Выживут только любовники.

х х х - Прекрати. - Что? - Твоя нога дергается и отбивает мне всю спину. - Извини. Бингвен поворачивается с водительского сиденья и внимательно смотрит на Ибо. Тот выдерживает это ровно пять секунд и отводит взгляд. - Шея не заболит? Так вывернулся. - Твоя должна бы, после того, как тебе по ней накостыляют. Чем ты думал? Ты подставил его, подставил себя. Когда он сядет в эту машину, он уж точно не полезет тебя обнимать. - Ты так завуалированно пытаешься убедить меня, что он правда придет, да? Бингвен, с тяжким вздохом, отворачивается, пару раз хлопнув по рулю. Смотреть на Ван Ибо куда удобнее в зеркало заднего вида. - Он может не прийти только если его поймают раньше, но у Сюин хватка бешеного питбуля. - Мне нужно, чтобы он выбрал сам. В последний раз. - По-моему он уже давно выбрал. Ибо издает что-то вроде фырканья и упирается лбом в водительское сиденье. В салоне пахнет лакрицей, почему-то тмином и кожей. Ван Ибо снова откидывается на спину и жмурится. - Я пойму, если он не придет. Просто... я не могу так больше. Думал, что смогу, но нет. Тысячи левых людей лапают, копаются в моем грязном белье и выдают чужое за мое. Это полбеды, окей, это то, к чему меня готовили с двенадцати лет. Но никто не готовил меня к тому, что это... Чёрт. Я должен платить тебе больше, ты столько моего нытья слушаешь. Бингвен усмехается и качает головой. Он тянется к бардачку и вытягивает оттуда пачку жевательных мишек haribo, он кидает ее Ибо на заднее сиденье. - Пожуй. Займет тебя. И мне платишь не ты, так что можешь расслабиться. Твоя карма чиста. Ибо шуршит пачкой и достает пару штук, сразу же безжалостно зажевывая. В паркинге полутьма, машин не так много, как обычно бывает. Ведь это частный сектор. Ибо смотрит то в одно, то в другое окно. Ожидание не всегда было его лучшей стороной. - Моя карма в полной жопе, Бингвен-гэ. В полнейшей. - Нет, Ибо. Ты просто хороший человек в паршивых обстоятельствах. И Сяо Чжань тоже. Хорошим людям часто и выпадают такие испытания. Так они пишут историю. - Почему ты перестал преподавать? Бингвен пожимает плечами и клацает по кондиционеру. Слишком прохладно. - Не нашел в себе больше сил говорить о том, во что не верю. Выбрал душевный комфорт. Ибо протягивает ему пакетик мишек и кивает на него, мол, один он все не съест, а если и съест - будет плохо. - Жалеешь? Что выбрал "душевный комфорт"? - А похоже? Бингвен выдает хриплый смешок и закидывает парочку желейных мишек в рот. Сюин считала себя человеком нескольких принципов. Она закрывает кабинку женского туалета, заставив Сяо Чжаня встать на толчок ногами. Вовремя. В кабинку нервно стучат. - Сюин? Это Мэйли. Ты не видела Сяо Чжаня? Его... ищут. - Тут его уж точно нет, у меня прихватило живот. Уйди, пожалуйста, это так неловко. - О... У меня есть таблетки? Тебе дать? - Спасибо, нет-нет, у меня... свои. Каблуки цокают по кафелю и скоро дверь закрывается с хлопком. Сяо Чжань смотрит на Сюин сверху вниз и у него едва заметно дергается правое веко. Первый принцип: когда мы помогаем другим, мы помогаем сами себе. - Надо переодеть тебя из Gucci. Стой тут, я принесу вещи Ибо. Желательно - не дыши. Сяо Чжань виновато улыбается, опираясь на стену позади себя. В этом костюме, стоя на крышке унитаза, являясь героем нереально абсурдной ситуации, он все равно умудрялся оставаться элегантным. - Никогда не мог понять тебя, честно. Ты... рискуешь всем. Каждый раз. Почему? - Мою девушку зовут Габби. Достаточная мотивация? Сюин усмехается краем рта и копается в своей сумке. Она вытаскивает бутылку воды и вручает ее Сяо Чжаню. - Держи. Тебе всегда хочется пить после выступлений, Мэйли рассказывала. Ты правда однажды выпил целый литр за десять минут? Это же вредно. - Я был в состоянии аффекта. И... до этого мне пришлось выпить два бокала шампанского. Сюин качает головой, затем подносит палец к губам. Второй принцип: совместная работа повышает вероятность совместной победы. Она выходит из кабинки и набирает пару сообщений, пока идет по коридорам. Надо наклонить голову пониже. Она такая же из сотни работников стаффа. Сюин знает еще четверых девушек с точно такой же прической, как и у нее, и такого же роста. Мэйли будет гоняться за каждой, обкусывая свои заусенцы. Ей сказали привести Сяо Чжаня к Цай У. А оттуда уже на саму верхушку министерства культуры. "Профилактическая беседа с заместителем отдела пропаганды ЦК КПК" на девять утра завтрашнего дня. По глупости, оба телефона Сяо Чжаня остались у нее, а сам Чжань-гэ словно провалился сквозь землю. Сюин копается в гримерной. Толстовка GAP и затертые джинсы, носки и пара кроссовок. Отлично. Все это добро она еле удерживает, учитывая, что Ибо забыл свой проклятый скейт. Конечно, можно его и бросить, но это было бы подозрительно. В коридоре она сталкивается с Мэйли, но та так спешит, что только бросает ей короткое "извини" и уносится дальше. Сюин почти что жаль, но тут в силу вступает третий принцип: если уж начала что-то делать, всегда доводи до конца, чего бы это тебе не стоило. Когда Сяо Чжань наконец-то влетает в машину, больно заехав Ибо локтем куда-то в грудь, он без остановки шипит "быстрее-быстрее, Сюин не может изображать обморок вечность!". х х х Смятая пачка от haribo валяется на диване, который им разложила жена Бингвена. Аи сразу же проинформировала их, что они жутко тощие, причем оба. Сяо Чжань уже не мог впихивать в себя очередной пельмешек, но вежливость была превыше, как и инстинкт самосохранения. Съесть все, что Аи готовила полдня ради таких важных гостей - это меньшее, что он мог сделать. Ибо же уверил, что уже умирает в середине второй порции. Слабак. А еще придурок. Сяо Чжань злился, и это выражалось в тотальном игнорировании. Со стороны так могло и не показаться, но в отношениях этих двоих существовали свои негласные правила. Чжань смотрел на Ибо в ответ в два раза меньше, не касался его руки, не принял угощение от него и на вопросы отвечал молчанием. Пока они не остались наедине и он не сказал, что им нужно забрать Орешка, а уже потом думать, что делать дальше. - Кошку? - Кошку. Ван Ибо согласно кивает и расстилает постель, поправляя подушки, а затем стягивает с себя худи и футболку. Он понял, что Чжань еще не скоро отойдет, так что смирился. А еще очень устал. Он забивается под стену и бурчит, что завтра утром они заберут его кошку, только действовать надо очень осторожно. Может, стоит снова попросить Сюин или Шиу. Чжань складывает на стул худи и джинсы, сует белые носки в кроссовки, которые ему все же жали. - Нам заблокируют счета. На эту фразу Ибо поворачивается на спину и тянется к нему, чтобы затащить ближе к себе. Чжань сначала не поддается, но в итоге все же жмется теснее, при этом раздраженно вздыхая. Ибо крепко целует его щеку, обнимая сильнее, словно Чжань мог бы захотеть вырваться. - У меня есть счет, который не заблокируют. И у тебя ведь тоже. - М-м. В моем случае деньги нужно еще и вывести, а это можно провернуть только в Макао. Нужно звонить Ченгу, мы с тобой плохая финансовая команда. - А в остальном? - В остальном мы тоже катастрофа. Хочешь, испорчу тебе настроение? - Жажду. - Подумай о родителях. Ибо закатывает глаза, немного ослабевая хватку своих объятий. Он прочищает горло и смотрит в потолок. Это лучше, чем смотреть на стену - там обилие плакатов полуголых девиц и каких-то неизведанных бэндов. Им постелили в комнате сына Бингвена, который сейчас успешно грызет гранит науки в университете Пекина. Вот оно, буйство гормонов обычного паренька, целая галерея поверх обоев. - Знаешь. Когда я в детстве писал сочинения, за которые меня обычно хвалили, я вкладывал в листы что-то мелкое. Вроде маковых зернышек. А потом отдавал родителям, чтобы те прочли. Весь этот мусор всегда оставался в листках, так что меня хвалили за просто так. Ни разу никто ничего не прочел. - М-м. И взаимосвязь тут... где? - Да нет её. Просто я говорю о том, что о твоей маме переживаю больше, чем о собственной. Про отцов... и правда не стоит портить настроение. Чжань молчит некоторое время. Он кладет ладонь на грудь Ибо, ведет чуть пониже и оставляет так, трется виском о плечо и выдыхает уже тише: - Покажешь как-нибудь? - М-м? Что? - Твои сочинения. Я прочту. Ибо целует Сяо Чжаня в волосы, прежде чем прикрыть глаза. Все тело гудит, бессонные ночи последних дней дают о себе знать. Он засыпает первым. Как только его дыхание становится достаточно глубоким и размеренным, Чжань целует его щеку и выскальзывает из постели, принимаясь максимально тихо одеваться обратно. Ибо всегда был хорош в импровизации и действии, но в их ситуации нужен надежный план. А план требует времени и размышлений. Кухонька была окутана дымом. Аи курила в приоткрытое окно, за которым Гуанчжоу омывало дождем. Чжань думает, что это была плохая идея, и разворачивается, чтобы идти обратно, но женщина зовет его шепотом. - Проходи-проходи. Хочешь чай? Не спится? У Аи волосы до плеч, морщинки у глаз, как бывает у тех, кого принято называть "смешливыми". Она работает администратором на ресепшене одного из лучших отелей города. Чжань неловко улыбается и проходит вглубь, садясь на табуретку у столика. Аи вдавливает окурок в пепельницу пару раз и отворачивается к плите, чтобы поставить чайник. - Так... у нас есть, не знаю, правда, к чему ты привык, но мне вот дарили... - Самый обычный подойдет, не нужно ничего сверх. Какой вы пьете? Аи качает головой и выдает короткий смешок. Она все равно достает лучшую заварку. - Вы такие хорошие мальчики... За что судьба так с вами, ай-яй. Чжань наблюдает, как Аи засыпает чайные листья в пузатый заварник. Она оборачивается и чуть улыбается ему. - Мой Бо учится на графического дизайнера. Прям как кое-кто в свое время, да? Уже заканчивает в этом году. Ты не против, если я тихонько включу радио? Оно у нас допотопное, но по ночам крутят старые хиты... У меня были ночные смены всю неделю, уснуть невозможно. Так и как тут уснуть, когда такие гости. Видишь, как удачно, а то кто бы тебе чайник поставил, а? Аи тянется к маленькому красному приемнику на полке. Белый шум и шорох скоро превращаются в знакомый проигрыш. Бэтти Чанг поет песню Нэнси Синатры*, от которой осталась лишь канва мелодии и повторяющееся bang-bang. Чайник закипает, Аи заливает им чай, мурча себе под нос мотив. Чжань подпирает рукой щеку и наблюдает, уже не замечая своей усталой улыбки. На секунду можно представить, что он самый обычный студент Пекинского университета, который приехал к родителям на выходные. И вот мама устраивает им полуночный чай, чтобы поделиться переживаниями, без строгих ремарок отца на фоне. Правда в том, что мама Сяо Чжаня никогда бы не устроила полуночный чай, а сам он уже давным давно не студент. Чай крепкий и насыщенный, горчит на кончике языка, но Чжань отказывается от сахара. Аи садится напротив, ложка в ее кружке несколько раз звонко бьется о керамические края. - Выглядишь паршиво, если честно. Чжань тихо смеется и кивает пару раз. - Вы бы знали, как давно я не слышал подобного. Я всегда выгляжу хорошо, "словно только сошел с обложки". Понял, что что-то не так, когда я шел в туалет, а толпа фанатов пожелала мне удачи. Они, конечно, не знали... Но это... Сяо Чжань неопределенно пожимает плечами и опускает взгляд на кружку. У нее едва заметный скол по ободку. - Это жутко, наверное. Когда твои поклонники становятся почти что надзирателями. Никогда не понимала такой сильной зацикленности. Надеюсь, Бо тоже не понимает. Не в обиду вам с Ибо. - Наверное... Это помогает жить? Выживать. Такая... зацикленность. Но, да. Масштабы слишком внушительны. Я думал, что в моем случае все будет более плавным, проблема в том, что это произошло слишком резко. И не сбавляло темпов. После успеха и череды премий, контракты за контрактами, а потом тот скандал... Аи задумчиво прищуривается и сочувственно качает головой. Ей бы смыть макияж, но было как-то не до этого. Чжань выглядит еще несчастнее, чем когда она показывала, как пользоваться душем, а он краснел и мялся, смотря на Ибо страшными глазами. Но ночевка здесь и правда была их единственным вариантом. Любой отель их сдаст, не говоря о съемных лофтах, где их буквально поджидали. А так, хотя бы одна ночь спокойствия им гарантирована, как бы "неудобно" это ни было. - Можешь поговорить со мной о чем захочешь. Я так скучаю по сыну, а так у меня в гостях аж два! Я только рада, перестань так смущаться. Ибо для нас и правда как сын, с тех пор как Бингви-Винги стал его водителем. Очень он прикипел к малышу. Я сначала переживала, а потом он нас как познакомил. Совсем не такой заносчивый, как можно было подумать. Сяо Чжань чуть усмехается на фразу про заносчивость. Он делает еще один глоток чая и заметно расслабляется, его плечи больше не зажаты, и он спокойно может посмотреть в глаза. - Да... Просто. Я не знаю, что теперь. Если бы мы остались, то можно было как-то уладить, но мы... сбежали? - Хвастаешься мне тут своим романтическим подвигом, посмотрите на него. Что теперь? Бороться до конца, что же ещё. Как в фильмах. Какой у вас план? Аи поигрывает бровями и подсовывает тарелку с печеньем поближе к Чжаню. Тот косится на угощение, но пока что делает еще один глоток. - Никакого... Забрать мою кошку завтра. И ехать в Макао, потому что я смогу забрать свои сбережения только лично. У Ибо какой-то дополнительный счет в Корее. Так что, видимо, нам правда придется лететь в Сеул. Мой корейский за последний год хоть и стал лучше, но я в нем вовсе не уверен. Еще на нас контракты. Мы не можем так просто их разорвать, на нас могут подать в суд и выиграть. Либо нас опозорят раньше и тогда лейблы и бренды сами умоют руки. Но это большие потери для агентств. Я не понимаю. Это все совсем не похоже на дурацкие фильмы, там как-то опускают такие мелочи жизни. - М-м. Печенья с предсказанием, кстати. Сама делала. Может, в одной из них скрывается знак для тебя, а? Сяо Чжань вздыхает и тянется к тарелке. Он решает не возиться долго и вытягивает ту, которой касается сразу же. Печенье крошится, когда он разламывает его. Он берет кусочек и хрустит им, разворачивая записку. "Выживут только любовники". - Это значит что-то особенное? - А? Аи заглядывает в записку и досадливо всплескивает руками. - Ай, не та тарелка, в этой мы запекли названия фильмов, которые смотреть хотели. Ты не хочешь еще одну печеньку? С нормальными предсказаниями. Сейчас, я достану... - Нет-нет. Мне подходит. Это предсказание мне очень подходит. Сяо Чжань улыбается и перечитывает записку еще раз. И правда ведь. Когда Чжань возвращается в постель, Ибо ворочается и утыкается в его шею носом. Почему-то Бо-ди считает, что его будет отлично слышно, когда он что-то ворчит туда же, шумно дыша носом. Сяо Чжань целует его в макушку, в итоге позволяя и вовсе на себя залезть. - Бо-ди... Что ты там бурчишь? - Хм-мф... Без тебя холодно. - Ты мог бы не спать в одних трусах. - Ты мог бы просто не уходить. Чжань тихо фыркает, но обнимает крепче, натянув одеяло на них повыше. - Бо-ди... - М-м? - Я придумал план. - М-м... - Мы не полетим в Корею. Мы договоримся. Ибо хочет думать, что это плохой сон. Он вскидывает голову и заставляет себя разлепить глаза. Чжань смотрит на него и настроен вполне серьезно. - Мы пытались договориться много раз. Разве нет? - Да. Но мы никогда не ставили перед выбором их.