускнеют, растворяются в багровой дымке чьих-то крыльев. Вики не понимает, кто спасает её от этого ужаса, но доверчиво следует за своим полночным спасителем, пробираясь сквозь пелену страха и отчаяния. Перед глазами отчетливо вырисовывается мужской силуэт, протягивающий руку и призывающий следовать за ним, и Вики протягивает свою в ответ, слепо следуя за остроконечными вишневыми крыльями. Она не видит, но чувствует, что мужчина улыбается и тянет её сильнее, заключая в объятия, а она почему-то позволяет обнять себя, верно прильнув к сильному телу. И паника, охватившая сознание, постепенно начинает отступать.       Вики ворочается во сне, но больше не кричит, прижавшись к демону, сжимая в кулачке края его рубашки. Лежит нагая под двумя одеялами, и уже почти не дрожит от холода, расслабив плечи и спину, а пот больше не льётся в три ручья по холодному телу. И на душе у Дьявола становится чуточку легче.       Бросив сумку на пороге дома, он сразу же позвонил Хосе, оставив распоряжения по поводу Хелен, предупредив, что та теперь будет жить здесь неопределенное время. Наказал приглядывать за ней и, если понадобится, сутками не отходить от постели, докладывая ему обо всех малейших изменениях её состояния. И не говорить, ни о чем не спрашивать и не удивляться. Пока Питер сам не явится и не отпустит его домой.       Вики всё так же висела безвольной куклой на его плече, закрыв глаза и не показывая никаких эмоций, пока он раздевал её, относил в ванную, старательно намывал хрупкое тело и обрабатывал саднящие ранки на коленках. Кутал в тёплый махровый халат и относил на руках в постель, укрывая одеялами. Разжигал камин, чтобы огонь согрел её холодное тело сильнее, чем в самой преисподней.       Её молчание тяготило, хоть Люцифер и знал, что девушка не спит. Смотреть на когда-то самые красивые, цвета топлёного молока, крылья, теперь превратившиеся в грязно-серые отростки, почему-то не хотелось. И дело было не в том, что они были отвратительны. Дьявол просто не хотел видеть результат своих трудов, который так долго ждал, а ожидания вовсе не оправдались.       Смотря на эти безжизненные кости за её спиной, Люцифер изо всех сил пытается прогнать гадливое чувство вины перед Уокер. Отворачивается, не желая больше глазеть на это зрелище, но картинка всё равно чётко стоит перед глазами, и от этого злоба на весь мир обостряется. Желание извиниться так по-человечески искренне попросить прощения стучит набатом в голове и забирается в мозг, усаживаясь рядом с Уокер, что Люцифер, оглянувшись в последний раз, спешит убраться из дома, пока крыша окончательно не решила проститься с ним.       Почти выходит из дома, делая один шаг за порог, когда слышит болезненный стон за спиной, полный невыносимой боли и ужаса. Чертыхается, убеждая себя, что должен идти, иначе отец может заподозрить неладное, когда сын не вернулся хвастаться успехами, и тогда ему снова влетит. И даже почти уверяется в этой мысли, окончательно выходя за порог и закрывая дверь, когда ещё один тихий жуткий всхлип доносится из спальни.       Да чтоб тебя.       Разворачивается и, сыпля проклятиями, идёт обратно, слушая нарастающие крики и чувствуя, как от них сердце просто рассыпается на части. Ложится рядом, заключая в кольцо рук и стараясь не раздавить в своих объятиях, так сильно сжимая в бесплодных попытках унять её безумную дрожь и заглушить мучительные стоны. Каждый всхлип безумно острой иголкой вонзается в глотку, заставляя укачивать тело в руках, как ребенка, шепча бессвязный бред и целуя в макушку.       Отец точно будет недоволен, и плетей теперь не избежать. Но Люцифер продолжает успокаивать девушку в своих руках, гладит её по волосам, укрывая их своими крыльями. Чувствует, как она расслабляется и засыпает, наконец, на рассвете спокойным сном, потому что дыхание становится ровнее, а безобразные крылья безмятежно лежат за спиной, перестав трястись и вибрировать.       И Дьявол даже ощущает, как своё собственное сердце перестает болезненно пульсировать, и железная рука постепенно разжимает стальные пальцы, схватившие его. Понимает, что не может бросить её здесь одну, но борясь со сном, всё равно аккуратно укладывает ангела на подушки, стараясь не задеть больные крылья. Укрывает одеялом и подбрасывает пару поленьев в почти потухший камин. Наблюдает ещё немного за её мерным дыханием, скользя взглядом по опухшим векам и побелевшим губам, и решительно идёт к двери, чтобы успеть сделать всё до того, как она проснется.       Водоворот выбрасывает его сразу к расщелине, и Люцифер, не мешкая ни секунды, прыгает, взмахнув широкими крыльями. Летит сразу к знакомому обиталищу верного демона и даже внутренне радуется, что тот смог сблизиться с Уокер, и теперь его рыцарское благородство и преданность не дадут ни единого шанса отказаться от просьбы Дьявола присмотреть за ней. Его даже совсем не волнует, что теперь сразу двум существам будет дан доступ в его неприкосновенный уголок. Сейчас спасти Уокер от безумия было важнее.       — Ты нужен мне на Земле, — с ходу начинает Люцифер, открывая дверь маленького кабинета. — Чёрт!       На месте архивариуса не оказалось, и Дьявол начинает заводиться, нервничая и суетясь. Ругается, не стесняясь в выражениях, громко захлопывая дверь, и несётся вглубь библиотеки, даже не представляя, как будет искать демона в этом лабиринте бесконечных стеллажей. Мчится через вестибюль, расталкивая редких посетителей, и внезапно тормозит перед стойкой выдачи разрешений. Гневно рявкает на миловидную сидящую дьяволицу, заставив ту подпрыгнуть от испуга:       — Где этот сукин сын?!       Девушка теряется, смотря округлившимися глазами и глупо хлопая накрашенными ресницами. Не понимая, кого имеет в виду взбешённый Люцифер, робко спрашивает:       — Кого Вы…       — Маариф, кто ж ещё! — нетерпеливо перебивает, угрожающе надвигаясь и сжимая кулаки, ждёт ответа, яростно вдыхая и выдыхая тяжёлый пыльный воздух библиотеки.       — Я не видела его, простите…       — Сука.       Люцифер шипит и грохает кулаком по стойке так, что та едва не разваливается на части, разрисовываясь паутинкой трещин до самого основания. Смотрит ярко-алыми глазами на испуганную дьяволицу, у которой уже, должно быть, коленки трясутся от страха, и понимает, что драгоценное время всё быстрее сочится сквозь пальцы, играя против него.       — Какого чёрта ты портишь казённую мебель и запугиваешь моих работников? — возмущённый надменный голос за спиной кажется спасением, и Люцифер мгновенно оборачивается, облегчённо выдыхая.       — Идём, — почти бежит в его кабинет, желая поскорее избавиться от лишних ушей. Но Маариф не торопится, лениво шагая вслед за Дьяволом и едко комментируя действия оного.       — Тяжёлая ночка?       — Не представляешь, насколько, — наконец, дверь за их спинами захлопывается, и Люцифер набегу разворачивается, трясясь от нетерпения. — Присмотри за Уокер. Она… неважно себя чувствует.       — Не могу, у меня и так из-за ваших любовных игрищ мигрень не прекращается, и дел скопилось вагон и маленькая тележка, — тут же отнекивается архивариус, складывая руки на груди и безапелляционно смотря на возбуждённого гостя.       — Ты не понял, — с нажимом повторяет Люцифер, гневно цедя слова сквозь зубы. — Присмотри за Уокер. В моём доме. Доступ я тебе уже дал.       Синие глаза чуть расширяются от услышанного, но Маариф держит себя в руках, не показывая, насколько сильно его удивление от услышанного. Он знал о том, что у Люцифера есть его тайное гнёздышко, но чтобы дать туда доступ ангелу, а потом ещё и ему, демону — это было невозможно. Невозможно, если бы не…       — Это то, о чём я думаю? — тихо произносит архивариус, и в голосе больше нет ни грамма спеси. Мозаика сходится в единую картинку, и понимание случившегося проникает в мозг, охлаждая тело чудовищной реальностью произошедшего. Горечь случившегося вертится на кончике языка, и Маариф чувствует отвратительную жалость к девчонке. Он даже не хочет представлять, в каком она сейчас состоянии.       — Да.       Одно слово, заставляющее слабые надежды на то, что он обманулся, рушиться. Архивариус судорожно облизывает пересохшие губы. Чеканит слова, словно бронзовую монету, заверяя Люцифера позаботится о Уокер.       — Отправляйся немедленно, — приказывает Дьявол уже на выходе. — Я…       «Боюсь, что она может что-то с собой сделать», — заканчивает про себя, но вслух произносит только сухое:       — Разберусь с отцом.       Выходит из каморки и чувствует, как от сердца чуточку отлегло от обещания архивариуса. Если тот пообещал, то обязательно сдержит слово, в этом можно не сомневаться. И Люцифер даже улыбается краешком губы и возносит Маарифа в своей голове чуть ли не в лик святых, зная, что тот сделает всё, чтобы помочь Уокер. Судьба определённо благосклонна к Дьяволу, если эти двое нашли общий язык. Дружеская поддержка ангелу сейчас явно важнее, чем его изменчивое плечо, и Люцифер выдыхает, полностью уверяясь в том, что с Уокер со временем всё будет в порядке. Время залечит раны, а он обязательно придумает, как спасти и её душу. Теперь он просто обязан это сделать, потому что чувство ответственности за эту девушку растёт в нём каждую секунду.       Шумно выдыхая, Люцифер поджимает губы и выходит из библиотеки, всё же направляясь к своему личному палачу и готовясь получить добрую долю розг. Но это его совсем не беспокоит и не волнует даже. В душе начинают распускаться чёрные розы, когда он представляет, как лазурные глаза ангела снова будут смотреть на мир открыто и с улыбкой. Изящные ручки будут обнимать за шею, а нежное тело будет доверчиво прижиматься без доли гнева и раздражения, прощая и принимая его таким, какой он есть.       И Люцифер думает, что только ради этого стоит ещё немного подождать, давая им обоим шанс на спасение.