Ванда и Пьетро Максимофф
Ванда смотрела в глаза той, что заставляла ее испытывать панический ужас с первой же встречи. Ни одно появление Генриетты Старк не принесло девушке ничего хорошего. Что это чудовище хочет от нее теперь? — Ты отправишься в Британию, — ответила на невысказанный вопрос ведьма. — С какой стати?! — нервно ощерилась Максимофф, поневоле сделав шаг назад. Веяло от Старк чем-то… жутким. Удивительно только, как остальные этого не замечали? Особенно, ее эксцентричный супруг — вот у кого, похоже, инстинкт самосохранения отсутствовал как данность. По-другому объяснить, почему он то и дело дергал волшебницу, а иногда нарочно ее раздражал, Ванда не могла. — Боишься меня? — вскинула бровь Генриетта. Максимофф промолчала. Ответ на этот вопрос и так был очевиден. — Хочешь защититься, но не можешь, — продолжила ведьма. — Не умеешь. В Англии есть специалист, который может тебя обучить. — А тебе-то от этого какая выгода? — хмуро бросила Ванда. — Девчонка, через раз контролирующая собственный дар, научится им управлять и перестанет походить на истеричное создание в пубертатном периоде? — склонив голову на бок, с издевкой поинтересовалась ведьма. Максимофф скрипнула зубами. Но отрицать этого не могла. ГИДРА подарила ей прекрасные способности для манипулирования людьми, но овладеть ими до конца у девушки так и не получилось. Действовать приходилось методом тыка, причем, не всегда удачно, из-за чего прогресс был медленным. Если бы Максимофф удалось сломать блок, защищающий сознание волшебницы от влияния извне, ей бы не пришлось сейчас трястись перед Старк и выполнять ее требования. — Не боишься, что я вернусь и отыграюсь на тебе за все хорошее? — прищурилась Ванда. — Нет, — невозмутимо ответила Ри. — Почему? Вот этого Максимофф и правда не понимала. — Потому что тогда передо мной будет стоять полностью обученная ведьма, прекрасно осознающая последствия своих поступков, а не жалкое недоразумение, как сейчас, — жесткие слова Генриетты заставили Максимофф в бессильной ярости скрипнуть зубами. Старк осадила девушку одним взглядом. — И тогда, — с нажимом произнесла она, — действовать я буду уже серьезно. — А до сих пор ты со мной играла?! — в порыве эмоций всплеснула руками Ванда. — А ты тешишь себя надеждой, что нет? — усмехнулась Ри. — Я никуда не поеду без брата, — упрямо вскинула подбородок Максимофф. Лицо Генриетты тут же неуловимо изменилось и из угрожающего стало… уставшим? Ванде показалось, или у волшебницы дернулся глаз? — Со своим обалдуем будешь разбираться сама, — буркнула Старк и направилась к выходу из комнаты. — Постой! — окликнула ее Максимофф. Ведьма недовольно обернулась. — Обучение — это единственная причина? — Разумеется нет, — дернула уголком губ волшебница. — Вы оба, наконец, исчезнете из Башни и перестанете меня нервировать. Между прочим, кто кого нервирует больше — это еще вопрос! Отловленный в коридоре Башни Пьетро на вопрос «Поедешь со мной?», заданный с хмурой моськой, с тоской покосился в сторону, где за поворотом исчезла Гермиона Грейнджер. Или, как брат ее называл, «мой ангел». Тьфу! Ванда к этой Грейнджер относилась со здоровой долей настороженности. Ведьма принадлежала к тому же миру, что и Генриетта Старк, пусть той же жутью от нее не веяло, но даже так девушка могла доставить проблемы — Максимофф убедилась в этом во время битвы в Заковии. Но… ладно. Ванда готова простить Грейнджер ее происхождение. Готова усмирить свою чисто сестринскую ревность. Готова даже попытаться подружиться — только потому, что Гермиона спасла Пьетро от неминуемой гибели. Точнее, удержала на грани жизни и смерти, окончательно спасли брата Макгарден. Но ощущения от них были такими же, что и от Генриетты — и это автоматически лишало парочку патологоанатомов доверия. Но мы отвлеклись от темы… Пьетро решил остаться с Гермионой. Естественно, с условием ежедневно выходить на связь и вообще звонить, если случится что-то экстраординарное. Что при этом использовать: телефон или зачарованные зеркала магов — неважно. Они уже договорились снять какую-то квартирку во Франции, рядом с тем университетом, в который хотела поступить волшебница. Кажется, ее интересовало изучение ментальных наук. По оговоркам брата, Максимофф поняла, что та уже имеет представление об этой теме и вполне может поддержать с ней, Вандой, разговор. Но, в отличие от мутантки, ей все же нужно приложить значительное усилие, чтобы воздействовать на сознание человека. Максимофф изо всех сил старалась задвинуть свои эмоции на второй план и смотреть объективно. Пьетро определенно был в этой Грейнджер… заинтересован. И дело не в том, что она его чуть ли не с того света вытащила, нет. Она на самом деле ему очень нравилась. За парнем больше не гонялась ГИДРА, жестокие эксперименты остались позади, так что вполне можно пожить в свое удовольствие, приобнимая своего ангела по вечерам, когда она зубрит конспекты для экзамена на поступление. Чего еще желать? Сестре оставалось лишь искренне пожелать ему счастья… Ванду же в добровольно-принудительном порядке отправили в Англию на встречу с учителем. Которым оказался некий Том Реддл, и, судя по лицу, ее появлению в своей жизни мужчина — мягко говоря — не обрадовался. И не стеснялся это демонстрировать на каждом уроке. Когда просто презрительным хмыком, когда язвительным замечанием, а когда — это Ванда ненавидела больше всего — копанием в ее сознании. Маг с исследовательским интересом выворачивал наизнанку ее воспоминания. О детстве, родителях, несчастном случае, оставившем их с Пьетро сиротами, об экспериментах ГИДРЫ… Максимофф пришлось на своей шкуре прочувствовать, что именно ощущают ее жертвы, когда она воздействует на сознание. Реддл называл это уроками окклюменции («Прежде чем лезть в голову другим, следует позаботиться о защите собственного сознания, иначе твое же оружие используют против тебя. Именно это ведь сделала Ри, верно?» — издевательски кривил губы мужчина). Ванда считала уроки пыткой. Но дело, пусть со скрипом, воображаемыми потом и кровью и рыданиями в подушку по ночам, двигалось — этого девушка отрицать не могла. Пару раз ей даже удалось возвести ментальную стену, которая помешала Реддлу добраться до самого сокровенного. Учителем маг был жестким. Где-то даже жестоким. Уроки проводил без какого-то определенного графика и временных рамок. Мог уделить ей целый день, а мог ограничиться пятнадцатиминутной тренировкой, чтобы потом с громким хлопком исчезнуть из комнаты — собственно, так он рядом с ней и появлялся, не желая тратить время на перемещение по мэнору. О-о! Место, куда ее привели вообще заслуживало отдельного разговора. Его хозяев — пары платиновых блондинов с сыном — Ванда видела от силы пару раз. Все остальное время они, видимо, проводили в другом крыле поместья. Еще здесь обитали странные лопоухие существа, ростом с ребенка, огромными глазами и сморщенной кожей. Они носили наволочки, говорили, постоянно принижая себя, и — по всей видимости — выполняли роль своеобразной прислуги. В общем-то, до них Ванде особого дела не было. Все в этом месте было для нее чужим, неестественным и немного жутким. Но девушка не сдавалась. В свободное время — то есть, почти весь день, — читала книги по легилименции, список которых в первый же день выдал ей Реддл и тренировалась в медитации и возведении окклюментивных щитов. Иными словами, делала все, чтобы в кратчайшие сроки овладеть даром и полностью раскрыть свои возможности, чтобы при следующей встрече с Генриеттой суметь ей противостоять… Том Реддл с удовлетворением наблюдал за успехами, пусть и навязанной, но ученицы и уже почти не жалел, что согласился на просьбу-авантюру Эванс.Ри и Наташа
На Башню опустилась ночь. Супергерои, утомленные спасением людей и другими, очень важными для каждого Мстителя вещами, давно легли спать. Даже обожающий ночные бдения Тони. Исключением стала только шастающая по этажам Наташа. Но у шпионки была веская причина — она вышла попить воды. Правда, женщина совсем не ожидала, что кроме нее здесь не спит еще один человек. Ри… Волшебница сидела у окна, скрестив ноги по-турецки, и смотрела на город. Нью-Йорк, казалось, никогда не засыпал, а в это время суток вообще становился еще активнее. Ночную тьму разрывали огни тысяч фонарей, яркие вывески и фары машин. — Что сидим, скучаем? — тихо поинтересовалась Наташа, присев рядом. Шпионка взглянула на лицо ведьмы и нахмурилась. — Проблемы? — с беспокойством спросила она. Ри моргнула. — С чего ты взяла? — Ты выглядишь расстроенной, — пожала плечами женщина. — А ты можешь читать эмоции по моему лицу? — вскинула бровь волшебница. Своей маской отрешенности она гордилась по праву. — Твоя невозмутимость несколько преувеличена, — фыркнула Романофф. — При должной внимательности все чувства, как на ладони. — Тц! — недовольно скрипнула зубами Ри. — Буду иметь в виду… — Так что случилось? — склонила голову на бок Наташа. Ведьма посмотрела на нее с сомнением. Они помолчали. Наконец, Ри заговорила: — Недавно была на обследовании, — голос, который должен был звучать, как ни в чем ни бывало, дал сбой: — Я практически бесплодна. Шпионка осторожно прикоснулась к прохладной ладошке девушки и ободряюще сжала. Ри не выглядела человеком, которого волнует вопросы продолжения рода, но Романофф по собственному опыту знала, что самые сильные эмоции обычно скрыты глубоко внутри. — Как это «практически»? — Шанс на зачатие есть, но… — ведьма не договорила и лишь покачала головой. — Один на пять сотен. Я… Не сказать, что я об этом не подозревала, нет. Даже морально готовилась. Все же мой дар не очень совмещается с рождением жизни, он ей полностью противоположен. Но одно дело предполагать и совсем другое — видеть сухие строчки в отчете колдомедиков. Ри прерывисто вздохнула. Она сама не понимала, зачем выложила все Наташе. У них не настолько близкие отношения, скорее наоборот. Старк и Романофф контактировали только на миссиях, в остальное время находясь порознь. Но это знание гранитной плитой лежало на плечах, не давая полностью вздохнуть. А поделиться своими проблемами было не с кем. Да, была тетя Петуния. Была Стэфани. Но обе они жили своей жизнью и Ри, скорее лично удавилась бы, чем заставила их волноваться. Близкие и их благополучие всегда оставались для волшебницы на первом месте. — Тони знает? — не отводя взгляда, спросила шпионка. Девушка покачала головой. — Уверена, что ему не стоит об этом знать? — с нажимом проговорила Романофф. — Как ты представляешь себе наш разговор? — не выдержав, повернулась к ней волшебница. Ее глаза в полумраке влажно блеснули. — Здравствуй, Тони, как продвигается работа над новой базой? Хорошо? Отлично! Знаешь, я тут узнала… с вероятностью 99% у нас с тобой не будет детей. Но это же ничего, да? Девушка замолчала, шумно сглотнув, и уперлась взглядом в пол. — Тетя мне однажды сказала, что женщина, не родившая ребенка, прожила жизнь зря. Не знаю, как для вас, но маги с большим трепетом относятся к детям. Даже во всех наших войнах, какие бы жестокие методы ни применялись, маленьким волшебникам практически не вредили. Нас же мало, очень мало. Каждый человек на счету. А я… — Ри то ли вздохнула, то ли всхлипнула. — Кому я нужна такая, дефектная? Наташа молчала, устремив взгляд в окно. По ее лицу невозможно было прочесть, о чем женщина думает. — Знаешь, у нас, когда мы обучались на… кхм… в конце была одна процедура в качестве посвящения. Нас… стерилизовали. И все… все становилось проще. Даже убийство. Романофф часто-часто заморгала и обернулась к ведьме: — Так что ты не одна такая, с дефектом, — горько усмехнулась шпионка. — Прости, — на этот раз ладонь сжимала уже волшебница. — Я привыкла, — дернула плечом женщина. — А у тебя, в отличие от меня, еще есть надежда. Шанс мизерный, но не нулевой. Помни об этом и… скажи все-таки Тони. Если Старк загорается какой-то идеей, его с пути никто не может свернуть. Я уверена, вместе вы найдете выход. Или… всегда остается вариант с усыновлением. Ри слабо улыбнулась и прикрыла глаза. — Спасибо. Они не были подругами. Даже хорошими приятельницами — нет. Но сейчас обеих объединила одна проблема. А про силу женской солидарности известно всем…***
Когда волшебница вернулась в спальню и осторожно умостилась на кровати, ее обхватили поперек талии и притянули к себе. — Ты чего так поздно? — сонно пробурчал на ухо миллиардер. — А как же режим? Вот накажу тебя, будешь сплошные брокколи на завтрак, обед и ужин есть. И эти длинные склизкие полоски блевотно-зеленоватого цвета… — Это морская капуста, Тони, — дернула уголком губ девушка. — Вот-вот… Ри прикрыла глаза и улыбнулась. После разговора с Наташей стало легче. Тяжелый груз в груди не исчез, но будто бы уменьшился. И действительно появилась надежда, что все наладится. Главное — не сдаваться.